Руководитель рабочей группы по вопросам реформирования уголовно-процессуального законодательства при Ассоциации юристов Украины Виталий Сердюк рассказал «ФАКТАМ» о плюсах и минусах нового кодекса
Представители власти не устают расхваливать, а оппозиционеры - проклинать принятый Верховной Радой в авральном порядке новый Уголовно-процессуальный кодекс. Одни говорят, что УПК, основанный на европейских стандартах, создает равные возможности для защиты и обвинения в уголовном процессе. Другие утверждают: новый кодекс не соответствует нормативам международных конвенций, да еще и усиливает статус прокурора, чьи полномочия и так максимально широки.
Несмотря на то что адаптация отечественного законодательства к европейскому проходила в худших традициях голосования украинских парламентариев «за себя и за того парня», в ПАСЕ приветствовали принятие нашего УПК. При этом содокладчики мониторингового комитета Парламентской Ассамблеи Совета Европы попросили Президента Виктора Януковича не подписывать документ, пока не разберутся со всеми внесенными в него многочисленными правками. Тем временем «ФАКТЫ» продолжают знакомить читателей с мнением экспертов по поводу новых правил уголовного производства. О минусах и плюсах принятого УПК рассказывает глава департамента уголовного права адвокатского объединения «Актио», руководитель рабочей группы по вопросам реформирования уголовно-процессуального законодательства при Ассоциации юристов Украины Виталий Сердюк. В целом адвокат позитивно оценивает новшества, но обращает внимание на интересные детали, в которых, как известно, сокрыт дьявол.
— В рабочую группу по реформированию уголовного производства, сформированную указом Президента в 2010 году, включили
— Авторы законопроекта утверждают, что новый УПК лишает смысла применение правоохранителями пыток, поскольку любые показания, полученные не в суде, отныне не являются доказательством вины…
— Это важное нововведение, направленное на устранение такой практики, как выбивание показаний. Действительно, нет смысла применять насилие или угрозы к подозреваемому, поскольку его свидетельства, данные прокурору или следователю, не будут иметь для суда никакого значения. Приговор будет основываться только на показаниях, которые обвиняемый даст непосредственно в суде. Наверное, уже всем известны методы, укоренившиеся в правоохранительных органах. К примеру, так называемый злосчастный «слоник» — когда на голову подозреваемому надевают противогаз и периодически пережимают шланг или впрыскивают в него слезоточивый газ. Также могут пытать с помощью электрического тока, избивать, не давать воды, обещать расправиться с родными и близкими… Последнее ноу-хау, о котором рассказывали задержанные, — угроза уколоть шприцом, зараженным ВИЧ-инфекцией. Неудивительно, что люди после таких изощренных методов дознания оговаривали себя и подписывали все, что от них требовали.
— Можно ли утверждать, что с введением в силу нового кодекса подобные методы допросов окончательно уйдут в небытие?
— Конечно, закон этого не гарантирует, но нам удалось добиться принятия очень важного нюанса, у которого было много противников: отказ от адвоката задержанное лицо может озвучивать только в присутствии защитника. Причем перед этим подозреваемому или обвиняемому должна быть предоставлена возможность для конфиденциальной беседы с адвокатом. Раньше же попавшие под прессинг правоохранительной системы вместе с признательными показаниями всегда подписывали и отказ от адвоката на время следствия. Несколько месяцев спустя или через год, когда дело передавали в суд, доказать факт пыток и незаконность следственных действий было уже практически невозможно.
Кроме того, кодекс предусматривает наличие в правоохранительных органах специального должностного лица по надзору за соблюдением прав задержанных, в обязанности которого будет входить, в частности, и контроль за уведомлением родственников человека о его задержании. Еще один позитивный момент — за соблюдением прав задержанных будет следить также и следственный судья, который в соответствии с новым УПК должен немедленно реагировать, например, на недопуск к подозреваемому адвоката.
Более детально урегулированы также сами процедуры задержания и уведомления об этом родственников задержанного. Ведь раньше, бывало, человек не мог доказать, что был задержан неделю назад, а не вчера, поскольку протокол об этом не составляли. А родственники задержанного тем временем обзванивали больницы и морги… Теперь же моментом задержания будет считаться тот, когда милиция впервые ограничивает свободу человека. Конечно, умники из органов следствия и дознания придумают, как обойти те или иные нормы кодекса, но у защитников благодаря новому закону стало больше возможностей для борьбы с незаконными действиями правоохранителей.
— Авторы УПК оптимистично утверждают, что принятый закон дает гражданам, подозреваемым в нетяжких преступлениях, возможность до суда оставаться на свободе, а не сидеть месяцами или даже годами в переполненных следственных изоляторах. Так ли это будет на самом деле?
— Предполагается, что после вступления нового УПК в силу более активно будут использоваться такие меры пресечения, как денежный залог в размере от пяти до 300 тысяч гривен и домашний арест. В то же время одним из оснований для содержания под стражей является «препятствование уголовному производству иным способом». Такая широкая для толкования формулировка дает почву для злоупотреблений со стороны органов обвинения. Сегодня, например, среди правоохранителей практикуется заказ по телефону или через интернет авиабилета на фамилию подозреваемого. Затем в суде заявляется: мол, человек хотел сбежать, делали запрос, информация подтвердилась, а значит, потенциального виновного обязательно следует взять под стражу. Вот уже и препятствование «иным способом» слеплено.
