В Днепропетровской области неизвестные изрубили троих молодых людей. Правоохранители отрицают слухи о появлении новой банды маньяков
Четыре года назад Днепропетровщину и всю Украину потрясла серия убийств, совершенных двумя 19-летними парнями, бывшими одноклассниками Игорем Супрунюком и Виктором Саенко. В народе их называли «молотобойцами» — за то, что в качестве орудия убийства они использовали молотки. «Днепропетровские маньяки» забавы ради выходили на свою страшную охоту по ночам и за месяц забили насмерть более двадцати человек. Милиция долгое время не хотела признавать, что в области орудуют серийные убийцы, считая преступления делом рук наркоманов. А значит, шла по ложному следу, давая возможность преступникам оставаться безнаказанными.
Недавнее происшествие в Новомосковске Днепропетровской области тоже всячески замалчивается правоохранителями. Судя по тому, что уголовное дело возбуждено по факту хулиганства, в милиции посчитали, что троица подвыпивших мужчин просто решила развлечься на досуге…
Компания, в которой были 17-летняя Ира, 22-летние Даша и Леша, 23-летние Аня и Саша, собралась теплым весенним днем спонтанно. Все ребята знакомы с детства, но уже давно не виделись. И кто-то подал идею устроить пикник в парке. Друзья купили мясо для шашлыков и пришли около семи часов вечера на лесную полянку. Это место отделяет от парка, расположенного в самом центре Новомосковска, речка Самара и переброшенный через нее горбатый металлический мостик. Но людей здесь всегда много. В тот субботний вечер жизнь в лесу тоже кипела: над поляной витал запах шашлыков, между
*Здесь, на берегу реки Самары, и произошло зверское избиение отдыхавших у костра друзей
За разговорами ребята засиделись у костра дотемна, даже не заметив, что лес опустел. Поговорить им было о чем. Ира мечтает стать художницей, пишет картины, Леша — известный в городе спортсмен, Даша после окончания ветеринарного института работает в ветлечебнице и знает множество веселых историй о своих любимцах. А душа компании Саша, поступивший после школы в горный институт, пришел к мысли о том, что это не его призвание, и как раз раздумывал, какую дорогу выбрать. Поэтому советы друзей были ему очень нужны. Около 11 часов вечера, когда костер уже догорел, ребята стали собираться домой.
— Мы с Аней и Ирой пошли в кустики, — вспоминает Даша. — И вдруг кто-то бросил в нас то ли горящий фаер, то ли зажженную петарду. Я очень испугалась, с криком побежала к мальчишкам, но не успела и двух шагов сделать, как получила сзади удар по голове. Потеряла сознание. Успела только услышать Лешин крик: «Девчонки, бегите!» Потом узнала, что Аня с Ирой в этой суматохе бросились врассыпную в кусты, и бандиты их не нашли.
Очнулась Даша от очередного удара: над ней стоял высокий плечистый мужчина и кричал: «Убирайтесь отсюда! Это наша территория!»
— На лице у человека была черная карнавальная маска, в руках — короткий меч, а на голове — железная каска, — говорит Даша. — Казалось, меня бьет средневековый рыцарь в длинном плаще. Он наносил удар за ударом.
Сначала меч вонзался в левую руку Даши, которой она пыталась заслониться от ударов (судя по страшной боли, оружие было совсем не игрушечным). А потом, когда девушка повернулась и попыталась отползти от «рыцаря», тот стал бить свою жертву куда попало: по спине, по ногам, по голове.
— Я начала просить: «Уже ухожу, только не бей» — и поползла с поляны, — у Даши в глазах до сих пор стоит ужас. — Но он продолжал меня кромсать! Я только на секунду смогла повернуть голову, чтобы посмотреть, где ребята. И увидела: их бьют такими же тесаками еще двое мужчин. Леша лежал на земле и не шевелился, а Саша вдруг вскочил и побежал в противоположную от меня сторону, словно уводя троицу от нас с Лешей. В темноте была хорошо видна белая Сашина курточка. Все трое нападавших бросились за ним.
