Звезда кино и театра отмечает 50-летний юбилей творческой деятельности
Ровно 50 лет назад начинающая актриса Валентина Талызина пришла в труппу Театра имени Моссовета. И пускай сегодня в родном театре не все складывается, как хотелось бы, постоянству Талызиной можно позавидовать. С синематографом у нее тоже давний роман — на ее счету около ста киноролей. Хотя главных среди них почти нет, Талызину запросто можно назвать королевой эпизода. Трудно не полюбить в ее исполнении учительницу химии из комедии «Большая перемена», секретаршу Федяеву в «Стариках-разбойниках», мастера жэка из «Афони» или школьную подругу главной героини в «Иронии судьбы, или с Легким паром!». Кстати, о последней картине Валентина Илларионовна не особо любит вспоминать, хотя режиссера Эльдара Рязанова просто обожает и с удовольствием согласилась сыграть в продолжении легендарной комедии. Все дело в давней обиде на исполнительницу главной роли Надежды — польскую актрису Барбару Брыльску, которую она озвучивала. Одно время Талызина любила повторять: «Я за нее говорила, Пугачева пела, а Госпремию ей?!» В последнее время Талызина частый гость в Киеве. Мы встретились с актрисой во время ее очередного визита в украинскую столицу. Валентина Илларионовна была улыбчива и в приподнятом расположении духа. Благоухала французским парфюмом…
- Валентина Илларионовна, я брал десятки интервью у разных знаменитостей и всегда мечтал пообщаться с вами. Но многие меня отговаривали: «Ты что, у Талызиной характер не сахар!»
- Все почему-то так говорят. Вы тоже думаете, что у меня тяжелый характер?
- На первый взгляд так не показалось.
- А я думаю, что совсем нет. Просто я привыкла вещи называть своими именами, не заискивать перед другими, не терпеть хамства. У меня украинские корни, я очень мягкий человек, добрый и близорукий. Вот мне даже очки сделали…
- Близоруки, а собеседника, говорят, сканировать умеете.
- А это что такое? Мне, кстати, на днях один знакомый парень тоже сказал: «Вы, Валентина Илларионовна, просто сканируете людей». Я, правда, не совсем разобралась, что это, но поняла, что-то нехорошее. (Смеется. )
- Сканировать значит насквозь просматривать, человек-рентген, одним словом.
- О, тогда это во мне есть. Например, сегодня были на Владимирском рынке, покупали сало, и я сказала о продавщице: «У нее лицо хорошее, берем».
- Вы всегда в других городах на рынки ходите и что-то домой из поездок везете?
- Обязательно. Знаете, музей, рынок и кладбище — вот три ипостаси любого города, его визитные карточки. Мы как-то были в Сибири, в Салехарде. Весь город укрыт белым снегом, как больничным халатом. А местные жители — ханты и манси — рубят и тут же продают мороженую оленину и мороженую рыбу: нельму, муксун. Вот такие тушки (разводит руками, словно рыбак, хвастающийся своим уловом. — Авт. ). Я, к сожалению, не увлекаюсь фото, у меня даже фотоаппарата нет, но так захотелось все это запечатлеть. Ну где еще такое увидишь? Потом мы зашли в музей, где представлены их национальные, очень дорогие одежды.
- Не могу не сказать хоть и банальный, но комплимент: в свои 75 лет вы прекрасно выглядите!
- А я ведь ничего специально не делаю для этого. (Смеется. ) Наверное, просто надо мясо не есть, вот и весь секрет.
- Еще вижу, что вы, кажется, большая модница.
- Знаете, нет. Хотя на подиум в качестве модели я когда-то выходила. Но это давно было. Считаю, что актриса должна быть скромной. Я предпочитаю классический стиль, из цветов — сочетание черного с белым.
- Зато сколько на вас потрясающих украшений…
- Вот этот перстень — бирюза в хрустале — родом из Южной Африки, с мыса Доброй Надежды. Мне привезла его в подарок подруга Татьяна, доктор медицинских наук, одна из главных специалистов по СПИДу в России. Это серебряное кольцо тоже она подарила. Мы с ней сошлись на почве двух наших самых больших пристрастий: кошки и макароны с пармезаном.
