Девять дней назад ушла из жизни вдова Вячеслава Чорновола Атена Пашко
В минувшую пятницу, 23 марта, на Байковом кладбище похоронили Атену Пашко. Теперь она покоится рядом с мужем — легендарным политиком Вячеславом Чорноволом, погибшим 25 марта 1999 года. Однажды, вспоминая их первую встречу, Атена Васильевна призналась: «Я почувствовала: это тот мужчина, которого ждала всю жизнь. Не иначе как Бог его послал». Люди, близко знавшие супругов, замечали особую ауру их отношений, сохранившуюся вопреки всем испытаниям…
— Атена была Чорноволу не просто советчицей, а соратницей, берегиней, — говорит известный общественный деятель, народный депутат пяти созывов Лесь Танюк. — Он мог спорить с ней, но при этом всегда прислушивался к «внутреннему климату» супруги, к тому, чем живет ее душа.
*Атена Пашко, вспоминая первую встречу с Вячеславом Чорноволом: «Я почувствовала: это тот мужчина, которого ждала всю жизнь. Не иначе как Бог его послал»
Мы познакомились с Атеной летом 1968 года в Карпатах, куда отправились в поход дружной компанией под предводительством Ивана Свитлычного. Это было накануне событий в Чехословакии. По дороге Свитлычного несколько раз обыскивали, проверяя, какие книжки он несет в рюкзаке. А люди в селах предупреждали: за вами следует черная «Волга»… Уже высоко в горах мы встретили очень красивую молодую женщину с двумя девочками — Атена была с дочерью Ирой и дочкой приятелей, Ирой Ключковской. Вместе отправились в Косов, к священнику Василию Романюку (это он позже крестил Чорновола, а в 1972 году его арестовали, дали семь лет лагерей и три года ссылки). Помню, сидим в комнате, и вдруг половица скрипнула. «Значит, кто-то из леса возвращается», — объясняла Атена. Для нее атмосфера подполья, конспирации была родной, привычной с детства.
— В детстве Атене Пашко довелось быть связной УПА?
— Да, она передавала документы в соседнее село. Это, в общем-то, обычное дело для детей на Галичине, где, по статистике, каждого третьего жителя расстреляли или сослали в Сибирь. Однажды на глазах Атены застрелили молодого парня, подпольщика УПА. Ее это потрясло. Стихи «Я бачила кров…» — из детства. Она читала мне еще несколько стихотворений о трагедии, но позже я не увидел их в ее сборниках. Дело в том, что Атена не собирала всего написанного, как делают профессиональные поэты. Стихи рождались у нее спонтанно, от душевной боли.
…Стихотворение «Як же Вам, жiнко, на нарах спиться…» Атена Пашко посвятила Нине Строкатой-Караванской. Эту красивую утонченную женщину арестовали после того, как она отказалась публично отречься от своего мужа — известного филолога, политзаключенного. Поэтические строки быстро разошлись в самиздате. А в 1972 году, после ареста Вячеслава Чорновола, Атена Пашко услышала их от… следователя. «Когда Вячеслав находился в следственном изоляторе, арестовали меня и Валентину, сестру Вячеслава, хотели сломать его, — рассказывала «ФАКТАМ» Атена Пашко. — Два дня подряд следователь перед допросом спрашивал у меня: «Ну, як вам, жiнко, на нарах спиться?» На третий день повели на допрос темным коридором. Слышу какое-то движение, шум — и тут вижу: напротив меня Вячеслав в белой сорочке. Я прислонилась к стенке и стала потихоньку съезжать — ноги не держали. А он поднял руки и закричал громко так: «Атено!» Тут же его увели, а меня доставили к следователю, и тот поинтересовался: «Як же вам, жiнко, на нарах спиться?» А потом добавил: «Но ведь свидание у вас было»… Меня отпустили — под подписку о невыезде…»
— Атена Васильевна рассказывала, что травле подвергались и ее близкие: 80-летнюю больную маму забирали на допрос. А дочь, Ирину Волицкую, за то, что отказалась отречься от матери, в десятом классе исключили из комсомола и не принимали в вузы…
— Кагебисты просто перекрыли кислород Ире, и Атену это страшно беспокоило. Несколько попыток поступления были безуспешными. И тогда мы с Нелли (супруга Леся Танюка Нелли Корниенко, доктор искусствоведения, академик, исследователь творчества Курбаса. — Авт.) решили усыпить бдительность органов. Распустили слух, что Ира собирается поступать в Ростовский университет. А тем временем я поехал в Ленинград, встретился с украинским театроведом Владимиром Александровичем Сахновским-Панкеевым. Он переговорил с Диной Шварц — сестрой Георгия Товстоногова, я также с ним пообщался. В итоге Ира стала студенткой Ленинградского государственного института театра, музыки и кинематографии (сейчас Санкт-Петербургская государственная академия театрального искусства. — Авт.), причем блестящей студенткой. Как радовалась Атена!
