А наша мужественная соотечественница прошла на протезе 42 км за 9 часов 1 минуту (!), а затем пешком еще добиралась до гостиницы
Услышав о том, как женщина-инвалид с ампутированной ногой много лет подряд выходит на марафонские дистанции, чтобы улучшать собственные же результаты (ибо другой такой марафонки в Украине нет), многие удивленно спрашивают: «А зачем?» Ну, не упала духом после травмы, встала на протез, научилась ходить -- что ж, и ходи себе на здоровье! Зачем, травмируя и без того больное негнущееся колено, натирая кровавые мозоли, часами идти по трассе. Зачем падать без сил в гостинице, зная, что не будет ни денежных призов, ни медалей. В самом деле, зачем это ей? Чтобы уважать себя. А ведь это не так уж мало…
Ольга хлопочет на кухне, накрывает стол к чаю. Муж Игорь (он тоже инвалид, у него ампутированы обе руки) расставляет чашки.
-- Четыре года назад Игорь первый раз поехал на осенний Нью-Йоркский марафон, -- вспоминает Ольга. -- Вернувшись, рассказал, что москвичка Бушуева, без ноги, на протезе, прошла 42 километра за 26 часов. Я сказала, что смогу пройти быстрее. Муж не поверил, стал со мной спорить. И мне так захотелось доказать ему (и себе!), что смогу. Я начала тренироваться вместе с ним.
Два года назад я ездила на Нью-Йоркский марафон одна. Прошла дистанцию за 9 часов 59 минут. А в 1999 году поехали вместе с мужем. И мне удалось улучшить результат почти на час.
-- Трудно было?
Игорь достает альбом с фотографиями, показывает снимки. Ольга вспоминает:
-- В первый раз я растерла культю в кровь. А сейчас -- нет, потому что протез был очень хороший (кстати, отечественный, сделанный харьковским мастером). Где-то к середине дистанции разболелась поясница. Но сойти я просто не могла! Всю дорогу люди, стоящие вдоль трассы, кричали нам:» Отличная работа!» «Украина молодец!». И это придавало силы.
-- Увы, на родине пока все происходит иначе, -- говорит Игорь. -- Когда я бегу в Харьковском марафоне, мне даже могут закричать вслед: «Сколько тебе заплатили, дурачок, за то, что ты бегаешь?» А в Нью-Йорке я видел, как на старт марафона выехал мужчина, полностью парализованный, на коляске-кровати с мотором. Сам он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Пробегая мимо, я тоже крикнул ему: «Отличная работа!» В ответ он смог лишь прикрыть веки. Но все-таки мужчина ехал, а зрители приветствовали его как героя!
Еще меня поразил вот какой момент: на старте я увидел коляску, к которой был прикреплен портрет принцессы Дианы, цветы и флаги. Оказывается, Диана тоже хотела когда-нибудь пробежать марафон. И в память о ней инвалиды решили провезти по марафонской трассе ее портрет.
-- Насколько я знаю, в марафоне принимала участие 31 тысяча спортсменов. Они вышли все одновременно?
-- Общий старт был назначен на 10. 50, но спортсменам-инвалидам -- нас было 230 человек -- разрешили выйти в 8 утра, -- продолжает Ольга. -- На автобусах привезли в район Бруклинского моста, каждому дали по пакету -- яблоко, йогурт, банан, булочка, маленькая бутылка воды. На кроссовки прикрепили электронные чипы, с помощью которых регистрируется прохождение участников в контрольных пунктах. Говорят, раньше бывало, что некоторые участники сходили с дистанции, подъезжали несколько остановок на метро, а потом вновь возвращались на трассу. Каждому предложили для сопровождения волонтера -- здорового человека, который не считается участником соревнований, но все время идет рядом, может понести рюкзачок, помочь поесть, попить. Правда, моя помощница, шведка, сошла с половины дистанции. Показала мне жестами -- мол, я иду слишком быстро, извинилась и сошла.
