Только недавно они смогли встретиться
Сестры не знают, почему их разлучили. Но теперь, сопоставляя свои давнишние подозрения и рассказанное недавно сестрой со слов ее приемной матери, Надя предполагает, что все было именно так.
В 40 с лишним лет Михаил Аронович и Вера Васильевна Ширман, отчаявшись иметь своих детей, решились на усыновление. Увидев в детском приюте только что поступивших туда одинаковых симпатичных девчушек, офицер Ширман решил взять в семью сразу обеих. И все-таки до конца отстоять свой выбор он не смог. Какой разговор состоялся между супругами, не известно. Но только после этого Михаил Аронович взял девочек и поехал с ними к еще одной бездетной семье, стоявшей в очереди на усыновление. «Вот, выбирайте одну из двух, -- предложил Михаил хозяйке. -- Мы с обеими не справимся».
Женщина тоже не сразу решилась на такой шаг -- мужа дома не было, не с кем было посоветоваться. Посомневавшись, все же забрала Иру -- выбрала ту, у которой мордашка была покруглее. А Надя осталась в семье Ширман.
-- У меня никогда не было сомнений в том, что отец мне не родной, -- затягиваясь сигаретой, вспоминает Надя. -- Мы с ним везде были вместе -- и в музеи, и в кино, и в цирк, и по магазинам ходили В отделе детских игрушек он непременно покупал мне два одинаковых пупсика -- я всегда его об этом просила. Теперь понимаю, что, видимо, я подсознательно скучала за сестрой.
Мама почти никуда с нами не ходила, поскольку с молодых лет у нее сильно болели ноги. Как бы там ни было, она держала меня на расстоянии. И постоянно рассказывала о приемных детях, пугала, что, если я буду себя плохо вести, она отдаст меня в чужую семью, на воспитание мачехе. Я тогда возненавидела это слово и начала подозревать: а вдруг, действительно, мама мне не родная. Особенно я почувствовала это после рождения своей дочки -- мама никогда не говорила мне таких слов, какие я находила для своего ребенка. А когда я ходила беременной, она постоянно причитала: «Хоть бы не двойня! Хоть бы не двойня!» -- «Почему ты так этого боишься? -- спрашивала я ее. -- Ведь обычно это наследственное, а в нашем роду ни у кого нет двойни». Но мои аргументы ее не убеждали, и теперь понятно почему.
Наши отношения с мамой обострились два года назад, после смерти отца. Он всегда пытался смягчить наши ссоры, сгладить конфликты. Отец ушел, так и не раскрыв мне самую большую свою тайну. После того, как меня разыскала Ира, я спросила маму, почему она все скрывала от меня. «Я откладывала это на последний момент своей жизни», -- призналась она.
Настоящая фамилия сестер -- Духовы. Их маму звали Катей, а папу Юрой. Девочки родились в Приморском крае. Папа, военнослужащий Юрий Тюлин, не дождался рождения дочек и сбежал. Его следы теряются где-то в Молдавии. Маме самой приходилось тащить воз семейных проблем. Может, поэтому и запила, бросила детей на произвол судьбы? Она работала телятницей в соседнем селе. Уходила с утра на целый день, а дети (брат Володя был старше девочек на 8 лет) были предоставлены самим себе. За испачканную одежду мама строго наказывала девочек. Поэтому они пытались выйти из этого положения так: дойдя до киоска в конце сельской улицы, снимали с себя платьица и сандалии, аккуратно складывали все это на ступеньках киоска и гуляли целый день в одних трусиках. А под вечер, возвращаясь домой, надевали все снова.
Девочки были очень похожи, их могли различить только мама и бабушка. Позже, правда, Надя упала с горки и прикусила язык. Вот по этому шраму на языке ее и могли отличать остальные.
