В Сумах впервые в Украине суд присяжных вынес оправдательный приговор. 21-летнего Александра Бондаренко, обвиняемого в убийстве и просидевшего в следственном изоляторе год и девять дней, освободили из-под стражи прямо в зале заседаний. Прокуратура будет оспаривать этот вердикт в апелляционной инстанции
Дело об убийстве двух пенсионерок — 94-х и 84-х лет — в селе Стецьковка Сумского района местная милиция раскрыла буквально за пять дней. Преступление было совершено 2 октября 2012 года. В Стецьковке тут же создали оперативный штаб. Правоохранители вызывали на допрос всех подозрительных сельчан. Почти с каждым беседовали по одной и той же схеме: противогаз на голову, электрошокер под ребра, оголенные электропровода к телу. Во время допросов в убийстве сознались двое. 25-летняя Валентина Устименко сначала проходила по делу как обвиняемая, а потом стала свидетельницей (девушка рассказала о милицейских пытках в зале суда). 21-летний Александр Бондаренко также подписал «чистосердечное признание» после ночи допроса. Дело рассматривалось в Заречном суде города Сумы. 25 октября парень, обвиняемый в совершении убийства и разбойном нападении, был оправдан судом присяжных. Однако этот приговор оспорила прокуратура. Дальнейшую судьбу Александра будет решать Апелляционный суд, уже без участия присяжных.
Погибшие 84-летняя Прасковья Максимовна и 94-летняя Зинаида Пантелеевна прожили долгую и нелегкую жизнь. Перенесли коллективизацию, голодомор, оккупацию. Уже в старости встретили перестройку. Своими глазами увидели развал страны, которую строили, не жалея сил. Бабушек не сломили голод, война и разруха. Но они оказались беззащитными перед группой отморозков. Старенькие подружки доживали свой век вдвоем в одном доме, ухаживая друг за другом.
Нелюди ворвались в их хату ночью. Сначала зашли в комнату, где спала 94-летняя Зинаида Пантелеевна. В темноте стали искать деньги. Бабушка проснулась, спросила, кто здесь. Тогда преступник подошел к кровати, подсветил фонариком и, увидев беззащитную старую женщину, ударил кулаком по голове. Удар следовал за ударом. Потом судмедэксперт напишет, что голова несчастной бабы Зины была багрово-лилового цвета. Ее били долго, сначала руками, потом, стащив с кровати, добивали ногами. Проснувшаяся подружка попыталась вмешаться. И тоже попала под яростные удары. Обеих пенсионерок нашли утром в бессознательном состоянии. 94-летняя баба Зина умерла в карете скорой помощи, 84-летняя Прасковья скончалась в больнице на 11-й день после нападения. Милиция успела ее допросить. Бабушка сказала, что в дом ворвались трое неизвестных, среди которых была и девушка.
Правоохранители сразу же начали активные поиски. В стране как раз готовились к очередным выборам. Народу нужно было показать, что ситуация под контролем и власть на местах сильная. Милицейское начальство дало негласный приказ: не найдете преступников, пойдете работать пастухами. И подчиненные постарались. На комбикормовом заводе, где заседал оперативный штаб, на допросах побывал почти каждый житель села.
— Нас вдвоем с сыном забрали вечером 6 октября, — вспоминает отец Александра Алексей Бондаренко. — Приехали милиционеры, сказали, что нужно ответить на пару вопросов. Мы и поехали к ним в штаб, на комбикормовый завод. Сашу сразу завели в отдельный кабинет. Меня вскоре отпустили, а его нет. Причин мне даже не объяснили. Когда я курил на улице, ко мне подошла соседка, сказала, что забрали и ее сына с дочкой.
— Да муж бы сроду не добился объяснений от милиционеров, — машет рукой мама Александра Людмила Леонидовна. — Оба мои мужика такие — слова лишнего не скажут, голос никогда не повысят. Сашка вообще тихий да молчаливый. Какой из него убийца? Он в жизни курицу не зарубил. А тут двух бабушек хладнокровно забить до смерти.
