Десять лет назад в реанимации Запорожского центра экстремальной медицины умер легендарный тренер киевского «Динамо»
В последнее время, когда киевское «Динамо» не блещет своей игрой ни на внутренней, ни на международной аренах, преданные болельщики команды все чаще сетуют: «Эх, был бы жив Васильич, все бы точно было по-другому». Герой Украины, легендарный тренер Валерий Лобановский золотыми буквами вписал свое имя в историю столичного клуба. Под его началом динамовцы дважды привозили в родной город Кубок кубков и один раз — Суперкубок Европы. Руководимая Мэтром команда восемь раз выигрывала чемпионат Советского Союза и шесть раз — Кубок СССР, завоевывала пять чемпионских титулов в Украине и трижды покоряла национальную кубковую вершину. А сборная Советского Союза, костяк которой составляли именно игроки «Динамо», в 1988 году остановилась в шаге от «золота» чемпионата Европы.
…В тот день, 7 мая 2002 года, казалось, ничего не предвещало беды. Киевское «Динамо» играло в Запорожье календарный матч чемпионата страны с местным «Металлургом». Подопечные Валерия Лобановского уверенно выигрывали. И когда арбитр уже готовился дать финальный свисток, наставнику гостей вдруг стало плохо прямо на тренерской скамье. Уже в «скорой» измерили давление — 230 на 120. В реанимации Запорожского центра экстремальной медицины, куда доставили Валерия Васильевича, врачи несколько дней боролись за его жизнь. Но 13 мая в 20.35 Лобановского не стало.
В канун 10-летия со дня смерти легендарного тренера своими воспоминаниями о нем с «ФАКТАМИ» поделились дочь Валерия Васильевича Светлана, многолетний соратник Мэтра, администратор киевского «Динамо» Александр Чубаров и заслуженный тренер Украины Евгений Котельников, в юношеские годы игравший с Лобановским в одной команде.
После окончания школы мне удалось провести с папой целых две недели. Может, кто-то меня и не поймет, но я была так счастлива! Он взял меня в Ялту, чтобы я немного отдохнула перед вступительными экзаменами в университет. За многие годы научилась ценить каждую минутку, проведенную рядом с отцом.
Вспоминаю его каждый день. Нет, неправильно. Он с нами. Незримо присутствует. Мне кажется, что он до сих пор советует мне, как поступить в той или иной ситуации. У нас в семье такого никогда не было, чтобы он навязывал свое мнение. Я должна была принимать решения самостоятельно. Так же поступаю и по отношению к своим детям. Стараюсь не давить на них. Ведь отец никогда не выбирал за меня ни-че-го.
Конечно, прежде чем принять какие-то важные решения в своей жизни, я всегда пыталась переговорить с папой, выслушать его мнение. Но он никогда не говорил ни да, ни нет. «Ты должна решить сама», — таков был итог всех наших бесед.
Помню, как привела знакомить с родителями своего нынешнего мужа Валерия. «Ну как?» — спросила я потом папу. Очень не хотелось повторять прежних ошибок в личной жизни. А он: «Света, не нам с ним жить. Решай сама».
— Подарки вам и внукам из заграничных поездок привозил?
— Всегда смеялся над ребятами, которые из-за границы что-то везли. Сам никогда ничего не привозил. Так радовался, когда возможность поехать за рубеж появилась и у нас с мамой. Говорил: «Вот теперь везите все, что хотите». Я пыталась ему что-то заказывать. Но максимум, что он мог привезти из моего заказа, — это аудиокассеты с моей любимой музыкой. Хотя однажды из Мексики, где в 1986 году проходил чемпионат мира, он привез 12 томов из серии «Музеи мира». На испанском языке — на другом не нашел. Вот такие вещи он мог привезти, все остальное его не интересовало. А вообще, папа любил делать родным и друзьям подарки. Пусть какая-то мелочь, но от души.
— Валерий Васильевич любил читать?
— Его просто невозможно было представить дома без чтения прессы. Он старался быть в курсе главных событий в стране. Даже в Кувейт, где одно время работал папа, я летела с двумя чемоданами с перегрузкой веса, за которую мне приходилось доплачивать. В чемоданах везла видеокассеты и кипы периодики. На видео — только не удивляйтесь — записи теленовостей и заседаний сессий Верховной Рады.