Сейчас Ирина заканчивает работу над докторской диссертацией и уже десять лет руководит львовским «Театром у кошику». Делает очень неординарные постановки. Представьте: в «Макбете» на сцене лежит с десяток кочанов капусты, и леди Макбет рубит их, как головы. Это в духе театральной школы Леся Курбаса, которым, кстати, интересовался и Чорновил.
— Вячеслав Максимович пробовал играть на сцене?
— Да, причем в «Патетической сонате», которую я ставил в студии Октябрьского дворца, выбрал характерного персонажа — поэта, играющего на геликоне. Геликон мы не нашли, но с похожим инструментом — тубой — помог знакомый флейтист. Мы ходили в Оперный театр, и Чорновил по ночам осваивал тубу в оркестровой яме. Однажды, к ужасу флейтиста, сыграл «Ще не вмерла Україна…» Но когда мы показали сцены из спектакля Марьяну Крушельницкому, мудрый мастер сказал о Чорноволе: «Он должен играть не характерные роли, а только самого себя. Он по амплуа — герой».
Впрочем, любовь к театру у Чорновола осталась. Да и Атена была заядлой театралкой, во Львове ходила на все спектакли заньковчан. А когда приезжала в Москву, мы с Нелли водили ее в театр на серьезные постановки. Комедий она не любила… Из Москвы Атена добиралась в Мордовию, позже — в Якутию, где отбывал срок Чорновил. А на обратном пути передавала с надежными людьми запрещенную литературу. Ангельски кроткий облик Атены не вызывал подозрений у московских сотрудников спецслужб. К тому же в их списках она еще не значилась как жена Чорновола.
«Мы расписывались в загсе якутского городка Нюрба, — рассказывала в интервью «ФАКТАМ» Атена Пашко. — Женщина, вручавшая нам документы, тихонько включила марш Мендельсона. У мужа на глазах слезы, он крепко сжал мои дрожащие руки… По дороге домой, в село Чаппанда, он все время срывал цветы. Получился огромный букет иван-чая! Остановили машину. Славко посадил меня в кабину, сам сел в кузов. Слышу: стучит водителю, чтобы остановился. Увидел среди деревьев куст диких роз и сорвал мне целую охапку. По дороге купили красное сухое вино «Мельник». Про хлеб забыли. Дома я стала по всем правилам «рассаживать» гостей, которые могли бы быть за столом. Представила, что рядом — семья. Родители, сестра Валентина, дети: Тарас и Андрей, Ирина… Напротив — друзья, их много: из Украины, Сибири, Америки, Германии… Вячеславу так понравилась затея с гостями! Мы налили в бокалы красное сухое вино. За окном солнце — на полнеба! Белая ночь… Такой свадьбе можно только позавидовать. А наши обручальные перстни (инкрустированные гуцульские колечки, купленные когда-то на базаре в Косове) мы кинули в дупло большого дерева — чтобы остались там навеки…»
— Атена Пашко вспоминала, что однажды, когда Вячеслава Чорновола увозили в тюрьму, она выбежала на середину дороги и преградила путь машине.
