Софья Щирова значилась среди наложниц Лаврентия Павловича под номером 117
Герой Советского Союза, Народный Герой Югославии, летчик-истребитель, сбивший во время войны десятки вражеских самолетов, Сергей Щиров по ложному обвинению в измене Родине был дважды приговорен к двадцати пяти годам заключения в лагерях строгого режима и умер в психиатрической больнице, не дожив до своего сорокалетия. Зловещую роль в его судьбе сыграл любвеобильный шеф советской госбезопасности Лаврентий Берия.
22 июня 1941 года на одном из аэродромов, который в тот день разбомбили немцы, сталинские соколы, бессильно грозили кулаками фашистским стервятникам и поклялись отомстить за погибших товарищей. Только через пять дней, 27 июня, поднялся в небо младший лейтенант Сергей Щиров, и при первых же встречах с вражескими самолетами убедился, что его «И-16» по технико-полетным данным намного уступает немецким истребителям, оснащенным новейшей аппаратурой. Но воевать-то надо! И уже после первого сбитого им немецкого самолета Сергей запишет в своем дневнике: «Теперь я понял, что залог победы в быстрой маневренной тактической хитрости и прицельном огне с малых дистанций». По-детски радуется молодой летчик, что его успех отмечен: «Командир полка подарил мотоцикл!»
По документам, хранящимся в Запорожском краеведческом музее, прослеживается боевой путь отважного летчика. 29 декабря 1941 года он получил свой первый орден Красной Звезды. Вот представление к присвоению звания Героя Советского Союза, из которого явствует, что «капитан Щиров С. С. -- участник Отечественной войны с 27 июня 1941 года -- лично сбил 14 самолетов противника и три самолета в групповом бою». А вот и Указ Президиума Верховного Совета СССР от 13 декабря 1942 года «О присвоении звания Героя Советского Союза начальствующему и рядовому составу Красной Армии». Девятнадцатым в списке значится капитан Сергей Щиров.
К концу войны, как свидетельствует корреспондент «Красной Звезды» Алексей Голиков, не раз встречавшийся с героем своих публикаций, на счету Щирова было 340 боевых вылетов, в том числе на разведку и штурмовку, 100 воздушных боев, двадцать один сбитый самолет. Среди наград Сергея Щирова Голиков заметил Партизанскую Звезду I степени -- высшую награду Югославии во время войны. На вопрос, за что он ее получил, Щиров скромно ответил: «Это уже в сорок четвертом… Обучал летать на наших самолетах югославских летчиков… »
Записи Сергея Щирова на 30-й странице его дневника свидетельствуют о том, что в конце 1943 года он был откомандирован в Москву в распоряжение Главного штаба ВВС. Полк, которым командовал Щиров, принял его бывший ведомый и земляк из Гуляйполя Николай Исаенко. Но и он не знал, зачем вызвали в Москву Сергея -- это хранилось в глубокой тайне.
Однако, как говорится, все тайное рано или поздно становится явным. Леонид Рябченко -- один из исследователей жизни Сергея Щирова, пишет: «В последних числах мая 1944 года, после пребывания в Москве, Сергей Щиров приземлился на советскую авиабазу в городе Бар на Адриатическом побережье Италии, где базировалась 10-я штурмовая авиадивизия под командованием генерал-майора А. Витрука. Перед Щировым стояла задача: спасти из окружения вождя народов Югославии маршала Иосипа Броз-Тито. Сергей полностью осознавал, что это вопрос его жизни или смерти, и не только его. В случае неудачи полетит не одна генеральская голова. Ведь речь шла не столько о маршале, сколько о сталинском друге -- козырном тузе советизации Балканского полуострова… Погода в Балканских горах всегда таит в себе непредвиденные сюрпризы… Нужно было виртуозное мастерство пилота, чтобы ночью при отсутствии наземных ориентиров осуществить посадку среди горного массива, на каком-то наспех приготовленном «пятачке». Не исключалась возможность вражеской дезориентации. Несмотря на сложные метеорологические условия во время полета, Сергей Щиров вышел на цель, осуществил посадку истребителя и таким образом спас Иосипа Броз-Тито от неминуемого плена или даже гибели, доставив его на советскую авиабазу».
Далее автор сообщает, что между 20 и 30 сентября 1944 года -- во время пребывания Тито в гостях у Сталина -- состоялась встреча спасенного и спасителя: Сергей Щиров получил из рук маршала Тито Партизанскую Звезду и звание Народного Героя Югославии. Советское руководство тоже не ударило лицом в грязь: Щирову присвоили внеочередное воинское звание, назначили ему высокую должность при Главном штабе Военно-Воздушных сил СССР. И, как рассказывал сам Сергей Леониду Рябченко, на него было подано представление о награждении второй Золотой Звездой, которую он так и не получил…
В 1944 году звездный путь Сергея Щирова пересекся с кривой тайной стезей тогдашнего всемогущего шефа госбезопасности СССР, члена Политбюро ЦК ВКП(б) Лаврентия Берии. Во время командировки в Москву Сергей познакомился с молодой красавицей Софьей. Горячо полюбив друг друга, они решили пожениться. Свадьба состоялась 7 ноября 1944 года. Гости поздравляя молодоженов, желали им любви да согласия «от свадьбы простой до свадьбы золотой».
