Картина украинского режиссера «Той, хто пройшов крiзь вогонь» получила гран-при третьего Международного Киевского кинофестиваля
Представитель знаменитой кинематографической династии Ильенко Михаил с детства знал, что станет режиссером. Вслед за старшими братьями Вадимом и Юрием Михаил Герасимович тоже перебрался из Москвы в Киев. Он снялся в картинах Юрия Ильенко «Вечер накануне Ивана Купалы» и «Белая птица с черной отметиной». А потом стал снимать и сам. Последняя его работа длиной в четыре года — фильм «Той, хто пройшов крізь вогонь». Картина получила главный приз третьего Международного кинофестиваля в Киеве. История Героя Советского Союза Ивана Даценко, попавшего в немецкий плен, затем ГУЛАГ, а позже ставшего вождем индейского племени, потрясла жюри. Михаил Герасимович, похоже, не ожидал такого успеха. Он еще дорабатывает последние штрихи в картине и готовится к ее всеукраинской премьере, назначенной на ноябрь.
— Четыре года для съемок художественной картины — не многовато ли?
— Если бы не остановка в полтора года, мы, конечно, справились бы быстрее. Причина временных простоев банальная — деньги. Поэтому я благодарен всем, кто был со мной эти четыре года, особенно актерам. Картина для нас стала ребенком, которого невозможно бросить. Хотя после каждого простоя группу частично приходилось менять, кино ведь как многослойный пирог. Поэтому титры у нашего фильма будут рекордной длины. Несколько составов съемочной группы, менялись художники по костюмам, гриму. Это все болезненные вопросы. Особенно то, что касалось внешнего вида героев. У кого-то волосы отросли, кто-то наголо постригся. Виталику Линецкому, к примеру, пришлось несколько раз переделывать прическу. Хотя в общем жаловаться не на что.
— Картина сделала вас богатым человеком? Все-таки бюджет не маленький — 16 миллионов гривен.
— О чем вы говорите! Сейчас украинское кино не способно обогатить режиссера. Заработать на этом невозможно. Тем более когда работа растянута на четыре года. Все деньги за это время были потрачены. Я не хочу жаловаться, но если судить по тому, на каких машинах сейчас ездят, то выгоднее быть отнюдь не режиссером.
— Вы ходите пешком?!
— Нет, но мое авто не роскошное. Это небольшой «Хюндай», за рулем которого езжу уже много лет.
— Зато не все режиссеры могут похвастаться собственной яхтой, стоящей на приколе в столичном яхт-клубе.
— Моему увлечению уже много лет. Я не спортсмен, просто любитель. Яхта «Карат» маленькая, куплена еще в советские времена, когда такое судно стоило не так уж и дорого. Кстати, картина «Той, хто пройшов крізь вогонь» состоялась и благодаря моему увлечению яхтами. Когда стало понятно, что из-за выборов тормозятся съемки, позвонил мой товарищ, спортсмен Юрий Бондарь. Он помог мне однажды на съемках картины «Фучжоу». Спрашивает: «Чем ты сейчас занимаешься?» — «Остановились съемки картины, видимо, на целый год». — «Пошли с нами в кругосветное путешествие!» Я не знал, что ответить, а через несколько дней Юра опять звонит. Говорю, если найду аппаратуру, чтобы снять Антарктиду, пойду. Решил взять костюм главного героя и сняться в эпизоде, где герой блуждает по ледяной пустыне. В общем, все сложилось.
— И сколько вас отправилось в путешествие?
— Капитан Юра Бондарь, штурман Андрей Зубенко, рулевой Валера Деймонтович (к сожалению, мы недавно с ним простились) и я. Пошли на девятиметровой яхте «Купава». В Черное море вышли в декабре. Без дела сидеть не приходилось. Я и паруса штопал, и рулил… Вначале был сильный шторм, пришлось идти без парусов.
— Страшно не было?
