На днях телеканал «Интер» завершил показ киноэпопеи из российской истории -- сериал режиссеров Владимира Краснопольского и Валерия Ускова «Ермак». В роли завоевателя Сибири Ермака Тимофеевича снялся известный актер, рекордсмен по исполнению ролей исторических личностей Виктор Степанов. О сложностях, связанных со съемками «Ермака», он впервые поделился с нашим корреспондентом.
-- Виктор Федорович, это правда, что картина снималась семь лет?
-- Семь лет длился в общей сложности только съемочный период, а еще три года заняла подготовка -- режиссерская разработка, поиски актеров.
-- Кстати, об актерах. То, что Ермака должен был сыграть Арнольд Шварценеггер, шутка?
-- Я тоже поначалу так думал. Но потом узнал, что действительно велись переговоры с Голливудом, Краснопольский с Усковым туда ездили. Американцы предложили дать на съемки что-то порядка 18 миллионов долларов, но с условием, что будет сниматься голливудская звезда. И предложили Шварценеггера, режиссеры с ним даже встречались. Он дал согласие, но только на роль Ермака. А это в планы Ускова и Краснопольского не входило, и они предложили Шварценеггеру вторую по значению роль -- атамана шайки бандитов Ваньки Кольцова (его сыграл потом Никита Джигурда). А у голливудских звезд первой величины в контракте записано, что они могут играть только главные роли. В общем, не сложилось со Шварценеггером. К тому же, режиссеры считали, что русского исторического героя должен играть русский актер.
-- Мысль, что вы обошли Шварценеггера, грела?
-- Да я узнал-то об этом совершенно случайно. Но, честно говоря, с недоумением воспринял это: можно себе представить его Ермака по тем ролям, которые мы видели -- ходячий столб с выпученными глазами. К тому же, было еще одно условие, которое не устроило нашу сторону напрочь: главный герой не должен погибнуть.
-- В их фильмах обязателен хэппи энд?
-- Не только поэтому. При удачном повороте фильма обязательно снимают продолжение: «Ермак-2», «Ермак-3» и так далее. А это значило бы пойти против исторической правды: Ермак погиб.
-- Но ваш Ермак не погибает?
-- Мы и хотели найти такой ход, чтобы Ермак в кадре не погибал, поскольку изначально в сценарии была сцена, в которой примерно через неделю после последнего сражения рыбаки ловили рыбу, и в сеть им попалось тело в доспехах -- это и был Ермак. Лет двадцать назад такой кадр был бы приемлем, но сегодня, когда и так все сплошь гибнут, хочется, чтобы хоть в кино была надежда на то, что есть что-то вечное в нашем мире. Так в детстве мы мечтали о том, чтобы Чапаев переплыл Урал -- не утонул, не погиб. Мы долго не могли найти финал «Ермака», много спорили на эту тему, иной раз до хрипоты, но таки придумали. В последние секунды в картине Ермак машет мечом и все дальше и дальше заходит в реку. На полувзмахе его руки застывает кадр… и кажется, что он остался жив. Тем более, что в Сибири люди, особенно пожилые, до сих пор верят, что Ермак не погиб.
-- Как случилось, что вы на съемках ногу поломали?
-- Да вот скакали-скакали и доскакались. С коня упал. Перелом серьезный, паника была большая. Две трети картины на тот момент уже было снято, финансовое положение сложное, а останавливать съемки никак нельзя. А тут главный герой с поломанной ногой. Начали искать дублера. Нашли парня во МХАТе, которого, загримировав и одев в доспехи, с четырех метров можно было снимать на общих планах -- похож был.
-- Но крупные планы с вами снимали?
-- Со мной. То к дереву прислонят или привяжут, то просто посадят. Но вот последний эпизод… Гибель Ермака, об этом еще песня есть -- «Ревела буря, гром гремел», о его последних часах. Кадр, можно сказать, исторический. И вот подготовились к съемке, я к крупному плану, на общих должен был выходить дублер. Никто не заметил, что он с утра выпил немного и… уснул где-то под деревом. Зарядили технику: два ветродуя (аэродинамические двигатели), две поливальные машины, квартал леса подожгли, специальные катера поднимают бушующие волны… В общем, последний день Помпеи. Кричат: «Ермак пошел!» Камеры работают, лес горит, а дублера нет. Нашли его, растолкали, вытолкнули в кадр, вылетел он на середину, саблей взмахнул… и его тут же ветром унесло из кадра. Сдуло, в общем.
Ну, можно только представить себе, что там творилось. Режиссер ко мне: «Выручай!» А у самого слезы текут. А я понимаю только, что через полчаса прогорит весь лес и все, денег больше никто не даст, в эту сцену бухнули последние средства. Тут я понял Ричарда III, который кричал: «Коня, полцарства за коня!», потому что точно так же готов был все отдать за саблю и шлем: надо было забрать их у дублера. Быстро все это на меня напялили, и мы с ребятами договорились, что они меня поддержат, кто за пояс, кто плечом -- это было срежиссировано буквально за две-три минуты. Вот и пришлось мне вступить в эту драку на общий план, да и с еще не вросшим в ногу штырем. Спасибо ребятам, они очень бережно ко мне отнеслись. Кадр мы спасли, а вот металлический штырь в ноге сломался.
-- И как же вы?
-- Не мог я тогда повторно операцию делать: если бы я снова лег в больницу, это был бы приговор фильму. Так с поломанной ногой, с постоянной болью и снимался. О том, как закончились съемки, часто вспоминает режиссер В. Краснопольский, видно, очень сильно это его задело: «Помню, как Виктор Федорович упал на землю и заплакал». Я не верил, что все уже закончилось, что дошел до конца. Тем более, что не один я на этой картине пострадал. Восемнадцать человек за это время -- кто умер, кто погиб. В «Ермаке» -- последняя роль Евгения Евстигнеева, он даже не успел досняться до конца, но при монтаже это незаметно. Когда встречаемся все вместе, чарку поднимаем за тех, кто не дошел до конца.
-- Виктор Федорович, в вашей галерее исторических персонажей Ермак какое место занимает?
-- Я их по местам как-то не расставлял. Но думаю, что Ломоносов, Ермак, Петр I, обобщенный народный герой Федор Ксенофонтович Чумаков из «Войны» и, как ни странно, Малюта Скуратов, если их посадить за один стол, вполне составят одно Политбюро. И трудно будет определить, кто из них в нем главный.