Даша лежала на земле, и ей казалось, что идет дождь — по лицу что-то стекало. Когда же она попыталась вытереть лицо левой рукой, не смогла даже приподнять ее. С трудом встав (левая нога не слушалась), Даша поковыляла в ту сторону, куда скрылся Саша и его преследователи. Ей было очень страшно, но мысль, что друг нуждается в помощи, подгоняла девушку. Прячась за деревьями, она в конце концов вышла к мостику через Самару и увидела лежащего на земле Сашу. Он свернулся комочком, прижав руки к груди. Вся его одежда была пропитана кровью.
— Я стала тормошить его: «Сашенька, вставай, надо идти», но он не мог подняться, — вспоминает Даша. — В конце концов, опираясь на мою правую руку, все же встал. И тут же мы оба рухнули на землю. Я ведь не знала, что у него обе ноги в нескольких местах сломаны. Видно, трое бандитов, догнав Сашу, обрушили на него всю злобу. А он уже не мог сопротивляться. В этот момент к нам подбежала Аня и, увидев, что мы не в состоянии идти, помчалась звать на помощь.
Вернулась Аня с тремя незнакомыми парнями. Один из них взял окровавленную Дашу под левую руку и повел через мостик. Правой рукой девушка держалась за перила, потому что не могла стоять на ногах. Кровь текла по спине, по руке, хлюпала в кроссовках. Сил у Даши хватило только на то, чтобы перейти на противоположный берег. За мостиком ноги подкосились, и она легла на асфальт. Рядом парни положили Сашу, у которого вместо рук было кровавое месиво. К тому времени, как подъехала «неотложка», которую вызвала Аня, парни принесли с поляны и раненого Алексея — правая рука у него свисала, словно плеть, а на спине зияла огромная рана. Иру родители нашли только через два часа, когда вместе с милицией прочесывали лес. От страха она забилась в какую-то ложбинку и даже на голос родителей, звавших ее, боялась откликнуться.
Когда раненых привезли в реанимацию Новомосковской горбольницы, ребята были без сознания. Саша потерял около трех литров крови, Даша и Алексей — не меньше. Врачи констатировали у девушки открытый перелом левой руки, открытую черепно-мозговую травму, рубленую рану спины. А ее левая нога от самой поясницы до стопы была буквально до кости разрублена так, словно над девушкой поработал опытный мясник. Ногу врачи зашивали всю ночь, соединяя висящие кусочки мышц, кожи, сухожилий. Над перебитой рукой, из которой торчала кость, медикам тоже пришлось немало потрудиться. Но если все эти страшные раны постепенно затягиваются, то шок и душевная боль даже спустя месяц не дают девушке спать. Когда я разговаривала с ней возле палаты, где лежит Саша, она сначала бодрилась, пытаясь вспомнить все обстоятельства той страшной ночи, а потом буквально на полуслове заплакала и отошла к окну, закрыв лицо руками.
— Вот так все время — то успокоится, то опять рыдает, — тяжко вздыхает Дашина мама Марина Викторовна. — Врачи говорят, что со временем это пройдет. Но я вижу, что дочке нужен опытный психолог. А где взять на него деньги? И так для лечения Даши пришлось залезть в долги…
Даша и Леша уже ходят и даже приезжают в Днепропетровск, чтобы навестить друга, а Саше еще предстоит длительное
*Леше одним ударом раскроили плечо, ключицу и лопатку, парню предстоит теперь несколько операций, а Даша с ног до головы покрыта страшными шрамами, которые вынуждена скрывать под длинной одеждой (фото автора)
— Этого пациента из Новомосковска сначала привезли в реанимацию, — рассказывает врач отделения хирургии кисти 16-й днепропетровской горбольницы Марина Бойко, — а потом в операционную нашего отделения. Новомосковские врачи, пытаясь остановить кровь, ушили страшные раны на руках, но, чтобы установить состояние сухожилий, нервов и костей, нам все это пришлось «расшивать» и делать заново. Увечья у парня были ужасные: на обоих руках перерублены пальцы, а кроме того, левая рука между третьим и четвертым пальцами разрублена острым ножом или топором до самого запястья. По ладонной складке тоже сломаны все кости. Правая рука пострадала не меньше: между кистью и локтем разрублены сухожилия, которые отвечают за разгибательную функцию кисти и пальцев, сломана локтевая кость. На обоих руках повреждены важные сосуды, сухожилия и нервы… Две бригады хирургов пять часов буквально по частям собирали парню кисти рук, соединяли кости спицами, сшивали нервы и сухожилия. К счастью, все пальцы удалось спасти. Бригада из отделения политравмы оперировала в это время ноги пациента. Травмы там тоже были тяжелейшие, по нескольку переломов на каждой конечности. Гемоглобин у него упал до предела, одновременно с операцией шло переливание крови.
