37-летняя жительница села Малиновка Кировоградской области долго искала и нашла своего родного отца, который оказался… князем из древнего грузинского рода
Однажды четырехлетняя Лейла играла во дворе с подружками, как вдруг ее окликнули сидящие на лавочке соседки. «Лейлочка, а где твой папа?» — невинно поинтересовалась одна из бабушек. «На работе», — ответила девчушка. «Ошибаешься, милая, — покачали головой соседки. — Человек, с которым ты живешь, — не твой отец. Не родной он тебе, понимаешь?»
Прибежав домой, Лейла с ходу выложила маме то, что поведали ей соседки. «Глупости, — передернула плечами мать. — Ты их не слушай. Твой папа — тот, кто тебя одевает и кормит». А спустя некоторое время девочка обнаружила в шкафу две пожелтевшие от времени фотографии красивого темноволосого мужчины в военной форме. «В тот момент у меня, маленькой несмышленой девочки, екнуло сердце, — вспоминает сейчас 37-летняя Лейла. — Что-то мне подсказало, что на снимке мой родной отец».
- С тех пор меня как подменили, — признается Лейла. — При каждом удобном случае я старалась расспросить родных об отце. Маму такие разговоры раздражали, а отчим мои вопросы игнорировал. В то, что мужчина, который с нами жил, не мой папа, поверить было несложно. Этот человек испортил мне детство. Мама целыми днями работала, а он, возвращаясь после очередной пьянки, кричал на меня, мог побить и даже выгнать из дома. Навсегда запомню, как однажды поздно вечером он выставил меня на мороз. Свернувшись клубочком, я просидела на мерзлой траве до утра… Как-то после очередной ссоры с отчимом я крикнула: «Ты не мой папа! Вот мой отец!» — и показала ему найденные в шкафу фотографии. Он молчал. С тех пор я этих снимков не видела.
По словам Лейлы, так прошло в Бахчисарае все ее детство — в страхе перед жестоким отчимом и мечтах найти родного отца.
- Помню, девочки в садике хвастались: «Меня сегодня папа встречает!» «А мне мой папка куклу подарил. Такую большую», — продолжает Лейла. — Я стояла в сторонке и пыталась представить себе эту большую куклу. У меня игрушек не было никогда. В голове звучала песня Аллы Пугачевой «Папа, подари мне куклу», в воображении невольно вырисовывалась картина: будто я выхожу из садика, а у ворот меня ждет папа с большой куклой в руках. Добрый, ласковый, он на виду у всех берет меня за руку и целует в лоб. Я снова и снова воображала себе эту сцену.
Однако, как только Лейла попадала домой, ее чудесное видение исчезало, и девочка возвращалась к ужасной действительности — пьяному отчиму, плачущим младенцам (к тому времени у нее появилось два братика) и постоянным скандалам. Отдохнуть от такой жизни девочке удавалось только летом, когда ее отвозили к бабушке в село Ульяновка, в Кировоградскую область.
- Я начала расспрашивать бабушку о папе, — говорит Лейла. — И она проговорилась, что я действительно живу не с родным отцом. Рассказала, что мой папа грузин, служил в Бахчисарае, где и познакомился с мамой, когда она работала медсестрой в воинской части. Имени папы бабушка не знала, слышала только, что его отца звали Георгий, а мать вроде бы Мананой и она работала учительницей истории. На этом информация заканчивалась. Мама наотрез отказывалась говорить на эту тему, даже когда я уже закончила школу. «Зачем тебе это? — спрашивала. — Он тебе не нужен, ты не нужна ему». Поняв, что от нее ничего не добьюсь, я написала письмо на телепередачу «Жди меня». Но ответа не получила.
Вскоре в жизни девушки произошло много перемен — переезд в Кировоградскую область, неудачный брак, рождение ребенка. Потом Лейла опять вернулась на родину в Бахчисарай, где, уже имея музыкальное образование, работала в местном доме культуры и детсадах. Выйдя замуж второй раз, молодая женщина опять переехала на Кировоградщину — в село Малиновка, где по сей день живет с супругом и 14-летней дочерью. Работает Лейла секретарем Малиновского сельсовета.
- Даже когда у меня уже было двое детей, я не оставляла идею разыскать отца, — продолжает моя собеседница. — Настойчиво посылала письма на ту же программу «Жди меня», обращалась в поисковые группы, разыскивающие военнослужащих и пропавших без вести. Но все попытки заканчивались неудачей. Из этой ситуации я видела только один выход — найти координаты отца в доме матери. Бабушка рассказывала, как мама когда-то посылала ему мою детскую фотографию. И я, взяв с собой дочку Катю, отправилась к ней в гости. Представляете, приезжаем мы, а тут звонит бабушка и говорит, что заболела, просит маму приехать. Это был словно подарок судьбы. Дом был полностью в моем распоряжении! Закрыв за мамой двери, я помчалась на балкон — там лежало много старой литературы. Перелистала все книжки и блокноты, после чего начала поиски в комнате. Все в доме вверх дном перевернула! И тут мне попалась старая записная книжка. Листая обтрепанные страницы, я наткнулась на запись: «с. Сасирети. Имерлишвили Г. С». То, что надо, пронеслось у меня в голове. Я нашла то, что искала всю жизнь!
