Один из них три года просидел в СИЗО по подозрению в изнасиловании, ожидая решения суда
Трагедия произошла поздней ночью 21 января в камере N 216 следственного изолятора (СИЗО) Винницкой тюрьмы N1. Предварительным расследованием удалось установить, что подследственный 54-летний Борис К. , содержащийся в СИЗО уже полгода по подозрению в убийстве жены и сына, вырвал кусок водопроводной трубы из-под умывальника и набросился на своих соседей по камере. 22-летнего Алексея Б. и 23-летнего Алексея Ш. тотчас же доставили в медсанчасть. У обоих были открытые черепно-мозговые травмы головы, несовместимые с жизнью (»ФАКТЫ» сообщали об этом 25 января). Еще одному сокамернику разбушевавшийся подследственный обрывком трубы сломал руку. Четвертому соседу Бориса повезло -- пока тот расправлялся с остальными, он залез под кровать, и лежал там до тех пор, пока не прибыла охраняющая СИЗО вахта. Усмирять нарушителя стражам порядка не пришлось. Увидев их, он сразу притих и стал невнятно бормотать что-то о расставании с бренным и подверженным всяким недугам телом как о сладостном миге и наивысшем благе…
Жители одного из сел Жмеринского района Винницкой области, где раньше жил Борис, помнят его хорошим механизатором и отменным гармонистом. А как он пел в молодости -- девчата так и вились вокруг! С первой женой что-то не заладилось, женился во второй раз. Супруги работали вместе на колхозной ферме. Но идиллия длилась недолго. Борис стал выпивать, и в семье начались скандалы.
Когда жарким июльским днем село облетела ужасная весть о том, что Борис убил жену и 21-летнего сына, недавно вернувшегося из армии, люди поначалу этому не поверили. Маленький, лысый, сгорбленный Борис -- убийца? Да, замечали, что стал он вспыльчивым, агрессивным, но на убийцу уж никак не походил.
Как показало расследование, проведенное сотрудниками Жмеринской районной прокуратуры, подозреваемый убил своих родных обухом топора, когда они спали. Тяжело вздыхали соседи -- в свое время они советовали Борису не покупать этот дом -- его прежний владелец, председатель местного колхоза, зарубил здесь свою жену.
-- Когда по постановлению Жмеринской районной прокуратуры Борис К. прибыл в СИЗО, мы предупредили его соседей по камере, чтобы не вступали с ним ни в какие конфликты, поскольку он опасен, -- рассказывает начальник Управления Государственного департамента Украины по вопросам исполнения приговоров в Винницкой области Анатолий Банюк. -- Впрочем, как удалось выяснить у оставшихся в живых его сокамерников, никакого недружелюбия к ним Борис не проявлял, был молчуном, совершенно безразличным ко всему, что происходит в этом мире, сузившемся для него до размеров небольшой камеры. После произошедшего мы пытались выяснить, были ли у него какие-либо недоразумения или конфликты с погибшими, но ничего внятного он так и не сказал -- машет головой, мол, ничего такого не было и издает нечленораздельные звуки.
Обитатели СИЗО и тюремные заключенные -- сейчас здесь содержится 1810 человек, в том числе и пятнадцать приговоренных ранее к высшей мере наказания -- смертной казни, объяснили все по-своему: «У этого убийцы попросту «крыша» поехала!»
До случившегося сокамерники Бориса как бы и не замечали -- таким он был тихим и неприметным. Правда иногда, что случалось за эти полгода крайне редко, он, кряхтя, вспоминал убиенных родных и с нескрываемым раздражением рассказывал, как сильно они «достали» его своими нравоучениями и что ему ничего не оставалось, как раз и навсегда покончить с ними. Даже в эти редкие минуты общения с ним окружающим казалось, что мысли еле шевелятся в его голове -- размышлял вслух он лениво и однообразно. Но соседи по камере жалели «деда», зная о его неизлечимой болезни -- у него был рак желудка. Как-то он даже говорил, что скоро исчезнет, может быть, даже и приговора не дождется, а те, кто останется, будут жить, как ни в чем ни бывало. После этих тяжких воспоминаний и раздумий Борис подсаживался к сокамерникам поиграть в шашки--шахматы. Так было и днем перед трагедией.
Судебно-психиатрическая экспертиза признала Бориса после жестокой расправы с женой и сыном вменяемым. Вместе с тем было установлено, что он «напряжен, замкнут, раздражен, склонен к семейным скандалам, отличается враждебным отношением к окружающим и не контролирует своих действий».
