Сольным концертом в Киеве известный актер и певец отметит 45-летие творческой деятельности
За один только фильм «Мимино» и известную песню «Чито-гврито, чито-маргалито… » его уже можно полюбить. К тому моменту, когда на экраны вышла лента Георгия Данелия, Вахтанг Кикабидзе расстался с популярным вокально-инструментальным ансамблем «Орэра» и начал сольную карьеру. От ролей в кино Вахтанг Константинович не отказывался никогда.
Два года назад Кикабидзе разменял восьмой десяток, но это ничуть не повлияло на жизненный график артиста. Гастроли певца расписаны на год вперед. 15 декабря он даст в Киеве большой сольный концерт, а затем будет колесить по Украине, Азербайджану, Израилю, Великобритании. «Если хоть на день остановлюсь — мне будет конец… » — говорит Вахтанг Константинович. Он все так же обаятелен, строен и улыбчив. Немного пижон и модник — несмотря на холодную погоду, гулял по Киеву в тоненькой курточке от Армани, практически не выпуская изо рта сигарету. Говорят, курение — единственный недостаток Кикабидзе. Если так, то эту вредную привычку с легкостью можно простить артисту…
— Прости, не могу без сигареты, — говорит Вахтанг Константинович нараспев, тихим голосом с приятным грузинским акцентом, затягиваясь очередной «отравой». — Меня уже не переделать, так что давай об этом не будем. Главное ведь другое…
- Что же именно?
— Человек совершенно не предполагает, что с ним будет завтра. Знаешь, я люблю говорить: «Пока мужчина хочет Ларису Ивановну, он живет… » Конечно, я тоже мечтаю о долгой счастливой жизни. Хочу работать, работать… Я же — профессионал, ровно 45 лет на сцене! Если ничего не делаю — мне тяжело, с ума просто схожу: давление поднимается, утром вставать с постели не хочется.
- Тем не менее вам не удалось избежать в жизни периода, когда не было работы. Сколько он длился?
— Ровно два года. Еще в советское время. Все из-за того, что я отказался сниматься в фильме вместе с одной актрисой. Не спрашивай, не скажу ее имени. Она была очень известна, но мне не нравилась ее игра в кино. Я предложил режиссеру мелодрамы на выбор восемь других актрис. Он послушал меня и пошел жаловаться наверх, руководству студии. Артистка, с которой я отказался играть, была красива, с массой влиятельных поклонников… В общем, первыми мне позвонили организаторы концертов из Одессы: «Извините, Вахтанг, мы вынуждены отменить ваше выступление». Мол, был устный приказ высокого чиновника не давать мне работу. Два года я просидел дома в Тбилиси. Лишь когда пришел новый министр культуры СССР, я получил телеграмму, в которой меня срочно вызывали в Москву — выступить в «Лужниках». Но я ответил: «Нет, так не пойдет… »
- Обиделись?
— Не то слово. Не хватало денег на хлеб, ведь мне дали минимальную ставку, которую получал в 20 лет — семь рублей за концерт. Урезали все надбавки. Спасло кино. Я начал сниматься, и на заработанные деньги мог хоть как-то прокормить семью. В общем, после тех двух лет обиделся сильно. Но московское начальство не унималось, мне звонили, говорили, что это вина прежнего руководителя. Как обычно, в подобных ситуациях кивали на кого-то другого… Вот поменяется руководство в России — и окажется, что грузины и россияне братья навек. А виноват в конфликте был Вася или Вахтанг. Ничего нового…
- И вы опять простите?
— Прощать тоже нужно уметь. Простить-то прощу, но человек ведь все помнит. К тому же плохое оседает в памяти прочнее, чем хорошее. Уж так мы с вами устроены.
- В Москве давно не были?
