Хирург Крымского клинического онкологического диспансера Игорь Похвалин, покоривший высочайшие вершины всех континентов планеты и установивший на них флаги Украины и Крыма, первым из наших соотечественников вошел в международный клуб «Семь вершин». Игорь Похвалин лечит не только членов своей экспедиции, но и местное население. Доктор на себе испытал, как проводить акклиматизацию, чтобы без запредельного риска взбираться на высокие горы. Затем предложил это другим. Бесплатно. Опубликовал наработанные им рекомендации в интернете и в своей книге «Хроники семи вершин». А недавно Похвалин покорил самый высокий вулкан Азии — Демавенд (5 тысяч 671 метр), находящийся в Иране. Вернувшись на родину, альпинист рассказал корреспонденту «ФАКТОВ» об особенностях этой международной экспедиции.
— Выполнив программу «Семь вершин», вы взялись за самые высокие вулканы. Почему? Есть же и другие горы.
— В программу «Семь вершин» тоже входят два потухших вулкана — Эльбрус и Килиманджаро. Но есть также мировая программа «Восхождение на высочайшие вулканы». Вулканы интересны тем, что это живые горы. Здесь происходят небольшие землетрясения, вибрации, выброс вулканических газов и лавы. Вы словно присутствуете при рождении Земли, видите, как возникают горы. Это совершенно другое чувство, оно отличается от того, когда поднимаешься на голый ледяной пик.
— Демавенд — действующий вулкан?
— Он считается потухшим, но в этом году его активность была достаточно высокой. Выбросы ядовитых сернистых газов поднимались на высоту до 200 метров. Так что восхождение было сложным и драматичным. Кроме того, в районе кратера вулкана началась гроза с молниями. К счастью, все члены нашей экспедиции (в ней было девять человек, восемь из которых россияне) благополучно спустились по снежно-ледовому склону с вершины до штурмового лагеря.
— Как врач вы лучше других понимали, чем может обернуться вдыхание сернистых газов…
— Это чревато пневмонией, серьезными заболеваниями респираторной системы, интоксикацией. Слава богу, обошлось без осложнений. У альпинистов были лишь головная боль и кашель. В вершинной части кратера Демавенда даже снега нет, его заменяют мощные наслоения серы. От нее задыхаешься, глаза вылезают из орбит, желудок выворачивает наизнанку.
— На вершину вы поднимались голодными?
— Обычно при восхождении есть не хочется. На завтрак чашечка чая, пара печенюшек с повидлом, одна-две конфетки, кусочек сыра. От штурмового приюта, расположенного на высоте 4 тысячи 200 метров, до вершины (5 тысяч 671 метр) мы шли семь часов. Поднялись рано, еще затемно. Выходить на маршрут надо быстро. Не успеешь — накроет непогода. А в тот день пришел мощный грозовой фронт. Внизу шел дождь, а выше пяти тысяч метров — снег. На вершине кратера мы сделали фото символов, которые принесли с собой. Я фотографировался с флагом Украины. Брал его на все семь вершин мира. Были также флаг Крыма и герб Симферополя. Как у всякого гражданина, у меня есть масса поводов быть недовольным властью. Но я понимаю, что она живет своей жизнью, а я — своей. И лучше, чтобы она не мешала. Мне от них ничего не надо, я и копейки не взял. Более того, когда один из чиновников спросил, какие у меня достижения, я по наивности стал ему рассказывать про Эверест, Аконкагуа. Он задумчиво посмотрел на меня и выдал: «Мы вас туда не посылали».
— И все равно вы поднимаете флаг Украины на всех вершинах.
— Да. Потому что собираюсь жить в своей стране.
— В экспедиции приходилось спасать кого-то из альпинистов?
— До реанимации не доходило, а «горняшка» была. Это острая горная болезнь: головокружение, сильнейшая головная боль, тошнота, рвота, вплоть до потери сознания. В таком случае необходима неотложная медицинская помощь. Иначе все может закончиться отеком головного мозга или легких, сердечно-сосудистой недостаточностью. Высота — это очень серьезно.
— Скажите, чем вас удивил Иран?