А вот выдержка из его показаний в Генеральной прокуратуре СССР: «… В 44-м я женился в Москве на женщине, которую полюбил всей душой. На третий день должен был уехать в командировку в Чкаловскую. Через неделю вернулся. Жены дома не было. Стал ждать. Восемь, десять… Ноль часов. Я начал волноваться. Около двух ночи я услышал, что около дома остановилась машина. Вошла жена. Мой приезд, очевидно, был для нее неожиданным. От нее пахло вином. Стала путано что-то объяснять. Я был убит всем этим -- десятый день после свадьбы!»
На второй день Софья созналась Сергею, что она была с Берией, на дачу которого ее привез полковник Саркисов. Пройдет несколько лет, и в сентябре 1953 года Рафаэль Саркисов на допросе в Генеральной прокуратуре подтвердит, что под 117-м номером среди наложниц его шефа значилась жена Героя Советского Союза Щирова. А заместитель Генерального прокурора СССР А. Катусев напишет: «Проверкой установлено, что действительно в 1944 году начальник личной охраны Берии Л. П. -- полковник Саркисов, увидев на улице жену Щирова, завлек ее к Берии в особняк, и там Берия принудил ее к сожительству, после чего неоднократно вызывал к себе в течение 1944--1949 гг. ».
Когда пришел долгожданный день Победы, на парадном кителе подполковника авиации Сергея Щирова -- Героя Советского Союза и Народного Героя Югославии -- сияли два ордена Ленина, Боевого Красного Знамени, Красной Звезды, ордена Александра Невского и Кутузова, боевые медали, а под кителем билось израненное душевными муками сердце. Чтобы спасти свою любовь и семейное счастье, Щиров, получив назначение на должность командира авиаполка, который базировался в Армении невдалеке от турецкой границы, забирает с собой Софью.
Но в 1946 году, баллотируясь кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР, в Тбилиси приезжает Лаврентий Берия и… посылает личный самолет в Ереван «за Софочкой». А вскоре Сергея отзывают в Москву в распоряжение штаба ВВС. Он, конечно же, понимает, что это делается лишь для того, чтобы его жену мог в любое время потребовать Берия. Есть версия, что Лаврентий Павлович через своих подручных холопов предложил Щирову способствовать продвижению подполковника до маршала авиации, если тот не будет поднимать шума. А относительно Софьи сказал: «Я еще немножко поиграюсь с ней и верну законному мужу». Такого цинизма Сергей выдержать не мог. Он пишет заявление, от которого генералы и полковники хватаются за головы и, не придумав ничего лучшего, направляют заявителя срочно в Ташкент… начальником аэроклуба. При этом возмущенному Сергею говорят: «Дурак! Уезжай немедленно! Мы же тебя спасаем!».
Не спасли. 7 апреля 1949 года, в возрасте Иисуса Христа, началось восхождение Сергея на его Голгофу. Именно в тот день пограничный наряд заметил на берегу реки Аракс странного человека в летной форме со Звездой Героя и полутора десятками орденов и медалей. Нарушитель как -будто сам хотел, чтобы его заметили пограничники. Никакого сопротивления при задержании он не оказал, предъявил документы. Доставленный в Ереван, Щиров отказался говорить с министром госбезопасности Армении, потребовал отправить его в Москву, и его под конвоем доставили на Лубянку. На первом же допросе Сергей назвал истинную причину его попытки перейти границу.
«С первого допроса меня утащили волоком, -- вспоминал Сергей через пять лет. -- После двух таких допросов я про Берию уже не упоминал. В общем, через месяц пребывания на Лубянке я во всем признался… » А инкриминировали ему, кроме всего прочего, шпионскую деятельность в пользу одного иностранного государства. Сорок девять допросов выдержал Герой Советского Союза, оговаривая себя, надеясь на то, что на заседании Военного Трибунала он сможет сказать все о Берии. Но тот не позволил состояться заседанию Военного Трибунала. Обвинительное заключение, где записано, что «Щиров С. С. , будучи враждебно настроенным к ВКП(б) и Советской власти, пытался изменить Родине -- совершить побег за границу», рассматривало Особое Совещание при Министре госбезопасности и вынесло приговор: «25 лет лагерей строгого режима».
Через пять лет ада,в декабре 1953 года, отвечая на вопрос прокурора Г. А. Терехова о причинах попытки побега, С. С. Щиров скажет: «Я никогда не собирался изменить Родине. Все мои показания… из меня выкрутили… »
Могущественный соперник из ЦК ВКП(б) спрятал Сергея Щирова в один и самых страшных северных лагерей. «Он и здесь, среди мрака гулаговского режима «видел противника», поэтому с присущим ему бесстрашием бросался в атаку», -- пишет Леонид Рябченко, один из украинских репрессированных диссидентов, который оказался со Щировым в одном лагере. Уже здесь Героя Советской страны вторично осудили еще на 25 лет по статье 19-58-2 Уголовного Кодекса РСФСР.