Только после четырех лет упорных поисков Ира увиделась с Надеждой
-- Ты кто, Ира или Надя? -- услышала молодая женщина от незнакомого пожилого мужчины, который направился к ней на ее громкое: «Есть здесь кто-нибудь?». И увидела, как слезы градом катятся из его старческих глаз. А потом они сидели в доме, из которого 36 лет назад в возрасте двух с половиной лет чужие люди забрали двух сестренок. И говорили, говорили…
Это был дядя Коля, родной брат матери сестер. Дом перешел ему по наследству после смерти сестры. Теперь это его дача. Вообще, здесь он бывает очень редко, сегодня Ире просто повезло. Она же никого не хотела предупреждать о своем приезде -- просто захотелось посмотреть на то место, где родилась. И когда вышла на нужную улицу, то уже точно знала, где стоит дом. Правда, не ожидала, что ее узнают.
-- Ну-ка, покажи язык! -- смеялся дядя Коля.
С женой Шурой они долго искали девочек по горячим следам, узнав от людей, что Екатерину лишили родительских прав. Она ведь не сказала об этом никому из родственников. Сначала скрывала дочерей где-то у чужих людей, но в конце концов решение суда было исполнено. Потом, куда бы Коля с Шурой не обращались, они везде слышали о тайне усыновления. Единственное, что им тогда удалось узнать, -- это то, что девочек забрал военный.
К поискам сестер подключился еще и их брат Володя, ушедший из детдома, в который его определили. Он давал объявления и на радио, и в газеты. Позже Ирина мама рассказала дочери о том, что читала эти объявления. Но не решилась открыть тайну ее рождения шестнадцатилетней девочке. К сожалению, в 27 лет Володя умер от пневмонии.
Настал Ирин черед поисков. Поскольку ее память сохранила события далекого 1963 года, когда она пришла в новую семью, Ирина решила узнать правду о себе. Будучи уже вполне зрелой женщиной, она попросила подружку уговорить свою крестную сознаться во всем, но та не смогла. Разговор этот, однако, передала Ириной маме, после чего та рассказала дочери все, как было.
Только после четырех лет поисков Ира увиделась с Надеждой. Четыре года ей везде отвечали на ее вопросы, что запрашиваемые данные не разглашаются. Долго не хотели показывать метрики. Чиновники, видимо, опасались, что в отношении близнецов был нарушен закон. Но однажды Ира получила ответ из загса с обнадеживающей припиской:»Перезвоните». Сотрудница загса назначила ей встречу и сообщила очень важную для нее информацю: «Рядом с записью о вашем дне рождения есть еще одна, причем год и день рождения совпадают. У вас должна быть сестра-близнец».
С тех пор, считает Ира, разлуки для нее уже больше не существовало.
Три дня Надя не могла прийти в себя после того, как сотрудники паспортного стола сообщили ей, что ее разыскивает сестра из Владивостока.
-- Они еще переспросили, возможно ли такое,-- вспоминает Надежда. -- А я давно была готова к этому и чувствовала, что это должно произойти. Мне сразу вспомнилось, что в детстве, когда играла с куклами, я всегда представляла, что играю с сестрой. А когда в детском садике одна плохая девочка забирала мои тапочки, я всегда пугала ее, что вот скоро найдется мой старший брат и отомстит ей за это. Видимо, информация о брате и сестре где-то в подсознании сохранялась.
Надя долго не могла решиться набрать номер телефона. Знала, что не сможет произнести ни слова. Поэтому собиралась с духом и мыслями. Наконец, когда муж пришел с работы, почувствовала себя более уверенно:
-- Я совершенно забыла о разнице во времени. Позвонила в полшестого вечера, а во Владивостоке-то была половина второго ночи. Трубку поднял мужчина. Спрашиваю: «Ира дома?» Он, конечно, удивился -- где ж ей быть среди ночи? Говорю: «Это Надя». Ира ничего не могла понять сначала, даже когда я сказала, что звоню из Полтавы. Думаю, наверное, не туда попала. Потом спрашиваю: «Ну, ты сестру искала? Я в Полтаве живу». И тут така-а-я пауза, потом -- рев…
Полчаса говорили. Хотелось обо всем рассказать, обо всем расспросить. Но разве можно уместить 36 лет в это короткое и дорогое телефонное время? Ира пообещала приехать в Полтаву при первой же возможности. Кстати, за разговор Надя заплатила 60 гривен -- почти всю свою зарплату.
