Общение с музыкантами легендарной группы сопровождалось женским и почему-то детским криком. Возможно, это были начинающие журналисты. Во время общения с прессой у солиста зазвонил телефон -- это была его женушка, мать троих детей и простая английская манекенщица. «О да, с нами все нормально, мы тут веселимся!» -- говорил Саймон ле Бон. Видимо, он имел в виду непринужденную обстановку, царившую на пресс-конференции.
-- Есть ли у «Дюран-Дюран» человеческие грехи? Что вам нравится в жизни?
-- Мы любим энергию, любим музыку, любим людей, которые наслаждаются жизнью и которые счастливы… Мы не любим ждать! Мы не любим, когда нас пробрасывают… Мы не любим людей, у которых есть предрассудки -- относительно рас и прочего. Не любим религиозный фанатизм и национализм! Мы -- интернационалисты!.. Я люблю холодную ванну, теплый душ, бассейны… Не любим самолеты -- мы предпочитаем поезда. И еще я люблю водку! Короче, мы любим получать удовольствие от жизни!
-- А как насчет женщин?
-- О-о-о… Да! М-м-м… По крайней мере, от них жизнь не становится хуже!
-- Почему визит в Россию и Украину стал возможен только сейчас, хотя поклонники ждали вас раньше?
-- До сих пор мы побывали всего в двух восточноевропейских государствах -- в Венгрии и Чехии, но мы всегда хотели добраться и к вам. Мы собирались приехать к вам еще 1992 году, но тогда не сложилось. Лучше поздно, чем никогда!
-- Имеет ли какое-то значение, что группа вначале посетила в Киев, а потом -- Москву?
-- Это абсолютная чепуха! Никакой особой логики в нашем маршруте нет, кроме того, что нам так удобнее, так дешевле везти нашу аппаратуру.
-- В вашем творчестве стало куда больше иронии, вы теперь не очень серьезно воспринимаете этот мир.
-- Я думаю, что ирония всегда была присуща нам, а не только в последнее время. Просто когда мы начинали работать, люди воспринимали нас, как хорошо выглядевших приятных молодых людей, которые при этом еще неплохо играют и производят впечатление умных… И, видимо, это как-то не согласовывалось с иронией, с юмором, которые нам изначально были присущи, но теперь, с годами, люди начинают нас принимать такими, какие мы есть на самом деле.
-- Говорят, ваш альбом «Поп-трэш» как бы заведомо возвращал к 80-м, чтобы как-то поспекулировать на вашей популярности…
-- Всю свою карьеру мы пытаемся убежать из 80-х… (Хохочет. ) Мы пытались в этом альбоме вернуться к изначальным ценностям, больше заниматься написанием песен… Этот альбом создан не для группы. если уж на то пошло, этот альбом нас возвращает к 70-м годам, а не 80-м. Единственное, что мы хотим сказать этим альбомом, что нас окружает блестящий и тяжелый мир, и мы стали его частью, мы в нем варимся, в нем существуем. И мы все подлежим вторичной переработке.
-- Посещать ваши концерты могут, к сожалению, только люди состоятельные… Чувствуете ли вы, что на ваши концерты часто приходят не из-за любви к вам, к вашей музыке, а потому что это престижно?
-- Мы не можем выбирать себе публику -- у нас нет такой возможности. Если говорить о той аудитории, которую я предпочитаю, -- это красивые женщины от 18 до 25 лет… Может быть, чуть-чуть постарше. Но еще, конечно, имеет значение рост -- тут есть определенные ограничения (смеется). Можно, конечно, представить себе такой вид деятельности, как концерты на доступных нашей публике площадках, бесплатные концерты… Но сейчас мы заняты другими вопросами.
-- Когда-то «Дюран-Дюран» начинал как квартет, вы распадались, сходились… Насколько ваш состав стабилен сейчас?
-- Как раз стабильность интересует нас мало. И наоборот, нестабильность -- это то, что вызывает интерес, то, что возбуждает и то, что побуждает к творчеству. Поэтому мы не хотим быть стабильными -- меньше сложностей!