В Великой Багачке говорят, что Аврама Христенко Бог наказал. Когда Советы утверждали свою власть, он не побоялся взобраться на колокольню церкви, чтоб собственноручно ее разрушить. А его дочь Ульяна Аврамовна рассказывает, что перед ее рождением, на Пасху, дед принялся толочь просо в ступе. Вот и родилась она калекой -- без рук и с ножкой, как ступка.
Как бы там ни было, но 65-летняя женщина управляется с домашними делами с помощью одной только правой ноги.
Горпина Христенко своего первенца рожала дома. Рассказывали, что бабка-повитуха, увидев необычного младенца, выбежала из хаты, позабыв перерезать пуповину. Мать тоже была в шоке и сразу же попыталась пристроить новорожденную в детский приют. Но там, взглянув на уродства, отказали, сославшись на то, что нет мест. «Она у вас и так скоро помрет», -- «утешали» женщину. И Горпина решила положиться на судьбу: будь как будет.
Судьбе было угодно, чтобы Уля дожила до преклонных лет.
… И калитка во двор, и входные двери в ее доме всегда открыты. В уголке прихожей, прислонившись к теплой стенке грубы, сидит на стульчике крохотная старушка. Культю левой ноги, повернутую назад, согревает шерстяной носок. А правая ступня, невероятно распухшая и натоптанная за жизнь до трещин, -- обнажена. Иначе нельзя -- двумя пальцами ног приходится брать всякие приспособления, чтобы хоть как-то самостоятельно обслужить себя. Живет ведь Ульяна Аврамовна сама, невестка (жена давно умершего брата) только спать на ночь приходит. Ежедневно добирается из Бутовой Долины -- соседствующего с райцентром села. А бывает, Пашка, ее сын, остается. Он часто наведывается к тете. Да и как не наведываться, коль здесь хозяйство держит? Иногда заезжает из Миргорода Сергей, второй племянник. Но в основном Ульяна Аврамовна коротает время одна, сидя вот так в уголке.
-- Очень часто случается, что за целый день я никого и не вижу, никудышней уже стала, -- вздыхает хозяйка. -- А раньше, бывало, без меня не начинали гулянок на улице. Гармонисты всегда меня поджидали. И с девчатами я хорошо дружила. Некоторые садились возле меня и учились вышивать.
Ульяна Аврамовна уже не вспомнит, во сколько лет она начала вышивать. «Как только в куклы бросила играть», -- считает она. Куклы, кстати, девочка тоже шила сама. Денег в семье не было, чтобы купить детям игрушки, вот Уля, бывало, увидит у кого-то куклу и сама соорудит такую же. Никто не учил ее этому, до всего сама доходила. Мама, правда, наказывала за порезанные куски ткани и платки, но дочка росла упрямой. Ей мало было пасти уток и кур -- все норовила что-нибудь мастерить.
Горпина Федоровна тоже была мастерицей по части вышивки. Но все же Уля училась вышивать у тети Ульяны -- девочка просто наблюдала за тем, как рождаются узоры на полотне, а затем старалась повторить это… ножкой.
-- Воткну иголку в пол, -- объясняет Ульяна Аврамовна, -- втяну в нее нитку и вышиваю. Сначала гладью вышивать научилась, потом крестиком по канве.
Все работы Ульяны Христенко вышиты без единого узелка. Ведь не могла же она каждый раз звать кого-нибудь, чтобы на конце нитки завязали узелок. Просто отматывала нить подлиннее и, не обрезая, начинала накладывать стежки и крестики на полотно.
-- А соловья разве кто-то учит петь? -- отвечала девчушка на расспросы о том, как это у нее все так ловко получается.
Вот уже больше года Ульяна Аврамовна не держала иголки между пальцами ног. Стала плохо видеть, даже операцию пришлось делать на глазах, чтобы удалить катаракту.
