После «Динамо», «Валенсии» и «Глазго Рейнджерс» футболист, занесенный в Книгу рекордов Гиннесса, не может устроиться даже в киевский ЦСКА
«Поверь, я еще не забил свой последний гол», — с заметной грустью и неуловимой надеждой сказал на прощание Олег Саленко. «Верю и желаю удачи», — ответил я одному из лучших нападающих Советского Союза.
Олег Саленко — игрок, чей стремительный взлет по разным причинам прервался на самом пике. Нападающий, который стал лучшим бомбардиром чемпионата мира, а теперь балуется мини-футболом. Человек, который, несмотря на все беды и невзгоды, не теряет надежды на улыбку Фортуны.
- А как здорово все начиналось, — с явным удовольствием вспоминает молодые годы Олег. — Мне везло с тренерами, везло с командами. Вместе с юношеской сборной СССР выиграл «бронзу» на чемпионате Европы 1983 года, меня признали лучшим футболистом турнира. Через два года только-только обыграли Кипр и попали в финальную часть следующего чемпионата Европы, как по приезде в родной Питер узнаю: меня ждут на базе «Зенита» для… подписания контракта! Причем, быстро уладив формальности, меня — 15-летнего паренька — уже через три дня внесли в заявку на матч союзного чемпионата с минским «Динамо». Произошло это знаменательное событие в ноябре 1985-го, а в первый день весны следующего года в возрасте 16 лет и 4 месяцев я дебютировал в высшей лиге в выездном матче с московским «Динамо». Появившись на поле минут за двадцать до финального свистка при счете 3:3, мне удалось забить победный гол, став таким образом самым юным голеодором союзных первенств. Кстати, мой отец узнал об этом из радиорепортажа — тот приемник хранится у него по сей день.
- Твои рекорды оценили тренеры киевского «Динамо», которые предложили перебраться с берегов Невы на днепровские кручи.
- Да, как известно, в «Динамо» кого попало не зовут. А если серьезно, то это был очень ответственный и непростой шаг. Естественно, рассчитывать на повторение зенитовской карьеры, где миновав дубль, я сразу попал «в основу», в Киеве не приходилось. Тогда в составе «Динамо» как минимум два десятка человек реально претендовали на место в основном составе, среди них — 15 сборников. Поэтому тренировки проходили даже напряженнее, чем матчи союзного чемпионата — каждому хотелось оказаться в числе 11- ти лучших.
Но, как ни тяжело было выдерживать нагрузки Лобановского, те годы вспоминать приятно. Особенно наш «золотой дубль» в 1990 году. Тогда к чемпионству мы приложили Кубок СССР, в финале которого разгромили московский «Локомотив» — 6:1, а я сделал хет-трик. Кстати, это тоже рекорд — никому до этого не удавалось забивать три мяча в решающих матчах за хрустальный трофей.
- Побить твои достижения никому так и не удалось. Союз развалился, и ты — коренной питерец — оказался игроком первого чемпионата независимой Украины. А вскоре и примерил форму нашей национальной сборной.
- Да уж, иногда судьба делает слишком крутые виражи. Еще вчера мы были лучшей командой одного из самых сильных первенств Европы, а на следующий день поехали играть в… Охтырку. Высшую украинскую лигу укомплектовали клубами из второго союзного дивизиона, быстренько слепили календарь и вперед — играйте.
А как играть, если побеждаешь, даже не желая этого?! Условно говоря, мы тогда могли выйти на поле чуть ли не полупьяными, потому как были уверены — что-либо противопоставить «Динамо» соперник все равно не сможет. Не хочу никого обижать, но, к примеру, делаешь финт, а твой опекун стоит и смотрит на тебя, открыв рот. Он даже не успевает понять, что произошло. Мне же очень хотелось играть там, где на твой финт соперник отвечает таким же. Поэтому, отыграв в первом чемпионате Украины, твердо решил уйти. Объявил об этом руководству и… полгода не играл вообще, пока не перешел — таки в испанский «Логроньес».
Пусть явная скромность «Логроньеса» не смущает. Она компенсировалась силой испанского чемпионата, где в отличие от Украины, команды бьются в каждом матче, независимо от титулов и регалий соперника. Играть в сильном чемпионате очень сложно, но интересно — там выкладываешься в каждом матче на сто процентов, и иногда такое сделаешь, чего сам от себя не ожидаешь. Я вытащил команду из зоны вылета, оставил в высшей лиге и стал лучшим бомбардиром.
- Наверняка сразу же посыпались предложения от более титулованных клубов?
- Не скрою, предложения были. Но тогда я решил еще на год остаться в «Логроньесе», дабы окончательно адаптироваться к Испании. Ведь там я был на коне, знал, что при любых раскладах я — в «основе». О чем не пожалел, поскольку по окончании того сезона подписал контракт с титулованной «Валенсией».
- Чему поспособствовал и твой очередной рекорд, поставленный на чемпионате мира в США уже в составе сборной России. А если бы повременил с уходом из «Динамо», выступал бы за сборную Украины?
