Херсонская школьница Полина Тарасенко стала персональной стипендиаткой благотворительного фонда
Девочка-оркестр — именно так за умение играть на всевозможных музыкальных инструментах называют девятилетнюю Полинку Тарасенко. Самая юная джазовая инструменталистка Украины живет в Херсоне. Звездой «музыкантша в ползунках» (так в шутку окрестили Полю) стала в свои неполные шесть лет, когда из-за барабанной установки ее, малявки, не было даже видно, одни лишь бантики торчали. Этим-то бантикам уже не один год аплодирует не только обычная публика на джазовых фестивалях, но и утонченные профессионалы, давно пресытившиеся музыкой.
У Полинки столько концертов и репетиций в неделю, что даже мама порой путается в расписании дочки.
— Не существует каких-то секретных формул творческого роста, — вздыхает Сергей Тарасенко, папа маленькой «королевы джаза». — Секрет один: заниматься, заниматься, заниматься. Слава Богу, ей самой это очень нравится.
Однажды пятилетняя Поля, возвращаясь из детского садика за руку с мамой, увидела на прилавке магазина дудочку. «Купи!» — тут же завела она свою любимую пластинку.
— Через неделю, наигравшись, дочка потребовала к игрушке… учителя, — вспоминает мама Лена. — Где его искать? В музыкальную школу таких маленьких не берут. А так как каждый херсонец наслышан о знаменитом местном детском джаз-банде, мы туда и отправились.
— Я не учу играть на сопилке, — разочаровал пришедших руководитель коллектива Семен Рывкин. — Сам не умею.
Пока взрослые беседовали, Поля успела завести знакомство с ровесниками-джазменами и тут же стала «качать права»: «Я тоже хочу «делать» музыку!» Семен Николаевич разрешил им походить, присмотреться.
— И мы начали посещать репетиции, — продолжает Лена. — Ребятишки работали, а Поля баловалась. Больше всего ей нравился огромный барабан — лупила в него и лупила. Не знаю, как выдерживал руководитель, но я каждый раз дождаться не могла, когда мы из этого дурдома уйдем. А дочке нравилось, причем с каждым разом все больше. Может, потому, что своим воспитанникам учитель позволял все: ходить на голове, кувыркаться, дурачиться. Кто-то прекращал играть и садился тут же перекусить. Еще кто-то, устав, ложился отдохнуть и засыпал. Как из такого хаоса рождаются прекрасные отточенные номера, до сих пор не понимаю. Месяца через два Семен Николаевич, видя интерес Поли, предложил ей попробовать себя на ударных. На том самом барабане! Маленькие ножки не доставали до педали, поэтому под инструмент подложили кирпичи. Неделю за неделей наша кроха училась, но интерес явно шел на спад. Мы, наверное, так и ушли бы, если б не день рождения учителя. Ему в этом году исполнится 85 лет, а тогда, значит, было чуть меньше. Обычно поздравить маэстро приходят известные музыканты, друзья, представители местной власти, и каждого гостя принято встречать каким-нибудь музыкальным номером: «Ну, ребятки, давайте!» Полинка, представьте, подхватила какой-то драйв и готова была играть до утра — мы еле-еле оторвали дочку от инструмента.
— Из нее выйдет музыкант, — впервые сказал нам тогда Семен Николаевич.
О херсонском детском джаз-банде «ФАКТЫ» уже рассказывали: именно с подачи нашего издания маленький трубач коллектива «Джазовые матрешки» Рома Куприянов стал в 2007 году обладателем премии «Гордість країни».
— В шестилетнем возрасте объема легких еще недостаточно, чтобы извлекать из трубы даже самую простую мелодию, — объяснял мне тогда Семен Рывкин. — Но наш Ромка с двух лет занимался спортом, он настоящий маленький атлет, поэтому и смог освоить «взрослый» инструмент.
Паренек и в самом деле бриллиант: в свои десять лет он играл как выпускник музыкального училища, за маленьким музыкантом даже было зарезервировано место в Московской консерватории. О том, что за учениками Рывкина встают в очередь знаменитейшие джазовые коллективы, я знала. А вот о том, что 11-летнего Рому у москвичей нынешним летом перехватили харьковчане (его пригласили в музыкальную школу для особо одаренных ребятишек при Харьковской консерватории), узнала только сейчас.
