Благодаря своей уникальной методике известный доктор полностью исправил врожденный дефект у двухлетней Алины из Латвии
— О том, что у Алины проблемы со здоровьем, я узнала еще в роддоме, а когда нас выписали, сразу помчалась к врачу, в детскую больницу Риги, — говорит мама девочки Виктория. — Правая ножка у дочки была тоньше и немного короче левой. Нам ставили диагноз слоновость (лимфастаз), искали генетические нарушения. В конце концов врачи Израиля, Германии, Франции рекомендовали ждать до пяти лет. В Кургане ученик знаменитого профессора Илизарова, тоже профессор, сказал: «Приезжайте, когда девочке исполнится восемь лет. Раньше ее никто не возьмется оперировать». Я никак не могла понять, почему должна терять время, но ничего другого ни один специалист не предлагал.
Мы с мужем смирились. Начали искать для ребенка специальную обувь, подклеивали утолщенную подошву на одной из туфелек, чтобы дочка не хромала. Разница достигла уже четырех сантиметров, Алина прихрамывала все больше. И вот однажды я набрала в интернете фразу «нужна обувь для детей с разной длиной ног» и вышла на форум, где мамы рассказывали об уникальной методике киевского доктора Веклича. Он может удлинить ножки ребенка даже на 10-20 сантиметров.
Счастливой случайностью считаю то, что я вовремя узнала о докторе Векличе. Теперь готова рассказывать о нем другим мамам, которые, как и я, тратят силы и деньги на поиски информации, чтобы спасти от инвалидности своих детей. Меня мучает вопрос: почему никто из коллег этого хирурга не знает и не хочет знать о его уникальном методе?
* «Ножки у Алины уже почти одинаковой длины, — говорит мама девочки Виктория. — Я с радостью рассказываю об операциях доктора Веклича, чтобы другие родители не тратили время и быстрее нашли дорогу к этому врачу»
…Маленькая Алина не сразу разрешает себя сфотографировать. Но, раззнакомившись, начинает улыбаться и в конце концов соглашается даже постоять и показать свою ножку в металлическом аппарате.
— Во время операции я под рентгеном надсек кости голени и бедра девочки, затем закрепил их с помощью аппарата внешней фиксации так, чтобы хрящевую ткань, которая образуется в месте разлома, можно было растягивать или, как говорят родители, «делать крутки», — рассказывает известный хирург-ортопед, руководитель клиники «Ладистен» Виталий Веклич. — Алине мы планируем удлинить ножку на пять сантиметров, то есть сантиметр будет запасной.
*Виталий Веклич: «Многие ортопедические проблемы родом из детства. Если родители вовремя обращаются за помощью к врачу, детей удается спасти от инвалидности»
В клинике доктора Веклича одновременно находится больше десяти детей. Во время прогулки они вместе играют, а родители рассказывают друг другу об успехах детворы. Чтобы кость росла, надо пять-шесть раз в день подкручивать болты. В месте разлома можно вырастить почти полтора миллиметра хрящевой ткани за сутки. Проблемы у всех разные, и у каждого свой путь, по которому пациент шел в поисках доктора. Есть родители, прочитавшие об удивительном методе в «ФАКТАХ» (мы не раз рассказывали о тех, кому помог этот врач). Кто-то разыскал информацию на форуме мам, дети которых больны ахондроплазией — врожденной аномалией развития конечностей (укороченные ножки и ручки). Интеллект у таких детей, как утверждают специалисты, обычно высокий, а справиться с болезнью помогает Виталий Викторович. Более подробно об операциях можно узнать на сайте ladisten.com.ua.
— Поначалу мы говорили родственникам, что у Алинки разные ножки, потому что одна мамина, другая — папина, — продолжает Виктория. — И все это время искали любую возможность, чтобы это исправить. Ведь дочка должна будет ходить в детский сад, школу. Если не сделать операцию, она не сможет заниматься спортом, танцами. Главное для нас было — не падать духом. Первый ортопед, который осматривал в рижской больнице дочку, когда ей было две недели, спокойно сказал: «Живите пока с этим. Еще непонятно, у ребенка удлинение одной ноги или укорочение другой. Подрастет — тогда либо одну ногу удлиним, либо вторую отрежем». Представляете, как пошутил? Когда я глубоко изучила проблему, то выяснила, что в мире рождается один такой ребенок на 86 тысяч. Значит, в Риге их должно быть не меньше двадцати. Однако на учете у врача они не стоят. Наверное, продолжают ждать… Но только чего? А вот мы уже выбросили дочкины туфельки с утолщенной подошвой.