Уже будучи дома, взяла чистый лист бумаги и написала: «Здравствуйте, семья Имерлишвили! Меня зовут Лейла». Я несколько раз перечитывала написанное, комкала бумагу и садилась писать заново. От волнения дрожали руки, я испытывала смешанные чувства — это были радость и страх одновременно. Понимая, что еще далеко не факт, что по найденному мною адресу проживает именно папа, я написала, что на протяжении всей жизни ищу отца, и просила людей, которые получат письмо, помочь мне. Подписывая конверт, поняла, что даже не знаю район. И написала: «Тбилиси. Село Сасирети».
… Через полтора месяца Лейла обнаружила в почтовом ящике конверт с надписью «Грузия». Быстро разорвав его, достала исписанный тетрадный листок.
- Обычно, когда достаешь письмо, первой строчки не видишь, — улыбается моя собеседница. — Но на этот раз я ее увидела. Письмо начиналось с фразы: «Здравствуй, дорогая моя дочка Лейла!»
- Я не могла поверить, что мне пишет ПАПА. Мой родной, настоящий папа. Значит, он есть, я не зря надеялась! — Лейла смахивает набежавшие на глаза слезы. — Отец писал, что его зовут Элгуджа Накашидзе, в воинской части его называли Валерой. А я ведь отправляла письмо на фамилию Имерлишвили! Как оно попало к отцу — отдельная история.
Оказалось, что в селе Сасирети семей с фамилией Имерлишвили более чем достаточно. Но в чей бы дом ни приходил конверт, никто почему-то не осмеливался его открыть — увидев, что конверт из Украины, люди его возвращали. Когда ни одна из семей Имерлишвили его не приняла и письмо вернулось на почту, почтальон отыскала еще одну семью с такой же фамилией в Тбилиси. И попала пальцем в небо — эти люди оказались родственниками отца Лейлы.
- Дай Бог здоровья этому почтальону, она осуществила мою мечту! — говорит Лейла. — Папа написал, что у него большая семья — жена Ламара, два сына, дочь и шесть внуков. Да почему я на словах рассказываю? — спохватилась женщина. — Вот смотрите! — она достала с полки толстую папку и вытащила из файла аккуратно сложенный тетрадный листок в клеточку. Текст был написан на русском языке:
«Мы все были очень рады получить твое письмо. Мой брат читал его, и мы все плакали. Я думал, что мое существование не имеет для тебя никакого значения. Как мы рады, что ты нас нашла! Счастливы, что в тебе течет наша кровь. Хотим пригласить тебя и твою семью к нам. Приежай и увидишь свою родню. Если ты решишь приехать, будем ждать вас в аэропорту. Пока не могу приехать к вам — мне не позволяет здоровье, часто беспокоит сердце. Будьте здоровы. Ждем!»
- С тех пор мы с папой постоянно переписывались, — рассказывает Лейла. — Я писала ему о своей жизни, он — о своей. Высылали друг другу фотографии. Однажды я получила письмо и, несмотря на сильный мороз и гололед, нетерпеливо открыла конверт прямо на улице. Из него выпали фотографии… моего сына Руслана. «Он что тут делает?» — изумилась я. Присмотревшись, поняла, что это… папа в молодости! На обратной стороне одного из снимков отец написал: «Посмотри, как мы с твоим сыном похожи».
- Вас не смущало, что у отца есть своя семья?
- Что вы, конечно, нет! Важнее всего для меня было увидеть его. В каждом своем письме папа настойчиво просил меня позвонить. Но я не хотела.
- Почему?!
- Я себе этого не представляла. Одно дело — писать письма, а совсем другое — говорить и не видеть при этом его глаз. В конце концов мы с папой договорились, что я приеду к нему 3 апреля — накануне его дня рождения. Во время перелета я не могла спать — так волновалась! Четыре часа просидела в кресле, не облокачиваясь об спинку, тысячи раз прокручивала в голове нашу встречу…
- Вам она не снилась?
