Предполагают, что это и послужило причиной гибели моряка
«Вахту принял», -- привычно записал в судовом журнале старпом теплохода «Тикси» Вячеслав Мудрак, поднявшись в ходовую рубку в ночь на 2 января. Сдавать ее Вячеславу Яковлевичу не пришлось -- штормовое море распорядилось его жизнью и судьбой судна по-своему.
Новый год экипаж встречал на рейде Феодосии. Рейс с самого начала не задался -- трое суток из-за шторма не могли пройти от Скадовска до Ялты. Прячась от ветров, подолгу останавливались, слушали прогнозы… И только корабельный повар был весь в предпраздничных хлопотах: торопился, колдовал над салатом «оливье», накрывал белой скатертью стол, чтобы за час до полуночи свободные от вахты моряки могли собраться в кают-компании и поднять бокалы за наступающий двухтысячный.
Радист Сергей Голобородько сменился ровно в двенадцать -- как раз к капитанскому поздравлению. Моряки желали друг другу здоровья, удачных рейсов -- без них, дающих работу и заработок, какое счастье? Сергей плавал на «Тикси» не первый год, по-своему любил этот старенький сухогруз и откровенно огорчился, когда в мае их команду списали с корабля. Прошлым летом у судна появился новый хозяин и набрали другой экипаж. Встречал бы сейчас Сергей праздник дома с семьей, если бы новый радист не уехал защищать диплом. Получив срочный вызов, он не мог знать, что радоваться в этот раз следует тому, кто остался на берегу.
Елки на судне не было. На колючей еловой ветке, которую кто-то, собираясь в рейс, предусмотрительно не забыл бросить в дорожную сумку, суматошно раскачивался маленький шарик: казалось, он-то всех сильней и устал от штормов.
Первого января море успокоилось, и капитан отдал команду сняться с якоря. Проходя Новороссийск, запросили погоду у местного портнадзора, им сообщили: прогноз благополучный. Вскоре ветер поменял направление -- именно он и прихватил их ночью, этот набравший ураганную силу зюйд-вест.
-- Штормовое, Виктор Петрович! -- разбудил старпом капитана.
Они не успели опомниться, как оказались в полосе сильного волнения. Судно сильно раскачивало -- высота волн позволяла им играть с «Тикси», словно с елочной игрушкой. Возвращаться на обратный курс было опасно: при развороте теплоход мог опрокинуться. В четыре утра, в пять вахтенные еще верили, что пройдут -- меняли курс, держались носом на волну и на ветер, работали машинами, пытались избежать забрызгивания в трюмы, где была пшеница. До последнего -- едва ли не до 6 часов 35 минут, когда находясь между гребнями двух волн, корабль резко надломился в средней части и потерял управление -- команда пыталась спасти груз.
Напрасно пыталась я договориться с кем-нибудь из спасенных моряков о встрече. Даты назначались, переносились и отменялись.
-- Вряд ли вам будет полезен человек, так и не отважившийся прочитать в «ФАКТАХ» предыдущие публикации о «Тикси», -- в который раз отговаривает меня от встречи Сергей Голобородько.
Действительно, к купленным сыновьями -- семилетним Виталиком и восьмилетним Юрой -- газетам с хроникой рокового плавания Сергей до сих пор не прикоснулся. Сейчас иная задача -- забыть, как растормошил его на рассвете по тревоге вахтенный матрос. «Нашли время в тревогу играться», -- сквозь сон недовольно подумал он, ни на секунду не допуская, что она может быть совсем даже не учебной. Когда вышел на палубу да увидел, как по-хозяйски гуляет по ней волна, немедленно поднялся в радиорубку, где капитан, связавшись с Темрюкским координационным спасательным центром, уже передавал координаты судна и запрашивал помощь.
Из рубки хорошо было видно, как носовая часть корабля отрывается от кормы. Старпом собирал судовые документы, команда натягивала гидрокостюмы и спасательные нагрудники, готовясь покинуть теплоход. Зрелище изломанного штормом на две части корабля, который всего минуту назад был твоим домом, вызывает в душе полнейшее оцепенение. Может быть, поэтому Сергей то и дело повторяет:
-- Нет, не помню, вообще не помню, как он тонул. Прыгает и прыгает волна перед глазами, мельтешит мачта. Вниз -- вверх… И уходит совсем…
Сначала под водой скрылась носовая часть, затем кормовая стала вертикально -- вверх винтами. Спущенные на воду спасательные плоты с людьми плавали рядышком, и команда 15 минут терпеливо наблюдала, как пятиметровые волны расправляются с судном. Когда на поверхности остались только бочки, шлюпки да разный корабельный мусор, плоты начали сближаться. «Кто у вас?» -- «А у вас кто?» -- пытались перекричать рев бури.
Тут и выяснилось, что старпома на плотах нет. Последним Яковлевича, как по-семейному ласково называли заботливого Мудрака члены команды, видел на палубе его сын. «Прыгай, Леша!» -- подвел старпом Мудрака-младшего к левому борту, где руководил высадкой людей на спасательные средства. Алексей прыгнул, но на плот не попал. Отец этого и не заметил: кроме беспокойства за экипаж, у него было много других забот на тонущем корабле.
Десять минут в одних лишь спортивных брюках и футболке болтался Алексей в воде, пока радист со штурманом не втащили его на плот. Потом Алексей вспомнит, что отец зачем-то заторопился в надстройку.
