На днях эта звездная пара отмечала юбилей -- 20 лет супружеской жизни. Вы верите, что такой эксцентричный, избалованный вниманием публики и резковатый Мыкола Вересень дома -- нежный и заботливый муж и отец с солидным опытом? И совершенно не страдающий звездной болезнью. Может быть, именно это и помогает Лесе терпеть издержки профессии мужа-журналиста? А впрочем, ей -- слово, пусть все расскажет сама.
-- Мыкола уже много рассказывал в прессе о себе и отчасти о нас. Историю нашего знакомства нельзя назвать необычной: мы вместе учились (на историческом факультете Киевского университета. -- Авт. ). И это тоже наверное знают все, кто нами интересуется. Мыкола Сытник -- был сыном очень известного человека, и поначалу мы с ним не общались. В то время он был влюблен в другую девушку. Тогда Мыкола выглядел совсем иначе -- очень худенький, с роскошными, длинными и кудрявыми волосами, как у Анжелы Дэвис. Вообще он всегда был очень симпатичным. А маленький (видела на фотографиях) -- с русым кудрявым чубчиком, ну просто Володя Ульянов с октябрятской звездочки!.. Потом Мыколу выгнали из университета…
-- За что?
-- За прогулы. Ему были неинтересны «втирания» коммунистической идеологии. Он любил настоящую историю. Я, студентка, была более обязательна -- на пары ходила. Красили там с подружками ногти, книжки читали, просто хихикали. А Мыкола не ходил -- это было, в общем-то, честнее. Он ушел ходить по морям: по просьбе отца его брали в научные экспедиции Гидрофизического института биологии южных морей. Об этом он часто вспоминал. Пока он плавал, я с той его девушкой подружилась, даже вместе с ней слали Мыколе телеграммы. А вернувшись, он решил с этой девушкой расстаться. Пришел к нам на занятия по медицине, вызвал ее. К нам она вернулась зареванная, и мы с подружками дружно бросились ее успокаивать: мол, гад он, конечно, ты такая замечательная! А потом мы с Мыколой как-то встретились, сходили в кино… А через год поженились.
-- Как вас приняла семья мужа?
-- Нормально. Даже говорили, что я спасла их сына.
-- От чего?
-- По их словам, Мыколин образ жизни «до меня» стоил им множества седых волос. Но я думаю, что все родители так (или похоже) говорят о своих сыновьях. И радуются их женитьбе, надеясь, что теперь-то остепенится. Кстати, наши с Мыколой отцы почти одного возраста. И, как потом оказалось, даже одно время жили в одной комнате аспирантского общежития.
-- Мыкола после свадьбы начал вести оседлый образ жизни?
-- Я бы не сказала. Мы же были студентами! Нам было только по 20 лет (как сейчас нашей старшей дочери Саше). Мы не сразу стали самостоятельной семьей: жили то у моих родителей, то у его. И этот, скажем в шутку, «внешний враг» нас сплачивал: родители все пытались нас поучать (для них мы по-прежнему были малыми детьми), и мы держали против них оборону. Я бы не хотела, чтобы моя дочка вышла замуж так рано. А с другой стороны, в таком нежном6 романтическом и любвеобильном возрасте возрасте это сделать намного легче, чем потом подбирать человека под устоявшиеся представления об идеале.
-- Чем убедил вас Мыкола, что именно он — ваш идеал?
-- Он очень обаятельный и интересный. Любит, чтобы его слушали. Он экстраверт и любит быть в центре внимания. А я интроверт.
-- И его благодарная аудитория?
-- Наверное, мы сошлись как противоположности. Возможно, в душе мне хотелось быть такой, как он. И я всегда внимательно его слушала.
-- Вы только наблюдали за карьерой мужа или делали и собственную?
