В свое время Александр Завада стал, пожалуй, самым молодым руководителем центрального государственного ведомства. Когда он занял пост председателя Антимонопольного комитета Украины, ему исполнилось всего 32 года.
Прошло семь лет, за это время многое изменилось: законы, национальная валюта, предприятия, украинский рынок, люди… Менялся и Антимонопольный комитет. Бессменным оставался только его председатель, который переживал перемены вместе со своим детищем.
-- Александр Леонидович, наверняка проблемы, с которыми сталкивался Антимонопольный комитет в 1992 году, отличаются от тех, которые вам приходится решать сейчас.
-- Несомненно. В те времена было необходимо демонтировать административно-командную систему (доставшуюся Украине в наследство от Советского Союза), сформировать частный сектор, а главное -- создать конкурентную среду в экономике. Сегодня же на первый план выдвигается другая задача -- защита конкуренции, которая является главным двигателем развития производства. Именно в борьбе за рынок, в соперничестве предприятия вынуждены постоянно снижать цены, улучшать качество своей продукции, внедрять новые технологии, совершенствовать менеджмент. И от этого выигрывает как потребитель, так и общество в целом.
-- Но очень часто наши законодатели направляют свои усилия как раз на защиту отечественных предприятий от иностранной конкуренции.
-- Если бы только иностранной… В стратегическом плане это ошибка. Защищая таким образом украинские предприятия, нельзя рассчитывать на то, что потом, выйдя на мировой рынок, они будут конкурентоспособными.
В начале реформ у нас во многих областях возникли проблемы, связанные с неконкурентоспособностью предприятий. Поэтому Антимонопольному комитету с первых же дней пришлось существенно дополнять и изменять законодательство, чтобы в этих сложных условиях, имея весомые полномочия, решать весомые задачи.
-- И как же вы используете эти «весомые полномочия» ?
-- По назначению: для развития и защиты конкурентной среды в Украине. Например, в 1996 году мы рассматривали дело о злоупотреблении Сберегательным банком своим монопольным положением. Он взимал слишком высокие комиссионные за прием жилищно-коммунальных платежей. Дело в том, что раньше 95% тарифов на жилищно-коммунальные услуги дотировалось государством, а население вносило только 5% их стоимости. Размер комиссионного вознаграждения (10%, которые банк взимал в свою пользу и в пользу жэков) привязывался к сумме платежей. И был сравнительно невелик. Постепенно дотацию сняли, суммы платежей населения начали расти, и комиссионные за прием жилищно-коммунальных платежей неимоверно увеличились. Было время, когда их сумма составляла половину дохода Сбербанка. Естественно, мы расценили это как злоупотребление монопольным положением и обязали Сбербанк пересчитать тарифы. Комиссионное вознаграждение уменьшилось с 7--9% до 1--1,5%. Это позволило сохранить десятки миллионов гривен в кошельках потребителей.
Но даже не это главное. В процессе рассмотрения дела мы установили, что монопольное положение Сбербанка надежно защищено ведомственной инструкцией Госжилкоммунхоза. Поэтому мы приняли меры к отмене исключительных прав Сбербанка, вследствие чего сегодня на этом рынке он работает не один. Ежегодно же в среднем органы Антимонопольного комитета пресекают около 1,5 тысячи нарушений антимонопольного законодательства, нарушители теряют десятки миллионов гривен в пользу бюджета или потребителей…
-- Потребителей?
-- Конечно. Ведь защита их интересов -- одна из наших основных задач. Например, в прошлом году только перерасчеты в пользу потребителей в жилищно-коммунальном хозяйстве составили 15 миллионов гривен, полученных водоканалами, теплоэнерго, облэнерго вследствие злоупотребления монопольным положением. Хотя они работают по установленным тарифам, но качество их услуг напрямую связано с затратами: если в квартире было холодно, значит, они экономили на топливе и сожгли меньше, чем было предусмотрено, а следовательно, потратили меньше денег, то есть сократили свои затраты за счет снижения качества предоставляемых услуг. В то же время жильцы платили за полный объем услуг.