— На Ромино место я уже взял ребенка, — рассказывает Семен Николаевич. — Дедушка привел показать пятилетнего внука.
— Так вы же сами не так давно утверждали, что это против физиологии… — изумляюсь.
— До Ромы я боялся работать с такой мелюзгой, но именно он помог понять: если легкие нагружать постепенно — по чайной ложке в неделю, то все получится, — смеется учитель.
Чем меньше возраст музыканта, тем больше ценится его мастерство — это стало настоящей фишкой херсонского джаз-банда. У музыкантов на гастролях выпадают молочные зубки, из-за инструментов детей порой даже не видно. Но какую музыку умеет создавать эта малышня!
— Два года назад на джазовом фестивале в Коктебеле именно Поля произвела фурор, став всеобщей любимицей, — утверждает Сергей. — Вот представьте: дети играют, Полинки, как всегда, не видно из-за барабана. Кто там стучит? Какие-то бантики. Музыканты постоянно наращивают интенсивность, и в момент, когда кажется, что уже невозможно вскарабкаться выше, Поля запускает такой вопль в стратосферу, что площадь мгновенно взрывается овациями…
Если Полинку называют звездой, она комично опускает глазки: мол, смотрите, стою на земле, а звезды — во-он там, высоко-высоко.
— Когда дочке исполнилось восемь, ее пригласили участвовать в национальном конкурсе «Диво-дитина», причем в номинации «Самый удивительный ребенок». Нашему недоумению не было предела, — не скрывает Лена. — В моем понимании невероятные способности — это не о Полинке. Вот если ребенок сочиняет музыку, тогда, конечно, можно удивляться, но наша девочка ее всего лишь исполняет. Для своего возраста хорошо, Рывкин даже создал под нее специальный проект — «В джазе только девушки». Пять маленьких джазисток не просто играют — этот девичник умеет заводить публику золотыми мелодиями, которые давно покорили весь мир. И концерт вовсе не детский. Но все равно, что здесь сверхъестественного?
Одним словом, семья юной джазистки серьезно к национальному конкурсу не отнеслась, однако свое «добро» на участие в нем дала. К удивлению папы и мамы, дочь обогнала остальных претенденток и в числе трех «самых удивительных» вышла в финальном концерте на сцену столичного Дворца «Украина».
— Ну а сцена — это Полин наркотик, — смеется мама девочки. — Что такое человек-оркестр, она показала воочию: саксофон меняла на тромбон, потом садилась за ударные, и все это зажигательно, с настроением. Поля уже освоила почти все духовые инструменты, взялась за клавишные — обожает играть на пианино. Одним словом, зал отдал первое место нашей девочке. Это было в последний день апреля 2010-го, а первого мая в Скадовске начинался джаз-фестиваль. Нужно ли говорить, что подвести свой коллектив Полина не имела права? Ведь после ухода Ромочки именно она в коллективе прима. Концерт в Киеве закончился поздно ночью, уже, считай, первого мая. Мчимся на вокзал. Не успели сесть в вагон, как вдруг объявление: «Состав заминирован, просьба срочно всем эвакуироваться!» Решили, что шутка, но нет, перрон оккупировали техники-взрывники, милиция. Уже потом из газет узнала, что супруги-киевляне поссорились, и, чтобы уезжавшему на юг мужу жизнь не казалась медом, жена позвонила на вокзал и сообщила о «заминировании».
— В Скадовск вы не успели?
— Успели, слава Богу. С поезда — сразу на сцену!
— Выступать, выступать, выступать… Я понимаю, что все это в удовольствие, но ведь и оно — вещь очень хрупкая, может сломаться от постоянных концертов. Времени, наверное, ни на что другое не хватает?
— Не забывайте, что наши артисты еще и школьники…
— То есть отдыхают на уроках?
— Полина почти отличница, дело не в этом. Поймите, что своей энергией она заполняет любое пространство, где появляется. Если бы не музыка, искали бы что-то другое.
В самый разгар кризиса детский коллектив настигла беда, потрясшая весь город: из репетиционного зала ночью кто-то через выбитое окно унес все музыкальные инструменты.