-- Сначала он преподавал в педучилище. Говорит, что именно там приобрел много полезного в общении с людьми -- например, как объяснить сложное простыми словами, как привлечь внимание, заставить себя слушать. У него были очень хорошие отношения со студентками. Девочки от него просто млели. Он был один из немногих мужчин-преподавателей, к тому же молодой и обаятельный. Потом Мыкола поступил в аспирантуру, но и эта учеба большого энтузиазма у него не вызвала: продолжались застойные времена, и научные темы были все так же неинтересны. Полуслучайно согласился поработать на Русскую службу Би-би-си -- наверное, в силу своего авантюрного характера. А поскольку это было еще во времена Щербицкого и Коммунистической партии, шок был жуткий -- и для нас всех, и для самого Мыколы. После первого репортажа у него был эмоциональный стресс -- поднялась температура. С одной стороны ему было интересно работать с Би-би-си, а с другой он понимал, чем такая деятельность может грозить. Думаю, в КГБ уже тогда завели на него дело. Но он занялся тем, чем хотел. У него открылся дар журналиста. Я на год раньше его закончила институт, потом аспирантуру, проработала 8 лет в одном из институтов Академии наук, а потом попала на Мыколино прежнее место работы в педучилище (теперь — педколледж). Там и работала, пока вот не родилась наша вторая дочка.
-- Муж вам помогал в уходе за детьми?
-- Когда Саша была маленькая, мы многое делали вместе. Мне и мама много помогала. Когда Саша росла -- теперь мне есть с чем сравнить -- все было по-другому: хотелось и в гости побежать, и встретиться с друзьями. И не терпелось, чтобы ребенок побыстрее пошел, заговорил. Сейчас же я никогда не спешу, не тороплю расти Роману.
-- Как приняла маленькую сестричку взрослая Саша?
-- У нее с Романой разница в возрасте -- девятнадцать лет. Мы с мужем всегда хотели иметь двоих детей. Вот поняли, что это очень уж растянулось во времени. А Саше, понятно, непросто. Она была-была единственной дочерью -- и вдруг конкурент… Романа ей даже как бы и не сестра, а следующее поколение. Странное такое положение. Я не знаю, как будут строиться их отношения, но, наверное, не как обычно у детей. У меня, кстати, тоже… Нет такого, как у Мыколы, ощущения, что у меня двое детей. У меня один ребенок и еще один.
-- Папочка малышкой тешится?
-- Конечно. У Мыколы появился и другой, более мягкий тон, и глаза стали другими. Он стал нежнее…
-- Что вы чувствовали, когда к Мыколе Вересню пришло всенародное признание.
-- Настоящее признание появилось, когда Мыкола работал в студии «1+1». Мне кажется, он не был готов к этому. Артисты -- те учатся быть популярными и как к этому состоянию относиться. А Мыкола -- журналист. И мне кажется, что он от своей популярности, скорее, страдает, чем она превозносит его в собственных глазах. Соотношение примерно 90 к 10.
-- Зато желающих к его славе «примазаться», наверное, более чем достаточно? И дружбу старую вспомнить, и совет дать…
-- Советы Мыколе дают до сих пор. Друзья говорят: «Все хорошо, просто замечательно, но я бы сделал по-другому». Это немного нетактично, я считаю. И Мыколу это очень раздражает. А меня поучать пытаются все кому не лень, даже сторож автостоянки. Интересуется, как я отношусь к тому, что мой муж та-ки-и-е темы поднимает… О проститутках, например.
-- И как вы к этому относитесь?
-- Да хорошо отношусь. Это его работа.
-- А дочка?
-- Саша у нас очень критичная, может высказать отцу свои замечания. Но гордится отцом и уважает его. И то, что она дочка Вересня, кстати, нигде не подчеркивает. Об этом и мало кто знает: Мыкола ж -- Вересень, я -- Кулинич, а Саша с Романой -- Сытники.
-- Вам нравится эксцентричность мужа?