К сожалению, сейчас на судей оказывается огромное давление с целью не допустить освобождения лиц, от которых следствию что-то нужно, например, деньги, бизнес или определенные показания. Прокуратура не упускает возможности обратиться с жалобой о привлечении к ответственности судьи, вынесшего оправдательный приговор. Приведу пример рассматривавшегося несколько лет назад в Днепровском районном суде Киева нашумевшего дела об изнасиловании и убийстве женщины. Вместо проведения серьезной оперативно-следственной работы милиция пошла по пути наименьшего сопротивления. Задержали того, кто был в поле зрения: сына убитой женщины. Он жил вместе с матерью в одной квартире, его отпечатки пальцев, естественно, были на дверях и в кухне. Парня задерживают, начинают избивать — и он себя оговаривает. Поскольку никаких доказательств его причастности к преступлению не было, судья выносит по данному делу оправдательный приговор. Так этому судье до сих пор приходится отписываться по поводу принятого решения. По требованию прокуратуры оправдательный приговор был отменен в апелляционном порядке, и дело было отправлено на дополнительное судебное следствие, которое продолжалось очень долго. Все это время обвиняемый сидел в СИЗО, где и скончался, так и не дождавшись оправдания.
Таких историй уголовная система знает великое множество. На днях мать одного из заключенных, содержащегося на Лукьяновке, рассказывает мне: сын позвонил и сказал ей, что умирает. У него в мочеточнике застрял камень, отток мочи нарушен, в течение недели держится температура 39 градусов, а помощи никакой не оказывают… То есть и после громких заявлений, разбирательств люди продолжают в СИЗО умирать.
— Тем не менее новый УПК подвергся острой критике со стороны профессионалов…
— Негативных моментов так же много, как и позитивных. В частности, кодекс искусственно и необоснованно сужает перечень подлежащих обжалованию действий следователя или следственного судьи. Сейчас права граждан очень часто нарушаются проведением необоснованных обысков, когда перерывают полностью квартиру или офис, забирают предметы, не имеющие отношения к делу. И обжаловать такие действия ни по старому, ни по новому кодексу невозможно. Кроме того, закон расширяет основания для проведения негласных следственных действий. То есть мы можем столкнуться с ситуацией, когда следственный судья вместе со следователем решат, что для расследования дела нужно осмотреть ваше помещение. И где гарантии, что оперативный сотрудник или следователь во время негласного проникновения в квартиру или офис не принесет с собой доказательства совершения преступлений — печати и бланки фиктивных предприятий, наркотики, оружие или кусок трупа, которые затем найдут во время официального обыска?
— Закон не предусматривает возбуждения уголовного дела и вынесения соответствующего постановления, которое можно было бы обжаловать. Теперь досудебное расследование начинается сразу после получения информации о преступлении. И что, человек уже не сможет обжаловать эту процедуру?
— Процедура вынесения постановления о возбуждении уголовного дела отменена — следовательно, теперь и обжаловать будет нечего. Это спорная, но, по моему мнению, позитивная норма, защищающая права потерпевшей стороны. Отныне правоохранители не смогут по надуманным причинам отказать гражданину в регистрации обращения.
Согласно новому кодексу следователь, прокурор безотлагательно, но не позднее одного дня с момента подачи заявления, сообщения о преступлении или после самостоятельного выявления из любого источника обстоятельств, свидетельствующих о совершении правонарушения, обязаны внести соответствующие сведения в Единый реестр досудебных расследований и начать расследование. При наличии достаточных доказательств для подозрения лица в совершении преступления ему вручают письменное уведомление: «Уважаемый гражданин, вы подозреваетесь в том-то…»
— Много споров вызвало положение, запрещающее родственникам обвиняемых, правозащитникам, представителям общественных организаций и юристам-неадвокатам выступать защитниками в уголовном процессе. По новому УПК защищать подсудимых может только адвокат, внесенный в Единый реестр адвокатов. Ряд экспертов утверждают, что это приведет к подорожанию и так недешевых услуг лицензированных адвокатов, которые якобы и пролоббировали данную норму…
— Следует отметить, что и раньше следователи и судьи допускали к участию в досудебном следствии только адвокатов. Родственникам обвиняемых разрешалось быть защитниками только после окончания следствия и передачи дела в суд.
Мое мнение как специалиста, проработавшего 12 лет в уголовном процессе: защищать обвиняемого должны профессионалы, практики. Не каждый врач может провести операцию на сердце, и не каждый адвокат может осуществлять защиту по уголовным делам. Простым написанием жалоб или составлением бумаг без разработки стратегии и тактики защиты невозможно помочь человеку, против которого работает вся хорошо налаженная следственно-судебная машина. И выставлять против нее родственника, малокомпетентного защитника просто абсурдно. Лоббизма данной нормы с нашей стороны не было, поскольку в сфере предоставления юридических услуг по формуле «Больше клиентов — выше заработок» работают только мошенники, а профессиональный адвокат дорожит своей репутацией.
— И все же, что делать людям, которые не в состоянии платить порядка 100 долларов в час квалифицированному адвокату, тогда как бесплатный защитник, предоставляемый государством, как говорят, хуже прокурора?
— Не всегда хуже. Это зависит от того, насколько защитник соблюдает присягу и следует адвокатской этике, которая обязывает адвоката оказывать помощь независимо от гонорара. Хотя действительно далеко не все понимают смысл этой профессии. В адвокатуру приходит много бывших милиционеров, прокуроров, налоговиков, судей, уволенных за те или иные нарушения из правоохранительных органов, которые, возможно, еще не могут перестроиться и соблюдать требования и правила адвокатской этики.
Коллаж РИА Новости