Лишь на днях судмедэкспертиза подтвердила вину врачей, которые 12 лет(!) назад во время операции по удалению миомы матки забыли в теле пациентки… марлевую салфетку и катушку ниток. Если суд признает медиков виновными, им грозит год лишения свободы
Вот уже двенадцать лет 50-летняя Лидия Середа из села Горбовое Куликовского района Черниговской области пытается доказать в суде, что стала инвалидом по вине врачей. Шутка ли: во время третьей из семи операций, которые на своем веку перенесла эта женщина, хирурги забыли у нее в животе… медицинскую салфетку размером 30×18 сантиметров и катушку шелковых ниток. Врачебная халатность обернулась для Лидии Григорьевны настоящей бедой: катушка полностью заблокировала кишечник. В результате женщина в течение тридцати (!) дней не могла сходить в туалет. Выжила она только благодаря тому, что пила воду с кефиром и освобождала организм рвотой. Все это время Лидия Григорьевна отчаянно пыталась найти помощь у врачей, даже предлагала им деньги. Но в ответ слышала лишь одно: «Для операции нет показаний. Идите домой»…
- Я и подумать не могла, что столько сил, нервов и денег потрачу на эти больницы, — говорит Лидия Григорьевна. — Ведь все в жизни складывалось хорошо. В ПТУ познакомилась с будущим мужем (Коля учился на агронома, я — на зоотехника), поженились, деток родили. Жили в согласии, трудились… И вдруг как гром среди ясного неба — киста яичника. В 1989 году она была размером с куриное яйцо. Обратилась в Черниговский онкодиспансер, вырезали. Операцию делала очень хороший доктор, Ольга Бугрий, все прошло просто замечательно. А в 1996 году у меня обнаружили внематочную беременность. Мы тогда уже жили в районном центре, в Щорсе. Дочке было одиннадцать лет, сыну девять. Мужу и детишкам приходилось обрабатывать семьдесят соток огорода! Ну я, конечно, тоже не выдержала — чуть полегчало, стала им помогать: за домом следить, за скотиной — коровой, свиньей, лошадью ухаживать… Надорвалась. В 38 лет «заработала» миому матки. Меня обследовали в Щорской районной больнице, сказали, что толстый кишечник увеличен на шесть сантиметров, видно темное пятно. Подозревали рак, поэтому отправили на дообследование в Черниговский онкодиспансер. Там диагноз подтвердили и направили в одну из городских больниц. А местный хирург пощупал и сказал… ехать домой. «Полежите в Щорсе под капельницей, — „успокоил“ он, — и все пройдет».
- Мы тогда лекарства тележками покупали, — качает головой Николай Середа, муж Лидии Григорьевны. — За те деньги, которые потратили на все обследования, поездки туда-сюда, медикаменты, могли бы еще один дом построить. Мы в то время как раз стройкой занимались. Да еще огород немаленький, дети — и все на мне. Жены, хозяйки вроде и нет в семье. То она в больнице, то дома лежит, встать не может. Очень жалко было ее, и она сама мучилась от своей беспомощности. А потом снова попала на операционный стол.
После операции (ее проводил хирург Щорской районной больницы Федор Леонов) Лидию Середу выписали домой. Облегчение так и не наступило. Наоборот — чем дальше, тем больше ухудшалось самочувствие. Сначала болел живот, потом начало сильно тошнить, а в конце концов женщина просто перестала принимать пищу. Только тогда она не знала, что причина страданий — халатность врачей, забывших в ее брюшной полости инородные тела.
- Об этом даже вспоминать не хочу, — по лицу Лидии Григорьевны текут слезы. — Я ничего не могла есть. Сразу все возвращалось обратно. В туалет не ходила целый месяц! Позже оказалось, что катушка ниток упала на тонкий кишечник, пережала его, и тот перестал работать. Не погибла чудом. Пила кефирчик, водичку… Выпью — и через некоторое время вырву все это. Не могла ни спать, ни сидеть, только плакала и молилась, чтобы ушла эта дикая боль. Чувствовала, что больше так не выдержу. Раньше была полненькой, сбитой женщиной. А после операции похудела до 42-го размера, дочкину одежду начала носить. Ходила к врачам, просила помочь, хоть что-нибудь сделать. Они на УЗИ посмотрят меня — и снова домой отправляют: «Мы не видим необходимости оперативного вмешательства». Пытались желудок лечить, таблетки выписывали. А мне с каждым днем становилось все хуже. И самое страшное — я не представляла, что делать. Просто очень хотела жить…
В это время семью постигло еще одно несчастье: погибла мать Лидии Григорьевны. Старенькие родители взяли телегу и поехали в районную больницу проведать дочь. Навстречу им несся автомобиль одного из местных власть имущих. Водитель оглушительно загудел в клаксон, требуя уступить ему дорогу. Лошадь понесла. Пожилой отец Лидии Григорьевны сумел удержать в руках поводья, пытаясь справиться с обезумевшим животным, а вот слабая мать выпала из повозки. Черепно-мозговая травма, сломанные ребра, насквозь пробитые ими легкие… Спустя сутки мучений в реанимации старушка скончалась.
- Я даже на поминки на девять дней после маминой смерти не смогла попасть, — плачет Лидия Григорьевна. — Мне стало так плохо, что муж не раздумывая отвез меня в онкологический диспансер. Хирург и начмед посовещались и решили назначить мне рентгенотерапию. У меня внутри все будто сломалось. Подумала: это рак. Но в больницу меня никто не положил, сказали, что нет свободных мест. По дороге я встретила Ольгу Бугрий, того гинеколога, которая делала мне первую операцию. Узнав, почему я здесь, она сказала забрать анализы и прийти к ней. Я так и сделала, но, подойдя к дверям кабинета, увидела несусветную очередь. Здесь можно было прождать до утра. Как я ни просилась у пациентов, как ни клялась, что врач сама меня сюда вызвала — никто не пропустил. Делать нечего, пришлось послушаться начмеда и пойти на облучение.