Доведенный до отчаяния, Сергей поджег свою камеру. По тревоге прибежали пожарники, но «гражданин начальник» с пеной у рта крикнул им: «Не трогайте! Подождите, пусть сгорит в собственном огне». К счастью, огонь потух сам. Из камеры, полной дыма, Сергея вытащили без признаков жизни, но он выжил… »
Выжил, чтобы вскоре после смерти Сталина и расстрела Берии рассказать обо всем, что было. И рассказал, давая показания в Генеральной прокуратуре СССР, а также своим друзьям, товарищам по службе. Один из первых, кто ему встретился в 1953 году, оказался корреспондент «Красной Звезды» Алексей Голиков.
«В бюро пропусков Главного штаба ВВС меня окликнул какой-то человек в засаленной кепке, старом офицерском кителе. Серые в полоску брюки заправлены в солдатские кирзовые сапоги.
-- Не узнаешь? -- спросил он. -- Я же Сергей Щиров. Вот хотел к бывшим сослуживцам заглянуть, да видеть они меня не хотят, -- с горечью посетовал Щиров. -- А ведь я уже не враг народа… » И далее автор пишет: «Он сильно сдал за эти годы. Лицо в морщинах, землистые щеки ввалились, и только когда улыбался беззубым ртом, по-прежнему щурил усталые, какие-то пристывшие глаза. И улыбка от этого получилась страдальческой, вымученной. Говорит тихо, почти шепотом, все время боязливо озираясь… »
Они встретились -- ведущий и ведомый, на сей раз поменявшись ролями приютив у себя в московской квартире друга, Николай Исаенко пытался помочь Сергею. Но устроить на службу бывшего командира полка он был не в состоянии. Так же, как и восстановить его звание Героя Советского Союза. По протесту заместителя Генерального прокурора СССР А. Катусева Пленум Верховного Суда СССР определил, что Щиров необоснованно признан виновным в измене Родине и подлежит амнистии. Но высокие судьи и слышать не хотели о полной реабилитации.
Тогда же Сергей отважился пойти к своей бывшей жене. Но респектабельная дама Софья Иосифовна уже давно была замужем за каким-то генералом из бывшего ведомства Берии, который, как говорили, сам способствовал этому браку. Неизвестно, о чем говорили Сергей и Софья, но в квартиру она его не впустила, правда, выбросила ему в коридор раскладушку. С этой злосчастной раскладушкой, на деньги собранные Николаем Исаенко и друзьями, в хлопчатобумажном костюме прибыл Сергей на станцию Акимовка, откуда он был родом. Сельчане и родственники не знали о последних пяти годах жизни Щирова и вышли встречать своего земляка -- Героя Советского Союза…
Чтобы хоть как-то существовать, Сергей устроился фотографом на местный комбинат бытового обслуживания. Как вспомнила его тетя, у которой он остановился, Сергей много курил и целыми ночами писал письма Жукову и другим военачальникам. Была у него и толстая тетрадь о лагере. Он носил ее в московские редакции, предлагая опубликовать. Указ о присвоении ему звания Героя носил постоянно в рукаве.
Тот Указ от 13 декабря 1942 года был отменен в декабре 1950 года, когда Щиров находился в лагере. Выйдя на свободу через пять лет, Сергей оказался у последней черты. Ведь после всего, что произошло, ему нужны были и душевное спокойствие, и семейный уют, и признание его несомненных заслуг перед Родиной, и, конечно, любовь. Ничего этого не было.
Тяжело заболев, оказался на больничной койке Одессы с диагнозом «спорадический психоз», а затем в Казани, где 2 апреля 1956 года, не дожив до своего 40-летия, умер.
Более тридцати лет после смерти на имя Сергея Щирова тоталитарным режимом был наложен запрет. Нет его имени ни в двухтомнике о Героях Советского Союза, ни в истории, ни в книгах о тех, кто ратным подвигом в годы войны прославил Запорожский край. Только в конце 80-х -- начале 90-х годов прошлого столетия появились публикации журналистов о трагичной судьбе Сергея Щирова. Первыми, кто поднял вопрос о восстановлении доброго имени воина-патриота были члены Совета ветеранов и однополчане. Немало способствовала этому и книга его боевого соратника Николая Исаенко «Вижу противника», изданная в Киеве в 1981 году, а также публикации в газетах Ю. Феофанова, А. Голикова и других журналистов. В 1989 году Сергея Щирова полностью реабилитировали, соответствующим Указом ему возвращены звание Героя Советского Союза и отобранные при аресте награды. Часть из них хранится в Запорожском краеведческом музее. А в его родной Акимовке есть улица имени С. С. Щирова…