- Встреча — нет. Но еще с юных лет я часто видела во сне одну и ту же картину: будто я подхожу к большому старинному замку из серого отшлифованного гранита, а кто-то идет рядом. Я не видела лица этого человека, но понимала, что это мой папа. О том, что нашла отца, маме не рассказывала. Перед отъездом позвонила ей и сообщила, что должна уехать по работе. А она вдруг сказала: «Дочка, знай, что за каждым поворотом судьбы тебя ждет удача». Получилось, мама, сама того не понимая, меня благословила.
Когда я прилетела в Тбилиси, все вокруг было залито солнцем — до того хороший был день. Я испытывала… нет, уже не волнение, а безмерную радость. Вышла из самолета и почувствовала, что я… дома. И вдруг услышала: «Лейлочка!» Обернувшись, увидела крупного темноволосого мужчину, который махал мне рукой. Это был мой брат, которого я узнала по фотографии. Пока шла к нему, чувствовала, как дрожат коленки, а ноги становятся ватными. Он заключил меня в крепкие объятия…. Это было так искренне, так по-настоящему! Потом подошла папина жена Ламара и поцеловала меня. Папа стоял рядом. Я обняла его одной рукой, во второй были плащ и сумка. «Я так долго тебя искала! — выпалила я. — И так рада, что нашла!» Бросив вещи, плащ на пол, я обняла его обеими руками. Что он говорил, не помню. Запомнились только его полные слез глаза…
В аэропорту Лейлу встречали не только родственники — вокруг было много камер и журналистов. Почему собралась пресса, молодая женщина узнала уже в ресторане, познакомившись с родственником Нодаром Накашидзе.
- После теплой встречи я села в папину машину, и мы поехали в его ресторан, — рассказывает Лейла. — Сидя на переднем сиденье, я изредка на него поглядывала. А папа неожиданно взял мою руку в свою и всю дорогу вел автомобиль одной рукой. Даже на самых сложных поворотах меня не отпускал…
Сказать, что ресторан был шикарным, значит ничего не сказать. Такой роскоши я не видела никогда. Большой, с несколькими арками, он был оформлен в готическом стиле. На приеме в честь моего приезда собрались около сотни человек. Как они тепло меня встретили! Каждый подходил, обнимал, говорил теплые слова. И хотя я не знала грузинского языка, почему-то их понимала. Русский знали всего несколько человек, включая папу. Родственник Нодар Накашидзе дал мне какие-то газеты. «Прочитай и все поймешь, — загадочно улыбнулся он. — Знай: род Накашидзе — княжеский, и ты — княжна». Я ошарашенно на него уставилась: как это княжна?! Нодар рассказал, что их род стал княжеским еще в XV столетии. У грузинской царицы Тамары при дворе был накаш, что в переводе на русский означает «художник». В 1413 году она даровала его семье титул, и так появился род Накашидзе. Вскоре в их княжество уже входило много владений, в том числе и три выхода к морю. Даже на гербе рода есть символ трех портов. Тогда-то я поняла, почему меня встречали журналисты. На следующий день информация о том, что к князю Элгудже Накашидзе приехала дочь из Украины, появилась на страницах многих грузинских газет.
По словам Лейлы, дом отца оказался не менее роскошным, чем ресторан. Это был настоящий особняк в курортной зоне «Железные воды». Кстати, именно в тех краях последние годы жизни провела больная туберкулезом Леся Украинка. Считается, что река, в которой много железа, лечит заболевания крови и туберкулез.
- День моего приезда был так насыщен новыми знакомствами, что я смогла уснуть только под утро, — признается Лейла. — Я не переставала удивляться тому, как мне было среди этих людей хорошо и комфортно. Мы с папой не расставались весь вечер. Седой, невысокий, для меня он был самым красивым и близким человеком на земле. Разговаривали обо всем: о наших семьях, жизни, увлечениях. Не в силах сдержать любопытство я спросила его о маме. Но тут он оказался немногословным. Сказал только, что хотел бы ее увидеть, и тут же сменил тему. Вы бы видели, какая у него дома библиотека! Под нее отведена целая комната. На полках старинные книги в кожаных и позолоченных переплетах. Однако почитать мне было нечего, вся литература была на грузинском языке. И тут папа принес мне старую книжку на русском «Грузинские народные новеллы». На внутренней стороне обложки была запись… маминым почерком. «Валера! Поздравляю тебя с Днем Советской армии и Военно-морского флота! Желаю успехов на службе, крепкого здоровья, кавказского долголетия, счастья в личной жизни. Твоя жена Татьяна». Он хранил эту книгу всю жизнь, представляете?!