-- Тогда я впервые за всю жизнь побывала в Полтаве, -- говорит женщина. -- Хотя самого города видеть не пришлось, не для того же меня возили туда. А так никуда из Великой Багачки и не выезжала, если не считать «путешествия» в Лещиновку и обратно.
И сейчас в Лещиновке Кобелякского района (раньше это был Решетиловский район) находится дом-интернат для престарелых, инвалидов. Уле было чуть больше тридцати, когда умерла мама (отец погиб еще в 41-м), и она в отчаянии пошла к председателю колхоза проситься, чтобы отправил ее в какой-нибудь приют.
-- Маму похоронили весной, -- вспоминает Ульяна Аврамовна. -- Лето я еще кое-как пережила, а когда наступили холода, растерялась, ведь у меня даже печку нечем было протопить… Думала, вот и мой конец пришел.
Полтора месяца женщина провела в доме-интернате. Вроде бы и уход там был неплохой, и кормили вкусно, а душа так рвалась домой! Ульяна даже вышивку забросила от тоски.
Первой не выдержала двоюродная сестра Ульяны, Тоня Лошаковская. Приехав навестить Улю и увидев, в какой обстановке та вынуждена жить, она решила ее… украсть.
-- Таким долгим показался мне путь домой -- целой вечностью, -- говорит Ульяна Аврамовна. -- И с тех пор, за исключением поездки в областную больницу, я свой дом не оставляла.
Вернувшись, женщина принялась благоустраивать свое жилище. Раньше, когда еще были живы мама и брат, Ульяна принимала самое активное участие в строительстве нового дома. До сих она благодарна покойному ныне председателю колхоза Федору Павловичу Максименко -- ни в чем ей не отказывал: ни в строительных материалах, ни в продуктах. Но прошло время, и возникла необходимость обложить дом кирпичом. Чтобы сделать это, Ульяне Аврамовне пришлось продать рушники. Ни до этого, ни после деньги за свои работы она больше не брала.
Хозяйка не вела счет своим вышивкам. Но сейчас у нее осталось двенадцать работ, почти все они украшают портреты и картины на стенах дома. Однажды районное начальство захотело организовать выставку, но оказалось, что выставлять-то особо и нечего. Последняя работа Ульяны Аврамовны -- простыня с вышитым узором, покрывающая кровать, -- была выполнена в прошлом году.
-- Когда мама умирала, приказывала не запускать огород. Земля здесь хорошая, негоже зарастать ей бурьянами, -- немного отдохнув, ведет дальше свой рассказ мастерица. -- Тридцать три сотых -- поди управься, когда сапку нечем держать. Меня родные, конечно, не нагружали, но я сама всегда помогала, как могла. Беру ножик между пальцев и потихоньку полю.
А вот уход за цветником был полностью возложен на Ульяну. Каких только цветов она не выращивала на клумбах! Самые любимые -- чернобривцы и розы. Подружки все восторгались ими. Говорили: только на выставке такие цветы демонстрировать.
По вечерам в свободное от работы время девушка вместе с молодежью спешила в кино или на концерт. Подружек ребята провожали до домам, а она даже сама себе боялась сознаться в том, что кто-нибудь из парней ей нравится.
Давно это было. Только воспоминания и остались. Вот уже года три Ульяна Аврамовна практически не выходит из своего двора. Раньше и в магазин за покупками сама ходила -- приспособит сумку к одежде и ковыляет тихонько. Обратно несет хлеб, молоко, крупы… Разве разгонишься на 64 гривни пенсии? Хорошо еще, что пенсию Ульяна Аврамовна получает как дочь погибшего на войне кормильца. У инвалидов детства пособие совсем мизерное. А в еде женщина неприхотлива. Есть кусочек хлеба -- хорошо, нет -- сидит голодная. В тот день, когда я заглянула к Ульяне Аврамовне, на низеньком столике в кухне ей оставили несколько кусочков яблока. День еще только начинался…