Турист Александр Хороших, помогая спастись пассажирам тонувшего круизного лайнера «Коста Конкордия», сорвался и упал в воду. Вскоре мужчину подобрали рыбаки из близлежащей итальянской деревни
На итальянском лайнере «Коста Конкордия», который постигла судьба печально известного «Титаника», до катастрофы находились 35 наших сограждан и 111 россиян. К счастью, им всем удалось спастись.
О том, что людям пришлось пережить на тонущем судне, «ФАКТЫ» подробно рассказали в прошлую пятницу: своими впечатлениями поделились жители Одессы, благополучно вернувшиеся на родину.
В морском круизе принимали участие туристы из разных регионов Украины. Подружившись на «Коста Конкордия» с другими пассажирами, они сейчас перезваниваются и переписываются.
Александр Борисов из Запорожья встретил на лайнере своего давнего друга — 65-летнего спасателя Александра Хороших из Санкт-Петербурга.
Александр Хороших с женой Анжеликой давно мечтали попасть в круиз. Походы, горы, альпинизм — в каждый свой отпуск они старались набираться новых впечатлений. Планируя зимний отдых, Анжелика Хороших как заядлая путешественница начала искать на сайтах туристических фирм интересные предложения. И узнала о морском круизе на итальянском лайнере «Коста Конкордия».
— Сейчас нас все спрашивают, понимали ли мы, покупая путевки, что в пятницу, 13-го числа, окажемся на корабле? — вспоминает Александр Николаевич. — Да кто тогда об этом думал! Мы с моей Анжелой вообще люди не суеверные, поэтому ни роковое число, ни то, что во время «крещения» судна при спуске на воду о его борт не разбилась бутылка шампанского, нас не остановило и не испугало.
— О том, что ровно сто лет назад погиб «Титаник», вы тоже не вспомнили?
— Кстати, на борту оказалась внучка выжившей на «Титанике» женщины. Согласен, сплошная мистика. Но мы с женой просто решили насладиться нашим первым морским круизом. Некоторые газеты написали, что на лайнере плыли одни олигархи и в подтверждение печатали фотографии шикарных кают. Залы для обеспеченных людей действительно были, но и мест среднего класса было не меньше. Например, за наши с женой билеты я заплатил всего сорок тысяч рублей (около 10 тысяч гривен). Согласитесь, что, включая стоимость билета до Италии, это не такие уж большие деньги.
Нам досталась обычная, но вполне комфортабельная каюта на носу корабля. Каждый день пассажиров ждала развлекательная программа: театральные представления, фокусники, танцы… 13 января мы с Анжелой целый день провели на палубе и вечером на концерт не пошли. Из большого зала, где выступали фокусники, к нам в каюту доносились лишь отдельные звуки.
Я уже начал засыпать, как вдруг почувствовал сильный толчок — такое ощущение, что в борт корабля что-то врезалось. С полок попадала вся посуда, погас свет. Испугавшись, мы вскочили с кроватей. «Что случилось? — закричала жена. — Саша, что происходит?!» Но не успел я ответить, как корабль… стал крениться влево. Стены начали менять форму, столовые приборы на полу с грохотом покатились в сторону. «Тонем, — мгновенно сообразил я. — Сначала обо что-то ударились, а теперь корабль идет ко дну». Взяв себя в руки, я заблокировал двери каюты табуреткой — чтобы, не дай Бог, не захлопнулись.
«Надевай спасательный жилет!» — закричал жене и стал подсвечивать ей зажигалкой. Хоть нас никто толком не инструктировал, я перед круизом заставил Анжелику потренироваться. Тем временем корабль начал выравниваться. Уцепившись за столик каюты, я попытался удержать равновесие.
Но корабль опять начало клонить — на этот раз, по словам Александра Хороших, вправо. Надевая на ходу спасательный жилет, мужчина попытался отрыть сейф с деньгами и документами. Подобравшись к нему в темноте, дрожащими руками нащупал холодную дверцу.
— Тут борт сильно тряхнуло, и меня буквально отбросило в сторону, — продолжает Александр Николаевич. — Я упал на какие-то доски — по каюте «ездила» мебель. Стараясь не задеть табуретку, которая удерживала двери каюты открытыми, помог жене выбраться в коридор и вышел сам. Теперь уже не сомневался, что корабль тонет — медленно, но уверенно судно кренилось вправо.
