«ФАКТЫ» уже сообщали о трагедии, разыгравшейся на пруду Парка культуры и отдыха имени Щербакова в Донецке. Трое подростков 7--11 лет, решив покататься по хрупкому льду, провалились в ледяную воду и стали тонуть. Детей, попавших в беду, заметили с проезжающего мимо тепловоза машинист Владимир Шпак и его помощник Александр Мальковский. Не мешкая ни секунды, они бросились на помощь тонувшим школьникам. Двух ребят успели вытянуть к берегу. Третий, Роман Коровацкий, к сожалению, ушел под лед. Только на второй день его тело нашли водолазы. С помощью всех участников спасения детей, родителей и самих ребят корреспондент «ФАКТОВ» попытался в деталях восстановить события той трагической субботы.
-- Как всегда, пришли из школы, покушали и пошли гулять, -- вспоминает Артем Коровацкий, первоклассник средней школы N 27. -- Во дворе было скучно, и Коля предложил: «Поехали в цирк -- прорвемся без билетов». В цирк без денег нас не пустили, и мы пошли кататься на лед -- решили посмотреть воду на середине пруда. Первым провалился Коля и начал плакать, звать Ромку на помощь. Брат побежал к нему и провалился тоже. Потом я хотел их спасти, но лед обломился и я оказался в воде. Коля и Рома кричали: «Помогите!» С нами был еще четвертый мальчик, Антон, но он не помогал. Сказал: «Хай они тонут!» -- и убежал на берег. Одежда намокла, мы сильно замерзли, вода обжигала ноги, но мы держались за лед и кричали. К нам подбежал рыбак, который недалеко в лунке ловил рыбу, но он тоже провалился. Потом подползли дяди с усами, мы схватились за палки, и нас вытянули. Пока меня и Колю тянули к берегу, Рома утонул, но я этого не видел. Дальше помню плохо. Вроде бы мы лежали на берегу. Уже в кабине тепловоза, когда чуть нагрелись, дяди вызвали «скорую», а приехали менты и спросили: «Вы бомжи?» Мы назвали свои адреса, и нас посадили в милицейскую машину. И там мы ждали «скорую».
-- Артем, у тебя есть братики, сестрички?
-- Есть. Роме -- 10 лет, мне -- 7, Саше -- 26, Снежане -- 12, а Свете -- 9. Мама Ира не работает. Папа умер в прошлом году.
-- Пострадавших детей бригада скорой помощи доставила к нам в 15. 45, то есть через 45 минут после того, как их вытянули из ледяной купели, -- рассказывает врач-реаниматолог Донецкой детской больницы N 1 Григорий Сихарулидзе. -- Понятно, состояние их было тяжелейшим -- переохлаждение и асфиксия легких. Колю Свиридка откачали быстро, а с Артемом пришлось поработать, как говорится, на пределе возможностей. За жизнь Артема врачи боролись в течение шести часов. Пришлось применить весь арсенал интенсивной терапии, включающий искусственную вентиляцию легких. До тех пор пока дыхание не нормализовалось, от мальчика ни на минуту не отходили наш заведующий отделением Александр Ивановича Белобров, дежурный ординатор Игорь Лозный, медсестры, нянечки. Постоянно работали капельница, согревающие приборы, интенсивно подавался увлажненный кислород. Колю вчера выписали, Артем пошел на поправку, скоро будет дома.
-- Мы выполняли маневровые работы с двумя вагонами-коксовозами, отступили на соседнюю ветку, пропуская встречный тепловоз, стали у городского пруда, -- вспоминает машинист тепловоза локомотивного депо ОАО «Донецкий металлургический завод» Владимир Шпак. -- В это время Саша, мой помощник, стоявший с левой стороны, увидел, как дети провалились под лед. Мы без слов поняли друг друга: через несколько секунд уже были на берегу пруда. Саша пополз по льду, а я ломал деревья в парке и подавал ему -- сначала две длинные ветки, потом еще. В это время в воде рядом с тонущими детьми оказались еще двое рыбаков, которые тоже поспешили им на помощь, и оба провалились.
