Складывается впечатление, что чуть ли не все законодатели спят и видят себя в роли следователей. В четверг Верховная Рада создала еще одну, энную по счету следственную комиссию -- ей предстоит изучить обстоятельства случившихся в Киеве 9 марта беспорядков, и в частности избиения народного депутата Валентины Семенюк.
Короче, парламентарии отреагировали на очередное событие в стране по давно опробованной схеме: сначала заслушали официальную версию силовиков, затем обменялись заявлениями прямо противоположного содержания и спустя некоторое время создали свою группу следователей. Правда, практика показывает, что особой эффективностью работа таких комиссий не отличается, что и не удивительно, ведь ни само существование, ни механизм деятельности парламентских следователей законодательством не урегулированы. А между тем, вместо того чтобы принять нормативно-правовые акты, которые устранили бы это пробел, народные депутаты продолжают настойчиво формировать неузаконенные комиссии.
Любопытно, что в голосовании по поводу создания последней, которая параллельно с оппозиционерами и силовиками займется разбором полетов, имевших место 9 марта, не принимали участия фракции социалистов и «Батькiвщини». Так что нетрудно предположить, что и выводы, к которым вполне могут прийти парламентские следователи, народных депутатов из упомянутых групп тоже не устроят.
Возможно, что всех, кого интересуют эти выводы, ожидает большой сюрприз. И не потому, что парламентским следователям удастся накопать нечто такое, о чем еще никто не знает, что упустили даже вездесущие журналисты. Просто нынешний политический кризис выплеснул на поверхность среди прочего один малоутешительный вывод: в независимой стране, строящей демократию, говорят о чем угодно, но только не о соблюдении законов. Причем это касается как представителей власти, так и борцов с ней.
А посему, скорее всего, оппозиционеры вновь и вновь, причем по нарастающей, будут твердить о жестокости правоохранителей, избивавших мирных демонстрантов. Тем более что подобные заявления, как правило, имеют больший успех, чем ссылки милиционеров на законы, которыми они руководствуются. Но кого интересуют законы, когда речь идет о большой политической игре? Эта логика сейчас имеет огромный успех. Когда же все-таки нарушителей уличают в несоблюдении правовых актов, регламентирующих жизнь общества, те сразу находят отговорку: мол, за что боролись, на то и напоролись. Или же заявляют о политическом преследовании. Если следовать такой логике, то человек, разбивший «в порыве страсти» витрину в МакДональдсе и попавший в полицейский участок, может с таким же успехом жаловаться на преследование со стороны правительства США. Но как бы там ни было, у нас этим приемом пользуются и весьма результативно пользуются.
И уж коль в своем отечестве пророка нет, то, может, интересно будет знать, как общаются демонстранты и полицейские за рубежом?
Во всех западных развитых государствах на этот счет существуют законы, жестко регламентирующие организацию и проведение различных демонстраций и массовых акций. Базируются они на нескольких демократических принципах, основные из которых мы считаем нужным назвать. Итак. Каждый имеет право на публичное выражение своих политических взглядов. Государство в лице правоохранительных органов обязано обеспечить необходимую защиту тем, кто пожелал воспользоваться данным правом. Организаторы демонстраций и иных акций обязаны получить разрешение властей на их проведение и согласовать место и время проведения. Любые несанкционированные демонстрации расцениваются как нарушение общественного порядка, и полиция имеет право немедленно прекратить их с применением силы, если это необходимо. К силовым методам полицейские прибегают и в случае, если мирные демонстранты нарушают спокойствие граждан, не участвующих в акциях.
Что же касается новоприобретенного отечественного опыта, то, по словам начальника ЦОС ГУ МВД Украины в Киеве Александра Зарубицкого, все, что делалось и говорилось после известных событий 9 марта в Киеве, -- сплошное смещение акцентов участниками акции.