-- Это его характер. Холерик, кажется, называется, да? Он может вспылить. Людям это не особо нравится. Они любят больше, когда по шерсточке. Но он никогда не носит зла в себе -- выплеснул и забыл. Такой уж Мыкола уродился. В нем нет ничего специально выработанного, показного.
-- А серьга в ухе мужа вам нравится?
-- Да я как-то спокойно к этому отношусь. Нравится человеку -- пусть носит. Захотелось ему. У Мыколы всегда было желание жить как хочется, никому не мешая. И серьга (правда, сначала это была клипса) появилась лет 20 назад -- возможно, просто как эпатаж.
-- А его «о'кей»?
-- Это от частого общения с англоязычной средой. Бывает, в Москву съездишь -- акать начинаешь. Так и «о'кей» -- выскакивает у него само по себе. Как у других для связки слов нечто другое. Как по мне, то лучше уж «о'кей».
-- Муж обращался к вам за «общественным мнением» в своей работе?
-- Нет. Он рассказывал, чем занимается, но советов я не давала.
-- А работать вместе с мужем над проектами не хотели бы? Ведь то, что он делает, -- интересно.
-- То, чем занимается Мыкола, мне интересно, но делать это предметом своей работы я бы не хотела. Мне нравится преподавать, хотя поначалу это были сплошные нервы. Мыкола, как человек более контактный, во многом помог мне. Говорил буквально, что и как сказать студентам, в какой последовательности лучше поставить материал, какие привести примеры. Лекции по современности я писала в основном с его слов, особенно о тех событиях, в которых он непосредственно участвовал.
-- Вы спокойно отпускали мужа в эпицентры волнений?
-- Конечно, отпускала. Это была его работа. Сейчас, да, я уже попыталась бы остановить -- это было очень опасно, его могли убить. Он ведь ездил на войну в Приднестровье, Грузию, Абхазию. И там были, по его рассказам, страшные ситуации. Но он шел на работу.
-- Как вы относитесь к критике в адрес вашего мужа?
-- Нормальной критики в прессе я еще не видела. Часто бывают злобные и завистливые выпады -- просто чтобы укусить. Другое дело, когда его критикуют близкие коллеги-профессионалы -- к ним он прислушивается. Даже если потом все равно поступает по-своему.
-- Вам не обидно, что вы целый день за конспектами, а Мыкола в это время старается всем понравиться?
-- Он не старается всем нравиться. И далеко не всем нравится. Но какие-то такие моменты у меня бывают. Не обиды, не ревности, а зависти к бурлящей вокруг него жизни.
-- Поклонницы «Табу» домашний телефон страстями не накаляют?
-- У него есть мобильный. (Смеется). И эти звонки, если есть, то проходят мимо меня. А поклонницы и письма пишут. Смешные такие, часто совершенно маразматические. Где-то записка валяется с одним таким заветным желанием: «У меня мечта жизни -- выйти за вас замуж».
-- Многие считают, что «звезда» Мыкола Вересень -- очень самовлюбленный тип? Это так?
-- Я бы не сказала, что он самовлюбленный. Он себя уважает. А многих самоуважение в человеке злит, и они хотят видеть в этом самовлюбленность. Я же считаю это достоинством, потому что уважающий себя человек уважает и других.
-- Тогда пройдемся по другим «звездным порокам». Мыкола любвеобилен?
-- Ну, если мы живем вместе уже двадцать лет, то, наверное, наоборот -- однолюб. Как нормальный мужчина, он, конечно, обращает внимание на женщин. Но не на то, какая короткая у нее юбка или какой размер груди. Миколе нравятся женщины умные, самостоятельные. И хорошо, если они к тому же еще и привлекательные. А если его на улице девушки дергают вниманием, он, как мне кажется, не получает от этого удовольствия.
-- Судя по вашим словам, Мыкола -- эдакое милое и мирное создание, с которым можно безоблачно прожить двадцать лет?