-- Но ведь альтернативы водоканалу, облэнерго, теплоэнерго у нас в стране пока нет. И никто, кроме них, не сможет отапливать наши дома, подавать в них воду…
-- Действительно, в Украине, как и в любой другой стране, существуют естественные монополии: коммунальное хозяйство, железные дороги, электроэнергетика, связь… Их существование обусловлено технологическими причинами, поэтому они не подлежат демонополизации. В связи с этим государство вынуждено частично регулировать их деятельность. И тем не менее у них остается значительная свобода действий, чем, к сожалению многие пытаются воспользоваться в своих интересах, ущемляя интересы других (например, в прошлом году этим грешило около половины облэнерго и облгазов). Вот тогда и приходится вмешиваться Антимонопольному комитету.
Монополизм опасен сам по себе. И не только в экономическом смысле в виде уплачиваемой всем обществом монопольной ренты. Конкуренция в экономике -- это демократия в политике. Если рынок монополизирован, то политические силы, базирующиеся на соответствующих монополиях, будут диктовать обществу свои условия. Поэтому то, что в Конституции Украины появилась 42-я статья (которая гарантирует государственную защиту конкуренции в предпринимательской деятельности и запрещает ее неправомерное ограничение со стороны кого бы ни было), -- это, я считаю, наша самая большая удача и победа. Кроме того, в последнее время комитет разработал несколько законопроектов, которые должны существенно укрепить конкурентное законодательство (в этом году уже принято четыре таких закона). Но самым важным событием будет принятие Закона «О защите экономической конкуренции», который в ближайшее время будет вынесен на второе чтение.
-- В общем, вы готовите добротный оплот для развития конкуренции в Украине. И каким же будет Антимонопольный комитет -- контролирующим, регулирующим, карающим, направляющим органом?
-- Я хотел бы, чтобы АМК был государственным органом, действия которого были бы прозрачны, последовательны, законны и понятны каждому предпринимателю и потребителю.
О комитете существует множество мифов. Например, некоторые считают его «беззубым», безынициативным органом, который не в состоянии решать серьезные проблемы. Однако я давно уже понял, что этот миф возник вследствие непонимания того, что принципиальные полномочия комитета касаются не любых действий монополистов.
-- А каких?
-- Только тех, которые прямо определены законом как нарушения. Например, комитет ежегодно рассматривает около тридцати дел, возбуждаемых в отношении предприятий связи. И это при том, что нерегулируемая государством сфера составляет не более 15--20% объема всех услуг «Укртелекома». Руководит этими предприятиями Государственный комитет связи. И он же контролирует их деятельность. Поэтому, когда возникают какие-то финансовые проблемы, Госкомсвязи решает их очень просто -- поднимает тарифы. И этот же Госкомсвязи (уже как контролирующий орган) одобряет действия Госкомсвязи (как руководящего органа). У АМК нет законных оснований для вмешательства в этот процесс. Поэтому я неоднократно указывал на то, что регулирующий орган не должен зависеть от регулируемой структуры.
Кстати, в июне сего года вступил в действие Закон «О естественных монополиях». В соответствии с ним уже подготовлен Указ Президента Украины о создании независимого регулирующего органа в отрасли связи.
Второй миф -- что АМК -- монстр, который душит предпринимательство в Украине. Этот миф распространяется, в основном, нарушителями антимонопольного законодательства по совершенно понятным причинам. Кроме того, некоторые говорят, что комитет вообще не нужен. Причем, это «мнение» связано как с политическими, так и с финансовыми причинами, которые заключаются в том, что монополизм лично выгоден некоторой, к счастью меньшей, части наших сограждан.
