Легендарный певец дал два концерта в Москве и купил костюмчик за три тысячи долларов
Том Джонс. Имя легендарного певца могло ненадолго затеряться среди всяческих рики мартинов и бритни спирс, но поколение нынешних сорокалетних вряд ли сможет забыть это имя, этот голос. Символ не просто музыки 60-х -- символ всего буржуазного общества, как «кадиллак» или зеленая лужайка перед домом, Джонс для Запада -- то же, что для нас -- Иосиф Кобзон (чей юбилейный концерт случился в Киеве в один день с концертом Джонса! -- Авт. ). Величие Тома Джонса подкрепляется еще и совершенно невероятной мистикой: он всякий раз возрождается, как Феникс из пепла, когда над миром сгущаются тучи. Так было в 1968 году, так случилось в 2001-м. Спустя пять дней после великой американской трагедии Джонс дал два концерта в Государственном Кремлевском Дворце.
Все московские издания, анонсируя приезд Джонса, для краткости свихнулись -- «рок-звезда», «секс-символ», «рок-легенда»… Какой к черту рок! Тем более -- секс. Карьера Тома Джонса началась в 60-х именно вразрез с набирающей силу модой на рок, «Битлов». На всех углах уже начинало греметь «лав, лав ми ду», а этот парень пел глубоким, проникновенным голосом, который мог вдохновить только мамаш битломанов. Время это вообще очень странное и даже темное. Только что закончилась сильная эпоха -- рок-н-ролльная, до наступления битломании оставалось еще целых три года. Джонс появился на таком великом музыкальном перепутье, что специально не придумаешь. В этом ему гениально повезло, а всего остального он добился сам. Том Джонс вскочил между Пресли и «Битлами» и, словно сталинградский связист, соединил две великие эпохи, два разорванных, оголенных провода -- рок-н-ролльный и биг-битовый -- и, пропустив через себя живой ток, не погиб, а только содрогнулся в такт уже собственной песне…
В 1968 году, как и в 2001-м, весь мир стоял на ушах: на Западе тогда творились беспорядки, бастовали студенты и шахтеры, шла очередная переоценка ценностей, продолжалась бойня во Вьетнаме, и казалось, что миру до начала третьей мировой оставался всего один шаг. Человечество импульсивно тянулось к чему-то прочному, душевному, а певец Том Джонс одним своим внешним видом (шахтерский торс, черные кудри, основательность), в отличие от субтильных, мрачнющих, болезных рок-бунтарей, внушал доверие, уверенность, надежность. Джонс придал рок-музыке благородный блеск и позолоту, словно прикрыл целлофановой пленочкой рвущийся, брызжущий кровью нерв, и рок стал тем, чем стал, -- официальной культурой. Джонс вывел рок за пределы молодежной аудитории, и общество начало относиться к рокерам уже без боязни, предвзятости. Но, вместе с тем, словно по Фрейду, он отряхнул с рок-музыки всю требуху из курящихся палочек, таблеток, антивоенных лозунгов и цветов, обнажив главное: сексуальное влечение, банальное желание тепла, любви, настоящих чувственных переживаний. Он словно бы говорил всем своим видом: «Девушки -- это здорово, классно, а вот все остальное -- ложь и чепуха. Зачем себя обманывать, зачем ЭТО маскировать, называть другими словами?»
Джонс пел типичные для своего времени легкомысленные песенки, рок-обертка была для него не более чем формой, одни названия чего стоят -- «Будь со мной нежной сегодня», «Влюбиться еще раз? Никогда!» -- но пел их так «солидно», что неприятие сменялось умиротворением: есть такая музыка!.. Однажды, стоя на сцене, разгоряченный Джонс искал, чем бы отереть пот со лба?.. И вдруг на сцену полетели женские трусики -- словно в знак особого доверия и признательности… Вскоре на Западе появилась очень своеобразная традиция: на каждом концерте Джонса женщины стали бросать свои интимные принадлежности, и западная пресса, естественно, окрестила Джонса «коллекционером трусов». Тем не менее, слава Джонса от этого не только не убавилась, но и приобрела особый блеск, сопровождая его всю 30-летнюю карьеру.
… В Москву Джонс прилетел сразу после трагических событий в Америке: многие боялись, что концерты будут отменены, или перенесут на неопределенное время рейс из Великобритании. Но все обошлось: уставший, но жизнерадостный, Джонс удовлетворил любопытство российских журналистов, несколько часов отвечая на их вопросы. Естественно, его спрашивали и насчет Америки. Том сказал только, что скорбит вместе со всеми… Но все это было уже после первого концерта, а самому концерту предшествовали беспрецедентные меры безопасности, принятые в столице России на последней неделе.
