Жительнице Кировоградщины Ксении Андреевой в день ее 100-летнего юбилея власть в качестве подарка решила подвести к хате газ
«Раньше любила праздновать день рождения, а после пятидесяти ну просто отвернуло, — жалуется моя 55-летняя подруга. — В нашем возрасте годы уже перестают радовать. Особенно не выношу юбилеи, стараюсь в эти дни уехать отдыхать, да подальше, где-нибудь на островах спрятаться, чтобы даже дозвониться никто не мог».
А вот Ксения Андреева, жительница небольшого села Красноселье, что в Александровском районе на Кировоградщине, которая в эти дни отмечает вековой юбилей, к своему возрасту относится совершенно иначе…
— Я обожаю, когда съезжаются гости меня поздравить, — улыбается Ксения Поликарповна. — Чем солиднее, внушительнее дата, тем больше родных людей за столом. У детей свои дети, у внуков свои — в роду все время прибавление, так что каждые пять — десять лет добавлять столы приходится. Слушать от близких добрые слова, вспоминать прошлое — разве не самые счастливые мгновения? Кто не любит свои юбилеи, тот не любит жизнь. Тяжело прожить только первые сто лет, дальше будет легче.
В этом году отогреть сердце бабушки Ксении тоже приехали самые близкие ей люди со всей Украины — из Черновцов, Одессы, Киева, Черкасс. Родню она встречает, сидя на лежанке.
— Теплая лежанка — мамин трон, — объясняет Вера Васильевна, 76-летняя дочь юбилярши. — Такие жуткие морозы пережить — разве шутка? Поэтому с трона не сходим, уж извините. В сто лет позволительно немножко расслабиться.
О морозах дочь именинницы заговорила не случайно. Дело в том, что бабушка Ксения живет в хате, которой тоже больше ста лет. Хата осела, немного покосилась, но от этого не перестала быть родным гнездом, которое хозяйка никому не разрешает трогать. «Никаких перестроек! На мой век хватит!» — эти запреты дети и внуки слышат от нее последние лет двадцать. Хата трещит по швам, а старая печка едва справляется с аномальными холодами в эту сотую бабушкину зиму.
— Мама еще лет пять назад ездила к своей старшей дочери Тамаре в Одессу — зимовать, — продолжает Вера Васильевна. — Но в городе ее тоска заедает, и чуть солнышко пригреет — все мысли только о доме. А теперь вовсе отказалась от «сезонных» переездов. Приходится нам, трем ее дочерям, по очереди приезжать в родное село и жить в отчем доме по несколько месяцев, сменяя друг друга, ведь одну ее мы уже не оставляем.
Газ в дом мама в свое время отказалась проводить, хотя наша улица газифицирована. «Такую хату можно только под музей отдать, кому она нужна? — рассуждала по-крестьянски практично. — А раз продать не сможете, то и деньги в газификацию вкладывать не стоит, расходы ведь не вернутся. Мне же и с печкой неплохо, ведь тот, кто не боится голода и холода, живет дольше».
Изнеженные городскими условиями, мы здесь, конечно, мерзнем, а она не жалуется! Правда, неделю назад, чтобы засвидетельствовать свое почтение, приехала целая делегация из района, и глава государственной районной администрации Валерий Аксентьев спрашивает: «Что это у вас так прохладно, Поликарповна?» Речь столетней хозяйки в защиту холода, видать, его не убедила, и Валерий Владимирович распорядился подвести к хате газ. А председатель Красносельской первичной организации ветеранов Украины Василий Сироежко и сельский голова Ольга Федорова контролировали решение этого вопроса. Это, говорят, подарок на ваше столетие от всего района. Пообещали также вернуть сбережения, хранившиеся в «Сбербанке».
«Такого подарка мне еще никто не дарил!» — только и сказала мама.
О том, как нелегко жилось ей первые сто лет, бабушка Ксения рассказывать не любит. А вот дети этой удивительной старушки частенько показывают гостям толстую книгу, изданную на Кировоградщине десять лет назад о драматичной истории из жизни юбилярши. Ее муж, тридцатилетний Василий, партизанивший в Гутницких лесах, осенью 1941-го пробрался в родное село, оккупированное фашистами, чтобы встретиться с семьей — женой Ксенией и тремя маленькими дочурками.