— Любимое блюдо у Валерия Васильевича было?
— Не могу сказать, что он любил что-то конкретное. Главное, чтобы вкусно было. Ел все, что подавали. На похвалу был скуп. Если понравилось блюдо, мог сказать: «Хорошо». Если нет: «Можно было сделать лучше». Хотя очень любил мамин «Наполеон». Мама готовила папе все, что он просил. И блины, и борщи… Спиртное? У папы ведь была аритмия. Хотя иногда мог позволить себе рюмочку коньяка. Любил армянский «Арарат»…
— Каждый день, проведенный с Лобановским, — жизненный урок для меня, — делится воспоминаниями Александр Чубаров. — Васильич был очень мудрым человеком. Казалось бы, всего на четыре года старше меня, но я искренне считал его своим вторым отцом. Очень кстати Васильич мог рассказать притчу, вспомнить какую-то историю. А сколько знал афоризмов! И никто не пытался определить автора — достаточно того, что так говорит Васильич. «Все будет так, как должно быть. Даже если будет иначе». Это слова Уинстона Черчилля. Но над авторством никто не задумывался, настолько в нужный момент произносил эту фразу Лобановский.
А еще Васильич был тонким психологом. К примеру, выезжаем на игру. Он, как всегда, последним заходит в автобус, а в салоне — гробовая тишина. «Федорович! — зовет меня. — А что это все такие кислые? Ну-ка, расшевели ребят». Я бегом к футболистам, парочка шуток-прибауток, несколько анекдотов, и команда уже умирает со смеху. После этого ребята выходят на поле и попросту рвут соперника. Но бывали моменты, когда Васильич требовал прекратить всякие смешки в автобусе, выключить музыку. Срабатывал и такой подход. У него было потрясающее чутье, каким способом настроить команду на матч. Бывали случаи, когда в перерыве неважно складывающегося для нас поединка Лобановский мог зайти в раздевалку и за пятнадцать минут не проронить ни слова. Только мимика, жесты и взгляд. И во втором тайме без всяких слов те ребята, которые в начале встречи едва ползали, буквально летали по футбольному полю. Лобановский считал, что каждый хороший тренер должен уметь НЕ УВИДЕТЬ, НЕ УСЛЫШАТЬ и НЕ СКАЗАТЬ!
— А как Валерий Васильевич отмечал свой день рождения, ведь зачастую в начале января динамовцы находились на тренировочных сборах за рубежом, например, в немецком Руйте?
— Как правило, это был обычный рабочий день. Независимо от того, где команда готовилась к сезону — в Руйте, Гантиади или Киеве. Правда, в последние годы ребята поздравляли в этот день и Сашу Головко — они с Васильичем родились 6 января. Вечером был праздничный ужин, после чего отдельно собиралось руководство команды. Но Васильич не любил длинных тостов за здоровье и хвалебных од в свой адрес. Спустя некоторое время после начала нашего застолья он прерывал всех и предлагал вспомнить о другом, более значимом празднике — Рождестве Христовом, отмечаемом в этот же вечер.
— Чем Лобановский занимался в свободные от тренерской работы дни?
— Очень любил природу. Пригласил я его как-то вместе с супругой в свой дом, который построил в селе. Аделаиде Панкратьевне очень понравилось. Она уже, было, подумала, что, может, и им здесь построиться. Но Васильич воспринял эту идею без особого энтузиазма. После того визита прошло несколько лет. Однажды президент нашего клуба Игорь Суркис взял с собой Лобановского, и они поехали в Бышев, где Игорь Михайлович решил построить себе дом. Места там просто сказочные: чудесный ландшафт, море зелени, елочки, березки, огромное озеро. «Да, там как в Швейцарии», — восхищался тогда Лобановский. В итоге Игорь Михайлович убедил нашего тренера построить дом. Но Васильич хотел только деревянный. Точно такой же, который увидел еще в далеком 1976-м во время Олимпиады в Монреале. И вскоре «канадская мечта» Лобановского стала реальностью. Он любил туда приезжать. «Там даже стены дышат», — говорил.