-- Журналистам чаще всего приходится слышать о том, что АМК слишком давит на предпринимателей…
-- Дело в том, что во многом этому способствует наше законодательство. Например, обнаружив нарушения, мы просто обязаны завести дело. Причем предприятие может уже давно устранить нарушение и изменить свою политику на рынке, но мы по закону обязаны довести дело до конца и наложить на эту фирму штраф. Даже если для получения необходимых доказательств нам необходимо потратить тысячи гривен государственных денег и при этом незаконно полученная прибыль составляет несколько десятков гривен, у нас нет возможности закрыть дело. Поэтому мы будем настаивать на том, чтобы нам в законном порядке (как это происходит в большинстве стран мира) разрешили работать с предприятиями в том режиме, который диктуется обстоятельствами: случайным нарушителям будет достаточно простой рекомендации. В отношении злостных нарушителей будем применять самые жесткие меры -- вплоть до принудительного изъятия доказательств, ареста имущества и значительных штрафов.
-- Неужели предприятия и государственные органы безропотно выполняют распоряжения комитета?
-- Как правило, да. Конечно, некоторые оспаривает действия комитета в суде. Но в итоге недействительным признается около 1% всех принятых АМК решений.
-- Монополиями, в основном, руководят достаточно влиятельные люди. Как у вас складываются отношения с ними?
-- Все зависит от культурного уровня человека. Большинство все-таки понимают, что существуют закон и профессиональный долг. Но бывает, что, например, отказ в согласовании приватизации монопольной структуры без ее разделения (при наличии такой возможности) воспринимается как личная обида с последующим использованием любой возможности для мести.
-- Что же вам помогает выдержать давление?
-- Прежде всего, понимание и поддержка, фактически со дня основания Комитета, со стороны Президента Украины Леонида Кучмы. И, конечно же, люди, которые вместе со мной делают общее дело -- это члены Антимонопольного комитета, его сотрудники, коллеги из других ведомств, которых с каждым днем становится все больше. Кроме того, прежде чем меня назначили на эту должность, я прошел хорошую школу в Киевсовете -- был депутатом легендарного 21-го созыва. Того самого, который принимал решение о поднятии «жовто-блакитного прапора» возле здания горсовета на Крещатике (кстати, не все знают, что первый флаг был поднят именно там). Того созыва, который предотвратил втягивание армии в политику, перенося, во избежание столкновений и жертв, парад 9 Мая (советских войск (!?) -- в фактически независимой Украине) с Крещатика на площадь Победы, Того, который принимал активное участие в устранении последствий ГКЧП и в утверждении независимости Украины. Кстати, именно депутаты нашего созыва были буфером между милицией и голодающими студентами.
-- Я вижу, на пост председателя Антимонопольного комитета вы пришли уже закаленным человеком. И тем не менее, что дала эта должность Александру Заваде как личности?
-- О себе говорить сложнее всего… Наверное, я стал менее чувствительным к неприятностям. Ведь и я, и Комитет неоднократно оказывались в ситуации, когда казалось, что все против. Но это жизнь. Главное -- не впадать в панику и держать удар. Проходит определенное время, и все обязательно меняется к лучшему.
Как, скажем, было с монополизацией рынка газа правительством Павла Лазаренко. Любой сегодня может убедиться: ни на одном документе, узаконивающем это, нет согласования с комитетом. Более того, несмотря на жесточайшее давление, мы не согласовали создание одиозного Украинского газоресурсного консорциума в том виде, в котором он задумывался. И настояли на внесении в его уставные документы существенных изменений, превращавших консорциум из монопольного образования в некий прообраз газовой биржи. И то, что впоследствии УГК занялся другими делами, было определено не его уставными документами, а неуставной деятельностью и высокими покровителями. Но это уже другая история…
Меня часто спрашивают: «Как вам удалось так долго продержаться на этом посту?» Обычно я отвечаю, что просто делал свое дело и старался работать не в чьих-то интересах, а в интересах дела, которому служу… Выступая в Верховной Раде в качестве кандидата на должность председателя Антимонопольного комитета, я сказал, что хочу создать комитет как некий антимонопольный автомобиль, работающий исправно независимо от того, кто сидит за рулем. Мне кажется, что сейчас он именно такой. Так что теперь можно больше работать на перспективу.
«Facty i kommentarii «. 11-Июль-2000. Экономика.