Сейчас героиня одной из публикаций «ФАКТОВ»
О семействе Данилюк, у которого в 2006 году в киевском роддоме № 5 родилась тройня — два мальчика и девочка, — «ФАКТЫ» уже писали. Тогда новоиспеченные родители не могли нарадоваться тройному счастью, а после выхода нашей статьи власти города Вишневого Киевской области подарили молодой семье трехкомнатную квартиру, стиральную машину и детские коляски. Даниил, Никита и Виктория росли здоровыми и дружными, а месяц назад уже пошли в первый класс. Казалось, все складывается как нельзя лучше. Но судьба распорядилась иначе. Два года назад Ольга и Руслан развелись, а совсем недавно врачи диагностировали у женщины рак толстой кишки. Последние полгода мама троих деток буквально разрывалась между работой, домом и больницей. Но ни она, ни ее родные не теряют оптимизма. «Мама обязательно выздоровеет!» — твердят дети.
— Вы, должно быть, из газеты? — спрашивает Ольга, встречая меня возле маршрутки. Несмотря на болезнь, женщина хорошо выглядит, а отсутствие волос скрывает пышный парик. — С онкологическими заболеваниями в нашей семье связано много бед. Когда мне было шестнадцать, от рака умер мой отец. Еще с тех пор я панически боялась именно этой болезни. А когда в 22 года родила тройню, была уверена: ничего плохого со мной теперь не случится. Но даже сейчас, когда знаю о своей болезни, сдаваться не собираюсь, тем более что я не одна: поддержку семьи и друзей чувствую ежедневно. Как подумаю, что три маленькие жизни зависят от моей, сразу нахожу в себе силы бороться дальше.
Все началось весной этого года. Тогда несколько дней подряд я испытывала сильнейшие боли внизу живота. Все собиралась сходить к врачу, но постоянно не хватало времени. Однажды утром боли стали настолько сильными, что я не смогла подняться с кровати. По мобильному связалась с сестрой, которая вызвала «скорую». Когда меня увозили в больницу, дети начали плакать. За все шесть лет мы еще ни разу не расставались с ними таким образом. Хирурги киевской клинической больницы Ь 18 обнаружили у меня кишечную непроходимость и уже на следующее утро провели операцию, в ходе которой мне удалили 30 сантиметров кишечника. Кстати, в операционную я взяла маленькую фотографию тройняшек, которую всегда ношу с собой. Никто из медицинских работников возражать не стал. Чуть позже, когда врачи уже были уверены, что операция прошла успешно, мне рассказали, что я чудом осталась жива. Обычно в таком состоянии, как у меня, больные не испытывают болей, кишечник просто разрывается, и человека не удается спасти.
Но вслед за хорошей новостью пришла и плохая: гистология, на которую врачи отправили часть удаленного органа, показала рак.
— Меня отправили в Киевский городской онкологический центр, — продолжает Ольга. — Чтобы не оставлять детей дома одних, я отказалась от госпитализации и все это время лечусь амбулаторно. Но с работы пришлось уволиться. Вначале ездить в другой город каждый день, да еще на общественном транспорте, было непросто: маршрутку трясет, сесть удается не всегда, после процедур меня, как правило, тошнит. Сейчас уже и лечение, и осмотр переношу куда проще. Я прошла пять курсов химиотерапии, а в этот понедельник начался заключительный, шестой. И хотя врачи говорят, что делать какие-то прогнозы пока рано, мое самочувствие улучшилось. Сразу после операции за раз я могла съесть всего пару ложек манной каши или бульона. Все остальное организм просто не воспринимал. Сейчас же я ем и картофельное пюре, и гречку, и вареные овощи, но небольшими порциями, чтобы не перегружать желудок. Основная проблема, которая теперь стоит перед нами, — деньги.
— Стоимость одного курса химиотерапии — приблизительно 17 тысяч гривен, — говорит Наталья, старшая сестра Ольги. — Уже на второй процедуре у нас закончились деньги. Хотя и я, и мама (она пенсионного возраста) работаем с утра до вечера, оплатить лечение самостоятельно мы не можем. Помню, когда потратила последние двести гривен на медикаменты, а в руке держала длинный список необходимых дорогих лекарств, не знала, что делать дальше. Пришлось обратиться за помощью к близким и друзьям, которые откликнулись моментально.
— Моя близкая подруга Юлия Емец вместе со своим супругом создала интернет-сайт danilyk.com.ua, где подробно рассказала мою историю и указала реквизиты банка, — продолжает Ольга. — Наши семейные фотографии и копии всех чеков и медицинских выписок они разместили в социальных сетях. Помню, однажды мне позвонил мужчина, с которым мы договорились о встрече. Он пришел вместе с беременной женой и передал мне конверт, в котором лежало пять тысяч гривен. Я протянула этим людям документы, подтверждающие мой диагноз. Но они сказали, что и так мне верят. Потом звонили, интересовались моим самочувствием. Когда рассказывала эту историю маме и сестре, они расплакались. Мы очень благодарны всем за такую поддержку и помощь.
Сейчас, когда пройду последний курс химиотерапии, мне предстоит еще одна операция. Врачи уберут установленную во время первого вмешательства гастростому (специальная трубка, через которую из кишечника выводится содержимое. — Авт.). И тогда я смогу жить и воспитывать детей полноценно, как было до болезни. Но у нас не хватает денег даже на окончание химиотерапии, не говоря уже о предстоящей операции... А ведь прерывать курс лечения нельзя ни в коем случае. (Желающие помочь Ольге могут позвонить ей по телефону:
— Как реагируют на ваше заболевание дети?
— Вначале они не понимали, что происходит, поскольку привыкли, что мама всегда рядом, всегда сильная. Но когда я им объяснила, что болеть могут все, а мое заболевание серьезнее простуды и даже ангины, дети все поняли и стали вести себя, как взрослые. Вика сейчас каждый день моет посуду, мальчики — пылесосят квартиру. У нас с детьми всегда была поразительная связь. Помню, когда малышам было четыре годика, у Дани поднялся уровень ацетона. Врачи подключили его к капельнице, а катетер установили в правую руку. И когда после процедуры мы с сыном вышли из кабинета врача, Никита, ожидавший нас в коридоре, пожаловался на боль в руке, указывая на то место, где полчаса назад у его брата находился катетер. Думаю, меня они чувствуют так же. Ведь каждый раз, когда собираюсь на процедуры, дочка обнимает меня и плачет: «Скажи доктору, что не можешь лечь в больницу, ведь у тебя трое деток». Но я пытаюсь ее убедить, что даже если лягу в больницу, то скоро обязательно к ней вернусь.
* «Как подумаю, что три маленькие жизни зависят от моей, сразу нахожу в себе силы бороться дальше», — говорит Ольга, обнимая Викторию, Даниила и Никиту