Состоялась премьера картины «Мастер и Маргарита» известного режиссера, семнадцать лет пролежавшей «на полке»
— Юрий Викторович, вы что же, за это время так ни разу свою картину и не видели?
— Пару раз смотрел ее на закрытых показах. Один состоялся на Московском международном кинофестивале, второй — для студентов ВГИКа. А копии фильма у меня, к сожалению, как не было, так и нет.
— Что чувствуете после такой длительной разлуки с собственным произведением?
— Это, как в знаменитой песне о победе, «радость со слезами на глазах». Конечно, приятно, что есть еще люди, которые интересуются картиной, потому что я даже не знаю, какой еще фильм можно было ждать столько лет. Хотя молодые зрители меня иногда шокируют. Например, одна девушка в отзывах написала: «Мне очень понравились занятые в фильме актеры, особенно исполнитель роли Иешуа Николай Бурляев. Раньше я о нем и не слышала». Такое впечатление, что люди не смотрят ни Тарковского, ни Тодоровского. Авторский вариант фильма составляет триста двадцать минут, но продюсеры попросили сократить картину до двух часов, поэтому некоторые места не стыкуются между собой. Мне очень хотелось сохранить смысл романа и все его сюжетные линии, но в результате осталась только история Мастера и Маргариты и два крыла: светлое (Иешуа) и темное (посещение Воландом и его свитой Москвы 30-х годов).
— Работа над фильмом наверняка не обошлась без мистики.
— Каких-то знаков и символов действительно много. Начнем с того, что идея создания картины пришла мне в год столетия Булгакова — в 1991-м. Три года мы делали фильм, семнадцать лет он лежал «на полке». И вот выходит на экраны в год 120-летия писателя. Стоит сказать и о том, что это последняя картина, снятая в Советском Союзе, так сказать, заключительный и, надеюсь, мощный аккорд советского кино.
— Где вы снимали?
— Михаил Афанасьевич очень любил Киев, в котором родился, описал его в своем романе «Белая гвардия», где почтительно называл Городом. Но потом Булгаков переехал в Москву, где полюбил район Патриарших прудов. Туда в «Мастере и Маргарите» он и поселил главного героя. Мы снимали только в реальных местах: в подвальчике, где Михаил Афанасьевич, приехав в Москву, жил у своих друзей, в особняке на Остоженке, из окна которого Маргарита Николаевна взлетала в ночное московское небо. Были и запреты. Ими мы обязаны ангелу-хранителю романа, в существовании которого я не сомневаюсь: дескать, нельзя тут снимать и все! Денег продюсеры дали немного, поэтому изначально собирались делать древнюю Иудею в Судаке. Нашли участок, пробили в скале отверстия для трех крестов, привезли массовку. И тут начались странные, прямо мистические, вещи: то пленку забыли, то оператор сказал, что не готов снимать. В довершение всего пошел снег, чего в октябре в Крыму просто не может быть.
Я поехал в Москву, и вдруг прямо на Садовом кольце моя машина (я только получил новую «Волгу») разваливается буквально на части. Произошло это прямо напротив дома Булгакова. Помню, я тогда подумал: «Ну какой знак тебе еще надо, чтобы прекратить снимать в Судаке?» И отказался от съемок. Потом нашлись деньги, и мы уехали в Израиль, что, конечно же, правильно. Ведь это — место рождения трех религий, совершенно особое. Впоследствии я работал над космическим проектом, и космонавты рассказывали мне, что небо над Израилем чистое, даже когда вся Земля окутана облаками. Это некая труба для связи человека с небесами. Но старания в Судаке даром не прошли, нашими наработками воспользовалась съемочная группа Бортко.
— Считается, что для написания романа Булгакову даны знания, не доступные простым смертным.
— В этом я убедился на собственном опыте. Например, в сцене распятия у Булгакова написано, что тело Иешуа сосали слепни. Я попросил наловить насекомых. Когда началась съемка, мы их выпустили, но они тут же разлетелись в разные стороны. Конечно, мы расстроились, но не ловить же их обратно. Продолжали работать, и когда подняли крест, к нему со всех сторон начали слетаться слепни и впиваться в тело Коли Бурляева, исполнителя роли Иешуа. Откуда Михаил Афанасьевич, который никогда не был в Израиле (он за всю свою жизнь ни разу не выезжал из России), мог об этом знать?
