Киевский апелляционный суд вынес приговор по нескольким эпизодам деятельности печально известной банды «оборотней». К удивлению прокуратуры, главный свидетель обвинения Юрий Нестеров, благодаря показаниям которого и была разоблачена милицейская банда, получил срок наравне с другими подсудимыми
Не прошло и четырех лет, как Киевский апелляционный суд закончил слушание трех выделенных в отдельное судопроизводство эпизодов масштабного уголовного дела «оборотней в милицейских погонах», которыми, по мнению следствия, руководил ныне покойный подполковник Игорь Гончаров. За умышленное убийство семейной пары бизнесменов в селе Счастливое под Киевом, ограбление женщины-курьера, везшей в поезде «Киев-Львов» крупную сумму денег, и нападение на гражданина Турции бандиты приговорены к лишению свободы на срок от шести до 15 лет.
Однако в судебном приговоре имеются неожиданные нюансы. Например, получил реальный срок — шесть лет лишения свободы — главный свидетель обвинения Юрий Нестеров. В течение длительного времени, пока шло следствие, внештатный агент МВД, помимо воли втянутый в банду, которая промышляла захватом заложников и заказными убийствами, находился под защитой закона об охране свидетелей. По мнению Генеральной прокуратуры, лишь благодаря свидетельским показаниям Нестерова удалось изобличить банду и установить сотрудников центрального аппарата МВД, руководивших преступной группировкой, на счету которой 11 погубленных жизней…
В интервью «ФАКТАМ» в 2008 году Юрий Нестеров, который тогда находился на подписке о невыезде, рассказывал, что двойное убийство в Счастливом стало первым эпизодом его деятельности в банде.
- Ко мне обратился мой знакомый Валерий Мельников, попросил о помощи: дескать, один бизнесмен не отдает деньги, которые должен своему кредитору (Как выяснилось позже, в середине 1990-х годов бизнесмен задолжал 10 миллиардов купонокарбованцев, что соответствовало 100 тысячам гривен, банку «Украина». — Авт. ). И вот мы втроем — Валерий, я и еще один мой приятель — поехали в Счастливое, — вспоминал Нестеров. — Вначале все складывалось нормально. Мы посидели на кухне, я предупредил хозяина: «Рассчитайтесь, потому что над вами сгущаются тучи». Мужчина показал договор с предприятием, подтверждающий, что деньги вложены в дело, и заверил, что вскоре собирается вернуть сумму через банк. Потом я вышел на улицу покурить. А через пару минут, зайдя обратно в комнату, почувствовал сильный запах хлороформа. Мертвая хозяйка лежала на кровати, Валерий зашел в комнату, где находился бизнесмен, и через секунду раздался негромкий выстрел. Андрей вышел, а я сквозь дверную щель увидел руку хозяина (видимо, уже мертвого), прикованную наручником к батарее. Затем мы инсценировали ограбление: вынесли из дома и погрузили в свою машину музыкальный центр, еще какие-то вещи и уехали. И все — никаких денег больше никому не надо. Позже я понял, что изначальной целью нашей поездки было убийство. За селом мы остановились, перегрузили вещи в «Форд». Тогда я впервые увидел Николая Петровича (так представлялся подельникам подполковник Киевского областного управления по борьбе с организованной преступностью Игорь Гончаров. — Авт. ). Вот так меня и «подцепили», заставляя участвовать в преступлениях.
С тех пор пошло-поехало. Сначала я был в банде на подхвате. Например, приказывали: «Выступишь понятым. Надень костюм, возьми паспорт». Позже и я стал участвовать в захвате заложников. Их отвозили в домик в Броварах, где держали по два-три дня, ведя переговоры о выкупе. Потом человеку объявляли об освобождении, вывозили в лес и там… убивали. Независимо от того, получили за него выкуп или нет. Один раз я ходил за деньгами, которые передали в качестве выкупа родственники коммерсанта Титова. Принес 30 тысяч долларов, которые Гончаров разделил между всеми. А коммерсанта все равно задушили.
Помню, как один раз, когда сорвалось получение выкупа за захваченного врача-экстрасенса Омельченко, Гончаров сказал: «Не получилось — а мы и не хотели». Он вообще был очень спокойный, расчетливый человек. От него я никогда не слышал матерного слова, он никогда не кричал, разговаривая с заложником. «Не хочешь делиться — оставишь деньги при себе», — говорил он, разворачивался и уходил.