— Наша больница специализируется на тяжелых травмах, но такое мы видели, пожалуй, впервые, — не скрывает волнения главный врач Виктор Вишневский. — Парня рубили изощренно, на мелкие кусочки. Врачи насчитали на его теле не менее тридцати серьезных ран! Он чудом остался жив. Но ему предстоит длительное лечение по восстановлению функций кисти.
Мама не отходит от Саши, стараясь, чтобы никто не напоминал ему о той ужасной ночи.
— Если бы я знала, что он собирается вечером в лес, ни за что не пустила бы, — корит себя Светлана Геннадиевна. — Но он же не сказал. Мы с мужем узнали о несчастье около полуночи и сразу примчались в новомосковскую больницу. На следующий день в Днепропетровск приехали многие Сашины друзья, чтобы сдать для него кровь. Для компенсации кровопотери понадобилось девять доноров. Приходили и совсем незнакомые люди, предлагали помощь. Для нас сегодня любая поддержка важна, ведь каждая перевязка для сына равносильна операции. Какие муки он терпит, невозможно даже представить! За что эти нелюди так поступили с нашими детьми? Откуда такая жестокость?
Сашин отец уверен, что рано или поздно преступники себя проявят.
— На такие демонстративные поступки способны только очень тщеславные люди, — считает Александр Александрович. — Ведь они шли не грабить, не взяли даже вещей пострадавших. Просто решили покуражиться, поиграть своей силой. И прекрасно понимали, что могут убить — оружие-то у них было очень опасное. Судя по тому, как часто и сильно они наносили удары, это мог быть широкий нож типа мачете, который перерубает даже кости, не то что сахарный тростник. Скорее всего, почувствовав запах первой крови, они уже не могли остановиться. А значит, способны опять выйти на ночную охоту…
В новомосковской милиции тоже считают, что преступники обязательно где-то засветятся. Следователь, которого я застала в Сашиной палате, распространяться о ходе расследования не стал, только поделился впечатлениями: «Когда мы приехали утром на поляну, она вся была залита кровью, вещи разбросаны, два фаера валялись».
Уже очевидно, что пострадавшие ребята чудом остались живы. Они получили тяжелейшие увечья. Но уголовное дело почему-то возбуждено по статье «Хулиганство, грубое нарушение общественного порядка», а не по статье «Покушение на убийство». Пресс-секретарь Новомосковского горотдела милиции Татьяна Попова ход расследования тоже не комментирует — мол, тайна следствия. Но слухи, гуляющие по Новомосковску, опровергает: «Других подобных случаев не было, подозреваемых или задержанных пока тоже нет».
Однако жители города в это не верят. Из уст в уста передается информация о том, что под другим мостом через Самару неизвестные напали на рыбака и тяжело его травмировали. Рассказывают, как в том же лесу людей избили битами. Одни приписывают это «мажорам», которые ничего не боятся. Другие винят неофашистов. Учитывая, что напавшие парни были одеты в какие-то рыцарские доспехи и маски, не отвергается и версия причастности к преступлению любителей исторической реконструкции и рыцарских турниров. В области подобных молодежных неформальных объединений множество. И хотя руководство этого движения утверждает, что в Новомосковске их приверженцев нет, достаточно зайти на городской сайт и посмотреть фотографии с «Дня города-2010». Там в окружении зрителей снят бой двух ряженых рыцарей с мечами и топориками, да еще и в масках и металлических касках.
Конечно, давать советы милиции легко, гораздо сложнее искать преступников, у которых не было ни цели, ни мотива. Но и списывать несчастье, случившееся с Дашей, Алексеем и Александром, на обычное хулиганство тоже вряд ли следует. Сейчас в Новомосковске люди боятся выходить по вечерам из дома, а уж в лес горожане теперь ни ногой. Они понимают, что где-то там могут встретить не просто подвыпивших хулиганов, а потенциальных убийц…