— Критики все время сравнивают ваш фильм с картиной Бортко. Как вы к этому относитесь?
— Роман многоплановый и глубокий, естественно, каждый видит его по-своему. Другое дело, что ангел-хранитель романа, о котором я вам уже говорил, следит, чтобы не портили произведение, не издевались над ним и не дописывали его. Например, Элем Климов, который тоже собирался экранизировать «Мастера и Маргариту», когда писал сценарий, додумал многое, чего у Булгакова нет. Уходили в философствование и другие режиссеры. Поэтому им всем и не разрешали снимать, причем приказ исходил не от кинематографического начальства, а откуда-то сверху.
— Существует легенда, согласно которой Елена Сергеевна Булгакова сказала, что этот роман не будет экранизирован никогда, но есть уже две отечественные ленты.
— Булгаков уникальный писатель уже хотя бы потому, что все его произведения очень разные. У Булгакова ни одна вещь не похожа на другую. «Белая гвардия» — одно, «Собачье сердце» — другое, «Мастер и Маргарита» — третье. Что до фильма Бортко, то его версия, на мой взгляд, не соответствует духу романа. Режиссер снимал совсем другое произведение.
— К сожалению, многие занятые в «Мастере и Маргарите» актеры ушли из жизни, так и не увидев его выхода на экраны.
— Все они очень ждали эту картину. Например, для Михаила Ульянова, сыгравшего в «Мастере и Маргарите» одну из своих самых значимых и значительных ролей, Понтий Пилат был не просто библейским персонажем. Он говорил, что в своей жизни знал многих прототипов прокуратора Иудеи — людей, занимающих высокие посты, которые готовы были продать не только Христа, но и родную мать. Очень жаль, конечно, что он не дожил до премьеры, как, впрочем, не дожили до нее и другие прекрасные актеры, занятые в нашем фильме: Борислав Брондуков, Михаил Данилов, Спартак Мишулин, Роман Ткачук, Всеволод Ларионов, Евгений Весник. Но, думаю, все они оставили о себе хорошую, светлую память.
— Когда спустя годы, смотрите свои фильмы, вам ничего не хочется изменить?
— Иногда возникает такое желание, потому что язык кино развивается, ритм жизни меняется. Очень было приятно, когда в прошлом году по многим каналам прошли почти все мои фильмы и сериалы: «Завтра была война», «Воры в законе», «Пиры Валтасара», «Звезда эпохи», «Я — кукла», «Репортеры». Я подумал, что все-таки работаю на будущее, поэтому критики сегодняшнего дня не всегда понимают, о чем я снимаю. Зато мои картины живут долго и не стареют, что мне как режиссеру очень приятно.
— Что теперь собираетесь снимать?
— Наверное, все-таки вернусь к космической теме. Несколько лет назад, когда приближалось столетие Сергея Королева, космонавты, в частности Алексей Леонов, обратились ко мне с просьбой снять фильм о конструкторе ракет. Они долго совещались, кому это доверить, пересмотрели фильм «Завтра была война» и выбрали меня. Так появился сериал о молодых годах Сергея Павловича. Продолжение хотели снять к пятидесятилетию первого полета человека в космос, но финансирование не позволило. Надеюсь, мы все-таки соберем с миру по нитке и сделаем фильм о второй половине жизни Королева, о полете Гагарина, лунной программе. К сожалению, годы, проведенные в магаданской колонии, подорвали здоровье Королева. Он умер в пятьдесят девять лет. Хотел бы воплотить в жизнь свою давнюю мечту и организовать съемки на орбите. А если бы позволили, сам бы полетел и порежиссировал.
- Это серьезная физическая нагрузка. Чувствуете в себе силы?
— Пока еще да. Да и к туристам, в отличие от пилотов, требования в этом смысле не такие уж и высокие. Надеюсь, и кинематографистов сильно мучить не будут. В свое время, когда мы с Володей Стекловым проходили предполетную подготовку для съемок фильма «Приз — полет в космос», нас учили правилам поведения космических туристов на орбите. Пункт первый: «Ни в коем случае не прикасаться ни к каким кнопкам!» Пункт второй: «Если командир корабля потерял сознание, можно только приводить его в чувство. Дальше — смотри пункт первый».