-- Обстоятельства гибели старпома нам и сейчас не до конца ясны, -- утверждает председатель правления компании «Днепровское бюро судоходства» (в недавнем -- бербоутный фрахтователь «Тикси») Владимир Гудко. -- Команда высадилась на плоты, а старший помощник почему-то остался на борту. К тому же Вячеслав Яковлевич вдруг оказался без гидрокостюма, хотя, по словам команды, комбинезоны были разбросаны на палубе. Возможно, надев его, старпом остался бы жив.
-- Я предполагаю, что Яковлевич просто решил еще раз проверить, все ли по тревоге покинули помещения, -- говорит Сергей Голобородько. -- Ведь ночь, суматоха. Могли кого-то забыть разбудить. Старпом был очень ответственным человеком. Если бы не он, нас могло там больше остаться.
Около шести часов провела команда на связанных плотах, переговариваясь с берегом: спасатели сообщали, что вылетел вертолет, выслан буксир, на подходе другие суда.
-- Когда в мореходке преподаватели объясняли, что на плоту смертельно укачивает, верилось с трудом, -- вспоминает радист. -- Теперь убедился: так выворачивает, что все ищешь место, где меньше качает. Вроде нашел такое положение, замер. А через секунду вновь опрометью голову за борт.
Здесь, на плотах, экипаж узнал, что российский танкер «Лена-нефть» подобрал тело старпома. Леша Мудрак после ледяной купели еще не пришел в себя, и ему страшную новость не сообщили.
Шторм все еще бушевал, когда появился «Меркурий», по кормовой палубе которого тоже вовсю гуляла волна. Из-за ветра буксир долго не мог подойти к плотам и забрать людей. Когда они все же поднялись на спасатель, он показался потерянным и вновь обретенным раем. Россияне делились сухой одеждой, отпаивали чаем, завернув спасенных гостей в теплые одеяла.
Фирма-агент «Кобос» прислала в Темрюк за экипажем своего сотрудника, доставившего команду в Туапсе. С красными от ледяной воды руками, в стареньких куртках и замурзанных штанах, очень и очень смахивающие на уличных оборвышей -- такими могли видеть наших моряков в тот день тамошние горожане.
-- Из гостиницы капитан позвонил судовладельцу в Чикаго и его представителю г-ну Соколовскому в Киев. Они поначалу растерялись не меньше нашего, -- вспоминает Голобородько. -- Мы стали связываться с семьями уже напуганными информационными программами двух стран.
Они появились дома только на Рождество, и то всего на пару часов -- торопились в Измаил хоронить старпома. Потому что все еще оставались единым экипажем и не могли не попрощаться с тем, кто уходил с теплохода последним.
Многие моменты аварии еще расследуются, и никому, конечно, не приходит в голову брать во внимание причины мистического плана. Хотя в бывшем Союзе уже тонул теплоход с аналогичным названием -- «Тикси». Неписанная морская традиция -- не называть новые корабли именами погибших -- нет-нет, да нарушается.
Владелец затонувшего судна -- компания «Пилигрим ин Корпорейшн» (Багамские острова) -- проблемами, возникшими в результате аварии «Тикси», поручил заниматься Днепровскому бюро судоходства. «ФАКТЫ» обратились к его руководству прояснить вопросы найма и страхования экипажа, плававшего под камбоджийским флагом.
-- Мы пока не можем найти контракты моряков, но говорить о том, что были какие-то нарушения при их оформлении, оснований нет, -- утверждает Владимир Гудко. -- Сейчас приходят люди, предъявляют паспорта. Есть судовая роль, она заверена. Это, если можно так выразиться, штатное расписание, в котором обозначены функции каждого члена экипажа. Пока в Украине нет требования об обязательном страховании работников транспорта -- в том числе морского, тем не менее экипаж «Тикси» был застрахован, «Ингосстрах» уже выясняет, насколько профессионально моряки вели судно и боролись за его «живучесть». По крайней мере готовность отвечать за риски, по которым экипаж застрахован, страховая компания подтвердила.
У владельца нет ни малейших претензий к Херсонскому судостроительному производственному объединению, где перед рейсом был выполнен ремонт теплохода, и ремонт качественный. Хотя к экипажу вопросы есть. Скорее всего, штурманы прозевали, когда ветер с юго-восточного поменялся на юго-западный. Метеостанции Керчи и Феодосии постоянно передавали о штормовом усилении ветра -- шел ураган. На борту эти прогнозы почему-то не услышали.
Расследуя ЧП с «Тикси», мы пришли к выводу, что к судовладению имеют отношение должностные лица из аппарата обеспечения безопасности движения в Украине, а г-н Соколовский -- просто подставное лицо. Возможно, поэтому украинская морская администрация, расследуя аварию, ведет себя несколько тенденциозно.
P. S. Когда материал готовился к печати, недалеко от Севастополя у мыса Сарыч произошла аналогичная авария с сухогрузом «Славутич-16», принадлежащим АСК «Укрречфлот». Судно следовало из Усть-Дунайска в Севастополь. В ночь с 17 на 18 января, попав в шторм и сев на две волны, оно тоже разломилось пополам. В отличие от «Тикси», судно это новое -- в 1992 году спущено со стапеля в Киеве.
Специалисты считают: последние аварии свидетельствуют, что в Черном море после последних землетрясений в Турции изменился гидро-метеорологический режим.