Суд приговорил капитана Вооруженных cил Украины, виновного в гибели 19-летнего рядового, к восьми годам лишения свободы
Об этой трагедии, произошедшей в воинской части, дислоцированной в поселке Черноморское Коминтерновского района Одесской области, «Факты» писали дважды (24 ноября 2009 года и 26 января 2010 года). Девятнадцатилетний солдат срочной службы Антон Морозов погиб 15 ноября 2009 года, получив смертельное огнестрельное ранение во время несения дежурства по батальону. Военная прокуратура Южного региона Украины возбудила уголовное дело по факту гибели рядового. Дежуривший тогда по части 28-летний капитан Владимир Катков (имя и фамилия изменены), командир минометной батареи третьего батальона, был последним, кто видел Антона живым. Как оказалось, не просто видел. Следствием установлено, что смертельное ранение в голову юноша получил именно из его пистолета…
Братья-близнецы Антон и Алексей Морозовы были призваны в апреле 2009 года Корабельным райвоенкоматом Николаева. Затем попали в учебный центр «Десна», а в октябре их направили в 28-ю отдельную механизированную бригаду 6-го армейского корпуса Сухопутных войск. Так что в части, ставшей местом гибели Антона, братья прослужили чуть больше месяца.
Этого вполне хватило, чтобы стать неугодными одному из командиров — капитану Владимиру Каткову. Впрочем, как выяснило следствие, не только братья Морозовы пришлись не по нраву этому офицеру. Просто в тот злополучный воскресный вечер именно они попались ему под руку. Катков дежурил по части, Антон Морозов исполнял обязанности дежурного по батальону, а его брат-близнец Алексей был одним их двух батальонных дневальных. Вот здесь-то капитан и решил «научить уму-разуму» подчиненных. Чем занимался не раз.
Как выяснят следователи и судьи: «Капитан Катков в 21. 20 прибыл в казарму для проверки внутреннего порядка и зашел в помещение штаба подразделения. Там Катков начал проверять у подчиненного знания Устава. В ходе беседы с Антоном Морозовым, около 21. 25, он вынул из кобуры пистолет Макарова и, не отделяя его от пистолетного ремня, переместив предохранитель в положение «огонь», начал нажимать на спусковой крючок, имитируя выстрелы из пистолета. Таким образом он совершил пять нажатий.
В это время в помещение штаба, по указанию Каткова, вошел дневальный свободной смены рядовой Алексей Морозов — брат-близнец Антона. Он увидел, как капитан нажимает на спусковой крючок пистолета, и офицер при этом спросил у Алексея: «Что, страшно?» Солдат ответил: «Нет, мне не страшно». Катков приказал Алексею Морозову вскипятить воду для приготовления кофе. Рядовой покинул помещение… »
- В обязанности дневального входит приготовление кофе дежурному по части? — поинтересовался я в перерыве судебного заседания у Алексея Морозова, признанного потерпевшим по делу (парня демобилизовали со службы сразу после гибели брата).
- Так там было заведено, — отвечает собеседник. — Иначе… Я не раз видел, как этот капитан бил солдат, которые не могли выполнить какое-то его указание. У него даже излюбленный удар был — кулаком в лоб. Поэтому на его приказ я ответил: «Понял» — и вышел. Как вдруг услышал выстрел. Оглянулся: выбегает рядовой Дмитрий Абельмас (он тоже сидел в канцелярии) и кричит: «Твоего брата убили!» Я кинулся туда и в двери столкнулся с капитаном Катковым, у которого в руках был пистолет…
Брат лежал на боку возле стенки, с раной в правом виске — в сантиметре от брови… Через пару минут я выбежал в коридор и услышал, как капитан Катков докладывал кому-то по телефону, что в третьем батальоне ЧП. Он сказал: «Я убил случайно солдата. Вызывайте всех». Это слышал не только я, но и рядовой Сергей Заставский, он дал показания следствию и суду… Мне очень тяжело об этом говорить: никогда не думал, что так рано останусь без родного брата. Не могу по ночам спать, мысли постоянно возвращают к происшедшему в тот ноябрьский вечер…
Уголовное дело по обвинению капитана Каткова рассматривал Военный апелляционный суд Военно-Морских cил Украины. Председательствующий Николай Моцный, судья Геннадий Никитин и трое народных заседателей трудились скрупулезно, тщательно изучая и обсуждая каждый документ и эпизод.