-- По причине перенаселенности СИЗО мы даже подозреваемых в таком тяжком преступлении, как убийство, не имеем возможности изолировать. Да это и не разрешено действующими инструкциями, поскольку слишком большая вероятность того, что, человек, переосмысливая произошедшее в ожидании приговора суда, может покончить с собой, -- продолжает Анатолий Банюк. -- Конечно же, обстановка в камере, где 25--30 человек, угнетающе действует на любого из них. А самым распространенным нарушением порядка здесь, как правило, бывают ссоры из-за койко-места, ведь на двоих обитателей СИЗО приходится одна койка. Мы постоянно перекраиваем нашу тесноту, чтобы размещать вновь прибывающих.
Часто происходят разборки и в столовой -- многие из подследственных, да и из заключенных, чуть ли не своим долгом считают похитить что-то из съестного. Публика-то в большинстве своем воровская, имеющая обыкновение по каждой мелочи доказывать, что не зря привлекается к уголовной ответственности. Впрочем, многих отрезвляют меры дисциплинарного воздействия. Что касается погибших парней, то они как раз были из числа тех, кто зарекомендовал себя здесь положительно. 22-летний Алексей Б. , ранее не судимый, обвинялся по статье за групповое изнасилование. В день своей гибели отметил третью годовщину пребывания в СИЗО, все это время ожидал приговора суда. 23-летний Алексей Ш. пробыл здесь немного меньше, ему инкриминировали ограбление и кражу личного имущества. Оба числились за Ленинским районным судом Винницы.
Кстати, уголовные дела не только этих, но и многих других подследственных по разным причинам суды рассматривают годами. И чем дольше длится это рассмотрение, тем тяжелее становится бремя содержания подследственного для общества, ведь живет он в СИЗО за счет бюджетных ассигнований.
У судов, как оказалось, свои проблемы. Судья Ленинского райсуда Винницы, больше двух лет рассматривавший уголовное дело погибшего подследственного Алексея Б. , объяснил, что потерпевшая по этому делу четыре раза не являлась в судебное заседание, и рассмотрение дела всякий раз приходилось откладывать. Чисто по-человечески ее можно понять. Еще не оправившись от пережитого, она давала показания в милиции, до малейших подробностей «прокручивая» все детали ее изнасилования. При поступлении дела в суд вспоминать жуткие подробности ей пришлось снова и снова, да еще и отвечать на обидные вопросы адвокатов типа «А не было ли вам при этом приятно?» После таких вопросов девушка больше не явилась в судебное заседание и слушание дела пришлось отложить. Теперь вот один из ее обидчиков дождался смерти в СИЗО. Ежемесячной прокурорской проверкой, проводящейся в СИЗО, установлено и немало грубейших нарушений в рассмотрении уголовных дел, в том числе и безосновательные их откладывания.
-- Пребывание человека годами под стражей в ожидании приговора суда -- это ведь грубейшее нарушение прав человека! -- считает Анатолий Банюк. -- Особенно в том случае, когда решается его участь за малозначительное преступление. Такое, как, к примеру, кража гуся или поросенка с фермы. Где, кстати, он работает и годами не получает зарплату. Ведь вполне можно избрать на период следственных действий мерой пресечения для такого человека подписку о невыезде. После вступления в силу приговоров по таким делам, лишающих людей свободы на год-два, мы во все инстанции пишем просьбы о помиловании, и во многих случаях вопрос решается положительно!
-- Я считаю, что за такие кражи к виновным должны применятся экономические санкции, и ни в коем случае нельзя содержать их за счет бюджета. К тому же, в условиях сложившейся тяжелой экономической ситуации бюджетные средства, выделяющиеся на содержание СИЗО и исправительных учреждений по исполнению приговоров судов -- совершенно символические, выживаем лишь за счет собственного производства, -- поддерживает коллегу заместитель начальника облуправления Государственного департамента Украины по вопросам исполнения приговоров Михаил Товпыга. -- А ведь содержащихся в СИЗО к трудовой деятельности привлекать, чтобы хоть как-то оправдалось их пребывание здесь, мы не имеем права.
Что побудило 54-летнего Бориса К. к убийству двух его сокамерников, выяснит следствие. Как говорят специалисты, в этот момент он находился в состоянии сильного душевного расстройства и не контролировал своих действий. Относительно его вменяемости теперь возникли серьезные сомнения. Увы, известны случаи, когда врачи, обследуя совершившего тяжкое преступление, сознательно выдавали заключение о том, что он вменяем, хотя это не соответствовало действительности. Таким образом они, поддаваясь собственным эмоциям, подводили этих крайне опасных для общества преступников под расстрельную статью. По делу Бориса, кстати, следствие не исключает и того, что ценой жизни своих сокамерников он задумал симулировать невменяемость, чтобы уйти от ответственности. Не исключена и возможность того самого переосмысления содеянного ранее…
«Facty i kommentarii «. 4 февраля 2000. Право