Юрий догадывался, что банда начала действовать давно, приблизительно с 1990 года. По его мнению, на ее счету десятки убийств, многие из которых так и останутся нераскрытыми. Предъявляя милицейские удостоверения (группировка состояла из сотрудников милиции, добровольных агентов МВД и ранее отбывших наказание граждан), бандиты похищали своих жертв прямо на улице. Поскольку похищенного убивали независимо от того, получен выкуп или нет, у правоохранителей возникла версия, что руководители банды не столько руководствовались корыстными мотивами, сколько выполняли полученный откуда-то сверху заказ на ликвидацию. Бандитами были убиты известные в городе ювелир, валютчик, экстрасенс, несколько частных предпринимателей, среди которых глава правления «Укрнефтьимпорта». (Как известно, после исчезновения журналиста Георгия Гонгадзе Гончаров утверждал, что и к этому имеет отношение).
Руководители банды не останавливались ни перед чем. Они ликвидировали и своих, когда те становились лишними.
- В этом я мог убедиться, когда на моей даче убили двоих парней, — рассказывал Нестеров. — Позже узнал, что это были бойцы спецподразделения УБОП «Сокол» Пелюшок и Евтушенко, поссорившиеся с главарем.
Роковым для членов банды стал 2000 год, когда после похищения и убийства генерального директора туристической компании «Домино» Михаила Гельфанда оперативникам УБОПа удалось выйти на след высокопоставленных преступников. (Это, кстати, один из примеров «бескорыстного» убийства, совершенного «оборотнями». За Гельфанда преступники потребовали выкуп в 15 тысяч долларов, который так и не получили. При этом в их распоряжении оказался принадлежавший бизнесмену джип «Мерседес» со всеми документами. Стоила эта машина куда дороже упомянутой суммы, и при связях Гончарова в милиции оформить перепродажу было вполне реально. Но автомобиль Гельфанда преступники не тронули. Более того — передали ключи от машины в офис его фирмы. А заложника убили задолго до окончания переговоров о выкупе. ) Однако, если бы не добровольное признание одного из подозреваемых, а именно Нестерова, доказывать причастность высоких чинов МВД к серии резонансных убийств пришлось бы еще долго.
- Поначалу меня в УБОПе «кололи» только на эпизод с Гельфандом, и я понял, что у них больше ничего не было, — рассказывал Нестеров «ФАКТАМ». — Позже выяснилось, что «оборотни» давали показания только по эпизоду с убийством Гельфанда, причем хотели меня сделать крайним. Я рассказал начальнику Киевского УБОПа Сергею Хамуле обо всех преступлениях, о которых знал. Он долго не мог поверить, что это правда, пока я не предложил поехать и выкопать трупы. Два трупа, правда, не нашли — видимо, их перезахоронили. В УБОПе были в шоке…
Важному свидетелю, на показаниях которого базировалось обвинение, УБОП предоставил круглосуточную охрану, его местопребывание было строго законспирировано. Однако и в таких условиях «оборотни», оставшиеся на свободе, умудрялись давить на него.
- Ко мне подходили люди, которые и по сей день служат в милиции, и угрожали, требуя, чтобы я отказался от показаний, — рассказывал Нестеров. — Потом предлагали 200 тысяч евро и любые документы для выезда за границу. Когда я не согласился, понимая, что это будет билет в один конец, в меня бросили гранату в подъезде. Меня зацепило осколками, майор Кошмяков, охранявший меня, был контужен. После того случая охрану усилили до двух вооруженных огнестрельным оружием офицеров. А того, кто кидал гранату, так и не нашли…
Киевский апелляционный суд, слушающий дело «оборотней в погонах» с 2006 года, разделил дело на две части — малую (три эпизода), по которой был вынесен приговор, и большую (несколько десятков похищений, вымогательств, убийств), где слушаниям конца еще не видно (в этих эпизодах фигурируют высокопоставленные офицеры МВД). Юрий Нестеров появлялся на суде в сопровождении охраны и вновь уезжал на машине УБОПа в неизвестном направлении. Ведь Генеральная прокуратура и МВД в обмен на его показания обещали Нестерову от имени государства защиту как свидетеля и гарантировали, что Юрий будет частично освобожден от уголовной ответственности.
