Одно из самых резонансных Киевских дел начала 70-х раскрыл судмедэксперт всего за полтора месяца
«Из Днепра извлечено обезглавленное тело неизвестного мужчины. После вскрытия эксперты обнаружили в правой руке трупа несколько металлических осколков». Возможно, с таким заголовком появились бы сегодня статьи в газетах, случись все недавно. Сейчас, когда вся Украина напряженно следит за развитием событий по делу пропавшего журналиста Гонгадзе, любая информация об обнаружении неопознанного трупа может оказаться весьма ценной. Но история, о которой мы хотим рассказать, произошла тридцать лет назад.
Между этими двумя резонансными уголовными делами можно провести небольшую параллель. В обоих случаях был обнаружен обезглавленный труп мужчины, в правой руке которого эксперты нашли небольшие металлические фрагменты. Как в деле по идентификации таращанского трупа, так и в 1971 году не последнюю роль играла судебно-медицинская экспертиза.
Правда, тридцать лет назад за раскрытие преступления эксперт Анатолий Лесовой был награжден именными часами, полученными из рук тогдашнего министра внутренних дел Украинской ССР. Сегодня же, в связи с тщательным исследованием таращанского трупа, на что требуется немало времени, в адрес экспертов, к сожалению, можно услышать больше упреков, чем похвалы.
… В один из дней жаркого лета кто-то из отдыхающих на столичном пляже у Пешеходного моста вдруг заметил в воде странный предмет, который всплыл сразу же, как только по этому месту промчался катер на подводных крыльях. Через секунду там же всплыла человеческая рука. На несколько мгновений на многолюдном пляже воцарилась полная тишина. Оправившись от первого шока, отдыхающие тут же начали строить различные версии случившегося, среди которых самой распространенной была, пожалуй, следующая: не повезло какому-то пловцу. Нырнул, а выныривать начал как раз в тот момент, когда над ним на большой скорости промчался катер.
Такой же версии поначалу придерживался и следователь, когда из воды было извлечено почти все тело. Не хватало только головы.
-- Наша задача по установлению личности потерпевшего была, наверное, несколько сложнее, чем у моих коллег, исследующих останки таращанского трупа, -- вспоминает заведующий кафедрой судебной медицины и основ права Киевского медицинского университета Анатолий Лесовой. -- Ведь на тот момент в пропавших без вести не числилась довольно известная личность, о которой бы все только и говорили. У нас не было возможности попробовать «подогнать задачу под ответ». С другой стороны, работать было все же несколько спокойнее, так как никто не давил, не требовал как можно скорее раскрыть дело.
Сначала в нашем распоряжении были лишь фрагмент торса и правая рука. Но вскоре из Днепра были извлечены и остальные части трупа. Тело было собрано фактически полностью. Не хватало только головы и одной ноги, но зато появился шанс более детально исследовать останки. Когда я сделал повторное вскрытие, то увидел многочисленные переломы ребер. Однако ни одна из травм не была получена потерпевшим при жизни. Следовательно, в воду человк попал уже мертвым. Судебной медицине известны случаи гибели купающихся под винтом катера. Всякий раз, когда это случалось, тело пострадавшего бывало словно изрублено топором. Но посмотрев под микроскопом на повреждения, которые были на трупе, извлеченном из Днепра, я понял, что раны были нанесены скорее всего ножом.
Забегая немного вперед, скажу, что через пару дней была обнаружена и недостающая нога… упакованная в рюкзак. Ясно, что попавший под катер пловец в рюкзаке не всплывет. Теперь уже не оставалось никаких сомнений: произошло убийство. Вот только личность потерпевшего установить никак не удавалось. Были проверены все сообщения о пропавших без вести за последнее время, опрошена масса людей. Но это не дало никаких результатов. Даже небольшие металлические осколки, обнаруженные в правой руке трупа, пока еще ни о чем не говорили. Оставалось только ждать, когда будет обнаружена голова, или что-нибудь еще, что помогло бы установить, кто погиб..
-- И зацепочка появилась, -- продолжил свой рассказ Анатолий Семенович. -- В рюкзаке, извлеченном со дна Днепра, кроме ноги, находилась наволочка, на которую сначала не обратили особого внимания. На ней можно было увидеть небольшой клочок бумаги, который представлял собой не что иное, как обрывок бирки из прачечной.
Это была настоящая удача! Кем бы ни был преступник, он допустил очень грубую ошибку. По отреставрированным фрагментам бирки нам не составляло особого труда вычислить того, кто сдавал в стирку белье, в которое потом были завернуты останки человека.
С оперативной группой мы немедленно выехали на площадь Урицкого (ныне Соломенскую). Хозяев еще не было дома и, чтобы не терять времени, мы приступили к опросу соседей. Ни одна разведка мира не знает столько о своем противнике, как соседи друг о друге! Уже через полчаса нам многое рассказали о семье глухонемых, которые проживали в однокомнатной квартире по интересующему нас адресу неподалеку от столичной школы милиции. А когда нам сказали, что главу семьи, слесаря с завода «Ленинская кузница» (судя по бирке, именно он сдавал белье в прачечную), уже несколько месяцев никто не видел. Мы поняли, что близко подошли к разгадке тайны.
Оставалось только выяснить, почему члены семьи Петра Романовича (имена изменены по этическим причинам, так как некоторые участники этой трагедии живы и по сей день проживают в столице Украины. -- Авт. ) не подавали в милицию заявление о его исчезновении.
Про Ольгу Яковлевну, жену пропавшего слесаря, соседи говорили: «Женщина -- кровь с молоком». Это была эффектная сорокалетняя дама, на которую заглядывались многие мужчины. Глухонемой она была не с рождения. В семилетнем возрасте перенесла корь и сначала потеряла слух, а потом перестала разговаривать. Кое-какой словарный запас сохранился, но без переводчика понять, о чем она говорит, было сложно.