-- Самые трудный участок марафонской дистанции -- 37-38-й километр, -- вспоминает Игорь. -- Казалось бы, до финиша осталось совсем мало. Но именно последние пять километров -- самые тяжелые! У некоторых даже начинаются галлюцинации. Так было и со мной. Мне показалось, что меня толкнули в спину. Я обернулся и вдруг увидел, будто не люди бегут вокруг и сзади меня, а несется бурлящая река. Мне стало страшно, захотелось сойти с дистанции. Американцы, кстати, знают об этом и именно на 38-м километре ставят автобус. Требуется большое усилие воли, чтобы заставить себя пробежать мимо.
-- А награды были?
-- Призовые места среди спортсменов-инвалидов не распределяются. Ведь инвалидом считается как слепой, так и безногий, а возможности-то у них разные. Например, с такой травмой, как у Оли (ампутация голени плюс окостенение коленного сустава), только три человека в мире ходят марафон.
-- Оля, небось на финише сразу упала?
-- И рада бы, да нельзя. Финиш марафона в центре города. Мэр Нью-Йорка разрешил всем участникам после пробега бесплатно воспользоваться общественным транспортом. Но мы об этом не знали и шли пешком, чтобы сэкономить на метро. Зато в гостинице сразу же заснула как убитая. Даже есть не могла. Хотя, как потом оказалось, за один день потеряла около шести килограммов.
Мы перебираемся в гости к соседям по лестничной площадке -- смотреть видеофильм о спортивном клубе «Ахиллес-трек», президентом которого является Игорь Удовиченко. А жена -- верной помощницей и бухгалтером впридачу.
На экране мелькает запись одной из тренировок. Вообще-то трудно смотреть, как спортсмен с ампутированными выше локтя руками подхватывает с земли диск, размахивается и с плеча бросает его. Безногий пловец уверенно прыгает с тумбы в дорожку бассейна. К старту 10-километровки подъезжает человек в инвалидной коляске… Но в какой-то момент физические недостатки вдруг отходят на задний план. Остается -- уверенность в поведении, ловкость движений. И главное -- радость на лицах.
-- О нью-йоркском клубе инвалидов-марафонцев мы узнали совершенно случайно из газетной заметки. «Ахиллес-трек» означает -- «след Ахиллеса». Понимаете, когда на марафонскую дистанцию выходит человек, имеющий физический изъян, увечье, своего рода «ахиллесову пяту», он доказывает всем безграничность человеческих возможностей. Президент американского клуба -- доктор философии Дик Трам. Оставшись без обеих ног, он стал быстро набирать в весе. И понял, что надо двигаться! Хотя бы на протезах. С тех пор оставил позади себя не одну сотню километров. Мы написали в Америку письмо, получили ответ. Пять лет назад взяли имя этого клуба. По контракту каждый год нас приглашают участвовать в марафоне, оплачивают жилье и питание. А чтобы раздобыть денег на дорогу, приходится искать спонсоров.
Я спросила Ольгу о травме. Она вздохнула.
-- Это случилось, когда мне едва исполнилось 19. После школы я работала помощником начальника почтового вагона, моталась по командировкам. И как-то вместе с двумя коллегами шла от своего вагона к вокзалу. Когда переходили пути, к перрону подходила электричка. Мы заторопились. Я их подсадила, а уж они меня вытянуть не успели. Электричка протащила меня метров десять. Из-за сложной травмы потеряла много крови, колено было раздроблено. Ногу пришлось ампутировать. Четыре месяца пролежала в больнице ни жива ни мертва, проваливалась в беспамятство. Жить не хотелось. Думала выпрыгнуть в окно, но боялась, что разобьюсь не насмерть, а только покалечусь.
Потом соседки подсказали, что в Харькове есть техникум, где учатся инвалиды. Там я и познакомилась с Игорем. Выучилась на бухгалтера, вышла замуж. Родилась одна дочка, потом вторая. Нужно было двигаться, растить детей, зарабатывать деньги. Жизнь сразу приобрела смысл. Теперь вот -- спорт. Хоть иногда и бывает тяжеловато, но тренировки и соревнования приносят мне немало прекрасных минут.
Игорь о своей травме говорить не любит:
-- Когда у президента «Ахиллеса» Трама спрашивают: «Где твоя нога?» -- он отвечает: «А что, ты нашел ее?» Считайте -- детская глупость. Но иногда ко мне подходят здоровые люди и говорят, что по-хорошему завидуют моей жизни.