-- Нет, конечно. У кого так бывает? Но эти 20 лет как раз и ценны тем, что в них было все -- и приятное, и не совсем. И что все это пережито.
-- Что вы чувствуете, когда в людных местах вдруг начинают пялиться на Вересня? Но не на вас.
-- Я к этому отношусь с пониманием. А чего на меня пялиться? Пялятся на него, а на меня косятся. Женщины, в основном. Мужчины -- те по-другому.
-- Как?
-- Например, как-то во Дворце «Украина» Мыкола стоял в фойе еще с каким-то «узнаваемым». Тут же налетели фотокорреспонденты. И толкают меня -- отойди, мол, девочка, не мешай. А Мыкола меня к себя за руку тянет: «Это моя жена», -- зло так сказал.
-- Дома Мыкола так же полон энергии, как на экране?
-- Это все он оставляет на работе. Дома он, как правило, такой уставший, что только и хватает сил улечься перед телевизором или поесть. Словом, никакой. А в выходные он старается отоспаться. Это меня немного раздражает -- мне, конечно же, хочется больше времени провести вместе. Но я вовремя говорю себе: «Стоп, все правильно, должен же он и отдыхать».
-- Эта нехватка общения с мужем должна, наверное, чем-то компенсироваться?
-- Я не могу быть в таком вихре событий, как муж. У меня тоже интересная работа, друзья, с которыми приятно общаться. Люблю учиться чему-то новому: водить машину, работать на компьютере… Теперь, когда появился маленький ребенок, времени на все уже не хватает, но все-таки на курсы английского я вернулась.
-- Вы чувствуете, что вы -- жена «звезды»?
-- Конечно, чувствую. Но я выходила замуж не за «звезду», а гораздо раньше. И если бы Мыкола не нашел себя, он бы просто скис.
-- Большая популярность означает -- большие деньги?
-- Не в нашей стане. Кто-то из артистов правильно заметил: «Я не могу назвать себя богатым. Я обеспеченный».
-- Легенд о собственном муже много слышите?
-- Придумывают много разного. Как-то дежурная в подъезде спрашивает: «А правда, что ваш муж будет себе волосы наращивать?» Отвечаю: «Впервые слышу». А она: «В соседнем доме все так говорят».
-- Ну из соседнего дома виднее, конечно.
-- А то приходит к нам слесарь: «О, я вам тут кухню устанавливал лет десять назад, а у вас и сейчас все по-старому». Я злюсь: а что, у меня там все золотое должно быть? Иной раз прошу Мыколу, чтобы он не показывался, если кто-то такой, из жэковских, в дом приходит, Мыколу в комнате закрывать. А то, как только его видят, начинают поучать, как делать телевидение, а в уме калькулировать, сколько с него еще взять, хотя работа-то стандартная. Или вот еще. Газета пишет: «Вересень не носит галстуков дешевле 50 долларов». Глупость, конечно же. Мыкола очень злится, что ему практически невозможно пройтись спокойно с ребенком по парку. Это сплошные нервы -- сразу же находятся желающие с ним сфотографироваться. И Мыкола частенько отвечает пристающим в резкой форме. И он прав -- не по форме, конечно, а по содержанию. «Звезды» -- они ведь тоже люди. Я понимаю, это издержки профессии, но они очень уж неприятные. Бывает, просто гогочут и пальцем тычут. Мне больше уж импонирует непосредственная реакция простых бабушек из села, торгующих на базарах. В их искреннем «Ой Боже, це ж Вересень» гораздо меньше обидного, чем в люмпеновском или просто пьяном: «Я те скажу, Вересень, ты классный пацан».
-- Вы можете сказать, что ваша жизнь такая же яркая и блистательная, как мужа?
-- Я -- счастливая жена. Это не значит, что у нас нет никаких проблем -- их море. Но я счастлива.
«Facty i kommentarii «. 03-Ноябрь-2000. Жизнь.