Фестивали как люди -- у каждого свой характер. В этом смысле международный кинофестиваль «Бригантина», который в этом году состоялся уже в третий раз, -- любимчик и душа компании. Хоть и разгильдяй. Но ему почему-то прощаешь то, что солидному, «взрослому» фестивалю не простилось бы никогда. Даже просчеты в организации. Даже необязательность и до последнего дня утрясаемую программу. А по большому счету -- даже кучеряво закрученные алюминиевые вилки в столовой, где питались звезды кино. Хотя интересно, где их все-таки берут? Но, видимо, это военная тайна. Видимо, армия разоружается и под конверсию списывает столовые приборы, хранившиеся на случай войны.
За что же тогда так самозабвенно обожают «Бригантину» те, кто, имея дома навороченную испанскую сантехнику, целую неделю мужественно пользовался тазиком вместо неработающего сливного бачка? За потрясающие воображение фильмы? Нет, товарищи, честно говоря, кино, заявленное в фестивальной программе, не то, за что можно родину продать. Как честный человек, должна признаться, что ни одного фильма на фестивале я не смотрела. И вовсе не потому, что не тянусь к прекрасному и не интересуюсь важнейшим из искусств. Напротив, я его люблю, как сорок тысяч братьев любить не могут. Просто из двенадцати картин, представленных на конкурсе, десять уже видела на предыдущих фестивалях, а то и вовсе по телевизору. И не одна я оказалась такой осведомленной. Другие участники «Бригантины» тоже не меньше моего видели в этой жизни. Поэтому практически полным составом проводили время за столиками и на пляже. А за всю команду пришлось отдуваться жюри во главе с Иваном Гаврилюком. И вообще фестиваль в Бердянске это, конечно же, не Канны и даже не Сочи с «Кинотавром», где организаторы готовы отдать полцарства за кино эксклюзивное, заполучить в конкурсную программу именно последние картины известных мастеров. «Бригантина» не может состязаться с Берлином и Венецией. Да ей это и не надо: здесь показывают фильмы для народа, обделенного экранными зрелищами после развала проката.
И бердянский народ платит за это артистам и режиссерам, осчастливившим своим присутствием их город любовью, достойной быть воспетой в песне. Это видно и слышно по аплодисментам людей, толпами встречающих на улицах «Парад звезд». В этом году от лица российского актерства без остатка отдавались фестивальной жизни и отдыхали на азовском побережье Борис Хмельницкий, Александр Панкратов-Черный, Александр Пороховщиков с женой, Георгий Жженов, Александр Белявский с женой и внуком, Валерия Гущина, Борис Токарев, Сергей Варчук и другие. От «нашего стола» выступали Виктор Степанов, Ольга Сумская, Владимир Горянский, Виктория Малекторович, Георгий Поволоцкий, Сима и Яша из «Джентльмен-шоу». В ответственные моменты в их компанию вливался президент фестиваля Александр Махотин, который все три года делает «Бригантину». Целую неделю с 3 по 9 августа господа артисты ощущали на себе переполнявшие бердянцев чувства на церемониях открытия и закрытия и творческих встречах. Азарт отдельных безумных поклонников просто не знал границ. Если раньше у кумиров отрывали пуговицы от рубашек и брюк, то теперь у Панкратова-Черного похитили выходные штаны, которые он неосмотрительно оставил на балконе. А с рыбалки Александр Васильевич и вовсе вернулся без увесистого золотого браслета. Но бердянцы не ударили лицом в грязь. На закрытии фестиваля мэр города Валерий Баранов, который действительно всевозможно поддерживает «Бригантину», в торжественной обстановке подарил Панкратову-Черному новые брюки. А новый браслетик ему, говорят, презентовали в неофициальной обстановке, в натуре уважающие искусство братки.
И все же, вопреки всем недоразумениям, феномен «Бригантины» в ее необыкновенной атмосфере, в которой складываются удивительные задушевные компании. Именно в этом милом провинциальном городке на берегу Азовского моря «химия» человеческих отношений, стерев все острые углы, за неделю может родить дружбу, имеющую запас многолетней прочности. За это, собственно, и любят фестиваль. Здесь много пьют вина и много смеются, а актеры с удовольствием рассказывают анекдоты и байки, которых в интервью у них обычно не допросишься. Кстати, не могу лишить читателей одной такой актерской были, рассказанной Владимиром Горянским. В оперном театре ставили «Тоску». В спектакле есть сцена, где главная героиня, спев последнюю арию, топится в море. По замыслу режиссера «море» устроили в оркестровой яме, выложив ее поролоновыми подушками. Туда и должна была прыгать певица. «Я себе шею сверну, с меня синяки не сходят! А вот в цирке артисты каждый день прыгают, и ничего», -- возмущалась она каждый раз после репетиции. И на премьеру исполнительный завпост подвесил в оркестровой яме батут. Спев свою арию и трагически заломив руки, певица прыгнула в «море» и тут же вылетела обратно. Поскольку она была солидных габаритов, батут остановился не сразу и в оперном театре впервые услышали нецензурную арию примадонны.
Вот когда сидишь у самого-самого моря в тенечке на дальней косе, смеешься таким историям, ешь уху из осетра и пьешь холодное пиво в теплой компании, то все кажутся такими замечательными и прелестными, что чувствуешь себя Маниловым. И, кажется, счастье подступается так близко, что можно узнать его в «лицо». А спустя неделю понимаешь, что все это не казалось, а было на самом деле.
«Facty i kommentarii «. 16-Август-2000. Культура.