- Возможно, но тогда об этом было смешно говорить. Я ведь принимал участие в первом товарищеском матче сборной Украины с Венгрией, но это была пародия. Командой руководили три тренера — Пузач, Яремченко, Прокопенко… Никакого тренировочного процесса, никаких установок — назвали только одиннадцать основных и отправили, играть. Никто не знал, кто является кандидатом в сборную, кто завтра будет ею руководить.
Россия же ехала на чемпионат мира в США, и упускать такую возможность было бы грешно. Не хочу, чтобы это выглядело оправданием, но даже такой великий игрок, как Михайличенко, в своей карьере ни разу не выступал на чемпионате мира!.. Мне же это удалось, поэтому жалеть о чем-то глупо.
- Тем более, что несмотря на неудачу России, для тебя чемпионат мира-94 стал звездным часом.
- И тот успех, конечно же, стоит особняком. Мои пять голов в ворота сборной Камеруна даже в Книге рекордов Гиннесса отмечены. А на память о турнире в США мне как лучшему бомбардиру досталась «Золотая бутса», вторую такую же получил болгарин Христо Стоичков.
- После мирового первенства-94 в «Валенсии» появился еще один его триумфатор — тренер бразильцев Паррейра.
- И отношения с ним как-то сразу не заладились. Помню, как он меня с югославом Миятовичем одно время вообще в запас засадил, предпочитая играть без нападающих. Я не выдержал, сорвался и высказал в прессе все, что думаю о бразильце. После этого он пообещал «сгноить» меня в запасе. Но так получилось, что в один момент травмировалось почти полкоманды, и Паррейре ничего не оставалось, как вспомнить обо мне. А я возьми да два гола мадридскому «Реалу» забей, мы выиграли 2:1. Затем забивал «Сельте», «Тенерифе», два месяца признавался лучшим игроком.
Но потом получил травму, был прооперирован, поэтому о возвращении «в основу» речь не шла. Словом, намылился я из «Валенсии», к тому же, как раз предложение стоящее из шотландского «Глазго Рейнджерс» поступило.
- Но ведь Паррейру вскоре убрали и на его место пришел не менее известный специалист Луис Арагонес…
- … Который пытался отговорить меня от перехода в «Глазго»: мол, создается новая команда, на меня рассчитывают. Не послушал я его, и теперь уже понимаю, что поспешил. Честно говоря, просто «купился» на участие «Глазго» в Лиге чемпионов, да и очень радужные перспективы рисовали шотландцы. Руководство изо дня в день только и твердило о Лиге, премиальные обещало огромные. На деле все получилось далеко не так, как ожидалось, да и уровень тамошнего национального чемпионата просто аховый. Ушел я из «Глазго», и с тех пор начались мои мытарства.
Подробно описывать их не имеет смысла: ни в одном из последующих клубов у Саленко, к сожалению, не сложилось. Удивил поначалу забитыми голами фанатов турецкого «Истанбулспорта», но все перечеркнула травма и последующее затянувшееся восстановление. «Обидевшись», непредсказуемые стамбульцы отказались выплачивать российскому легионеру заработанные деньги — их удалось выбить лишь с помощью ФИФА, да и то только половину. Были еще и второлиговая испанская «Кордоба», польская «Погонь», варианты с Китаем, Бразилией, Швейцарией и Россией, но по разным причинам нигде надолго задержаться не удалось. Сейчас Олег в Киеве, утрясает свои дела и мечтает о продолжении карьеры.
- По большому счету, я ни о чем не жалею. Мне удалось поиграть в сильных чемпионатах, пожить в разных странах, из которых наиболее понравилась, конечно же, Испания. В принципе, не исключен тот вариант, что по окончании футбольной карьеры обоснуюсь в этой стране. У меня ведь дом в Валенсии, ребенок там родился. К тому же мне удалось сохранить хорошие отношения с руководством клуба, и я без проблем могу тренироваться на их стадионе.
- Ты поиграл со многими знаменитыми футболистами. Кто из них произвел на тебя наибольшее впечатление?
- Наверное, датчанин Лаудруп. В «Глазго» ему разрешалось многое. Пользуясь этим, он частенько жадничал, передерживал мяч. Но собравшись, выдавал такие передачи!.. Запомнился и бразилец Ромарио. Очень своеобразный человек. «Носит» себя, как король какой-то, хочет — тренируется, хочет — прогуливает. Футболист он, конечно, от Бога. Более того, при его манере игры ему и тренироваться не надо: простоит весь матч вблизи штрафной в ожидании паса, получит его и благодаря фантастической технике забьет. Но в «Динамо» Лобановского с таким подходом он не заиграл бы никогда. Интересно, что и в жизни он такой же. Мы не раз командой в барах сиживали, так Ромарио алкоголь вообще не употребляет — пьет исключительно «Кока-Колу». Руководствуется принципом: что хочу, то и делаю.
