Год назад специально для Татьяны столичные нейрохирурги разработали щадящую операцию на головном мозге. Подобные вмешательства делают только в Украине
С Татьяной и ее мамой мы встретились в столичном Институте нейрохирургии — они приехали на контрольный осмотр.
— На вокзале и в пешеходных переходах очень шумно, люди толкаются — раньше у меня от этого уже случился бы эпилептический приступ, — рассказывает 29-летняя Татьяна Зламанюк из города Любомль (Волынская область). — До операции достаточно было услышать сигнал машины или споткнуться, чтобы начался припадок.
Врач показывает снимок МРТ Татьяны.
— Очень редкий случай: видите, правое полушарие на треть меньше левого, в нем множественные кисты, — говорит заведующий отделением функциональной нейрохирургии имени профессора О. А. Лапоногова Института нейрохирургии имени А. П. Ромоданова АМН Украины кандидат медицинских наук Константин Костюк. — Это полушарие атрофировалось вследствие родовой травмы. В таких случаях чаще всего развивается детский церебральный паралич, иногда эпилепсия. Благодаря тому, что левое полушарие взяло на себя работу пострадавших центров, у Тани сохранены все функции, за которые отвечает правое полушарие.
— До двенадцати лет мы думали, что Таня практически здорова, — говорит Мария, мама девушки. — Дочка не отставала от сверстников в развитии, ни на что не жаловалась. Последствия родовой травмы сказались спустя годы. У Тани при рождении случилось кровоизлияние в мозг, на третий день начались судороги. До двух лет приступы несколько раз повторялись, только когда поднималась температура. Болезнь больше никак не проявлялась.
Как-то я громко позвала дочку, и в этот момент у нее начала дергаться правая рука. Таня стала ловить ее левой, да еще пританцовывать на месте. Приступ длился несколько минут, а прекратился так же внезапно, как и начался. Но после этого дочь чувствовала себя обессиленной. Мы живем на границе с Польшей. В то время муж сотрудничал с поляками, они предложили сделать Тане обследование в Варшаве. Магнитно-резонансная томография показала значительную атрофию правого полушария — оно у дочки на треть меньше, чем левое. Польские медики поставили диагноз эпилепсия и назначили препараты.
Сначала приступы случались один-два раза в месяц, потом стали повторяться чаще. Врачи в польской клинике лишь разводили руками. Мы отправились в киевский Институт нейрохирургии имени А. П. Ромоданова АМН Украины. В клинике профессора Лапоногова Таня прошла курс лечения, но это не помогло. Делать операцию дочке никто не соглашался. Болезнь прогрессировала, появились серийные приступы, которые длились по четыре часа. Таня не контролировала движения, могла удариться, а как-то упала и сломала руку. Каждый раз, когда начинался припадок, я обнимала ее и крепко держала, чтобы она не травмировалась.
Все эти годы мы искали врача, который нам поможет. Однажды дочка проходила очередной курс лечения в отделении неврологии луцкой областной больницы, улучшения не было, и специалисты отправили снимки МРТ Тани в клиники Германии и США. Оттуда пришел ответ: нужно удалить правое полушарие! Меня охватил ужас. Такое хирургическое вмешательство стоит десятки тысяч долларов, но мы согласились бы продать все, если бы врачи давали гарантию, что дочка выздоровеет. В отчаянии поехали в Киев. Я обратилась к Константину Костюку и попросила его помочь нам. Последние несколько лет он с сотрудниками отделения обдумывал различные варианты вмешательств, которые могли бы спасти Таню.
— Пациентам, страдающим эпилепсией, действительно иногда удаляют полушарие, в котором находятся очаги эпилептической активности, однако такие операции делаются только детям до пяти лет, — говорит Константин Костюк. — В этом возрасте мозг еще развивается, и оставшиеся мозговые структуры могут взять на себя функции удаленных. Но у взрослых все центры сформированы, и резекция целого полушария вызовет тяжелые неврологические осложнения: может нарушиться речь, зрение, координация движений, наступить паралич. Поэтому Татьяне такую операцию мы даже не предлагали. К тому же у пациентки за время болезни в здоровом полушарии сформировались зеркальные очаги эпилептической активности — они взяли на себя не только функции пострадавшего полушария, но и стали генерировать патологические электрические импульсы, которые вызывали эпилептические припадки. Нужно было искать новый метод.
По статистике, 65-75 процентам людей, страдающих эпилепсией, помогают медикаменты, только 10 процентам — хирургические вмешательства, для остальных же традиционные методы лечения неэффективны. Таня оказалась в их числе. Обычно таким пациентам очаги эпилептической активности разрушаем в мозге, однако в случае Татьяны нужно было не допустить распространения патологической электрической активности из одного полушария мозга в другое. Решили прервать связи между полушариями. Их соединяет мозолистое тело, которое можно частично разрушить. В подобных случаях выполняют только большую трепанацию черепа. Такие вмешательства опасны, повышен риск осложнений. Мы же сделали деструкцию мозолистого тела высокочастотным током. Через небольшое отверстие ввели электрод диаметром два миллиметра, с помощью стереотаксической системы (она обрабатывает данные МРТ и определяет мишень с точностью до одной десятой миллиметра) рассчитали пять очагов деструкции. Результатом операции все довольны. У Тани прекратились большие судорожные приступы, пока остались единичные кратковременные малые припадки, которые случаются во сне и не влияют на образ жизни.
— Из-за болезни я закончила только школу, учиться в вузе уже не смогла, — рассказывает Татьяна. — Из дому выходила редко и то в сопровождении родных. Большинство моих друзей — пациенты, с которыми я проходила лечение, поэтому общаюсь в основном через интернет. Сейчас появилась надежда, что я смогу продолжить получать образование, работать.