— Иногда задумывался, а если путешествие закончится иначе, чем рассчитывал. Особенно, когда огромная волна накрывала яхту. К счастью, «глупые» мысли редко приходили в голову, просто времени не было. На корабле даже пить не хочется — голова должна быть ясной. Хотя запасы спиртного у нас были. Брали только водку. Каждый уголок яхты был дорог, теснота ведь страшная! Можно сказать, мы вчетвером жили в телефонной будке. Настоящее испытание.
— Чем же вы развлекали себя?
— Я взял большое количество короткометражных украинских фильмов, показанных за пятнадцать лет существования фестиваля «Открытая ночь». Ребята недоумевали, почему никогда не видели этих картин?! В общем, после моих подробных рассказов о проблемах украинского кинематографа они решили, что просто обязаны помочь мне доснять нужные кадры. К тому времени уже стало ясно, что в Антарктиду мы по времени не успеваем. Решили высадиться в Буэнос-Айресе, арендовали машину и уехали в глубь страны, в Кордильеры. Только там были нужные мне пейзажи. Команда «Купавы» стала на время моей съемочной группой. Мы сняли один кадр, с которого и начинается фильм. Но для меня это один из самых дорогих кадров за все время работы в кино. Так далеко за одним кадром я еще не ездил. Из Аргентины я вылетел домой, «Купава», кстати, еще не вернулась из кругосветного путешествия…
— А вы уже и фильм успели закончить.
— Сняли летние эпизоды, потом фильм опять остановился, через время снова запустился… Команда «Купавы» за это время дошла до мыса Горн, проплыла остров Робинзона Крузо, Чили. Сейчас они в Красном море. Признаюсь, для меня путешествие от Украины до Аргентины оказалось очень тяжелым. Океан — серьезнейшая перестройка сознания. Там «чистится» суета, отметается все ненужное. Я заканчиваю книгу, где описываю и это путешествие. Называю океан самым большим храмом, в котором мне удалось побывать.
— Невероятная история жизни Ивана Даценко, рассказанная в фильме, действительно произошла в реальности?
— Все началось с моей киношной крестной мамы — Натальи Наум. Мы вместе снимались в картине Юрия Ильенко «Белая птица с черной отметиной». Тогда Наум с режиссером Тимофеем Левчуком только вернулись из поездки в Канаду и рассказали моему брату Юре удивительную историю. Их делегацию повезли в племя, вождь которого прекрасно говорил на украинском языке. Они были в шоке! Тогда я впервые услышал рассказ об Иване. Но история его до конца так и не известна. Поэтому картина моя не документальная, она на грани фантастики. В фильме изменена и фамилия героя — Додока. Получилась история об украинском парне, ставшем королем.
*История украинского парня, который стал вождем индейского племени, потрясла зрителей и жюри киевского кинофестиваля. Кадр из фильма «Той, хто пройшов крiзь вогонь»
— Она достойна Голливуда.
— История мощная, это правда. К тому же зритель соскучился по национальным героям, соотечественникам, которыми он может гордиться. Мы научились снимать кособоких, обездоленных. А люди ведь тоскуют по героям!
— Надо понимать, любовь к кино вам передалась от старших братьев.
— Уже во втором классе я решил, что лучше Вадика и Юры разбираюсь в кино и решил доказать это на деле. Другой цели у меня не было, поэтому приложил к осуществлению мечты все силы. Когда принес во ВГИК вступительные работы с графическими рисунками, живописью, заметками, приемная комиссия удивлялась: «Что мы с ним делать будем?»
— Вы ведь поступили на курс к знаменитому советскому режиссеру Михаилу Ромму.