— Ни разу с лета 2008 года, когда Россия напала на Грузию. Тогда я отменил свои юбилейные концерты в Москве. До сих пор приходят пачки писем от поклонников из России, но нечестно было бы с моей стороны петь сейчас там. У меня трое внуков, я не смог бы им в глаза посмотреть. 8 августа 2008 года отправился к своим близким в Батуми, тогда никто еще ни о чем не догадывался. Не доезжая Гори, это 50 километров от Тбилиси, позвонила дочь: «Вернись обратно, там бомбят… » Это даже представить себе трудно было! У меня отец в 1942 году под Керчью погиб — советский офицер. Я таки проехал тогда, но когда все увидел… 28 деревень просто сравняли с землей. Говорят, мозги и время все ставят на свое место. Будем ждать…
- Вахтанг Константинович, за кисть последнее время не беретесь?
— Увы, хотя у меня очень много приятелей-художников, мы часто встречаемся. Конечно, в детстве я хотел научиться классно рисовать. И до сих пор завидую тем, кто умеет это делать. Когда на душе нехорошо, прихожу к друзьям. Они «выползают» с похмелья, поводят кистью по холсту — и получается работа. На душе сразу спокойно становится. Говорю: «Вот бы мне так — одним махом все проблемы в красках излить». А они: «А нам бы петь, как ты».
- Не многие знают, что именно вы создали первый в Советском Союзе вокально- инструментальный ансамбль.
— Это была целая история. В Тбилисском институте иностранных языков существовал джаз-квартет, в котором играл мой хороший товарищ. Он попросил меня выступить на выпускном вечере. К тому времени я уже ездил с музыкантами по Грузии, мы пели популярные песни, я копировал Луи Армстронга, но постоянного места работы не имел. Тогда начинал свою карьеру ансамбль «Битлз». Услышав впервые ливерпульскую четверку, руководитель джаз-квартета нашего института понял, что можно играть и петь одновременно. В Союзе такого еще не было. Квартет расширили поющими инструменталистами. Единственной, кто имел музыкальное образование, была в нем Нани Брегвадзе. Меня пригласили в качестве поющего барабанщика. Помню, первый концерт давали в Москве, в Театре эстрады. Это было подобно разрыву бомбы. Я был худой, зубастый, ушастый… Одним словом, с того выступления пошло-покатилось. Билеты на наш ансамбль можно было достать только через обком партии. Огромная популярность на протяжении десяти лет…
- Почему вы ушли из «Орэры»?
— Обычная болезнь подобных групп. Кто-то из солистов становится популярным и начинает сольную карьеру. Хотя даже не это стало основной причиной. У меня появилось много предложений сниматься в кино, времени на все не хватало. Фильмы я любил, но никогда не переоценивал свои возможности. Играть мечтал с детства. Я вырос в тбилисском дворике, где были дети 17 национальностей. Оказался самым большим фантазером и выдумщиком. Мы все были довоенным поколением, безотцовщиной. Денег не хватало, в кино ходили только по большим праздникам. Тогда придумали себе развлечение — залезали на чердак, и я разыгрывал сценки с музыкой и стрельбой. Как в кино. Друзья сидели, зачарованно смотрели и делали вид, что верят моим выдумкам. Но, кстати, благодаря тем моим мальчишеским фантазиям, я в зрелые годы стал писать сценарии. Легко вошел и в кино.
- Говорят, благодаря протекции популярной в советские годы актрисы Лейлы Абашидзе.
— Скорее благодаря моей собственной популярности среди молодежи. Хотя, конечно, Лейлу тогда все носили на руках. Я был приглашен в картину «Встреча в горах», где Лейла играла главную роль. Правда, после этого фильма меня четыре года не снимали. Я уж было подумал: наверное, это не мое дело. Пока не позвонили от Георгия Данелия.
- Правда, что вы Данелия совсем не понравились, когда он вас первый раз увидел?
— Так и было. По сценарию фильма «Не горюй!», мой Бенджамен был толстый, рыжий, потеющий, пьющий мужчина. У Данелия все актеры были подобраны, кроме главного героя. Уже заканчивался подготовительный период, поджимали сроки. Данелия в выборе актеров очень капризный. Попробовать на роль меня ему предложила великая актриса Верико Анджапаридзе — мама Софико Чиаурели. А Георгию очень не нравится, когда ему что-то советуют.