Однако в августе прошлого года ситуация изменилась: Нестерова неожиданно взяли под стражу. Судья Вячеслав Дзюбин изменил меру пресечения с подписки о невыезде на арест, руководствуясь непонятным письмом из судебной милиции «Грифон» (по закону именно это подразделение осуществляет охрану свидетелей), в котором сообщалось, что они «не могут предоставить Нестерову охрану, так как его уже охраняет УБОП». Прямо в зале суда на Юрия надели наручники и завели в… клетку к подсудимым, против которых он давал показания! Те приветствовали Нестерова ехидными возгласами: «Ну что, теперь и ты с нами?» Нестерову предоставили единственную привилегию — поместили не в Лукьяновское СИЗО, где ожидали решения суда остальные члены банды, а в изолятор СБУ.
- Юра чувствовал, что этим все кончится, — печально сказала его жена Тамара Нестерова, с которой «ФАКТЫ» созвонились по телефону. — Незадолго до ареста Юре сообщили, что те, кто его охраняет, и те, кто давал ему гарантии, будут уволены, а его самого арестуют.
Так оно и вышло. Сотрудников УБОПа, охранявших Нестерова, поставили в такие условия, что большинство из них сами написали рапорт об увольнении.
- Нам перестали выплачивать зарплату, оставив семьи без средств к существованию — при том, что никаких распоряжений о приостановлении деятельности оперативной группы не поступало, — рассказал «ФАКТАМ» Владислав Кошмяков. — В управлении милицейского главка неизвестные взломали сейф (?! — Авт. ) и забрали материалы по деятельности банды. Нам прямо говорили: прекращайте этим заниматься, это никому не нужно!
С тех пор как Нестерова арестовали, ни одно из судебных заседаний не обходилось без провокаций. Со слов очевидцев, бандиты, злобно поглядывая на бывшего коллегу, прямо в клетке для подсудимых демонстративно резали бутерброды… ножами(!), выражали угрозы и издевательства в его адрес. Давление происходило и вне стен суда: жену Нестерова Тамару подловили на улице, затащили в машину, избили и отняли сумочку, пытаясь представить все как ограбление. Тамаре удалось запомнить номер автомобиля, благодаря чему личности налетчиков были установлены — ими оказались ранее судимые граждане. Однако в Днепровском РУВД столицы сочли, что оснований для возбуждения уголовного дела… нету!
И все же реальный срок наказания — шесть лет, к которому суд приговорил Юрия Нестерова, оказался полной неожиданностью для сотрудников УБОПа и Генеральной прокуратуры. Ведь даже прокурор в обвинительной речи просил для него условной меры наказания!
- Во время приговора устроили целое представление, — заметила адвокат Нестерова Мария Самбор. — Юрия в наручниках посадили не в клетку для подсудимых, а рядом, хотя начиная с дня ареста он сидел во время суда вместе с остальными обвиняемыми. Однако на приговор пришло много журналистов. Им лицемерно пояснили: «Нестеров находится под охраной закона о свидетелях, его нельзя сажать вместе с подельниками». А после оглашения приговора… вновь затолкнули в клетку!
Сроки, определенные судом остальным бандитам, также вызывают недоумение: Валерию Мельникову, исполнителю умышленного двойного убийства, совершенного в составе бандитской группировки, дали 15 лет, а организатору убийства — бывшему офицеру милиции Леониду Михайленко — восемь лет лишения свободы. То, что ни один из подсудимых, проходивших по «малому процессу», не получил пожизненного заключения, означает, что у остальных бандитов, участвующих в «большом процессе», не появился стимул для того, чтобы разговориться и тем самым, возможно, облегчить свою участь. Наоборот. Сейчас они прекрасно понимают, что если в суде не прозвучат показания главного свидетеля, то обвинение развалится, как карточный домик. А вот захочет ли обиженный Фемидой Юрий Нестеров вновь выступать в роли обвинителя — еще вопрос. Кроме того, в приговоре ничего не сказано о том, как государство сможет обеспечить безопасность свидетеля, когда он отправится на зону.
Незадолго до своей смерти, случившейся при до сих пор так и не выясненных обстоятельствах, главарь банды Игорь Гончаров на очной ставке сказал Юрию Нестерову: «Погоди, придет время — и ты останешься один». Выходит, он был все-таки прав?