- Вы заядлая кошатница?
- Да. Сейчас вывезла всех своих питомцев на дачу, им там раздолье. Всего их у меня четверо.
- И все, наверное, сплошь с родословными?
- Да какое там! Нюра — подзаборница, Пацанчик — моя главная любовь, и Зина с Асей. Зина — мама, Ася — дочка. Страсть к кошкам у меня давняя. Когда-то мне подарили котика породы бобтейл. Я его обожала, он прожил у меня 11 лет, от него рождались отличные котята, но потом он погиб — собаки порвали.
- Вы упомянули украинские корни. Так хорошо знаете свою родословную?
- Вы ведь ребенок войны. Что помните о тех годах?
- Великая Отечественная началась, когда мне было шесть лет. Война застала нас в Белоруссии, в городке Барановичи, поэтому войну мы ощутили буквально на второй день. В тех местах было много поляков, и я прекрасно помню речь Гитлера, которую слышала по польскому радио.
- Было страшно или еще не понимали, что происходит?
- Страшно было очень. Я все время кричала: «Я расскажу дедушке Сталину!» Мы выехали из Барановичей, а на следующий день там расстреляли всех жен и детей комиссаров на главной площади города. Мы чудом спаслись, нас с мамой успели эвакуировать в Сибирь к ее сестре.
- Если закрываете глаза и думаете о детстве, какие картины предстают?
- Сибирь, Омск, много-много снега. Помню, как однажды болела ангиной. У меня была высокая температура. Мама, уходя на работу, поставила рядом с моей кроватью стакан воды и блюдечко с вареньем из черной смородины. Это был самый большой деликатес.
- За последнее время вас что-нибудь сильно удивляло?
- Хороший вопрос. Сейчас подумаю (пауза). ДА! Дочка Ксения выпустила две премьеры, хотя у меня по ним есть миллион критических замечаний. Я очень строгий критик и никогда не хвалю дочь. Но если мне говорят, что она хорошая актриса, я отвечаю: «Ну так, слава Богу, учила». А учила я ее очень жестко.
- Значит, в театральный институт по блату не устраивали?
- Нет, что вы, лишь нашла ей хорошего преподавателя. Кстати, я абсолютно не хотела, чтобы Ксения шла в актрисы. Она сама решила поступать, провалилась, потом жутко страдала, плакала. Тогда я обратилась к потрясающему актеру Володе Гордееву, царствие ему небесное. У него никто никогда не проваливался на вступительных экзаменах. Я ему позвонила, и он сказал: «Валя, если ты больше к ней не подойдешь и режиссировать не будешь, то я возьмусь». После занятий с ним Ксюша поступила в ГИТИС.
Сейчас вместе с дочкой мы играем в спектакле «Госпожа министерша». Это история об обыкновенной женщине, муж которой получил должность министра, а она, следовательно, стала министершей со всеми вытекающими последствиями. У этой комедии есть очень хорошее второе название: «Крыша поехала». (Смеется. ) Между прочим, мы с этим спектаклем летом собираемся в Киев.
- А вам самой доводилось дружить с сильными мира сего?
- Вы знаете, я по жизни властью особо не обласкана. Более того, я была невыездная.
- За что?
- За связь с иностранцем. Правда, звание народной артистки дали достаточно рано — в 50 лет.
- Вам ведь посчастливилось работать на одной сцене с такими легендами, как Фаина Раневская, Любовь Орлова.
- У нас в театре был совершенно потрясающий состав великих актеров: Вера Марецкая, Валентина Серова, Серафима Бирман, Варвара Сошальская, чья мама была лично знакома с Распутиным и говорила нам о нем: «Ах, какой могучий дух!»
Любовь Петровна Орлова всегда держалась немного как бы над всеми. Она ведь была кинозвезда! Общалась с нами хоть и не на равных, но если надо было кому-то квартиру выбить, то всегда хлопотала. Правда, никогда ни в какие общественные организации не вступала.