- Всю жизнь я старался жить по человеческим и христианским законам, — вступает в беседу Александр Морозов, отец братьев-близнецов. — Судьба проявила ко мне немилость — сначала отняла жену, а затем и сына. Я воспитал детей в духе преданности стране, с тем они и ушли на службу в Вооруженные силы. Я отдал Родине живого сына, а взамен получил гроб с его телом. Если бы он погиб в бою, это возможно было бы объяснить, а здесь… (на глазах собеседника выступают слезы. — Авт. ). Этот капитан — обыкновенный преступник. А случай с Антоном — логический итог его хамского и жестокого обращения с солдатами.
С потерпевшей стороной полностью созвучно заключение государственного обвинителя, старшего прокурора Военной прокуратуры Южного региона Украины, подполковника юстиции Евгения Воронина:
- Катков, являясь командиром батареи воинской части, неоднократно умышленно применял физическую силу в отношении подчиненных. Так, будучи недовольным работой солдата Осадченко по обслуживанию боевой машины, он трижды ударил его в голову. Через несколько дней Катков, обнаружив, что рядовые Осадченко и Костиц неправильно присоединили аккумулятор к боевой машине, нанес каждому из них по удару кулаком в голову. 26 октября капитан, неудовлетворенный подготовкой младшего сержанта Микулы к строевому смотру, дважды ударил его в голову своей головой, на которую предварительно надел металлическую каску. В середине октября офицер дважды ударил кулаком в лоб каждого из братьев Морозовых — якобы за то, что они употребляли за обедом разные первые блюда. В канцелярии батальона он ударил солдата Костиц, который плохо, по его мнению, нанес трафарет.
На рядового Осадченко Катков поднял руку за то, что тот не смог удерживать штангу так долго, как хотел капитан. Дважды ударил в плечо солдата Золотарева, посмевшего поправить Каткова, неправильно произносившего его фамилию. Тогда же ударил в голову своего подчиненного Патурина (повод — нарушение формы одежды). Как выяснило следствие, Патурину от командира доставалось не раз: за нарушение дисциплины в строю, за то, что неверно заполнил журнал вечерней проверки подразделения…
Перечень «заслуг» капитана можно продолжить, о них достаточно подробно рассказали в ходе предварительного следствия и судебного заседания его бывшие подчиненные. Странно, что о подобных «мерах воспитательного воздействия» почему-то не было известно командованию. После ЧП 15 ноября 2009 года командир воинской части Игорь Олейник заявлял: «Произошел случай неосторожного обращения с оружием во время несения службы». Кто и почему «неосторожно обращался», он уточнять не стал… В отличие от командира части досудебное следствие и судьи дотошно изучали и анализировали все нюансы. В частности, показания рядового Абельмаса — свидетеля ЧП (он тоже находился в помещении штаба батальона, где сшивал журналы). Парень рассказал, что Катков сидел на столе, у окна, а Антон Морозов стоял рядом. Капитан держал в правой руке пистолет и, нажимая на спусковой крючок, имитировал выстрелы. В какой-то момент Абельмас услышал звук перемещения затвора пистолета и слова Каткова: «На, возьми и застрелись… » Через несколько секунд прозвучал выстрел. Антон Морозов упал на пол… По выводам судебно-медицинской экспертизы, смерть рядового наступила мгновенно.
В судебном заседании подсудимый Катков в предъявленном обвинении признал себя виновным частично и показал, что не имел умысла убить из хулиганских побуждений солдата Морозова, а также применять к нему неуставные способы воздействия.