Прежде чем наконец-то состоялась встреча, сестры написали друг другу несколько очень объемных писем -- несмотря на то, что обе, как оказалось, писем писать не любят.
Позже в их судьбе оказалось очень много общего. Например, любимыми уроками девочек в школе были математика и физкультура. Ирина даже получила специальность учителя физкультуры. Надя же 15 лет занималась в цирковой студии. Обе увлекались народными танцами, любили вязать и делать всякие поделки. Обе вышли замуж в феврале, сыновей обеих зовут Романами. Мужья сестер тоже чем-то похожи -- черноволосые, кареглазые, оба по гороскопу Тельцы.
Узнав, что у сотрудницы нашлась сестра-близнец, начальник психоцентра УМВД пригласил обеих на тестирование. Компьютерные исследования показали, что основа характеров сестер одинакова, а все наработанное за годы жизни в разлуке, -- разное. Например, то, что у Иры скрытое, у Нади явное, и наоборот. Сентиментальность, высокая чувствительность, нерешительность, эстетическая ориентированность, например, присущи обеим в равной степени. Тяга к розыграшам у 39-летних женщин тоже оказалась одинаковой.
Еще в Москве Ирина купила две одинаковые кофты. А, не успев даже толком отдохнуть с дороги, потащила Надю в парикмахерскую -- делать такую же прическу, как у нее. «Мы и так многое упустили», -- был ее аргумент. После парикмахерской отправились на базар. И тут еще раз убедились, насколько совпадают их вкусы. Только и отвечали продавцам: «Нам это не нравится». В первый же вечер отправились в гости, посмотреть на реакцию Надиных друзей и кумовьев. Самым потрясающим открытием для гостей, родных и для самих сестер стали танцы.
-- Никто из моих знакомых не мог скопировать мои танцевальные движения, -- рассказывает Надя. -- Ведь танцами я когда-то занималась достаточно серьезно. Когда же у кума гости собрались потанцевать, смотрю, а у Юры с Ромой глаза округлились -- Ира, не глядя на меня, начала в точности повторять мои движения… Еще одно интересное открытие было сделано на кухне. После дочкиной уборки хозяйка не увидела на привычном месте своей косметички. Вдруг на кухню с этой косметичкой входит гостья. «Где ты ее нашла?» -- обратилась к ней Надя, полагая, что пропажа наконец обнаружилась. «То есть, как где? В своей сумке взяла… » Только посмотрев на содержимое косметички, сестры расхохотались своим неподражаемо одинаковым смехом -- тюбики помады и туши у каждой были разными.
Пять дней, с 4 по 9 ноября, Ирина гостила у сестры. Будучи заместителем директора акционерного общества «Дальрыбнефтесервис», воспользовалась командировкой в Красноярск и выкроила время на поездку в Полтаву.
А Надины руководители, узнав о таком событии, без разговоров освободили ее от служебных обязанностей. И сестры сутками общались.
-- Вы не мечтали переехать жить поближе друг к другу?
-- Вряд ли это удастся. Конечно, Ира звала меня к себе. Я бы, не раздумывая, поехала. Но Юра категорически отказывается: в сорок лет начинать все сначала он не решается. Здесь муж работает терапевтом в поликлинике УМВД, пользуется авторитетом и уважением. Ко всему он большой патриот Украины. Сказал, что будем ездить друг к другу в гости. Хотя на какие деньги мы поедем во Владивосток, я не знаю -- железнодорожный билет в один конец стоит около 500 гривен. Получается, необходимо две тысячи. Поэтому нам остаются только письма и телефонные разговоры.
Муж, его мама и наши дети радуются встрече с сестрой не меньше меня. Говорят, что я теперь больше не безродная.
-- У вас, наверное, сейчас такое ощущение, что в вашей жизни свершилось что-то важное…
-- У меня такое ощущение, что важное еще только начинается. До этого, как выразилась Ира в первом своем письме, было ощущение какой-то душевной незаполненности.