— Это был удивительный человек. Спокойный, обаятельный, с прекрасным чувством юмора. Но мы, студенты, признаться, были им недовольны. Нам казалось, что Михаил Ильич мало рассказывает о том, как снимать кино. Потом я уже понял, что это и были профессиональные рассказы о кино. Ромм делился с нами своими сокровенными мыслями, размышлениями. Он учил думать. А как выстроить панораму, считал, можем разобраться и сами. Ромм часто говорил, что тоже продолжает учиться. В то время он снимал картину «Обыкновенный фашизм» и ограничил всяческий доступ на площадку. Ромм понимал, что с такой темой идет «по лезвию ножа». И он таки по нему прошел. Однажды я зашел к нему домой посоветоваться по поводу запуска какой-то картины. Режиссер в это время болел и не бывал в институте. Ромм жил в большой квартире в центре Москвы. Помню, я так волновался, что еле ноги передвигал. Мы пили чай, а я сидел мокрый от напряжения. А когда вышла картина «Обыкновенный фашизм», мы, его студенты, ходили по ВГИКу как триумфаторы. Казалось, это мы сняли фильм. За нашими спинами шептались, первокурсники показывали на нас пальцами, предлагали прикурить. Было забавно.
— И все-таки в Москве вы не остались, а переехали в Киев вслед за братьями.
— Все детские воспоминания связаны с Украиной. В Черкассах жили наши дедушка с бабушкой, и мы проводили там все летние каникулы. Помню Днепр, поля. Наверное, эти воспоминания тоже помогли решить вопрос с местом работы. Но сначала в Киев переехали братья. Вадим достаточно быстро взлетел как оператор, сняв «За двома зайцями». Потом перебрался в Украину и Юрий. Окончательное решение ему помог принять, конечно, Параджанов. С момента «Теней забытых предков» он четко решил, что уедет в Киев. Я тогда еще учился в школе.
— Брат познакомил вас с Сергеем Параджановым?
— Это произошло уже в Киеве. Я приходил к Сергею Иосифовичу домой вместе с Юрой. В его большую квартиру на площади Победы. Параджанов был человеком такого сумасшедшего темперамента, что мне было трудно находиться с ним в одном помещении уже через полчаса. Сколько бы ни собиралось людей, он «атаковал» всех. Было, наверное, лишь двое-трое, умевших сопротивляться на равных.
— Юрий Ильенко в их числе?
— Да, у Юры тоже такой атакующий характер. Может, поэтому их союз, несмотря на конфликтность, состоялся. Юра сопротивлялся Параджанову, причем очень активно. Сергей обожал устраивать театр одного актера, где сам и блистал, наделяя собравшихся второстепенными ролями.
— Тем не менее редкие гости уходили от Параджанова без подарков.
— У меня остались две дорогие вещи: от Сергея и Ивана Миколайчука. Как-то Параджанов останавливает меня и говорит: «Бери, дарю тебе часы». И протягивает мне старую такую «луковицу» — карманные часы на цепочке. Они до сих пор работают. С Иваном Миколайчуком я подружился на съемках моей картины «Миргород и его обитатели». Иван уже плохо себя чувствовал, особенно жаловался на глаза. Из гастролей по Японии как раз приехала моя жена и привезла в подарок мне темные очки. В Советском Союзе это было что-то невиданное! Иван тоже примерил обновку, вижу, они ему очень понравились. Говорю: «Бери, я тебе дарю очки». На следующий день Иван приходит на съемочную площадку и протягивает мне карманные солнечные часы. Говорит: «Я так хорошо вижу в твоих очках, глаза совершенно не болят. Просто чудо!»
— В вашей семье не было конкуренции между братьями?
— Не без этого. Я считаю, что в творчестве она необходима. Было бы гораздо хуже, если бы мы с братьями только и делали, что гладили друг друга по головке. Мне всегда хотелось сделать лучше. Я и дочери своей говорил: «Ты должна стать первой!»
— Ваша дочь продолжила карьеру мамы, занявшись балетом.
— Иванка работает сейчас в Пражском театре оперы и балета. Недавно там же снялась в телевизионном фильме. И у меня для нее нашлась роль — индианки по имени Тень Ласточки. Иванка уехала из Украины, когда в Национальном театре оперы и балета стало совсем плохо с работой. А сейчас возвращаться уже не собирается. Меня к себе зовет. Но сложно все это. Несмотря на пенсионный возраст, отдыхать не могу. Если работы не будет, на яхте пойду…