В Изяславе Хмельницкой области 11-летний мальчик, сумевший продержаться полчаса в ледяной воде до приезда спасателей, утонул на их глазах. Районная прокуратура не нашла в действиях пожарных и водолазов состава преступления, поэтому на днях мать погибшего школьника обратилась в Генеральную прокуратуру с просьбой о пересмотре дела
Крик ребенка о помощи, доносившийся с речки Горынь, которая разделяет город Изяслав на две части, услышал семиклассник Саша Шафалюк. В это время он на берегу катался с другом Андреем на санках. Подбежав поближе, ребята увидели, что в полынье на середине реки тонет их знакомый, Дима Касенов. Он учился в их же школе, но классом младше. «Кася, это ты?!» — крикнул Саша. Мальчик, барахтающийся в полынье, кивнул. «Это ты, Шафа?!» — обрадовался он. «Да, я! — воскликнул Саша. — Держись!»
Андрей побежал в ближайший дом, расположенный над рекой, и сообщил о случившемся. Хозяйка дома Наталья Гнатюк сразу же вызвала пожарных, а ее муж и сын, схватив веревку, спустились вниз.
— Мальчик оказался в 20 метрах от берега, на середине реки, — рассказывает муж Натальи Владимир Гнатюк. — Это мертвая зона — не дойти, не доползти. Там большая глубина, сильное течение. А лед непрочный. Я попытался бросить веревку, но не добросил, и лед подо мной затрещал. Тогда Сашко Шафалюк, которому удалось подобраться к тонущему ребенку поближе, сказал мне: «Дядь Володя, не надо идти, а то и я провалюсь!»
— Нас учили в школе, что делать, если человек провалился под лед, — объясняет Саша, который храбро бросился другу на помощь. — Я стал бросать веревку, но она оказалась короткой. Когда люди принесли другую веревку, более длинную, я бросил ее и достал до Димки, но он не смог за нее ухватиться. Я бросал еще и еще… У меня намокли перчатки и тряслись от холода руки. Но я только думал: «Как же его вытащить оттуда?»
— Когда я прибежала к реке и увидела, что с помощью веревки ребенка не достать, то помчалась в дом за деревянной лестницей, — вспоминает Наталья Гнатюк. — Я нервничала: «Где же пожарные?» — и опять позвонила на диспетчерский пункт. «Какой дорогой они едут?» — спрашиваю. Ведь «пожарка» в двух километрах от нас, и машина должна была долететь сюда за две минуты. Мой сын прибежал в дом вслед за мной, схватил лестницу и побежал вниз. В этот момент появились пожарные. Сирены я не слышала.
— Спасатели были на месте происшествия через четыре минуты, — рассказал «ФАКТАМ» начальник самостоятельной государственной пожарной части № 17 Изяславского райотдела ГУ МЧС Украины в Хмельницкой области Константин Дзюбий. — Подъезжая к реке, они увидели, что в полынье что-то чернеет, но никакого движения там нет. Пострадавший просто держался на воде, как поплавок, за счет куртки. Тем не менее к полынье был отправлен самый легкий по весу пожарный со спасательным кругом. Он начал идти, но под ним затрещал лед. Пожарный лег на лед, начал ползти и вдруг провалился…
Собравшиеся на берегу люди с ужасом смотрели то на пустую полынью, то на спасателей. Ведь у ребенка был шанс. Он не замерз в ледяной воде, где по подсчетам пробыл не менее получаса. Его крик случайно услышали другие дети и подняли на ноги взрослых. Взрослые и дети пытались спасти ребенка до приезда пожарных. Мальчик дождался пожарных и… утонул на их глазах!
— Это не укладывалось в голове, — говорит Наталья Гнатюк. — Я кричала: «Как можно было ехать так долго и не спасти ребенка!» Они говорят, что были через четыре минуты. Но я, когда пожарных вызывала, смотрела на часы: было 16. 35 (пожарные утверждают, что их вызвали в 16. 45. — Авт. ), а приехали они в 16. 50. Часы у меня точные. Я в тот день все время на них смотрела, потому что сестру с племянником на поезд провожала. Дорога была чистая, никакого гололеда. И старший, кто руководил этими пожарными, тогда сказал: «Женщина, не кричите. Бог нас рассудит… »
— В шесть вечера уже стемнело, — вспоминает Елена, мать Димы. — Мы начали волноваться: «Где Дима?» Утром он ушел с другом колядовать и домой должен был вернуться в четыре часа. Приятель сына, которому я позвонила, сказал, что в три часа дня, после колядок, они расстались и Дима уехал домой. И вдруг звонок из милиции: «Где ваш сын?» Я спрашиваю: «А что случилось?» Они отвечают: «Мы пока сами не знаем. У него есть с собой мобильный?» «Нет, — говорю. — Он дома оставил. Его телефон разрядился, а мой он брать не захотел: сказал, что в нем не разбирается».