«Анжелика, подними ногу! Анжелика, попробуй вправо!» — отдавал команды супруге. Мы были уверены, что на судне уже вовсю идет эвакуация. Но, выйдя из каюты, обомлели — в коридоре было… тихо. Мелькнула мысль, что всех уже эвакуировали. «Нет, не может быть, — подумал. — Прошло ведь от силы две-три минуты». «Помогите! — закричал я что есть силы. — Тонем!» На мой крик из соседних кают высунули головы заспанные немцы. Они вообще не понимали, что происходит! «Тонем! Water! Water! (вода. — Авт.)« — объяснял им, судорожно пытаясь вспомнить, как по-английски сказать «тонем». А немцы, несмотря на то что в их каютах тоже все переворачивалось вверх дном, оставались спокойными.
Потом я понял, в чем дело — по радио на разных языках настойчиво повторяли, что не стоит волноваться, дескать, это сбой генератора, и члены экипажа уже устраняют проблему. Но какой сбой, если корабль идет ко дну?! Я показывал немцам на жилет, произносил набор всех иностранных слов, какие помнил. Немцы только недоуменно улыбались и смотрели на меня, как на чудака. Тогда я силой схватил их детей и стал натягивать на них жилеты. Решил спасти хотя бы ребятишек. Тем временем начали наконец выходить люди из других кают. В одних трусах и ночных рубашках соседи пытались найти хотя бы одного члена экипажа, но те как в воду канули. Помогая людям надевать жилеты, одного за другим я выводил их на палубу.
Там творилась уже настоящая паника. Все кричали, толкались, кто-то в толпе падал, и по нему топтались остальные… А моряки стояли в углу и растерянно наблюдали за происходящим. «Спускай шлюпку! — крикнул я какому-то матросу. — Будем сажать туда женщин и детей!» Он внимательно на меня посмотрел, а я с ужасом осознал, что «морской волк»… не знает, как это сделать. Начал ему показывать: так берешь веревку, так отталкиваешься… К тому моменту лайнер правым бортом еще больше погрузился в воду. Чтобы перебраться на левый борт, пришлось карабкаться вверх.
Только представьте: корабль кренится в одну сторону, а ты упорно лезешь на противоположную, стараясь удержаться… Это все равно что ползти по падающей стене. Люди с криком срывались. Без хорошей физической подготовки перелезть было невозможно. На середине пути застряла жена. Я-то сам альпинист, а она забраться не могла. Попытался поднять Анжелику наверх и порвал на ней спасательный жилет…
Понимая, что сам уже с трудом удерживаюсь, схватился за свисающую сверху веревку — думал, так быстрее смогу подобраться к Анжелике. Но веревка оказалось мокрой и скользкой, как будто в масле. Вот это было действительно страшно: я начал соскальзывать. До сих пор помню, как веревка противно скрипела в ладонях… Отчетливо слышал все, что происходило на корабле: звон бьющейся посуды, истерический плач какой-то женщины, детский крик: «Мама!» В какой-то момент понял, что не смогу удержаться. И… полетел вниз.
Пролетел метров двадцать, — словно заново переживая страшный момент, с трудом выдыхает Александр Хороших. — Пока летел, верите, ни одной мысли в голове не было. Ни о жизни, ни даже о жене. С меня сорвало спасательный жилет. Потом ударился обо что-то головой, показалось, что из глаз посыпались искры. И на пару секунд потерял сознание.
— Вы пошли ко дну?
— Удивительно, но нет! Видимо, очень быстро пришел в себя и удержался на плаву. Оглядевшись по сторонам, увидел, как к скалам плывут люди в жилетах. Я понял, что надо найти свой жилет — на нем должна была загореться лампочка. Но его нигде не было видно.
— Холодно было?
— В тот момент нет. Вернее, я тогда абсолютно не почувствовал температуры. В одиночестве плавал в поисках своего жилета — как назло, поблизости не было ни души. Стал судорожно соображать: что делать? Кричать? Никто не услышит. Лезть на корабль? Не за что уцепиться. Видел вдали людей и не имел возможности до них докричаться. Казалось, вот они, рядом, живые, а вот плывет спасательная лодка… Но тебя НИКТО не видит! На меня изредка падал какой-то луч, как будто кто-то светил прожектором. Потом выяснилось, что это был спасательный вертолет. Но и его экипаж меня не заметил. Сил с каждой минутой становилось все меньше. Понимал, что больше часа так не протяну.