-- Они, рыбаки, в валенках, шубах, -- продолжает помощник машиниста Александр Мальковский. -- Один сразу начал тонуть, поэтому я его вытянул первым. Потом второго. Последнего вытянули самого маленького -- Артема. Такой славный мальчик. Тянем его по льду, он одной рукой ухватился за ветку, а другой держит сапог резиновый. Первый потерял еще в воде. Мы ему кричим: «Брось сапог, держись за ветку!», а он плачет: «Нет, мамка ругать будет». Представляете, пять человек провалились под лед! Там лунка образовалась -- метра четыре в диаметре. И глубина приличная -- более четырех метров. Жаль, очень жаль, что мальчика не спасли: пока этих тянули к берегу, он ушел под лед…
-- Потом мы занесли ребят в кабину тепловоза, раздели, включили калорифер и стали их отогревать, -- добавляет Владимир Шпак. -- Одежду повесили сушить на дизель. Мы их еще горячим чаем напоили. Быстро сообщили о ЧП дежурному по локомотивному депо Александру Федоровичу Буракову, дежурной по станции Донецк-Сортировочный Маргарите Павловой. Наши сработали четко, однако милиция приехала только через 20 минут, а «скорая помощь» еще позже. А деткам так нужна была помощь врачей: руки и лица были порезаны льдом… А что могли сделать патрульные милиционеры?!
-- Сколько длилась операция по спасению детей и взрослых?
-- Меньше пяти минут, -- говорит Александр Мальковский.
-- Вы ведь тоже рисковали?
-- Тогда об этом не думали. Когда подползал к полынье, лед прогибался на 10--15 сантиметров, и все заливало водой. Мы тоже искупнулись… в феврале.
-- Я знаю, что Саша не женат. А вы, Владимир Иванович, отец семейства?
-- Да, моему сыну Сереже 25 лет. Он уже закончил институт, работает. А дочка Оленька учится в девятом классе.
-- Дети знают о вашем героическом поступке?
-- Знают. Да какой это героизм! Это скорее наука детям и взрослым. Весна на носу. Сколько их, таких трагедий, еще будет. Мне непонятно, почему в городе, в котором работают десятки телеканалов, совсем нет репортажей о том, что дети тонут. Речь идет не о вас. А на телевидении, как воды в рот набрали, крутят боевики… Ведь гибнут дети. Я как радиолюбитель (УКВ-волновик) сообщил всем моим респондентам об этой истории, чтобы те, в свою очередь, рассказали знакомым, родителям, детям… У меня до сих пор перед глазами стоит эта картина: мокрые холодные дети лежат на берегу, Артемка сапожок прижимает к себе. Они только в кабине тепловоза поняли ужас всего случившегося.
-- Коля попросился на полчасика погулять, -- с дрожью в голосе говорит Людмила Ивановна, мать Коли Свиридка. -- Обычно я зову его с балкона. Ну, возраст такой: собралась компания подростков и укатила в «город». Ближе к шестнадцати у меня появилось какое-то нехорошее предчувствие. И точно -- пришли из жэка и сказали: «Ваш сын -- в реанимации». Вы не можете себе представить мое состояние! Я тут же помчалась в больницу. Врачи никак не могли меня успокоить, пока не показали Колю живого.
-- Мы сели в трамвай и поехали к цирку, но туда нас не пустили, -- продолжает Коля Свиридок, пятиклассник СШ N 27. -- Мы тикали от Артема и забежали на пруд. Сначала мы считали вагоны проходящих поездов, а потом пошли на середину разбивать ногами рыбацкие лунки. Я провалился первым, начал плакать и кричать: «Помогите!» Рома подбежал и провалился, потом Артем. Все вместе плавали и кричали. Подбежал дядя-рыбак, но и он провалился. Потом подползли машинисты с тепловоза. Я запомнил только их усы. Перед этим я нырнул и достал дно. Оттолкнулся и опять вынырнул. Лед ломался, мы порезали руки и лица, текла кровь. Когда меня вытаскивали, я пытался достать рукой Ромку, но он был далеко. Еще помню, что мы лежали на берегу, а дядя-машинист нес Артемку на руках в милицейскую машину.
-- Как только Коля поправится, я обязательно найду этих ребят-железнодорожников, -- говорит Людмила Ивановна, -- в ноги упаду, буду им руки целовать и благодарить, что спасли мне сына.
«Facty i kommentarii «. 23 февраля 2000. Человек и общество