— Мне тогда едва шесть лет исполнилось, — вспоминает Вера Васильевна, — старшей сестричке Томочке — восемь, а самой младшей Светлане всего два года. Не успел папа обнять нас и расцеловать, как стук в дверь. Мама выглянула в окошко — хата оцеплена, а в стекло уперся автомат. Под лай собак кинули хозяина в грузовик. Мама с Тамарочкой долго бежали за машиной. Отца отвезли в полицию. Сестричке под покровом темноты удалось незаметно передать ему бутылку молока. Утром папу с другими пленными вывезли за село и расстреляли, а тела бросили в силосную яму. Папино тело мама вычислила по бутылке. Самое удивительное, что она каким-то образом уцелела и молоко даже не прокисло.
И хотя Вере Васильевне самой уже вот-вот восемьдесят, она утверждает, что отца очень хорошо помнит.
— Не забывается один случай, — задумчиво говорит женщина. — Папа заболел как-то ангиной и лечился на теплой печи. Мне поручили взбить масло. Поставив на печку бутыль со сметаной, я уселась рядом с отцом и принялась за работу. Трясу-трясу, и вдруг пробка из кукурузного початка, которой бутыль была закрыта, вылетает, и вся сметана оказывается у меня на лице. Я онемела. А он как рассмеется! От громкого смеха в горле прорвало гнойник, и
*На память о муже у Ксении Поликарповны сохранилась только эта довоенная фотография
Многие в Красноселье удивлялись, как тоненькая хрупкая женщина, на поверку оказавшаяся стожильной, умудрилась дать всем своим дочкам высшее образование — две стали врачами, третья — учителем. Зарабатывала на жизнь Ксения Андреева по-разному: трудилась в колхозе, торговала в магазине, была кассиром на автобусной станции, убирала в аптеке. И дело даже не в том, что дети солдатской вдовы выучились. Они стали замечательными специалистами в своей области, о них писали газеты, снимались телесюжеты.
Когда Ксения Поликарповна лучше видела, любила разложить перед собой газетные вырезки, читать и перечитывать публикации о дочерях, хотя давно знает все наизусть. Этот семейный архив бабушка часто показывает внукам и правнукам.
— Мы часто говорим о фальсификации истории, — вполне здраво замечает столетняя старушка. — Критикуем школьные учебники. Вехи жизни семьи, ее традиции, собранная по крупицам родословная — если все это бережно передать людям нового века — внукам-правнукам, то никакая фальсификация не искривит их кругозор. Сколько всего выпало на ХХ столетие! Мы смогли пережить, выстоять. Как? Именно это и необходимо рассказать потомкам.
У меня шесть внуков, четыре правнука, два праправнука и еще двое вот-вот появятся на свет. Работы, получается, непочатый край. Как тут отправишься на вечный покой? Одним словом, чтобы жить долго, нужно знать зачем. То есть иметь цель. И еще — очень-очень любить свою семью.
16 февраля 1912 года — такая дата рождения стоит в паспорте Ксении Андреевой. Что и говорить, почтенный возраст, до которого мало кто доживает. В физическом смысле — это элита нашей страны. Не удивительно, что в холодные февральские дни журналисты стучат в старенький домишко в надежде разузнать секреты долголетия хозяйки.
— Откройте нашим читателям тайну долголетия, — прошу юбиляршу.
— Никаких особых секретов на самом деле нет, — пожимает плечами бабушка Ксения. — Разве что один: не объедаться, какой бы вкусной ни была еда. Диет я никогда не соблюдала и сейчас не соблюдаю. Диета — верный путь к могиле. С другой стороны, не надо есть все подряд. Смотрите, даже собака знает меру. Почему голодная кошка в рот не возьмет плохой магазинной колбасы, а человек глотает разную гадость? Откуда же здоровью взяться?
Большая часть моей жизни прошли в голоде и холоде, неустроенности. Но это не сказалось на самочувствии. Может, потому, что я никогда ни при каких обстоятельствах не падала духом. И всегда любила жизнь. Мне все интересно: играла в сельском театре — в клуб бежала, как на праздник. Моя мама этого не одобряла, правда. Помню, сыграла я однажды
* «В молодости все было интересно, — вспоминает 100-летняя юбилярша. — Играла в спектаклях в сельском клубе, пела в хоре» (на снимке справа 16-летняя Ксения)
Пришлось «переквалифицироваться»: пела сначала в хоре, потом в церкви на клиросе. Обожаю петь и сейчас. Дочка занята хозяйством, так я сама себя веселю — затяну на всю хату, а голос у меня по-девичьему звонкий остался! Мне никогда не бывает скучно. Память хорошая, могу часами пересказывать прочитанное, лишь бы слушатели были. Одним словом, «Я люблю тебя, жизнь!» — это про меня. Может, от этого и здоровье? Без здоровья дожить до ста лет невозможно.