Вызвали меня в гостиницу на пробы. Данелия сидел на диване в номере — желтый человек, без тени улыбки на лице. Потом оказалось, он перенес болезнь Боткина. Курил одну сигарету за другой. И вдруг говорит: «Закричите!» «Как, — начал сопротивляться, — тут же люди живут, не могу». Мне дали почитать сценарий, но по лицу Данелия я понял, что не понравился режиссеру. Не получив приглашения, я через несколько недель с ансамблем уехал на гастроли в Турцию. И совершенно забыл о кино. Вдруг ночью в номере раздается звонок — срочно вызывают в представительство Советского Союза в Стамбуле. Думаю, дома, наверное, что-то произошло. Прибегаю, дают телеграмму от директора «Мосфильма»: «Поздравляем актера Кикабидзе с утверждением на главную роль в картине «Не горюй!». По возвращении в Тбилиси меня в аэропорту встречал Данелия — ожесточенно махал рукой и улыбался. Таким радостным я его не видел никогда.
- Его непростой характер многих актеров отпугивал. Говорят, он мог прийти на съемочную площадку, поигрывая острым клинком.
— В первый съемочный день фильма «Не горюй!» Георгий пришел, держа в одной руке булыжник, а в другой — большой нож. Он точил его на протяжении всей работы над картиной. К концу съемок нож превратился в шило. Признаюсь, я даже хотел его украсть в конце съемок, но, видимо, меня кто-то опередил (смеется).
- С тех пор Данелия снимал вас практически в каждом своем фильме.
— Мы с ним очень подружились. На самом деле я мало снимался, 27 картин у меня в багаже. Среди любимых, конечно, «Совсем пропащий», «Мимино», «Фортуна» Данелия. Он очень интересно работает с актерами. Я никогда не учил текст, потому что он рождался прямо на площадке. У нас с Данелия был негласный договор, что я прихожу на съемку, и мы все переделываем. И вот, зная, как работает Георгий, в один прекрасный день я подумал: «Я тоже так смогу!»
- И получилось?
— Конечно, я ведь сочинял еще с детства. В 1979 году попал в больницу, у меня была серьезная операция — удаляли опухоль в голове. И пока лежал, восстанавливаясь, начал потихоньку сочинять новеллы. Жена сидела рядом с магнитофоном и все записывала. А когда вышел из больницы, перенес записи на бумагу. Правда, дирекции киностудии это не понравилось, сказали: «Ему эстрады мало?» Сценарий пролежал на полке несколько месяцев, пока из объединения «Экран» не приехали с предложением о съемках. Я сделал полнометражный фильм из четырех новелл всего за 32 дня. Потом его отправили на Международный фестиваль комедийных фильмов в Габрово (Болгария).
Это было время, когда у меня даже не нашлось приличного костюма. Одолжил его у товарища и поехал в Габрово, сказав в Тбилиси друзьям: «Если у них есть вкус, моя картина должна взять Гран-при». Приезжаем, все очень помпезно: делегации солидные, режиссеры в строгих костюмах с бабочками. Мне даже стыдно стало надевать костюм, который привез, поэтому проходил в куртке. В Габрово я встретил своего друга — журналиста программы «Время» Валерия Макеева. На его старом драндулете мы сбежали с фестиваля, поехав колесить по Болгарии. Но на седьмой день нас «взяли» в гостинице города Пловдив. Оказалось, мой фильм получил первую премию и нас разыскивали по всей стране. Я свой режиссерский азарт полностью удовлетворил.
- Неужели расхотелось писать и снимать?
— Совершенно, как отрезало. Правда, в 1983 году снял еще одну картину — «Мужчины и все остальные». Только недавно опять взялся за перо и написал сценарий. Думаю, это будет моя лучшая работа. Название очень интересное: «Диагноз — грузины».
- Это про вас?
— Да, получается, я болен 70 лет — живу с таким диагнозом. История грустная и смешная. Как и все в моей жизни…
*Красавица-стюардесса Лариса Ивановна (Елена Проклова) покорила сердце летчика Мимино (Вахтанг Кикабидзе). Кадр из фильма «Мимино». 1978 год