— И животных, наверное, любил?
— На его даче в Конче-Заспе жил огромный мастиф, а в киевской квартире — шикарный персидский кот Борусик, который всегда встречал хозяина у двери. Лобановский любил подолгу гладить его. Кот при этом довольно мурлыкал. А еще помню, как на сборах в Гантиади у столовой, где питались динамовцы, всегда собиралось много собак и я потихоньку их подкармливал. Однажды Васильич увидел, как я выношу из столовой сверток с едой. «Ты что, плохо покушал? На ночь берешь?» — спрашивает. «Да нет, — говорю, — меня друзья у порога ждут». — «Ну тогда другое дело». Подхожу, начинаю с ними играть, а Васильич говорит: «Ты будь поосторожнее, могут и за руку ухватить». — «Да что вы, Васильич, ни в коем случае! Я даже их язык понимаю». Лобановский смотрит на меня с удивлением. Через секунду мы с ним отходим метров на тридцать, и я начинаю лаять по проверенной схеме: три «лая», потом один, потом два и через паузу опять такая же комбинация звуков. Через мгновение мы с Лобановским оказываемся в живом собачьем кольце. Васильич настораживается, но собаки так активно виляют хвостами, что он не удерживается и начинает, улыбаясь, гладить одного из них по голове.
— С Лобановским мы выросли в одном районе Киева, — вспоминает заслуженный тренер Украины Евгений Котельников. — Старшеклассниками часто виделись возле клуба имени Фрунзе, где в те годы собиралась по вечерам молодежь с Демиевки. А играли мы поначалу в разных командах: я — в «Динамо», а Валерий — в ГорОНО. Хотя первый чемпионат Советского Союза среди юношей в 1957 году Лобановский провел в составе нашей команды. Он уже тогда выделялся среди ребят не столько ростом (187 см) и золотистой шевелюрой, сколько трудолюбием и целеустремленностью.
Кстати, Валерий немного стеснялся своего роста и поэтому порой сутулился. Обо всем у него было свое мнение. Может, в ту пору у нас это и вызывало насмешку, но он упорно делал то, что считал нужным. Спортзалов в те годы было мало, поэтому зимой большинство ребят играли в хоккей. А Валерий без устали работал с мячом в коридорах. Зато весной на первых тренировках выглядел значительно лучше «хоккеистов», жонглировал мячом, сколько хотел. И в футбол играл по-своему, хотя иногда это, наверное, и причиняло некоторые неудобства тренерам. До автоматизма отрабатывал штрафные. Освоил удар «падающий лист».
Да и на тренерском поприще Валерий Васильевич доказал свою правоту — 1975-й, 1986-й… Когда в 1990-х Лобановский вернулся из Кувейта, многие скептики полагали, что после долгого отсутствия в Украине он утратил профессиональное чутье и интерес к делу. Ссылались и на его возраст, и на новые тенденции в развитии футбола. Однако он упорно доказывал обратное. Поблажек себе не позволял никогда! Может, поэтому его сердце и остановилось так рано…
— Все-таки злую шутку сыграла с Лобановским судьба. Ведь не секрет, что Валерий Васильевич верил в приметы, и смерть настигла его 13 мая.
— Он всегда последним заходил в автобус команды, садился на одно и то же место… А еще, направляясь на стадионе к тренерской скамейке, никогда не наступал на линии между беговыми дорожками.
— Никто никогда не видел, чтобы Лобановский садился за руль автомобиля.
— У него была служебная машина с водителем. Ну а в молодости Лобановский нередко ездил сам. Так что водить он умел.
— А еще он редко смеялся…
— Когда Васильич начинал говорить о футболе, а чаще всего он говорил именно об этом, то места шуткам не было. Но в очень узком кругу нередко проявлял свое тонкое чувство юмора, мог, как и каждый из нас, смеяться от души. Хотя даже любимый анекдот у него был о футболе: «Приходит молодой человек к врачу и жалуется: «Доктор, помогите, ради Бога! Мне каждую ночь снятся крысы, играющие в футбол». — «Нет проблем, вот лекарство. Прямо сегодня и начинайте его принимать». — «А можно с завтрашнего дня? У них сегодня финал».