Когда Ольге исполнилось семнадцать, ее родители один за другим умерли и девушке пришлось самостоятельно входить во взрослую жизнь. Мир глухонемых сначала показался очень сложным, она всячески избегала встреч с ними. Окончив СПТУ, девушка устроилась работать на швейную фабрику и, говорят, стала одним из лучших специалистов на предприятии. А вот личная жизнь очень долго не складывалась. Однажды ей, правда, почти объяснились в любви.
На симпатичного паренька, который стоял возле проходной швейной фабрики, Ольга обратила внимание сразу. Уже несколько дней он приходил сюда к окончанию дневной смены и, казалось, кого-то ждал. В один из дней, набравшись храбрости, парень подошел к ней. «Девушка, я за вами давно наблюдаю. Мне бы очень хотелось с вами встречаться. У вас же еще нет мужа? Можно вас проводить?» -- спросил он. Смысл сказанных слов девушка поняла сразу, прочитав все по губам парня. От неожиданности Ольга, у которой давно не было разговорной практики, вместо того чтобы ответить парню согласием, смогла лишь что-то промычать. «Жених» смутился и пошел прочь. Больше возле проходной его не видели.
Возможно, этот случай оставил в душе молодой женщины неприятный осадок на всю жизнь. Тогда она решила, что, как бы она этому ни сопротивлялась, ее место возле таких же, как и сама, -- глухонемых. Вскоре Ольга познакомилась с Петром Романовичем. Мысль о том, чтобы узаконить свои отношения с глухонемым слесарем, возникла у нее не от большой любви, а скорее от отчаяния. Ей казалось, что если откажет во взаимности Петру, то больше никому не будет нужна.
Петр Романович не был красавцем. Правда, ходил всегда аккуратно одетым, подтянутым. Его рубашки, что, казалось бы, не совсем характерно для холостяков, всегда поражали белизной и свежестью. Позже Ольга скажет, что в этом тридцатилетнем мужчине было что-то такое, что притягивало к себе женщин.
К сожалению, семейная жизнь начала приносить Ольге одни страдания. Петр Романович почти не пил, на заводе о нем отзывались только положительно. Но в семье он превращался в настоящего тирана. Придирался к молодой жене по любому поводу, так как был просто помешан на чистоте и порядке: то плохо вытерла пыль, то не вовремя приготовила ужин… Эти придирки вскоре начали подкрепляться побоями. И Ольга терпела, не видя для себя иного выхода. Более того, родила мужу сына и дочь, надеясь, что дети смягчат сердце мужа. Но все оставалось по-старому. А когда подросли дети, отцовский гнев обратился и на них.
-- После того, что мы узнали от соседей, у нас сразу же возникла версия о том, что убийство произошло на бытовой почве -- в семье, -- вспоминает Анатолий Лесовой. -- Нам рассказывали, как отец измывался над своими глухонемыми детьми: одевал на них ошейники, подолгу держал взаперти, постоянно бил. Продолжал избивать при детях и мать. А иногда, поведали «по большому секрету» соседи, Петр Романович приводил в отсутствии домашних в квартиру «шикарных барышень».
Первое знакомство с семьей глухонемого слесаря постепенно переросло в допрос. Правда, разговор сначала не клеился. Ольга и ее дети -- 14-летний Игорь и 16-летняя Даша, сразу же дали понять, что не понимают, о чем их спрашивают. Пришлось прибегнуть к помощи сурдопереводчика. Эту миссию взял на себя во время первого допроса водитель-милиционер, который немного знал язык глухонемых.
С самого начала мы допустили ошибку, так как долго не могли понять, почему наши собеседники так спокойно, без суеты, отвечают на вопросы. Чувствовалось, что они пытаются что-то скрыть. А потом переводчик обратил наше внимание на то, что глухонемые очень хорошо читают по губам и, пока он переводит вопрос, уже знают, о чем их будут спрашивать. Пришлось повернуть их лицом к стене и так продолжать допрос.
На втором допросе Игорь неожиданно попросил листок бумаги и начал писать признательные показания. Оказывается, накануне трагедии у отца пропали деньги. Предупредив жену, что если они не будут найдены до утра, то ей не жить. Сказав это, отец поужинал и отправился спать.
«Решение убить отца у меня возникло сразу. Столько он нам горя принес! Он так издевался над мамой и нами, что я знал: он не обманывает и наутро исполнит свою угрозу. Я смотрел, как он спит, и во мне закипала ненависть», -- написал Игорь.
Четырнадцатилетний подросток убил своего отца молотком, когда тот спал. После этого деловито расчленил труп. Он вспомнил, что в прочитанной недавно детской книжке про шпионов, названия которой не помнит, подробно описывалось, как один из персонажей, чтобы скрыть следы своего преступления, расчленял другого. Так детская (?!) книжка стала для Игоря чем-то вроде учебного пособия.
А в деле Петра Романовича некоторое время спустя всплыла еще одна интересная деталь: во время обыска в его квартире было обнаружено три десятка рулонов проявленной фотопленки, на которой были изображены в обнаженном виде некоторые достаточно известные в Киеве женщины -- жены высокопоставленных чиновников. Все съемки проводились в однокомнатной квартире глухонемого слесаря им самим.
На суде к Игорю сочувственно отнеслась даже государственный обвинитель районной прокураторы, называя мальчика в первую очередь жертвой, а уже потом преступником. Убийцу приговорили к четырем годам лишения свободы. Выйдя на свободу, Игорь устроился слесарем на родное предприятие отца.