За две недели пребывания в клинике у Алины выровнялись ножки. Еще в течение двух месяцев девочка должна ходить с аппаратом внешней фиксации, который под штанишками практически не виден. После того как аппарат снимут, у ребенка не будет никаких ограничений в движении и ножка должна получать активную нагрузку. Если же через несколько лет отставание в росте вновь станет заметным, операцию проведут повторно.
Родители Ангелины, живущей в Виннице, узнали о киевском докторе недавно. Вскоре после рождения у девочки развился остеомиелит сустава.
— С воспалением костной ткани врачам удалось справиться, но одна нога начала отставать в росте, и к шести годам разница составила пять сантиметров, — рассказывает мама девочки Елена. — Мы консультировались у специалистов, понимая, что ребенок, став старше, будет чувствовать себя ущербным, не таким, как все. Но наши врачи почему-то не могли порекомендовать ничего, кроме подклеивания подошвы, и, конечно же, не слышали о методе Веклича. О Виталии Викторовиче мы узнали случайно, от знакомых, как и большинство мам, с которыми я здесь общаюсь, позвонили ему по телефону 0(44) 459-21-22 и записались на консультацию. Мне известно, что такая методика, как у Веклича, нигде в мире не используется. Она сложная, требует высочайшего профессионализма и особого таланта. После операции Ангелина уже ходит и пританцовывает, а осенью отправится в школу, и ее одноклассники даже знать не будут о нашей беде.
— Я обожаю танцевать, — говорит Ангелина (на фото). — Становлюсь дома перед зеркалом и придумываю разные движения.
…Вспомнилась первая публикация о Виталии Векличе, которую я подготовила 15 лет назад, в первый год выхода «ФАКТОВ». Тогда Виталий Викторович работал в медицинском объединении «Киевгорстрой». Речь шла о мальчике с врожденной аномалией: одна ножка у него была очень короткой, так как бедренная косточка практически отсутствовала, но стопа и коленный сустав были нормальными. Многие врачи советовали родителям согласиться на ампутацию, чтобы ребенок в будущем смог ходить на протезе. Семья обратились к Векличу. Саше исполнился лишь год, а Виталий Викторович уже сделал ему первую операцию по удлинению ножки. Затем их было еще 15 с интервалом в год-два. В результате у парня нет дефекта, он не инвалид. Александр окончил университет, стал программистом, и все у него хорошо.
— Конечно, для врача очень важно видеть такие результаты своего труда, встречаться с бывшими пациентами, радоваться их жизненным успехам, — говорит Виталий Веклич. — И очень горько бывает осознавать, что родители обратились слишком поздно, что время упущено. Вот недавний случай. На первую консультацию мне принесли годовалого ребенка восемь лет назад. Укорочение бедренной кости составляло несколько сантиметров. На операцию родители не пришли, а появились недавно. Теперь одна нога отстает от другой на 12(!) сантиметров. Они просят: «Сделайте что-нибудь!» Но если раньше можно было ликвидировать разницу полностью, то теперь мы с трудом смогли удлинить ногу на восемь сантиметров, потому что мышцы, нервы, сухожилия уже не растут с такой скоростью, как кость.
— Родители прооперированных вами девочек — Алины из Риги и Ангелины из Винницы — обратились вовремя?
— К счастью, да. Почему опасно слишком долго пытаться компенсировать разницу в длине ног за счет утолщения подошвы? Суставы ведь все равно находятся на разной высоте. Нагрузка на ноги неравная. Чтобы зоны роста развивались, их надо нагружать. И еще: страдает осанка. Все это будет отражаться на здоровье человека. Многие ортопедические проблемы родом из детства. Но не все это понимают.
Я не устаю повторять: ортопед должен осмотреть новорожденного в роддоме и убедиться, что у него нет признаков дисплазии (недоразвитости) тазобедренных суставов. Если есть — немедленно назначить рентген. Кстати, снимок нужно делать всем деткам не позже, чем в три месяца. Сейчас это исследование многие заменяют ультразвуковым. Но на УЗИ невозможно увидеть, есть ли дисплазия. По данным европейских клиник, этот диагноз ставится 30-40 процентам новорожденных. В первые месяцы скорректировать развитие сустава можно без операции, а вот позже без нее не обойтись. Если не выполнить вмешательство, тазобедренный сустав к 30-40 годам может просто разрушиться и его заменяют искусственным. Но не все заглядывают в будущее так далеко. Я же вижу эти последствия дисплазии у подростков, у молодых людей. И мне просто жаль, что сегодня такая же мина замедленного действия вновь закладывается в судьбы людей. Надеюсь, родители малышей меня услышат.
Фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»