Ровно 55 лет назад Советский Союз отправил в космос первый в истории искусственный спутник Земли
Наш собеседник полковник в отставке киевлянин Виктор Леоненко участвовал на космодроме Байконур, который расположен в Казахстане, в двух исторических событиях — запуске на орбиту первого искусственного спутника Земли и корабля с первым космонавтом Юрием Гагариным.
*«Сейчас в Украине нас, участников запуска первого спутника, осталось в живых 25 человек», — говорит Виктор Леоненко. Фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»
— Работы по предстартовой подготовке ракет и космических аппаратов было так много, что мы по нескольку недель не возвращались в офицерское общежитие — ночевали возле своих приборов, — рассказывает Виктор Ильич. — Ведь перед запуском ракеты каждая система проходила множество различных испытаний. Поэтому приходилось трудиться по 12, а то и 16 часов без выходных. Матрасы хранили за приборной доской. Бывало, днем появлялось «окно» — перерыв на час-полтора. Тогда мы мигом выкручивали стулья из полов своих передвижных измерительных пунктов, составляли их по три-четыре в ряд, клали матрасы и заваливались спать. Но могли использовать это время и для разрядки — приглашали солдат, которые были лишь на пару лет младше нас, лейтенантов, и играли в футбол.
— Мы гордились тем, что именно нам довелось отправить на орбиту первый в мире космический аппарат, — говорит член Союза ветеранов космодрома Байконур Виктор Леоненко. — По радио передавали сообщения о том, в какое время и над какими регионами будет пролетать спутник.
*Виктору Леоненко пришлось продать «железного коня», чтобы съездить на родину в Киев
— Как поощрили участников запуска?
— Представили к правительственным наградам. Меня — к ордену Красной Звезды. Но где-то в штабах списки очень сильно сократили, так что никто из лейтенантов ничего не получил. Зато нашему командиру дали орден Ленина. Красную Звезду вручили одному из солдат. Командир сильно досадовал, что орден достался этому пареньку. Ведь его представили к награде по недоразумению. Дело было так: поздно вечером командиру позвонили из штаба, попросили назвать солдата, достойного поощрения за запуск спутника. Но ни одной фамилии рядового или сержанта он не смог вспомнить. Вышел на улицу и остановил первого попавшегося солдата. Записал фамилию, имя, отчество и продиктовал их по телефону...
А мне и другим лейтенантам дали премии по 300 рублей. Мое денежное довольствие (зарплата. — Авт.) составляло 120 рублей. Так что премия была солидная. Купил на нее мотоцикл. Впрочем, вскоре мне дали отпуск, и я продал «железного коня» — не было денег, чтобы поехать на родину в Киев.
— Вам приходилось встречаться на космодроме с создателем первой в мире космической ракеты Сергеем Королевым?
— Видел я его часто, но пообщаться довелось лишь однажды. Это было вскоре после запуска спутника в ноябре 1957 года. Тогда мы отправили в космос корабль с собакой-дворняжкой по кличке Лайка. Я находился у себя на измерительном пункте. Свет был выключен, поскольку телеметрическую информацию тогда записывали на фотопленку. Чтобы она не засветилась, работали в темноте. Вдруг кто-то открыл настежь дверь. Я, не видя, кто пришел, нашумел: мол, что же вы делаете, немедленно закройте дверь. Только потом заметил, что начальство пожаловало — заместитель министра обороны СССР маршал артиллерии Неделин и главный конструктор Королев. Спрашивают, как там собачка. «Жива, — отвечаю. — Сами можете убедиться — вот на этом экране видно, как она дышит, а на соседнем — как бьется ее сердце». Королев похлопал меня по плечу со словами: «Вскоре мы человека в космос отправим». На следующие сутки та дворняга погибла от перегрева — в корабле еще не было надежной системы кондиционирования. В следующих модификациях аппарата этот недостаток был устранен.
Видел я и первого космонавта Юрия Гагарина. Тогда я уже три звездочки на погонах носил. Помнится, к нам приехали шестеро молодых офицеров. Разнеслась новость — это будущие космонавты. Их привезли посмотреть ракету на старте. Признаться, мы отнеслись к их появлению спокойно. Ведь с виду они были такими же, как мы, лейтенанты — парни как парни. Гагарин стал играть пустой банкой из-под сгущенки, как футбольным мячом, и отстал от группы. Из-за этого я его приметил. А когда он полетел, вспомнил: да это же тот космонавт, который играл банкой!
— Как вы попали на космодром?
— Его строительство началось в
— Вас хорошо кормили?
— Отлично. Питались в офицерской столовой. Кстати, возле нее был пожарный водоем, из которого мы пили в летний зной — вода там оставалась прохладной. Жара ведь до пятидесяти градусов доходила. А на моем рабочем месте в передвижном измерительном пункте воздух нагревался до пятидесяти пяти! Хотелось раздеться до трусов, но это строго запрещалось. Разве что верхнюю пуговицу на гимнастерке разрешали расстегнуть.
В магазине мы покупали только овощи и фрукты. На Байконуре я впервые попробовал бананы и апельсины — в Киеве их не продавали.
— Занимались охотой, рыбалкой?
— В те годы в степи водились несчетные стада сайгаков. Солдаты на дальних точках имели огнестрельное оружие и готовили себе пищу сами. Они постоянно добывали дичь. К тому же среди офицеров было немало охотников. Но я в их число не вхожу. А вот рыбалка мне нравится. Мы брали грузовик и ехали за 200 километров к знакомому рыбаку на озера, которые оставались после разливов речки Сырдарьи. Везли ему в подарок немного спирта, а он давал нам сети. Наловив щук, окуней, сазанов, пересыпали их солью и доставляли в бочках в часть.
— Родители знали, где вы служите?
— Мой отец, кадровый офицер Красной армии, погиб на фронте в 1942 году. После этого я дал себе слово стать военным. О том, что запускаю ракеты, не говорил даже маме. Однако у первого отдела, отвечавшего за режим секретности, однажды все же возникли ко мне вопросы. Меня направили в командировку в город Улан-Удэ. На вокзале в Новосибирске зашел пообедать в ресторане. Ко мне подсел какой-то мужчина. Видимо, его привлекло то, что я был в военной форме. Я угостил его едой, а он поведал свою историю. Якобы в прошлом тоже был офицером, служил военным атташе в Канаде. На его карьере был поставлен крест после того, как американцы откуда-то узнали, что советская разведка добыла в США секреты атомной бомбы. НКВД стал расследовать, как просочилась эта информация, сажать тех, кто попал под подозрение. Так этот человек оказался в тюрьме. Отсидел 10 лет. Я с ним встретился в
Через некоторое время во время дружеского застолья на Байконуре я рассказал эту историю. Не знал, что среди нас был доносчик. Меня вызвали в первый отдел. Пришлось изложить все письменно. Меня лишили допуска к секретной документации. Я сильно переживал. К счастью, через месяц допуск возобновили. А в 1961 году меня направили на учебу в Академию имени Дзержинского. После ее окончания я служил на космодроме «Плесецк».