В тот вечер, когда сына забрала милиция, я была на работе. Пришла поздно и сразу побежала в штаб. Односельчане мне сказали: туда никого не пускают и за что задержали наших детей, не говорят. Однако я прорвалась и сразу пошла к начальству: «На каком основании забрали моего сына?» Начальник прямо остолбенел от неожиданности. «Металл, — говорит, — украл у соседа». «Так это же было полгода назад». И тут на меня все заорали матом: «Выйдите отсюда! Кто вообще вам разрешил сюда заходить?!» Так ничего и не добившись, мы с мужем отправились ночью домой. Если бы я знала, что там творилось, — сокрушается женщина, — ни за что бы не ушла…
А на следующий день я своими глазами видела, как в милицейскую машину под руки вели соседку Валентину (она тоже после допросов призналась в убийстве). Соседка не могла стоять и была такая черная, что я ее сначала не узнала. Потом на суде Валя рассказала, как над ней издевались. Посадили на стул, руки сковали наручниками, а сами водой поливали и к ногам провода, подключенные к розетке, подносили. Потом еще электрошокером били. Она и созналась. Правда, доказательств против нее совсем никаких не нашли, потому и свидетельницей сделали.
— Позже мне еще один односельчанин рассказывал, как допрашивали его, — продолжает Людмила Леонидовна. — Сразу электрошокер к одному месту приставили, а потом еще били три часа. Но он раньше уже сидел в тюрьме, поэтому ни в чем не признался. А мой Санька что? Больной совсем, маленький, слабый. Желчного пузыря нет, травма черепа была, в аварию недавно попал, ключица сломана. Его пытали всю ночь, а к утру он все и подписал. Сашу сразу отвезли в райотдел. Мы туда поехали, и вдруг ко мне в коридоре подходит милиционер: «Вы мать Бондаренко? Привезите сыну большие ботинки, у него палец на ноге сломан». Когда я об этом сказала начальнику райотдела, тот буквально позеленел от злости, прямо заорал: «Кто вам такое сказал?»
Мой старший сын Сергей случайно увидел, как били Сашу, как ему заламывали руки — там, где сломанная ключица. Сергей находился в коридоре, когда брату стало плохо, да настолько, что от боли он хотел лезвием порезать себе вены. И тогда Сережа вызвал в штаб скорую помощь. Но врачи Сашу не нашли. Мне одна из соседок призналась, что заметила, как милиционеры, узнав о визите медиков, вывели моего сына с завода и отвезли в другое место.
— В тот же день к нам в дом пришли с обыском, — говорит отец парня Алексей Иванович. — Перерыли весь дом, но ничего не нашли и уехали. Через время снова приезжают, просят лопату. Пошли копать в сарае, в огороде, даже в собачью будку залезли. К тому времени правоохранители так избили Сашу, что он говорил им все, что взбредет в голову, лишь бы хоть на время оставили в покое. Оперативники забрали тогда замоченные в стирку джинсы жены, Санину куртку и шкатулку с бижутерией. Да, еще мой мобильный телефон, новый. Вот видите, — показывает мужчина упаковку с документами, — коробка дома осталась, а телефон так и не вернули. Шкатулку потом отдали, правда, без двух серебряных крестиков и старинных монет. Такие эти милиционеры мелочные люди.
— Я сразу же рассчиталась с работы, — продолжает Людмила Леонидовна. — Нужно было спасать сына. Взяла кредит и стала ездить в Киев жаловаться. Где я только ни была — и в Генеральной прокуратуре, и в приемной Президента. Все бесполезно. К счастью, один следователь прокуратуры посоветовал мне обратиться к адвокату Александре Ковалевой. До этого Сашиным защитником был бывший следователь милиции. Он ничего для нас не сделал, даже встречаться со мной не хотел. А с другим адвокатом ситуация сразу изменилась. Люди сейчас говорят, что мы всех подкупили. Откуда у нас деньги? Живем, как нищие. Работы нет, кредиты отдавать надо. Я после суда своему адвокату только слова благодарности и сказала. Нет копейки лишней, чтобы хоть коробку конфет купить. И судьи попались неподкупные, справедливые. Есть, оказывается, еще такие люди.