— Это действительно сказочная страна, сердце Азии, древнейшая цивилизация. Иранские женщины очень красивы. Правда, ислам требует, чтобы они носили хиджаб темного цвета. При аятолле Хомейни правила были еще жестче. Сейчас высшим руководителем Ирана является Али Хаменеи, и власть в стране более либеральна. Интересно, что cвыше 60 процентов населения государства составляют молодые люди до 30 лет.
— Чем объяснить такую демографическую особенность?
— В ирано-иракской войне произошли огромные потери мужского населения, а сейчас наступил пик рождаемости. Аборты в Иране запрещены. Огромные деньги вкладываются в потребности молодежи. Мы были в поселке Полур, где построены грандиозный альпинистский комплекс, скалолазный центр. Кстати, женщины в Иране тоже ходят в горы, дискриминации в этом плане нет. Занятие альпинизмом в стране поощряется. А еще Иран — страна с прекрасными дорогами, богатая и чистая.
Представьте себе. Будучи в Исфахане, я поразился, насколько это чистый город. В пятницу иранцы выходят семьями на лужайки, раскладывают ковры, готовят пищу, отдыхают. Но нигде вы не увидите мусора, пустых бутылок.
— Говорят, провозить алкоголь в Иран нельзя ни в каком виде.
— Но я привез с собой в медицинской бутылке немножко массандровского хереса, который очень люблю. Написал на английском этикетку, что это медицинское средство для лечения и профилактики обморожений. Думал, если будут проверять, скажу, что я доктор. Для участников нашей экспедиции устроил маленькую дегустацию. Мы помянули Александра Сергеевича Грибоедова, убитого в Тегеране. Сделали это в гостинице, не демонстрировали публично. Помянуть писателя, дипломата я считал своим моральным долгом. Кстати, иранский шах, чтобы предотвратить военный конфликт с Россией, после убийства Грибоедова передал императору Николаю I алмаз «Шах». Получается, откупились — войны не было.
К сожалению, в Тегеране не удалось найти место, где погиб Грибоедов. Это произошло в старой части города, которую в ходе реконструкции во времена шаха Мухаммеда Пехлеви снесли. Поэтому даже табличку негде повесить. Здания российского посольства, в котором служил Грибоедов, просто не существует. Сейчас это огромный квартал, огороженный натуральной крепостной стеной, с колючей проволокой и одним-единственным входом. Везде видеокамеры. Но нам было интересно посмотреть на этот объект, в котором в 1943 году проходила встреча глав государств антигитлеровской коалиции.
— Если не секрет, чем вас угощали иранские знакомые?
— Иранская кухня достаточно простая. Это жареное мясо разных животных, за исключением свинины, употребление которой ислам запрещает. Люля-кебаб — измельченное мясо типа котлеты. Нас угощали кебабом из курицы, барана, теленка. А в ресторане «Шахрезада» в Исфахане мы ели кебаб из креветок. Их добывают в Персидском заливе. Сунниты не едят ни улиток, ни креветок. А вот шииты их употребляют. Нам подавали великолепную, по-особому приготовленную форель. Ее разрезают, вынимают хребет с косточками а филе обжаривают в кляре. Очень вкусно получается. Рис в Иране тоже вкуснейший — разваренные зернышки длиной полтора сантиметра, тоненькие-тоненькие. Его подают как гарнир.
— Скажите, что принято желать перед началом восхождения?
— У альпинистов разных стран свои пожелания. Немцы, например, три раза повторяют фразу: «Делай хорошо». Считают, даже если ты не взберешься на вершину, Бог с ней! Гора никуда не уйдет, второй раз приедешь. У нас говорят: «Хорошей погоды вам, ребята». И потом на маршруте никто о погоде не вспоминает. Само слово «погода» под запретом. Если кто-то по незнанию вспомнит о ней, его остановят. И на вершине никто никого не поздравляет. Все поздравления только внизу.
— Вы в духов верите?
— У каждой горы свой дух. Это не суеверие, просто вера. Пока ты не спустился, считай, еще не взошел на гору. Лучший альпинист не тот, кто первый взошел на вершину, а тот, кто первый спустился в базовый лагерь после ее покорения.