Став свидетелем жестокого избиения солдата командиром взвода,
Когда в отношении командира взвода воинской части Управления Северного территориального командования Внутренних войск МВД Украины Владимира Быкова (имя и фамилия изменены), избившего своего подчиненного, возбудили уголовное дело, большинство солдат были уверены, что до суда дело не дойдет. И хотя избиение видели несколько человек, трое из них вскоре об этом... забыли. На допросе в военной прокуратуре оказалось, что солдаты об избиении слышат впервые. Старшему лейтенанту они давали только самые лучшие характеристики. Откуда у пострадавшего сотрясение мозга и многочисленные гематомы, военные объяснить не смогли. Внятные объяснения смог дать только солдат Андрей Леоненко. Андрей рассказал, что видел, как командир взвода жестоко бил подчиненного ногами, после чего приковал парня к кровати и продолжил пытки. Показания солдата совпали с результатами экспертиз — побои у пострадавшего были именно в тех местах, о которых говорил Леоненко. Вина старшего лейтенанта была доказана.
— После этого руководство нашей части пообещало устроить мне «веселую жизнь», — вспоминает Андрей Леоненко (на фото). — Дескать, у старшего лейтенанта, на моих глазах избивавшего человека, есть очень влиятельный родственник, который так этого не оставит. Я тогда не поверил. Но вскоре понял, что заблуждался.
— Когда к нам в часть пришли сотрудники военной прокуратуры и начали спрашивать, что произошло между командиром взвода и солдатом Савочкиным (фамилия изменена. — Авт.), у меня и мысли не было сказать неправду, — рассказывает Андрей Леоненко. — Зачем врать, если я все видел? Это случилось в селе Чайкино Новгород-Северского района Черниговской области, куда наш спецвзвод отправили в командировку. Старший лейтенант Быков, командир нашего взвода, никогда не отличался справедливым отношением к подчиненным. Крики и маты были для него привычным делом. Однажды вечером в соседней комнате дома, где мы остановились, я услышал крик. Побежал посмотреть, что происходит, и сразу все понял: там старший лейтенант Быков избивал солдата Лешу Савочкина. Со мной прибежали несколько сослуживцев. «Владимир Михайлович! — окликнул я Быкова. — Что вы делаете?!» Быков не отреагировал и ударил Савочкина ногой по голове. Леша застонал. «Прекратите! — закричал я. — Вы ему голову разбили!» Ребята тоже начали возмущаться. Но Быков уже вошел в раж и не собирался останавливаться. «Я на вас рапорт подаю!» — пригрозил я. Эта фраза привела старшего лейтенанта в чувство. Он наконец оставил Савочкина в покое. «Да что ты разошелся? — махнул рукой. — Я спокоен. Все нормально». Савочкин молчал, вытирая кровь с разбитого лица. Немного подождав, я пошел за зеленкой. Но через несколько минут опять услышал звуки борьбы.
Забежав в комнату, Андрей увидел, что Быков вновь бьет Савочкина. Только на этот раз сержант уже был прикован к кровати наручниками.
— Быков лупил Лешу по голове армейскими ботинками, — вспоминает Андрей Леоненко. — Когда Савочкин начал сопротивляться, Быков брызнул ему в лицо из газового баллончика. Старший лейтенант был не в себе. Мне даже показалось, что он пьян. Я опять начал кричать. Угрожал, что сейчас же позвоню в милицию, что не оставлю это просто так. Уже был готов начать с ним драться — только бы он оставил Савочкина в покое. Через несколько минут Быков успокоился. Правда, ни извинений, ни первой помощи Леша от него так и не дождался. Наоборот, Быков забрал у Савочкина телефон — чтобы тот никому не мог пожаловаться. Я не находил себе места от возмущения. Как так: жестоко избить человека, запугать его до полусмерти и остаться безнаказанным? И почему молчим мы, солдаты, которые все это видели?! Ночью я пришел к Савочкину и дал ему свой телефон. Леша позвонил в милицию.
Уже на следующий день в инциденте начала разбираться военная прокуратура. Алексея Савочкина госпитализировали с сотрясением мозга и многочисленными ушибами. По факту случившегося возбудили уголовное дело.
— Начались допросы, — вспоминает Андрей Леоненко. — Вскоре я узнал, что один из моих сослуживцев отказался от показаний. Сказал, что никакого избиения не было. Хотя вместе со мной стоял в той комнате и все видел! Я понял, почему он так поступил, когда ко мне пришел полковник и заявил: «Если хочешь и дальше служить, никому ничего не говори. Просто забудь все, что ты видел».
— Потом мне рассказали, что у старшего лейтенанта Быкова есть влиятельные родственники, которые надеются замять это дело, — продолжает Андрей Леоненко. — Пострадавшего Савочкина запугали, остальным солдатам пригрозили увольнением. Но я тогда решил, что они блефуют. Как меня могут уволить, если я никогда не нарушал дисциплину? В моей служебной карточке одни благодарности. Кроме того, я много лет занимался самбо и на соревнованиях выступал от имени нашей части, часто занимал призовые места. Поэтому я не собирался потакать чьей-то прихоти и на допросе в военной прокуратуре рассказал всю правду.
То же самое Андрей Леоненко подтвердил на суде. Его показания (которые стали ключевыми) полностью совпали с заключениями экспертиз. Старший лейтенант Быков был признан виновным и приговорен к условному сроку.