- Проверив у Морозова знание обязанностей дежурного роты, я вынул из кобуры оружие — исключительно с тем, чтобы осмотреть пистолет на предмет чистоты, — пояснял он. — Удерживая пистолет в правой руке, переместил предохранитель в положение «огонь» и, нажимая на спусковой крючок, начал имитировать выстрелы. Антон Морозов после ухода брата Алексея сказал мне, что также умеет обращаться с пистолетом. Со словами: «На, возьми и застрелись», я протянул ему свой пистолет, снятый с предохранителя, не отделяя оружия от крепежного ремня (длина ремня — 80 сантиметров. — Авт. ). Я полагал, что солдат не возьмет оружие в руки. Но рядовой Антон Морозов сам выхватил у меня пистолет, левой рукой переместил затворную раму и дослал патрон в патронник. Поднеся пистолет к голове, на расстояние около 10 сантиметров от правого виска, он нажал на спуск. Поскольку действия Антона Морозова были быстрыми, я просто не сумел их остановить. Сразу же после выстрела я лично доложил командованию части об убийстве солдата, поскольку понимал, что нарушил правила обращения с оружием, передав пистолет Морозову, который выстрелил в себя…
Катков также признал, что за упущения по службе «воспитывал» рядовых кулаками, однако братьев-близнецов Морозовых не трогал, а рядового Батурина бил дважды, а не четырежды.
Суд отклонил доводы подсудимого о том, что Морозов выхватил пистолет против воли капитана. Установлено, что офицер сам передал оружие подчиненному. Признано не отвечающим действительности и утверждение о том, что рядовой самолично привел пистолет в боевую готовность.
В выводах комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы значится: «Катков хроническим психическим заболеванием, временным нарушением психики, другими психо-патологическими расстройствами не страдал и не страдает. Его действия имели целенаправленный, упорядоченный и достаточно координированный характер, потому он в полной мере должен был осознавать их и управлять ими. Катков был в состоянии предвидеть последствия передачи Морозову заряженного пистолета, приведенного в боевую готовность».
Члены семьи погибшего предъявили гражданские иски Министерству обороны с требованием компенсировать моральный и материальный ущерб. Оказалось, они… ошиблись адресом. Во всяком случае, об этом недвусмысленно заявил в своей итоговой речи представитель Минобороны в суде подполковник Олег Обухов:
- Верх безумия вести себя так, как подсудимый. Ведь не напрасно говорят, что даже обычная палка раз в год стреляет. Выстрел Антон Морозов сделал осознанно, поскольку со стрелковым оружием он был ознакомлен, проходил стрельбы. Что касается самого оружия, из которого произведен тот самый выстрел, то упомянутый пистолет был передан Министерством обороны в данную воинскую часть для оперативного управления (?! — Авт. ). Поэтому он принадлежит не Министерству обороны, и мы ничего не должны компенсировать. Более того, Минобороны не причиняло вреда отцу Морозова, потому его иск удовлетворению не подлежит. Вообще же, нанесенный личности моральный ущерб должен быть доказан самим потерпевшим. Я не вижу, чтобы это было доказано. Прошу суд отказать в удовлетворении иска к Министерству обороны.
К чести суда, он не отступил от документально подтвержденных данных, которые в течение десяти дней еще и еще раз перепроверялись в зале заседания. И обязал военное ведомство возместить материальный и моральный ущерб близким погибшего военнослужащего. Правда, уменьшив сумму компенсации, заявленную истцами (отец, брат и сестра погибшего требовали выплатить по миллиону гривен каждому). Решением суда отец и брат погибшего должны получить по 100 тысяч гривен. Сестре, вышедшей замуж и три года проживающей отдельно от родительской семьи, в удовлетворении иска отказано.
Также потерпевшему Александру Морозову (отцу погибшего) Минобороны обязано возместить 30 тысяч 800 гривен, истраченных на погребение сына и поминальные обеды.
Назначая наказание Каткову, суд принял во внимание его добровольное признание, искреннее раскаяние и содействие раскрытию преступления, а также то, что на его содержании находятся малолетний ребенок и больная жена. Подсудимый приговорен к восьми годам заключения с лишением воинского звания.