В прошлом году украинская экономика после длительного периода падения все-таки начала подниматься. Растет производство, проводится долгожданная земельная реформа, и, возможно, вскоре Украину перестанут считать отсталой страной и она войдет в число динамично развивающихся государств.
О том, почему страну постиг тяжелейший экономический кризис и что нужно для устойчивого роста в будущем, рассказывает советник Президента Украины Анатолий Гальчинский.
-- Оценки результатов прошедшего года весьма противоречивы. Можно ли считать, что произошел перелом в экономической динамике, что кризисные процессы окончательно преодолены?
-- Я думаю, что у нас есть достаточно оснований, позволяющих ответить на поставленный вопрос утвердительно. В прошлом году валовой внутренний продукт (ВВП) вырос на 6%, промышленность -- на 12,9%, а сельское хозяйство -- на 7,6%. Это официальные показатели Госкомстата, которые не могут ставиться под сомнение. Тем не менее остается вопрос: насколько основательны полученные в прошлом году результаты? Не является ли это вспышкой, которая в ближайшее время погаснет? Сейчас большая группа специалистов работает над материалами к ежегодному Посланию Президента Верховной Раде. Мы хорошо понимаем, что от корректности сделанных оценок зависит и все то, что касается перспективы экономической политики, ее механизмов. Послание Президента -- базовый документ, который формирует основные принципы такой политики. Я непосредственно причастен к данной работе и могу в этой связи засвидетельствовать достаточно оптимистические оценки не просто результатов прошлого года, но и потенциала экономического роста на перспективу. Очень важно, чтобы мы прежде всего сами поверили в себя, поверили в свои возможности.
-- На чем основываются такие оценки? Не выдается ли здесь желаемое за действительное? Ведь это тоже очень опасно.
-- Согласно статистических данным, видно, что протяженность кризиса в Украине -- десять лет (начался в 1990 году). Причем этот срок можно разделить на два четко выраженных периода: прогрессирующего падения (1990--1994 годы) и постепенной экономической санации -- сокращения интенсивности падения и накапливания предпосылок для выхода экономики из кризиса (1995--1999 годы).
Думаю, что даже не посвященному в тайны экономической науки ясно, что позитивная динамика 2000 года -- это не случайность, а закономерный результат изменений предшествующих лет. Начиная с 1994 года, шаг за шагом мы шли к этому результату.
-- Почему так долго, целых пять лет?
-- Необходимо учитывать глубину падения. Только в 1994 году падение ВВП составило 22,9%, промышленного производства -- 27,8%. В этот период полностью разбалансированными оказались денежная и финансовая системы. Стоит назвать лишь одну цифру -- в 1993 году инфляция составила 10255% (то есть цены возросли более чем в сто раз).
Я мог бы назвать и другие показатели, которые буквально шокируют. В 1994 году меня пригласили в Администрацию только что избранного Президента. Я помню первую встречу с Леонидом Кучмой, его вопрос: что будем делать? Было понятно, что из такой глубокой ямы быстро не выбраться. Мы рассчитывали, что для этого потребуется три года. Большинству стран Запада для преодоления примерно такого же падения производства в 1929 году потребовалось столько же времени.
-- Почему у нас не получилось?
-- Причин много. Особо хочу выделить политическую нестабильность. Программа Леонида Кучмы в 1994 году «Путем радикальных экономических реформ» была весьма конструктивной. Это признают все. Но в переходной экономике как минимум 70--80% успеха определяются эффективностью законодательного поля. Но, к сожалению, принцип «чем хуже, тем лучше» очень часто оставался доминирующим. Для кризисного периода подобные разногласия между законодательной и исполнительной властями -- смерти подобны.
В 1997 году появились достаточно весомые признаки экономической стабилизации. Но она была сорвана влиянием мирового экономического кризиса (1997--1998 годов) и серьезными ошибками в осуществлении денежной и финансовой политики, которые допустили Нацбанк и Минфин. Результаты этих ошибок известны. Только валютные резервы сократились с 2,3 до 0,8 млрд. долларов.
Во второй половине 1999 года начался рост экономики. По итогам года промышленное производство выросло на 4,3%, в том числе товаров народного потребления -- на 7,2%.
Экономические процессы ускоряются, если инвестиции увеличиваются быстрее общего роста экономики. Рост капиталовложений у нас начался еще в 1998-м. А в IV квартале 1999 года инвестиции в промышленности выросли более чем на 20,5%. Вот основа роста и в 1999-м, и в 2000-м годах. Опережающая инвестиционная активность сохранялась и в течение прошлого года, что в конечном счете, дает основания для позитивных ожиданий. Еще раз подчеркиваю -- весомые показатели прошлого года -- это результат экономических преобразований всего предшествующего периода.