— После приговора ко мне снова подошел полковник, который просил изменить показания, — говорит Андрей Леоненко. — «Ну что, доволен? — спросил он, ухмыльнувшись. — Только служить тебе осталось недолго». Надо сказать, предвзятое отношение к себе я почувствовал сразу. Мне начали откровенно занижать оценки, поручали самую тяжелую работу. До замечаний, конечно, дело не доходило — я никогда не давал повода. Кстати, старший лейтенант Быков сразу после приговора... вернулся в часть. Он уже не был командиром взвода, но его так никто и не уволил.
Через три месяца Андрей, как и собирался, уехал на сессию. Он учился на заочном отделении одного из черниговских вузов. А вернувшись, узнал, что... уволен из внутренних войск.
— Мне сообщил об этом заместитель командира роты, как только я вернулся в часть, — рассказывает Андрей Леоненко. — «За что?» — не поверил я. «У тебя три выговора, — подтвердил комбат. — Или ты считаешь, что это не повод для увольнения?» «Покажите документы, — потребовал я. — Ничего такого не было, это какой-то абсурд». «Принесите его вещи», — кивнув в мою сторону, обратился комбат к сержанту. Но я все-таки настоял, чтобы меня впустили в часть и хотя бы сам смог собраться. Собирать вещи мне разрешили под надзором двоих солдат. В их присутствии ко мне пришел старший лейтенант Быков. «Уходишь, я смотрю, — Быков наигранно изобразил сочувствие. — Но ты же не думаешь, что это из-за меня. Я здесь ни при чем». Я промолчал. Все и так было ясно. Непонятно было только, о каких выговорах шла речь, если за время службы я не получил ни одного замечания. Уходя, попросил отдать мои документы. И опять получил отказ. «Военный билет ты не получишь, — отрезал комбат. — Был приказ тебе его не отдавать. Скажи спасибо, что вещи забрал».
Уволенный солдат написал жалобу в военную прокуратуру, но получил отказ. В Военной прокуратуре Черниговского гарнизона ответили, что Андрея Леоненко уволили абсолютно законно. Только после того, как Андрей обратился в суд, ему удалось увидеть приказ о своем увольнении. Оказалось, его уволили 12 сентября — в тот момент солдат еще был на сессии в университете, которая длилась до 14 сентября.
— Одно только это уже незаконно! — объясняет Андрей. — Сессия считается оплачиваемым отпуском, во время которого человека нельзя уволить. Кроме того, выяснилось, что за время, пока я был на сессии, каким-то образом получил аж три выговора — за нетактичное поведение, плохую стрижку и небритость. Но я вообще не появлялся в части! Из документов же следует, якобы я ознакомился с каждым выговором и лично расписался в служебной карточке. Вот только подписи в служебной карточке были... не мои. На первый взгляд, похожи, но если присмотреться, они другие: другой наклон, другие буквы. Объяснительных, которые я должен был написать, вообще не было.
Несмотря на эти нестыковки, выиграть суд оказалось не так просто. Суд первой инстанции Андрей проиграл. Тогда уволенный солдат опять обратился в военную прокуратуру — на этот раз с просьбой провести почерковедческую экспертизу, чтобы выяснить, расписывался он в служебной карточке или нет. Эксперты пришли к выводу, что эти подписи ставил не Леоненко.
— Кто именно это сделал, конечно же, не определили, — говорит Андрей. — Но эта экспертиза уже доказала, что меня уволили незаконно. С тех пор не раз обращался в прокуратуру с требованием выяснить, кто именно подделал мои подписи. Ведь речь идет о подделке документов! Тем не менее прокурорские проверки ничем не заканчивались.
Имея все доказательства того, что его уволили незаконно, Андрей попытался восстановиться на службе. Но и это оказалось делом непростым.
— Когда мне все же удалось получить свой военный билет, там стояла совсем другая дата увольнения, — говорит Андрей Леоненко. — Якобы меня уволили не 12, а 22 сентября. Хотя невооруженным глазом было видно, что число исправили — единицу затерли лезвием, а сверху другой пастой приписали двойку. Уже зная, что даже очевидные вещи нужно доказывать, я настоял на еще одной экспертизе. Эксперт пришел к выводу, что дата действительно была исправлена и на месте двойки была единица. То есть уже после того, как я начал разбираться в этой истории, руководство части решило исправить свою ошибку и подделать дату — якобы меня уволили уже после сессии. Но сделать это не удалось.
— То, что Андрей Леоненко свидетельствовал на суде, никоим образом не связано с его увольнением, — сказал пресс-офицер Внутренних войск МВД Украины Богдан Гаврис. — За что он уволен, написано в его служебной карте. За месяц он получил три выговора. Да, с датами увольнения действительно возникла путаница. Но это техническая ошибка, которую допустили сотрудники кадровых органов. Прокуратура провела проверку, и некоторых людей привлекли к дисциплинарной ответственности. А что касается Андрея Леоненко, то он был уволен абсолютно законно.
— Для меня это стало делом принципа, — уверяет Андрей. — Сложно поверить, но свою правоту я доказываю пять лет. За это время успел получить юридическое образование. Сейчас работаю юристом и тренером в шахматной школе. Мои ученики не раз занимали призовые места на всеукраинских турнирах. «Да оставь ты эти суды, — советуют друзья. — Всю жизнь на это угробишь». Но я не собираюсь останавливаться. Слишком много сил было потрачено. Хотя понимаю, что, даже если добьюсь восстановления на службе, мне вряд ли дадут спокойно дослужить.
Чтобы восстановиться на работе, Андрей Леоненко подал иск в Черниговский окружной административный суд. Дело начнут слушать уже в сентябре.