У главного режиссера Театра имени Моссовета Юрия Завадского была только одна любимица — Вера Марецкая. Все остальные — на втором плане. Даже Раневская, которая числилась в оппозиции. Как я сейчас. Сначала в театре добивали Геннадия Бортникова, потом Маргариту Терехову, сейчас добивают меня. Но это им не удастся. Мы еще повоюем!
- Большинство ваших героинь комедийные. Скажите, а бывает тяжелая, неподъемная публика, которую никак не растормошить, не рассмешить?
- Однажды мы с Борей Щербаковым гастролировали в Самаре, играли комедию, а зрители ни в первом акте не смеются, ни во втором. Оказалось, накануне в городе случилась трагедия. Помните? Горело здание МВД, оттуда из окон выпрыгивали люди, в общем, ужас. Но бывает и так, что наш юмор просто не понимают. Особенно в Америке. Мы комедию играем, а они или молчат, или говорят: «Вот, они там так живут». То есть не въезжают. Очень трудно, когда такая публика. Но, к счастью, подобное редко случается. Обычно сразу же начинают смеяться, а хлопают, когда мы еще даже не вышли. А самый веселый город в России, где хохочут уже с первой реплики, — это Биробиджан. (Смеется. )
- Часто приходится отказываться от ролей в театре или в кино?
- Конечно, случается, причем даже от тех, которые нравятся. Вот, например, совсем недавно отказалась от спектакля «Мораль пани Дульской». Потому что моя партнерша по сцене Ольга Кабо начала произносить другой текст. Она не театральная, а киношная актриса, вот и позволила себе абсолютную отсебятину.
- Но говорят, что иногда импровизация — это хорошо!
- Ну, это как другие ноты играть в оркестре. Лично я от такой наглости и от ужаса впадала в ступор. А ведь мне надо было что-то отвечать на ее реплики. В общем, такое положение дел на сцене меня просто выводило из себя, повысилось давление, стало всю трясти. В результате пришлось отказаться от роли. Я написала заявление в театре: мол, извините, но я так не могу. А Ольге сказала: «Вы не создавали этот спектакль, чтобы его уродовать».
- Вы когда-нибудь звездой себя считали?
- НИ-КО-ГДА! Вот Виктюк на это ответил бы другой рифмой к слову «звезда»! (Хохочет. )
- Для вас было большой удачей работать с Романом Виктюком?
- А как же! Причем трижды. Сперва в 1980-м — нашумевший триумф постановки «Уроки музыки», затем спектакль «Царская охота», где я исполняла Екатерину II — одна из моих любимых ролей, кстати. Ее я играла на сцене на протяжении целых семи лет. Третьим был спектакль «Бабочка, бабочка». Премьера его состоялась в Израиле, потом он на ура прошел в Киеве, но почему-то Виктюк его забраковал, хотя работа над этой постановкой всем актерам давалась с большим трудом. В любом случае тандем с Романом Виктюком был неким творческим прорывом.
Приоткрою вам секрет: сейчас у Виктюка лежит пьеса, которую я нашла и передала ему. Роман Григорьевич, как всегда, сказал обо мне какую-то не очень лицеприятную вещь, но я ему это простила. В общем, ищем спонсоров. Хотя этот спектакль изначально о двух старухах, Виктюк категорично заявил: «Никаких старух, никаких постелей, только две молодые красивые женщины».
- И кто вторая?
- Ира Мирошниченко. Наши героини будут сидеть в кафе и петь. Вот я вам сейчас ка-ак спою…
- Хорошо поете?
- Если немного подучиться, то, пожалуй, да. Моим голосом уже пела Лиса-Патрикеевна в мультфильме «Кот Котофеич».
- А чему бы вы еще хотели в жизни научиться?
- Наверно, интернетом пользоваться. Но думаю, что не освою. Я ведь тупая очень, если дело касается техники.
- Отчего же? Попросили бы внучку, она бы вас поднатаскала в компьютерах.
- Внучку мы не допускаем до интернета, чтобы она там не влезла, куда не надо. Пусть лучше занимается в хореографическом училище. Насте десять лет, она сейчас заканчивает первый класс, и 18 мая у нее экзамен.