— Мы больше всего боялись за Семена Николаевича, — хмурится Лена. — Во-первых, возраст преклонный. К тому же ему не так давно сделали операцию — вшили кардиостимулятор. Но учитель не растерялся: всех позвал на репетицию — откуда-то приволок старые ржавые инструменты времен своей молодости. Война войной, а репетиция по расписанию. Видели бы вы эту картину! Поля ростом с метр, а длина саксофона — полтора: чтобы играть, нужно взбираться на табуретку! Все грустные, носы повесили.
Местные газеты моментально объявили сбор денег на новые инструменты для детского джаз-банда, а областной музыкально-драматический театр дал благотворительный спектакль, все средства с которого пожертвовали маленьким оркестрантам. Один из восьмилетних фанатов прима-звезды джаза Полинки даже разбил свою копилку и принес 30 гривен мелочью во Дворец творчества, где находится репетиционная база коллектива. Одним словом, благодаря своим почитателям ребята вскоре имели полный набор инструментов. На оставшиеся деньги Рывкин заказал в Китае сузафон (духовой инструмент басового звучания).
— Сконструирован он так, что надевается на музыканта, — объясняет Семен Николаевич, — а размера — ну просто грандиозного!
— Первой примерила на себя гиганта, конечно, Полина, — гладит дочку по голове Лена. — Тяжеловат, но смотрятся они «вдвоем»… это надо видеть! Кроха в пасти огромной гориллы, не иначе.
— Понимаю, надо чем-то публику удивлять. Если не огромными бантами, то сузафоном…
— Обижаете, — мгновенно реагирует Поля. — Мы удивляем игрой!
Уж тут она, конечно, права. Недавно Поля стала стипендиаткой президентского фонда Леонида Кучмы, который поддерживает особо одаренных детишек.
— Мы дружим с Леонидом Даниловичем с тех самых пор, как три с половиной года назад показывали ему Рому Куприянова, — рассказывает Рывкин. — Тогда возили в Киев весь наш джаз-банд. После выступления детишек забросали цветами, зрители аплодировали стоя.
И так всегда — где бы ни появлялся джаз-банд, маленькие артисты непременно производят фурор.
— Недавно нас пригласили на гастроли в Голландию, и Фонд Леонида Кучмы дорожные расходы взял на себя, — хвастается маэстро. — Две недели юные дарования из Херсона удивляли тамошнюю публику. В Голландии много детских джазовых коллективов, но играют в них 15-17-летние, а на басах везде стоят взрослые, поэтому игрой детворы восхищались со знанием дела. Малышню целовали, обнимали, носили на руках в прямом смысле. Бургомистр городка, где мы жили, попросил, чтобы «игрушечные джазмены» по очереди посидели у него на коленях. Все хотели с нами фотографироваться, брали автографы.
— Я даже устала расписываться, — в шутку жалуется на жизнь Поля, копируя капризных звезд эстрады.
— В Голландии был один забавный случай, — вспоминает Семен Николаевич. — Возле нашего дома на травке паслись лошадки: ухоженные, будто с картинки. А я раньше работал в цирке, поэтому знаю, что у этих животных отменное чувство ритма. Бывало, они танцуют на арене, но, если кто-то в оркестре сфальшивит, тут же останавливаются. Говорю своим ребятам: «Давайте для лошадок сыграем карело-финскую польку», есть такая в нашем репертуаре. «Зачем, зачем?» — хором спрашивают. «Сейчас увидите фокус», — улыбаюсь. Только мы заиграли, лошадки перестали пастись, давай танцевать. Вот хохоту было!
Кто терпеть не может гастролей, так это Полинкин кот по кличке Саксофон.
— Мне его подарили как участнице телешоу «Танцую для тебя», — объясняет Поля.
Это было именно в то время, когда коллектив остался без инструментов, и участники проекта танцевали для Поли, чтобы выиграть деньги на новые.
— Свою речь Полинка отрепетировала, но, когда пришло время и ее в эфире спросили: «А у тебя есть мечта?», по-детски непосредственно брякнула: да, мол, хочу котенка, — рассказывает Лена. — Дети остаются детьми, даже если они талантливые. Вот нам и подарили котика по кличке Саксофон. Мы его очень любим. Это самый верный Полин поклонник.
Где бы ни появлялся детский джаз-банд, маленькие артисты непременно производят
фурор (первый слева — Рома Куприянов, рядом — Поля Тарасенко).