— В этом вся Атена! Она, как маленькая пташка, бросалась на коршуна, чтобы защитить родного человека. Вообще, у нее было обостренное чувство тревоги за близких. Подобное встречается только у людей, живших «под прицелом»: нужно каждую минуту знать, где кто находится, чтобы в случае опасности поспешить на помощь.
Дочери она звонила по 15 раз на дню. Как-то Ирина, будучи в Киеве, выступала на вечере в Доме учителя и на время отключила мобильный телефон. Атена, разволновавшись, позвонила мне и сказала, что пойдет встречать дочку. А дело шло к полуночи, ветер, снег… Еле-еле успокоил ее.
— Знаю, что Атена Васильевна очень заботилась и о внуке Василии Зубко.
— Внук очень интересный, самобытный хлопец. На митингах он выступать не будет, в этом отношении на деда не похож. Но взял от него глубокую веру, что настоящая Украина все-таки будет построена, и, как писал Курбас, «наше буде колись зверху».
— Вы говорите так, будто это родной внук Чорновола.
— Не знаю, можно ли быть еще родней. У них с Ириной никогда не было внутреннего гонора крови, каких-то обид на Чорновола. Существовало духовное родство — благодаря Атене, традиционный семейный уклад. Дома никогда не разговаривали на повышенных тонах. В канун Рождества на белоснежной скатерти стояло 12 блюд и чеснок по углам стола, под скатертью. Атена греко-католического вероисповедания, а Чорновил — автокефального. Но в обе церкви они ходили вдвоем, не деля между собой Бога.
— Атена Васильевна не верила в официальную версию гибели своего мужа?
— Нет. Она сразу, с безошибочной женской интуицией, поняла, что это убийство. Смерть Чорновола Атену буквально оглушила, на нее страшно было смотреть. И только спустя годы она смогла говорить об этом. Происходившее в Рухе после гибели его лидера воспринимала с болью. И нашла силы покинуть его, когда организация изменилась принципиально. Атена была очень гордой женщиной, с чувством внутреннего достоинства. Спокойно, тихо — она всегда так разговаривала — расставила точки над i, объяснив, что Международный благотворительный фонд имени Чорновола (который она возглавляла) останется, как и раньше, в помещении Руха. Главным ее делом стала подготовка десятитомного собрания сочинений Вячеслава Чорновола. Сестра политика, Валентина Чорновил, взяла на себя подготовку текстов, Атена — организационные вопросы.
Только благодаря ее авторитету удалось профинансировать выпуск семи книг в издательстве «Смолоскип». Ни Верховная Рада, ни другие институции не помогали. А издание уникальное! По сути, настоящее знакомство с Чорноволом: без мифов, домыслов, сплетен, которых столько было и при жизни, и после смерти политика.
Атена очень болезненно реагировала на это. И поэтому я… взял однажды грех на душу. Одна журналистка (ныне покойная), близкая к внутренним делам Руха, написала роман, в котором Чорновил был представлен в неправильном, искаженном свете. Я понимал: если Атена прочитает книгу, это станет для нее серьезным ударом. В последние годы она и так очень плохо чувствовала себя, а тут к физическим недугам добавится душевная травма. В общем, я скупил и уничтожил весь тираж. Атена умерла, так и не прочитав, к счастью, эту суетную и не достойную памяти Вячеслава вещь.
— На похоронах Атены Васильевны было столько желтых роз…
— Это ее любимые цветы. Их обычно дарил ей муж. В одном из писем Вячеслав Максимович писал: «Кохана моя дружинонько! Як i в тi далекi, важкi, але прекраснi роки бiжу до тебе з букетом жовтих троянд, якi, либонь же, не виннi в нашiй довголiтнiй розлуцi…»