Город патрулируют усиленные наряды милиции -- даже гаишники вооружены короткоствольными автоматами, к чему, кажется, Москва уже привыкла. Особенно много охраны в районе Кремля: помимо традиционных проверок на Троицких воротах, зрителей ожидал контроль на входе в зал и между рядами уже в самом зале. Дворец находится на территории Кремля -- до резиденции президента России рукой подать, всего каких-то двадцать шагов, но попробуй их сделай… Кто-то из зрителей, стоя на ступеньках Дворца, случайно стал на брусчатку -- мгновенно перед «нарушителем» возник непонятно откуда человек в черном костюме: он негромко попросил вернуться на «исходную позицию» и так же незаметно исчез. Та же судьба ожидала двух девушек, сделавших шаг по направлению к живописному садику слева от Дворца: раздался свисток, и постовой жестом показал -- нельзя. «Там Путин гуляет!» -- хохотнул кто-то в толпе. В парке одиноко каркнул ворон -- тоже, видимо, завербованный спецслужбами.
В зале, тем не менее, царила непринужденная атмосфера. На специальных лотках продавались фирменные майки с надписью «Sex-bomb» (так называется последний раскрученный хит Тома Джонса). Миловидная девушка, продававшая майки, нараспев взывала к зрителям. В числе прочих мимо лотка прошла, чуть ли не держась за руки, парочка аккуратных мальчиков с мелированными волосами не вызывающей сомнения ориентации. «Молодой человек, возьмите маечку, ворковала продавщица. -- Она так подходит к вашим голубым глазам», -- бросила она уже с нажимом вслед парочке. Перед самой сценой Дворца находится шесть VIP-рядов, билет на которые даже при всем желании простой смертный купить не может: здесь располагаются члены правительства с детьми и женами, а также крутые финансовые воротилы. Остальной зал отделен он этих кресел цепью охранников. Тому Джонсу весь этот пафос и позолота, как ни странно, очень подходила -- его голос словно создан для мероприятий государственной важности. Тем не менее, на сцене Джонс ни минуты не стоял на месте: вертел туловищем, как телепузик, задирал ноги, как в канкане, и вообще чувствовал себя свободно. Так же веселились и все его десять музыкантов, включая двух секс-бомбовых негритянок на подпевках.
Музыка -- смесь твиста, румбы и рок-н-ролла -- погружала в 60-е, несмотря на то, что Джонс изо всех сил молодится (в этом году ему исполнится 62 года). Спев несколько песен, записанных Джонсом вместе с разными альтернативными музыкантами, Том затянул «Дилайлу», которую 30 лет назад пел весь мир, включая СССР. Песня эта грустная, но в голосе Тома никакого сожаления о судьбе бедной девочки и ее отца уже не чувствовалось -- видно, надоело ее петь тридцать лет подряд. Не менее знакомую «Шизгару» группы «Шикен Блю» Джонс спел очень джазово, притопывая, как Карлсон. «За здоровье!» -- крикнул он в конце. Его голос ничуть не изменился -- все та же звуковая волна огромной силы сметает все на своем пути, усиленная трубами. На пресс-конференции Джонс заметил, что ему все равно, что петь -- он и рэп могет, и поп-, лишь бы людям нравилось. На концерте он пел совершенно разное, словно показывая, что ему все эти модные штучки нипочем. Невероятный успех имела и песня «For in love» -- ее орали вместе с певцом тогдашние пэтэушникии и студенты, а ныне -- элита российского общества.
Ближе к антракту Том сбросил решительно пиджак наброшенный, остался в одной рубахе и сделал весьма откровенное движение -- как бы это сказать -- передом. Это была песня про секс-бомбу, а молодежь получила представление о том, за ЧТО именно Элвиса Пресли и прочих подвергали гонениям и делали «обрезание» на телевидении -- т. е. показывали только до пояса. «Ай лав ю, Москва!» -- приговаривал Джонс. Никаких коллективных вставаний и минут молчания в память о погибших американцах не было -- видимо, на рациональном Западе все расписано, принципу «скорби -- время, потехе -- час» там следуют неукоснительно и одно с другим не мешают. Может быть, поэтому они и живут дольше…
Том Джонс имел возможность увидеть Москву и очень ею восхищался (Москва действительно преображается каждый день, чего не скажешь об остальной России. -- Авт. ). Жил Том в гостинице «Метрополь», где останавливались и другие национальные герои -- Майкл Джексон, Тото Кутуньо, президент Кубы Фидель Кастро и пр. Стоимость этих покоев колеблется от 700 до 1000 долларов в день, и можно предположить, что золотом там покрыто все, включая интимный полукруг в известной комнатке. Тем не менее, Джонс на этом не успокоился и совершил прогулку в один из магазинов всемирно известной торговой сети «Бриони» в центре столицы. Где, как сообщают очевидцы, приобрел скромный классический костюмчик стоимостью около трех тысяч долларов. Днем следующего дня Джонс совершил экскурсию по Кремлю, а затем на «Кадиллаке» длиной 6 метров проследовал по городу, сопровождаемый всплесками народной радости и, как это водится, тихим матом московских водителей. Их длинными машинами нельзя удивить, зато можно разозлить: километровые пробки -- типичная примета Большого города…
Автор благодарит московскую компанию САV-Entertainment и руководителя пресс-службы Маргариту Некрасову за помощь в подготовке материала.