- А вы вместе с остальными «испанцами» позволяли себе пивком побаловаться?
- Жизнь есть жизнь. Одни могут основательно «зажечь», другие не позволяют себе ничего подобного. Вот в этом-то и главное отличие нашего футбола от западного. Когда тебя здесь запирают на базе, а затем на день отпускают в «увольнительную», запросто можешь «сорваться». На западе же сама жизнь исключает подобную потребность. Никто не смотрит, сколько пива ты пьешь, не вламывается по ночам в твою квартиру, чтобы удостовериться, спишь ли ты в своей постели. Ты — свободный человек и сам себя контролируешь.
- Кстати, в «Глазго» ты играл с человеком, который, судя по всему, контролировать себя не умеет.
- Имеешь в виду Гаскойна? Поверь мне, все это выдумки журналистов. Работа у них такая — копаться в грязном белье. Газеты наперебой трубят, какой англичанин пьяница и дебошир, а он, между прочим, вполне нормальный парень. Мы с Полом жили в Шотландии в соседних домах, и я могу со всей ответственностью заявить, что Газза — обычный человек, со своими плюсами и минусами. По крайней мере у нас, я имею в виду в Союзе, судя по тому, сколько он выпивает, он считался бы чуть ли не отъявленным трезвенником. Писали, что жену избивает. Представь ситуацию: под твоими окнами круглосуточно ошивается человек двадцать с фотокамерами, которые только и ждут, когда же ты, наконец, врежешь супруге. Ну Газза, а он шутник известный, давал им на хлеб заработать. Выйдет на крыльцо с женушкой, даст ей пару затрещин — и все довольны. Репортеры рады, что заполучили раритетный кадр, а Гаскойн — хоть на время от папарацци освободился.
- Кстати, ты тоже решил попробовать себя в качестве журналиста, комментируя на одном из украинских телеканалов матчи английской премьер-лиги. Как возник этот вариант?
- Интересно было попробовать. К тому же, мне легче, чем настоящему комментатору — я знаю «предмет» изнутри. Благодаря личному опыту могу сравнивать украинский футбол с западным, в любой момент имею возможность позвонить тому же Лужному или Реброву, узнать последние новости. Я понял, что журналист не всегда может высказать свое мнение, а я могу говорить обо всем и обо всех, затрагивать любые темы. Получилось ли — судить телезрителям. Но не такое уж это сложное дело, играть намного труднее.
- Вот с этим-то у тебя сейчас проблемы.
- Да уж, чего греха таить, ситуация непростая. Пока занимаюсь самостоятельно, бегаю кроссы, в мини-футбол играю и ищу новый клуб. Через знакомых предложил свои услуги киевскому ЦСКА, но до конкретики дело пока не дошло. Надеюсь, что до зимы ситуация прояснится, и я продолжу игровую карьеру, возможно, даже в Украине. Время идет, через две недели мне уже 32 стукнет. Хотя объективно оценивая свое нынешнее состояние, уверен, что еще года два смогу поиграть на приличном уровне.
- В свое время ты не мог перейти в другой клуб, поскольку «Истанбулспор» заломил за тебя большие деньги — около трех с половиной миллионов долларов. Сколько ты «стоишь» сейчас?
- Конкретной суммы нет — все трансферные документы у меня на руках, поэтому отступных платить никому не нужно. Моя зарплата будет определяться в зависимости от конкретных предложений. Обо всем можно договориться.
- Остается только надеяться, что судьба компенсирует тебе все невзгоды последних лет. Но если вдруг ни один из твоих замыслов не воплотится в жизнь, чем займешься?
- Естественно, уже сейчас задумываюсь о будущем. Возможно, буду тренером, но не детским. У меня сохранились конспекты, есть свои мысли, ведь мне удалось поработать с такими тренерами, как Лобановский, Игнатьев, Арагонес. У того же Лобановского, Игнатьева или Прокопенко, надеюсь, смогу получить совет. Если с футболом не сложится, есть кое-какие бизнес-наметки. Я уже сейчас кое-что пытаюсь делать, вкладывать деньги.
- Кстати, о деньгах. Не играя в футбол, ты, естественно, не получаешь зарплату, но ведь жить на что-то надо.
- У каждого свои мерки. Назвать богачом себя не могу, но и не бедствую. Что-то удалось скопить во время выступлений в Испании и Шотландии, вот турки долги вернули. Я арендую дом. Но в Валенсии для того, чтобы обеспечить уровень жизни, к которому я привык, приходится параллельно с попытками продолжить футбольную карьеру заняться каким-то бизнесом. К счастью, у меня друзья не только спортсмены, есть и бизнесмены.
- А в перерывах между поисками клуба и бизнесом не отказываешь себе в светских утехах?
- Нет, могу и на концерт сходить. Недавно, к примеру, слушал Аллегрову. Можем с друзьями ночной клуб посетить или в ресторане посидеть. Я не затворник, но во всем знаю меру.