Приехавшие милиционеры рассказали, что в реке утонул мальчик, по предварительным данным, мой сын. Но тело его не нашли. Якобы люди не видели, как он ушел под воду. Я спросила: «Может, его кто-то спас?.. И он где-то сейчас обогревается, боится домой прийти?» Но милиционер покачал головой. Я поехала к Саше Шафалюку. Взяла Димину фотографию. Саша подтвердил: «Да, это он. Мы вместе с ним учимся, мы — друзья». «Саша, а он плакал?» — спрашиваю. «Нет», — говорит. Но самое-то главное я побоялась спросить: видел ли он, как Дима ушел под воду?
Всю ночь думала: а вдруг его кто-то успел спасти? К каждому шороху прислушивалась! Чуть где скрипнет, я вскакиваю с кровати, жду, что его уже привели — обогревшегося, живого!
Диму нашел на следующий день местный мастер подводной охоты Олег, которого пригласили на помощь водолазы. Тело сына привязали к лодке и потянули к берегу. Из воды торчала ручка, которой он цеплялся за льдину. Она так и застыла, в согнутом положении… Глазки Димы были приоткрыты. Лицо спокойное. Я слышала, когда люди замерзают, им становится горячо, мышцы расслабляются, и они тонут… Я стала говорить пожарным, которые тоже приехали на берег: «Как вы, мужики, будете после этого жить? Ребенок вас увидел! Он кричал: «Помогите!» У него, наверное, даже мысли не мелькнуло, что может утонуть на глазах у взрослых! У него уже такая надежда была, что его наконец достанут! А вы его не спасли!» Но все молчали…
Говорят, в тот день, на Рождество, они были выпившие. Люди мне советовали обратиться в область, чтобы пожарных проверили на алкоголь, но мне было не до того — надо было хоронить дитя.
— Как же Дима оказался на реке?
— После колядок сынок почему-то поехал на маршрутке на другой конец города, минуя собственный дом. Все это выглядело очень странно. Один бы дальше он колядовать не стал. Зимой самовольно на речку Дима никогда не ходил. Почему он оказался на другом конце города, не могу понять. Может, кто-то заметил у Димы деньги — он наколядовал 50 гривен (ребенок хотел купить себе роликовые коньки) — и решил заманить его на лед, чтобы ограбить и сбросить в реку? Тем более когда я осмотрела сына, щечка у него была припухшая, как от удара. А денег в карманчиках, которые были застегнуты на все пуговицы, не оказалось. Милиция проверила одного парня, который в тот день мог предположительно напасть на Диму. Но у него оказалось алиби…
Когда мы Диму хоронили, катафалк подъехал к школе. Вышли все детки, учителя. Сынок услышал свой последний в жизни звонок: специально для Димы один мальчик звонил колокольчиком…
13 января мать подала заявление в прокуратуру Изяславского района, обвинив пожарных и водолазов в том, что они не приняли всех мер для спасения ребенка. В конце февраля Елене сообщили, что в возбуждении уголовного дела ей отказано, поскольку в действиях пожарных и водолазов состава преступления и нарушения устава нет. По словам начальника пожарной части Константина Дзюбия, служебное расследование, проведенное комиссией Главного управления МЧС Украины в Хмельницкой области, тоже не нашло никаких нарушений.
— Нашей вины здесь нет, — говорит Константин Дзюбий. — Было позднее обращение, ребенок долго пробыл в воде, мы просто не успели его спасти.
Однако как пожарные вытаскивали бы мальчика, будь у них больше времени, непонятно. (При том, что свидетели утверждают: приехали бойцы с опозданием. ) Выезжая к утопающему, бойцы не захватили надувную лодку (объяснили, что «ее надо было собирать и закреплять на машине, а они экономили время»), на берег прибежали с одним спасательным кругом, но без обязательного спасательного жилета, который в спешке позабыли надеть на бойца (правда, уверяли, что, если есть круг, жилета не надо). Пожарную лестницу с машины доставать не стали: Константин Дзюбий сказал журналисту «ФАКТОВ», что опять же экономили время, да и металлическая лестница весом 49 килограммов проломила бы лед (хотя общеизвестно, что спасательные средства, положенные плашмя, оказывают минимальное давление на ледяную поверхность). Может быть, пожарные не были обучены спасению на воде и растерялись? Но Константин Дзюбий отметил, что перед началом каждого осенне-зимнего сезона проводятся практические занятия с личным составом по спасению на воде. А значит — люди обучены.
Я спросила, были ли пожарные в тот день трезвыми?
— Абсолютно. Это подтвердила прокуратура, — заявил начальник пожарной части.