После первого же сеанса мне стало так плохо, что я не могла встать на ноги. Муж с братом на руках отнесли меня в поликлинику. А уже пять вечера, поликлиника закрывается, и кто из врачей ни глянет на меня в моем полуобморочном состоянии, говорит: «Езжайте домой, там лечитесь!» Я заявила, что никуда не уеду, пока меня не положат в стационар, иначе я просто умру. Мне выделили топчан, несколько медиков в верхней одежде (все ведь уже собрались домой) посмотрели, но только плечами пожали: из-за чего, мол, сыр-бор? Никаких проблем нет! Ну, плохо, ну, потерпите, да и пройдет. К моему счастью, по милости Божьей, в палату зашел завотделением Иван Петрович Ерко. Только глянул на меня — как закричит: «Срочно в операционную!»
Операция длилась шесть часов. Опытный хирург вытащил из живота женщины марлевую салфетку размером 18×30 сантиметров и медицинскую катушку шелковых ниток. С момента предыдущей операции уже прошел месяц. Инородные тела успели обрасти жиром, соединительными тканями. Возникло серьезное воспаление. В конце концов пришлось вырезать Лидии Середе 60 сантиметров (!) тонкого кишечника.
- За мою более чем сорокалетнюю практику таких случаев, как с Лидией Середой, было всего несколько, — рассказывает «ФАКТАМ» заведующий отделением абдоминальной хирургии Черниговского областного онкологического диспансера Иван Ерко. — Комментировать работу медиков, забывших в животе у женщины инородные предметы, я не берусь. Могу сказать, что пациентка попала к нам в крайне тяжелом состоянии. Из-за длительного соприкосновения катушки с кишечником в последнем образовались сквозные каналы, по-научному — свищи. Была серьезная опасность, что в ближайшие дни испражнения, оставшиеся в кишечнике, через эти свищи попадут в брюшную полость, у больной начнется перитонит (воспаление. — Авт.) и она погибнет. Слава Богу, наше оперативное вмешательство было своевременным и женщина осталась жива.
- Когда я узнал обо всем этом, был просто вне себя, — говорит Николай Середа. — Пошел к начмеду, который, к слову, присутствовал при той злосчастной операции, и прошу его: «Вы мне только скажите, кто это сделал, пусть зайдет в палату и извинится перед женой». Не хотел ведь ни денег, ни в тюрьму сажать за халатность. Достаточно было просто по-человечески признать свою вину, попросить прощения, может быть, предложить помощь в дальнейшем лечении. А начмед мне так нагло: «Что вы мне тут рассказываете? Куда хотите жалуйтесь — ничего не докажете». Я ему посмотрел в глаза и выпалил: «Говорю тебе как бывший председатель колхоза: я бы тебя не пустил даже свиней лечить!» И хлопнул дверью.
- А я еще отблагодарила тех врачей, — с горечью вспоминает Лидия Григорьевна. — Кролика домашнего, коробку конфет и сто долларов принесла…
На следующий день после операции врачи выдали Николаю Середе длиннющий список лекарств, необходимых его жене для курса реабилитации. Уже привычный к огромным расходам мужчина безропотно пошел в аптеку. Однако когда он вернулся в больницу, его ждал сюрприз. Навстречу Николаю Михайловичу вышла старшая медсестра и, улыбнувшись, сказала: «Несите все обратно в аптеку. Руководство приняло решение лечить вашу супругу бесплатно. Мы предоставим доноров, поскольку была значительная потеря крови, обеспечим лекарствами, ни о чем не волнуйтесь».
- Меня выписали домой с прямой кишкой, выведенной в боку, — рассказывает Лидия Середа. — Нужно было, чтобы кишечник, атрофировавшийся за это время, восстановился. Три месяца я ходила в туалет в кулечек, прикрепленный присоской под ребрами. Потом трубку убрали, и все встало на свои места.
- И тогда же начали судиться?
- Я и не думала ни о каких претензиях, — всплеснула руками Лидия Григорьевна. — Щорская больница подготовила документы, мне дали вторую группу инвалидности. А когда пришло время ее продлевать, обнаружилось, что все выписки… пропали. Оказалось, что мою карточку зачем-то забрала гинеколог, пообещала вернуть. Вот по сей день ее жду. Извлеченных катушки с нитками и марли тоже нигде нет. Тогда я подала в суд. Требовала пятьдесят тысяч гривен в качестве возмещения ущерба. Хотя это совершенно не та сумма, которую следовало бы указать, учитывая не только расходы на лекарства, но и то, что я стала инвалидом, и то, что по вине врачей мне пришлось вынести. А ночные кошмары! Пока у меня вся эта гадость была внутри, часто снилась высокая гора, с которой я падаю в ледяную воду. В ужасе я просыпалась и снова испытывала нестерпимую боль…
Суд вынес решение признать руководство диспансера виновным и обязать его выплатить потерпевшей двадцать тысяч гривен в качестве компенсации морального ущерба. Но онкологи были категорически не согласны и подали апелляцию. С того времени суд откладывался, дело возвращали в милицию на дорасследование, Лидия Григорьевна обивала пороги обладминистрации, Министерства здравоохранения, прокуратуры. Никто не мог установить, кто и когда именно допустил роковую оплошность и оставил в теле женщины посторонние предметы — медики районной больницы или черниговские хирурги. В 2005 году Лидия Середа прошла независимую судмедэкспертизу, однако суд потребовал провести повторное обследование в Киеве. И вот, спустя пять лет, ситуация наконец прояснилась.