-- Количество стражей порядка и их экипировка были, скажем так, спровоцированы заявлениями будущих участников митинга оппозиции о том, что они намерены сделать все, чтобы помешать первым лицам государства возложить цветы к памятнику Тараса Шевченко. Накануне 9 марта в столичном главке милиции было проведено оперативное совещание, на котором обсуждались эти заявления и намечался план наших действий, -- рассказывает А. Зарубицкий. -- Не отреагировать на такие заявления милиция не могла, поскольку они напрямую вели к нарушению общественного порядка. Кроме того, утром 9 марта в дежурную часть милиции поступили два анонимных звонка о готовящемся теракте и заминировании памятника Кобзарю…
В подобных случаях западные стражи порядка вряд ли вели бы себя иначе. И в США, и в Германии, и в Великобритании, и в Италии, и во Франции полицейские накопили достаточный опыт в подавлении незаконных демонстраций. «Обучение» проходило и в 60-е годы (время молодежных и студенческих бунтов, прокатившихся по обе стороны Атлантики), и в середине 70-х, когда в Америке протестовали против войны во Вьетнаме, а Европу охватила волна выступлений левацких экстремистских группировок. Именно в эти годы полицейские разных стран выработали действенные меры противодействия толпе: резиновые дубинки, резиновые пули, слезоточивый газ, водометы… Для собственной защиты ими применяются специальные шлемы, щиты, бронежилеты.
Александр Зарубицкий, на вопрос по поводу заявлений, что во время задержания участников манифестации в Киеве и в дальнейшем сотрудники милиции применяли к ним насильственные действия, избивали, ответил:
-- Я допускаю, что в ходе задержания студентов милиция действовала не как на сцене оперного театра, ведь в тот день речь шла о нарушителях порядка, которые на глазах тех же милиционеров проламывали головы их коллегам. Заявления же руководителей акции о том, что демонстрантов провоцировали на беспорядки переодетые в штатское милиционеры, на мой взгляд, абсурдны. Видеокамеры бесстрастно фиксировали происходящее. В то же время руководители акции протеста, выступая в прессе и по телевидению, и словом не обмолвились о милиционерах, которые в результате наступления толпы получили травмы и до сих пор находятся на лечении.
На Западе, где в конце 90-х заметно активизировались так называемые эко-террористы, события, подобные нашим, не новость. Там активисты различных общественных движений, выступающих против загрязнения окружающей среды (а не за смену действующей власти), проявляют неожиданную агрессивность, каждый раз превращая санкционированные акции протеста в настоящие побоища. «ФАКТЫ» уже подробно писали о случаях разгона демонстраций в Сиэтле, Праге, Давосе и других городах. Все это не раз повторялось по одному и тому же сценарию и в Париже, и в Берлине. О последних событиях в Лондоне «ФАКТЫ» сообщали на днях: там полиция была вынуждена ради безопасности мирных граждан и защиты частной собственности применить не только резиновые пули, но и водометы, слезоточивый газ. А в конечном итоге все завершается обычно разгоном демонстрации, арестами наиболее активных ее участников, что не обходится без нанесения увечий и травм как протестующим, так и полицейским.
Огнестрельное же оружие использовать категорически запрещается. Хотя в США, например, в любой иной ситуации полицейский имеет право стрелять в подозреваемого за простое неподчинение. Не говоря уже о тех случаях, когда возникает угроза жизни человека в мундире.
Украинские же сотрудники милиции, обеспечивающие общественный порядок, вообще не имеют при себе огнестрельного оружия. По словам А. Зарубицкого, даже применение водометов для разгона бесчинствующей толпы -- это крайняя мера, поскольку при этом могут серьезно пострадать люди. Представьте пушку, выстреливающую почти на километр струю воды давлением в 5 атмосфер! А. Зарубицкий утверждает, что милиция пошла на жертвы среди своих, отказавшись от применения против демонстрантов водометов и заняв пассивную позицию в сложившейся ситуации.
Но услышат ли его на фоне заявлений участников акций, твердящих о политических преследованиях неугодных властям «протестантов»?
В Киеве «мирное собрание без оружия» и находящиеся при исполнении стражи порядка не разминулись на улице?