За стеклом серванта стояли фотографии всех его детей и внуков. Среди них я обнаружила и свой детский снимок, который когда-то отцу выслала мама. На следующий день мы отпраздновали папино 60-летие, а потом поехали в его родовое имение в Гурии. Когда подошли к полуразрушенному старинному замку рода Накашидзе, я замерла на месте от изумления. Это был тот самый замок, который я несколько раз видела во сне! Те же гранитные серые стены, тот же холм… И рядом со мной, как в моем сне, был папа. Только на этот раз я уже видела его лицо… Замок расположен на возвышенности, и, если подняться на самую высокую башню, можно увидеть весь Тбилиси. Неподалеку от замка расположена именная церковь с захоронениями князей вокруг нее. Энергетика в этом месте сильнейшая. От одной мысли, что здесь похоронены многие поколения родственников, по коже бегут мурашки. Богослужения в этой церкви не проводятся, теперь она стала музеем. Кстати, если туристы могут заходить в эту церковь просто так, то представители рода Накашидзе должны трижды обойти ее и поцеловать каждый угол. Около родового имения я нашла три камешка, которые тоже видела во сне. Попросила папу наступить на каждый из них, — Лейла достает маленькую коробочку и показывает мне три неотшлифованных маленьких камня. — Видите, на одном из них как будто нарисован крестик. Его я нашла неподалеку от церкви. Потом мы с мамой Ламарой гостили у тети…
- С… мамой?
- С нашей первой встречи я решила, что буду так ее называть. Теперь всем говорю, что у меня есть папа и две мамы! — смеется Лейла. — Мы с ней проболтали целую ночь. Она рассказала, что, как только вышла замуж за папу и узнала, что у него есть в Украине дочь, предложила ему меня забрать. Но он ответил, что никакая мать просто так не отдаст своего ребенка, а силой забирать меня он не будет. «Если бы мы пришли за тобой, ты бы уехала с нами?» — поинтересовалась мама Ламара. «Не знаю, уехала бы или нет, — задумалась я. — Но если б вы только знали, как я вас ждала!» Поделилась с ней своими фантазиями о папе с куклой во дворе детского садика. А утром, представляете, прихожу к папе домой, а в моей комнате на кровати лежит красивая фарфоровая кукла. Та, о которой я так мечтала… — по лицу моей собеседницы катятся слезы. — В голове зазвучала знакомая песня «Папа, подари мне куклу». Я смотрела на этот бесценный подарок и плакала.
- Маме Тане обо всем рассказала уже по возвращении домой?
- Нет, я позвонила ей из Грузии, чтобы поздравить на Благовещение. А когда она начала расспрашивать, почему так долго длится моя командировка, я шепотом спросила у папы, хочет ли он с ней поговорить. Папа взял трубку и сказал: «Здравствуй, Татьяна! Узнаешь меня?» «Здравствуйте», — в голосе мамы слышалось недоумение. «Это Элгуджа», — тихо произнес отец. «Как? Ты? Не может быть!» — опешила мама. И дальше посыпались вопросы: как мы встретились, где я, как его нашла. Потом мама рассказывала, что, повесив трубку, села в кресло и просидела так целую ночь. Вспоминала… Знаете, мне кажется, что она до сих пор его любит. Хоть и никогда в этом не признается. Недавно она рассказала, что, будучи беременной мною, ложилась животом на газеты с грузинскими стихами. Может, страсть остыла, но любовь точно осталась.
В Грузии Лейла пробыла 23 дня. В аэропорту отец вручил ей фамильный герб, вскоре она поменяла фамилию. С тех пор не было дня, чтобы отец ей не позвонил.
- Сажая меня в самолет, папа сказал, что, когда не сможет без меня, сразу приедет, — улыбается Лейла. — Не прошло и месяца, как они с мамой Ламарой уже были у нас. В день их приезда мы закатили пир на всю Малиновку — полсела позвали. Начальник предприятия, на котором работает муж, подарил папе казацкую трубку и каравай на вышитом рушнике. А маме Ламаре вручили платок с украинской вышивкой. Она, кстати, была в восторге от украинской кухни. Ела все: борщ, вареники, салаты. А вот папа, наоборот, ел только мясо. Он так привык. Сначала мне казалось, что они, интеллигентные люди с изысканными манерами, привыкшие к роскоши, могут не принять наш быт. Но они прекрасно поладили с нашими односельчанами, даже пили с ними водку и пели украинские песни. Папа заметил, что у них за столом много едят и мало пьют, а наши люди, наоборот, много пьют и мало едят. Восемь дней, которые они у нас гостили, пролетели как миг.
Когда наша беседа подходила к концу, раздался звонок мобильного телефона.
- Не успела, — улыбнулась Лейла, взяв телефон. — Это папа звонил. Но перезванивать не буду, а то он станет сердиться, что я трачу на него деньги. Он у нас уже побывал, теперь моя очередь. Планирую поехать в Грузию летом. Хотя кто знает — может, не выдержу и уже завтра буду в аэропорту.