…И тут Александр Николаевич, которого уже начинало относить в сторону течением, увидел, как к нему плывет маленькая лодка. Сначала даже не поверил. А потом, подпрыгивая на воде, судорожно замахал руками: «Сюда! Сюда!».
— Я уже начал думать, что меня никогда не спасут, — признается Александр Хороших. — Держаться-то было не за что — рядом не проплывал даже кусок пластмассы. Думал об Анжелике: как она, жива ли? У нее ведь порвался спасательный жилет! Упал я вниз на ее глазах, где гарантия, что она сама от испуга не сорвалась? Решил, что продержусь на воде столько, на сколько хватит сил. И начал молиться.
— И тут лодка!
— Да! Когда она подплыла, уже не осталось сил даже на то, чтобы на нее вскарабкаться. По-моему, в ней сидели двое мужчин. Они бросили мне веревку. Вцепился в нее и через пару секунд оказался в шлюпке. Стало холодно, потом отнялись ноги. Когда добрались до берега (сколько плыли, не помню, — все это время я просто лежал и не верил, что все-таки остался жив!), самостоятельно идти уже не смог. К счастью, меня довезли до медпункта.
Медики оказали Александру Николаевичу первую помощь. Поразили смелость и самоотверженность местных жителей: узнав, что неподалеку от их деревни тонет корабль, они кто на чем мог — на катере, на деревянной лодке — поплыли на помощь. Снимали с себя куртки и укутывали в них спасшихся. Итальянцы, оказавшие помощь Александру Николаевичу, были местными рыбаками.
— Их медпункт напомнил мне наши отечественные, — грустно говорит Александр Николаевич. — Кроме бинта и зеленки, там ничего не было — ни единой таблетки! Наутро меня перевезли в госпиталь. А когда врачи убедились, что со мной все в порядке, отправили в местную гостиницу. Утром я уже мог ходить. Спасибо российскому консульству — как и ваше украинское, оно сработало быстро и хорошо. В гостинице нас поименно пересчитали, записали наши данные. Я спрашивал о своей Анжелике, но в списках спасенных женщину с таким именем не нашли.
— Представляю, как вы испугались.
— Врагу не пожелаю такое пережить! Я не мог поверить в несправедливость: мы стольким людям помогли выбраться из кают, все время держались вместе, и моя Анжелика не выжила?! Да не может такого быть! Я, знаете, уже думал: если ее все же найдут и мы встретимся, пусть делает что хочет — кричит на меня, ругается, подает на развод. Лишь бы только осталась жива! Что-то все же мне подсказывало: так и есть! Если я, упав с корабля без спасательного жилета, выжил, значит, и с ней все должно быть в порядке.
Следующие сутки пребывал в неведении. Постоянно звонил сотрудникам консульства, но они лишь тяжело вздыхали… Не мог сидеть в гостинице — выходил на улицу и наматывал круги в ожидании. Помню, забрел куда-то, сел на пенек и погрузился в воспоминания. Познакомились, поженились, как собирались в этот злополучный круиз… Вдруг прямо рядом со мной остановился большой автобус. Открылись двери и я увидел… свою Анжелику! Целехонькая, встревоженная и такая красивая!
— Слез, наверное, было…
— Не то слово! Жена закричала от радости и, обливаясь слезами, бросилась ко мне на шею. В тот момент я, как никогда,
* «Я не знал, где моя Анжела и что с ней, — говорит Александр Хороших. — Но что-то мне подсказывало: если я, упав с корабля без спасательного жилета, выжил, значит, и с ней все в порядке»
— Чуть-чуть всплакнул?! — восклицает Анжелика Хороших. — Да Саша плакал еще пуще меня! Шутка ли — целые сутки не знать, жив ли твой самый близкий человек! Саша ведь упал с корабля у меня на глазах. Я тоже чуть не полетела следом. Но удержалась и, карабкаясь по палубе, таки переползла на левый борт. Меня, совершенно опустошенную, на берегу встретил друг мужа Саша Борисов из Запорожья. Он так старался меня поддержать, говорил: мол, многих людей находят живыми, все будет хорошо. А я-то слышала, как между собой переговаривались другие. «Бедная женщина, — вздыхали. — Вот так поехать в круиз и потерять мужа…» «Стольких спас, а сам утонул, — говорили другие. — Вот вам и новый «Титаник».
Но, к счастью, все произошло не по сценарию фильма. У нашей истории счастливый финал.