— В той ситуации мог ли командир отдать приказ спасателю нырнуть вслед за ушедшим на дно мальчиком и попытаться его спасти? Ведь если летом утонувшего можно вернуть к жизни в течение пяти минут, то зимой, когда в ледяной воде все процессы в организме замедляются, — в течение семи-девяти… У Димы минут семь еще сохранялся мизерный, но шанс.
— Такой приказ командир отдать не мог — был риск потерять бойца. Чтобы добраться до ребенка, нужно было разломать несколько метров льда, нырнуть в полынью и попытаться найти мальчика в мутной воде при сильном течении на большой глубине. Без гидрокостюма, который не дает замерзнуть, без спецоборудования шансы остаться в живых у человека были бы невелики. Ни гидрокостюмы, ни водолазное снаряжение нам не положены в связи с тем, что в штате нет должности водолаза. Но это снаряжение есть у работников городской водолазно-спасательной станции.
— Тогда почему же они не приехали?!
— Они нам не подчиняются. Хотя диспетчер им сразу же сообщил, как только выехали пожарные.
— Мы получили сигнал от пожарных, когда ребенок уже… утонул, — огорошил меня начальник Изяславской городской спасательно-водолазной станции Василий Лукащук. — Но даже если бы нам сообщили о случившемся, когда он был жив, мы не смогли бы прибыть вовремя. Ведь чтобы добраться до места происшествия, надо ехать с одного конца города на другой три километра, погрузив водолазное снаряжение и плавсредства. Однако по решению сессии Изяславского горсовета в 2007 году наш автомобиль (древняя «колымага», не предназначенная для перевозки спецоборудования. — Авт. ) был передан городским коммунальным службам. Вот и получается: мы можем спасти человека лишь в случае, если он тонет поблизости. У нас зона действия — один километр. А ведь наша водолазная станция — единственная на 78-километровом отрезке речки Горынь, на участке от Белогорского до Изяславского района.
По словам берегового матроса Сергея Лукащука (кстати, на станции должны дежурить три человека, а дежурит только один: никто не хочет работать за мизерные деньги — 600 гривен), они выкручиваются как могут.
— Рядом с нами баня, куда приезжают париться клиенты на своих авто, — говорит Сергей. — И если кто-то тонет на другом конце города, мы мчимся в баню и просим: «Мужики, подвезите, человек тонет!.. »
— К сожалению, в регионах, где слабое финансирование, морально и физически устаревшее оборудование, у потерпевших меньше шансов выжить, чем в столице, где на 80 процентов обновили техническую базу, закуплены лодки и катера, а пожарные части укомплектованы гидрокостюмами, — говорит начальник специализированного аварийно-спасательного отряда Главного управления МЧС Украины в Киеве Виталий Карвовский. — Если бы ребенок тонул в Киеве, шанс оказаться спасенным у него был бы гораздо большим. Для этого задействовали бы весь арсенал современных средств отряда: спасательные и водолазные гидрокостюмы, многофункциональные надувные лодки, которые позволяют проводить спасательные операции в недоступных местах, в том числе и в условиях тонкого льда.
Но изяславские пожарные о таком чудо-средстве даже не слышали. В Главном управлении МЧС Украины в Хмельницкой области считают: с имеющимся оборудованием и навыками спасатели сделали все что могли.
— В тех обстоятельствах пожарный расчет проявил героизм, смелость и решительные действия, — сказал «ФАКТАМ» начальник пресс-службы Главного управления МЧС Украины в Хмельницкой области Андрей Козак.
Мать погибшего мальчика с этим не согласна.
— Даже в тех условиях, даже с теми спасательными средствами Диму можно было вытащить из воды, — убеждена женщина. — Ведь пожарный был почти рядом и провалился в двух метрах от моего сына. (Сами спасатели утверждают, что до мальчика оставалось не менее десяти. — Авт. ) Три дня назад я обратилась в Генеральную прокуратуру Украины с заявлением о пересмотре дела. Мне кое-кто говорил: «Сына не вернуть, а другие люди пострадают». Я не мщу за своего Диму. Я хочу, чтобы хоть что-то изменилось. Ведь завтра на его месте может оказаться любой другой ребенок…
P. S. Когда верстался номер, стало известно: мэр Изяслава Игорь Кондратюк пообещал закрепить за городской спасательно-водолазной станцией одну из коммунальных машин, которая будет выезжать на ЧП. Также он намерен вынести на сессию горсовета вопрос о приобретении для города многофункциональной надувной спасательной лодки. «Правда, денег в городском бюджете нет», — признался в беседе со мной Игорь Дмитриевич. Древний Изяслав с 18-тысячным населением, где стоят производства, находится на грани выживания. «И если нам не помогут областной и районный советы, купить эту лодку мы вряд ли сможем», — добавил мэр.