Свалка в пригороде столицы закрыта по решению суда, но вереницы машин продолжают свозить сюда пищевые и бытовые отходы
У ворот свалки Киево-Святошинского района, что в восьми километрах от столицы, нас встретил жизнерадостный сторож: «Дивiться, хлопцi, зарплату дали!» -- и показал пачку советских пятирублевок. Затем десятками с портретом Ленина нас пытался удивить другой местный работник. Они объяснили: в недавно привезенном мусоре оказалась «кубышка».
За оградой виднелась аккуратно сложенная куча металлолома, машины подвозили новые партии отходов, обещавших местным обитателям очередные порции дармового добра. Можно было бы подумать, что свалка живет привычной жизнью, не окажись ее ворота опечатанными. Нам -- журналистам и активистам «зеленых» -- пришлось пробираться к горам мусора окольными путями, а копошившиеся там люди смотрели на активистов как на знакомых и давно опостылевших гостей.
Этот полигон по захоронению отходов существует еще с конца 70-х -- тогда он был стихийным. В 1981-м ее узаконили, и стали свозить сюда мусор из густонаселенного Киево-Святошинского района и столичных окраин. Поскольку свалка образовалась «сама собой», здесь не сделали необходимую для таких объектов специальную «подстилку» -- защитный экран из щебня и пленки, препятствующий попаданию вглубь почвы фильтрата -- зловонного, содержащего чуть ли не всю таблицу Менделеева «рассола», вытекающего из-под мусорных терриконов.
-- Отсутствие защитного экрана -- главная причина, из-за которой мы добиваемся закрытия свалки, -- говорит заведующий секретариатом фракции Партии зеленых в Верховной Раде Украины Дмитрий Третьяков. -- Ведь никак невозможно поднять скопившийся за два десятка лет мусор и подстелить под него защитный экран. По имеющимся у нас заключениям экспертизы, проведенной по заказу Чернобыльской природоохранной прокуратуры, дальнейшая эксплуатация свалки должна быть прекращена.
Мы предложили местным властям организовать новую свалку с соблюдением всех правил. Нам отказали. Тогда мы нашли чешского бизнесмена, который берется построить здесь мусороперерабатывающий завод. Это прибыльное дело. От властей никаких затрат не требуется, но они не согласились.
Если учесть, что за прием мусора свалка зарабатывает сотни тысяч гривен в год, то причину отказа понять можно. Но ведь природе наносится колоссальный ущерб! Нам пришлось обратиться в суд. Ответчики на заседания не являлись, и до вынесения окончательного решения суд закрыл свалку с 24 октября. Судебный исполнитель опечатал ворота.
Журналисты «ФАКТОВ» приехали сюда на следующий день после этого события. Печати оставались нетронутыми, но машины с областными и киевскими номерами вываливали на мусорные терриконы новые тонны отходов. Забор-то на свалке чисто символический, длиной не более двадцати метров, так что объехать его труда не составляет. Ни сторож, ни другие работники препятствий этому не чинили. Все проходило совершенно официально: мусоровозы подъезжали к вагончику, где водители отмечали путевку, и проезжали мимо забора. На протесты г-на Третьякова и его товарищей работники свалки отвечали: приказ начальства.
Тогда «зеленые» решили действовать: белую «Волгу» Верховной Рады и еще чьи-то «Жигули» поставили поперек дороги. Постепенно с обеих сторон «баррикады» начали выстраиваться очереди мусоровозов. Водители бурчали под нос проклятия, но открыто никто не протестовал -- знали, что, завозя сюда мусор, нарушают решение суда. Но долго блокировать дорогу было невозможно -- через час мы уехали, и мусорный «конвейер» вновь заработал.
Чем объясняется столь откровенное игнорирование решения суда? Пояснения дает заведующий юридическим отделом Киево-Святошинской райгосадминистрации Андрей Мирка:
-- Полигон по захоронению отходов был организован по решению местных властей в 1981 году. Так вот, это решение суд не отменил, потому мы считаем, что свалка может эксплуатироваться.
А руководитель этого объекта, начальник Киево-Святошинского производственного управления жилищно-коммунального хозяйства Владимир Парфеса, уверял нас, что вокруг свалки плетутся интриги:
-- Протесты «зеленых» организованы теми, кто выстроил рядом с полигоном дачный поселок (многие дачи действительно весьма внушительно выглядят, но это не значит, что их обитатели должны дышать зловонием. -- Авт. ). Мы делаем все возможное для нормальной эксплуатации полигона. А закрыть крайне опасно, и против этого выступает, в частности, районная СЭС. Район, в котором живет около 160 тысяч человек, утонет в мусоре. Ведь отходы некуда будет свозить, и это грозит эпидемиями. К тому же, куда будут свозить мусор из некоторых киевских микрорайонов, пользующихся нашей свалкой? Так что в ближайшей перспективе альтернативы ей нет.
Независимо от того, будет окончательно закрыта свалка или нет, усилия «зеленых» не напрасны. Местные жители рассказывали нам, что прежде кульки и бумага со свалки в огромных количествах разносились ветром на несколько километров. Теперь на старые залежи отходов насыпали слой глины, так что на подъездах к полигону чисто, а запах оказался не столь жутким, как мы ожидали. Исчез и поселок бомжей, поселившихся прямо на свалке.
-- К нам поступали заявления от крестьян близлежащего села Крюковщина о мелких кражах, совершенных бомжами. А когда в мае нынешнего года мы впервые сюда приехали, поразились тому, как много здесь бездомных, -- рассказывает Дмитрий Третьяков. -- В их поселке на горах мусора даже улицы были. Нас встретили агрессивно, окружили, требовали, чтобы мы убирались. Особенно поразили стоявшие в первых рядах две беременные, не старше четырнадцати лет.
-- Бездомные обитали здесь годами, -- поделился сторож. -- Была у нас, к примеру, одна семья старожилов. Появились они, когда их дети -- два мальчика -- пешком под стол ходили. Теперь хлопцам лет по двадцать. Выросли на свалке, ничего, кроме ее прелестей, не видели. Но хибара была для них хоть каким-то кровом. А нынешним летом понаехали «зеленые», устраивали митинги. Вот бомжей и разогнали.
-- Они, похоже, не ушли, просто прячутся, -- продолжает Дмитрий Третьяков. -- «Пахан»-то их никуда не делся.
Человек, которого г-н Третьяков называет «паханом», встретил нас у мусорного террикона. Деловито осведомился, есть ли разрешение на фотосъемку. А затем пошел давать указания работникам свалки, чтобы ничего «лишнего» при посторонних не делали. На прощание указал на штабеля ящиков и кучи мешков с бутылками: «Я тут, ребята, копеечку зарабатываю». Ни одного бомжа мы так и не увидели -- народ они, оказывается, дисциплинированный…