Сказать, что у Ксении Андреевой нет медицинской карточки, было бы неправдой. Карточка есть, но записей там мало. Ну, в восемьдесят лет поставили пенсионерке новые зубы — модную в конце прошлого века керамику. «До ста лет хватит, а там я вам их бесплатно поменяю», — пошутила доктор. «Пора звать того доктора, сто ведь уже стукнуло», — смеется бабушка.
— Кофе — это враг столетнего человека, потому и не пью, — вспоминает еще один свой секрет хозяйка. — Обожаю травяные напитки, сама всегда травы собирала. Заварит мне Вера чаек из ромашки, зверобоя, календулы — что может быть в трескучий мороз лучше? Будто солнышко в чашке плавает и согревает своим теплом.
— Посмотрите на мамино лицо, — говорит Вера Васильевна. — Совсем мало морщин. У каждой из нас — ее дочерей — их куда больше. «Вы не мои дети», — смеется бабушка иной раз. «Мам, ну в самом деле, почему так?» — как-то спросили мы. «Наверное, потому, что я сто лет прожила на одном месте, каждый день пила парное молоко, не тараторила по мобильному телефону», — отвечает. Мамина мама, бабушка Марийка, прожила 92 года, и лицо у нее тоже не по годам молодое было.
А мы поселились в городах, не тем дышали, не то ели. Мама, между прочим, магазинное яйцо и в рот не возьмет. Приехал к ней в гости прошлым летом мой внук Алексей, так она втихаря подговорила его, чтоб купил цыплят (я ни за что не соглашалась!). Теперь вот имею занятие — не знаю, где этих молоденьких курочек от мороза спрятать, приходится в дом брать. Зато мама довольна — домашние яички ест с удовольствием.
…Когда-то давно, лет тридцать назад, Ксении Поликарповне пришла в голову идея вышить себе украинскую сорочку «на смерть». Но занятие так понравилось, что даже умирать передумала.
— Расшила потом удивительными узорами сорочки всем дочкам, внучкам, правнучкам, — улыбается Вера. — Разные, но в одном стиле, с особым кроем рукава. У мамы пальцы покручены полиартритом, иголку держать трудно, поэтому не стану утверждать, что работа спорилась. Но в этом вся она — со своей тягой к красивому даже в самых тяжелых жизненных ситуациях.
Родные, собираясь на столетний бабушкин юбилей, перерыли весь интернет в поисках ярких запоминающихся тостов.
— Мы вырезаем понравившиеся пожелания из газет, журналов, а мама все из головы берет, — объясняют дочки бабушки Ксении. — И нам всегда интересно, что она скажет. Просит, например, налить ей граммов 50 красного церковного вина и желает всем счастливо дожить до ее лет. «Чем дольше я тут, с вами, тем весомей мой вам подарок, — чокается по очереди с родней. — В сто лет у меня нет болячек, разве что иногда насморк нападет. И то без химии его прогоняю, одним луком пекучим. Уверена, вам передались гены, которые от всего плохого умеют защитить».
Справив очередной день рождения бабушки Ксении, обычно родня долго у нее не задерживается. Не потому только, что все работают, учатся и, значит, заняты. А еще и оттого, что не выдерживают испытания спартанским сельским бытом. Когда на улице февраль, он особенно здесь ощутим. Скорей назад, в благоустроенные квартиры с горячей водой, с теплым туалетом, с централизованным отоплением.
— Слабый народ пошел, — ворчит именинница. — Тренировать себя надо. А когда организм тренируется? Когда чего-то не хватает. Пищи, воды, тепла, кислорода, информации, комфорта. У вас есть намного больше того, что человеку необходимо.
Напоследок мудрая старушка дает читателям «ФАКТОВ» еще один, на ее взгляд, очень важный совет:
— Обязательно отмечайте свои дни рождения. Всегда! В любом возрасте! Это ваше счастливое число, как его не любить?