-- Каковы болевые точки экономики? Что сегодня больше всего беспокоит Администрацию Президента, на чем концентрируется внимание?
-- Очень важно не упрощать нынешнюю экономическую ситуацию. Кризис оставил нам столько сложнейших проблем, что для их решения потребуются неимоверные усилия законодательной и исполнительной властей, а главное -- их скоординированные действия. Возьмите последствия гиперинфляции, которую мы пережили. Я хорошо знаю из истории других стран: инфляция подобных масштабов (рост цен за год более чем в сто раз) оставляет неизгладимый след на жизни целого поколения. Ведь те крохотные сбережения людей, которые в один миг «проглотила» инфляция, накапливались всю жизнь.
Самой серьезной проблемой послекризисного этапа является исправление глубоких структурных деформаций, сформировавшихся в годы кризиса. Мы проводили реформы, чтобы создать эффективные механизмы частной собственности, чтобы появился эффективный хозяин. Однако в итоге получили глубоко деформированные деструктивные по своему содержанию отношения собственности. У нас формально более 15 млн. собственников акций и земельных сертификатов. Но ведь над всем этим доминирует теневой капитал. Мы переступили здесь очень опасную грань -- уровень критической массы тенизации. И самым серьезным является то, что все это воспринимается как явление, которое и должно иметь место. Присмотритесь, кто у нас ходит сегодня в героях…
Читателю хорошо известны решительные действия по преодолению этой болезни, которые предприняты в последнее время Президентом. Я глубоко убежден, что многие аспекты нынешней политической ситуации должны рассматриваться и в этом контексте. Недавно я услышал из уст одного из авторитетов созданного таким образом капитала: «Когда в экономике было плохо, деньги сами плыли в мои чемоданы». И это соответствовало действительности. На Западе процесс первоначального накопления капитала длился более 200 лет, а у нас -- менее 10. Вот вам и ответ на проблемные вопросы, связанные с деформациями собственности. Иначе и быть не могло.
В этом же контексте рассматривается и проблема бедности. В Послании Президента Украины будет представлен Верховной Раде специальный доклад, посвященный этому вопросу. Необходимы эффективные механизмы, которые позволили бы обеспечить на деле социальную переориентацию политики экономического роста в послекризисный период. В прошлом году наметились некоторые положительные тенденции, но они весьма противоречивы: бедные не стали жить лучше. Реальная заработная плата и реальные пенсии не выросли. Во многих случаях они даже уменьшились. В то же время усилилась дифференциация доходов.
-- Почему так произошло?
-- Наиболее слабой позицией прошлого года является высокий уровень инфляции. 25,8% инфляции -- это очень много. При таком уровне роста цен действенная социальная политика невозможна.
-- Каковы причины инфляции?
-- Не надо думать, что инфляция приходит к нам сама по себе. Инфляцию «делают». Это было раньше. Это остается и сейчас.
-- Как «делают»?
-- Печатают инфляционные деньги. Только в 1993 году денег было напечатано почти в двадцать (!) раз больше, чем обращалось в предыдущем году. Получили 10255% инфляции. Зачем это сделали? Чтобы перекрыть дефицит государственных финансов. В первой половине 1994 года количество инфляционных бумажек выросло еще в 6,6 раза. У станка сидели «послушные дяди». В прошлом году эмиссия денег выросла на 35%, инфляция -- на 25,8%. Результат закономерный.
Конечно, было очень много серьезных причин, в том числе и необходимость обслуживания внешних долгов. Но почему эти проблемы, как и раньше, должны решаться с помощью инфляционного налога, который больше всего бьет по карману малообеспеченных граждан. Посмотрите, сколько громких песен пропето по поводу эффективной бюджетной политики прошлого года. Но все умалчивают о том, что каждая четвертая гривня бюджета имеет инфляционную природу. Мы говорим о нашем желании интегрироваться в Европу, а кто нас пустит туда с такой инфляцией? Проходной бал в Европу -- максимум 3%.
Вот вам еще одна проблема, которая не может не беспокоить общественность и которую нужно решать. А сколько таких проблем? Я очень хорошо знаю: комплекс задач, которые должно решать общество на этапе после кризисного развития, на порядок сложнее задач предыдущего периода. Они разрешимы только при наличии благоприятного политического климата. Хорошо понимаю позицию Президента, когда он, акцентируя внимание на этом, все время подчеркивает: проблемы экономики -- прежде всего проблемы сбалансированного политического развития.
В украинской экономике действительно сформировался весомый потенциал роста. В январе текущего года ВВП увеличился почти на 10%, а промышленное производство -- на 19,5%. Очень многого мы ждем в этом году от аграриев. Не дай Бог, «растрощить» все это митинговыми маршами. Нам никто этого не простит.