Я до последнего верила, что сыночка освободят. Молилась каждый день, просила Бога о помощи. Вы знаете, до этой истории я думала, что хоть половина из сидящих в тюрьмах — виновные. А сейчас уверена — там 98 процентов невиновные. Я считаю так: есть хорошие люди, есть плохие, а есть милиция. Все дело против моего сына грубо сфальсифицировали. Все было ложью от начала и до конца.
— Я тоже надеялся на справедливость, — говорит Александр Бондаренко. — И знал, что мама сделает все для моего освобождения. Милиционеры допрашивали меня целую ночь. Ну как допрашивали, — вздыхает парень. — Пытали электрошокером, надевали на голову противогаз, подключали к ногам ток. Утром я подписал все, что от меня требовали. Потом мне нарисовали план дома старушек и отвезли на следственный эксперимент. За год в СИЗО я многое увидел, много историй услышал. Когда адвокат предложила суд присяжных, появилась надежда. Подумал: только люди, далекие от правоохранительной системы, смогут разобраться в моем деле. Что я теперь буду делать? Пойду работать. Только пусть весь этот кошмар уже закончится.
Александру, обвиняемому в разбойном нападении и убийстве из корыстных побуждений, грозила высшая мера наказания — пожизненное заключение. В Украине только такие криминальные дела может рассматривать, согласно новому Уголовно-процессуальному кодексу, суд присяжных. Если обвиняемый подает ходатайство, к судебному следствию привлекают трех основных и двух запасных присяжных.
Александр Бондаренко по совету адвоката такое ходатайство подал. Его дело рассматривали судьи Ирина Климашевская, Нина Прокудина и трое присяжных — два библиотекаря и воспитательница детского сада.
Суд констатировал: признательные показания обвиняемый дал под давлением. «Давая пояснения в судебном заседании, Бондаренко Александр вину в совершении инкриминируемых преступлений не признал и сообщил, что в совершении преступлений сознался, потому что целую ночь работники милиции продержали его на комбикормовом заводе, — говорится в приговоре. — К нему применяли угрозы и издевательства, а именно: использовали электрошокер, били, душили, надевали противогаз. Суд считает, что указанные Бондаренко обстоятельства его задержания и предоставления первых показаний органам досудебного расследования нашли свое подтверждение в суде. Суд считает, что стороной обвинения не опровергнуты утверждения Бондаренко о применении к нему физического и психологического давления с 6.10.2012 по 7.10.2012, органы прокуратуры адекватно не старались выяснить, что произошло с жалобщиком в указанный период».
Раскритиковал суд и доказательную базу обвинения. Одним из главных «вещдоков» был окурок, найденный в доме пенсионерок. Но милиция обнаружила его… через пять дней после преступления. Не убедили судей и носки со следами крови жертв, якобы принадлежавшие обвиняемому. Их изымали без понятых, к тому же цвет носков в материалах дела менялся четыре раза.
Казалось, справедливость восторжествовала, а судебная система в стране уже готова начать работу по новым, мировым стандартам. Однако последующая реакция правоохранительных органов сразу же пошатнула надежду на эффективность института присяжных.
— Государственный обвинитель не согласен с приговором и считает, что судом не были учтены важные доказательства по делу, — уточнили «ФАКТАМ» в пресс-службе сумской областной прокуратуры. — Поэтому нами была подана апелляция в Апелляционный суд Сумской области.
Во многих странах мира обжаловать приговор суда присяжных — как оправдательный, так и обвинительный — невозможно. В Украине его можно оспорить. И это один из главных недостатков института присяжных в нашей стране. Более того, в апелляционной инстанции дело уже будет рассматриваться без присяжных.
Пока правоохранители пытаются сохранить честь мундира, жители села Стецьковка считают, что настоящие преступники, возможно, находятся на свободе.
— И их никто не ищет, — говорит Людмила Бондаренко. — Я обращаюсь к односельчанам: не молчите! Идите жалуйтесь, что вас били. Не бойтесь! Иначе за решетку будут сажать невиновных. А настоящих убийц так никогда и не накажут.
*"Я верил, что справедливость все-таки есть, — говорит Александр Бондаренко. — И знал, что мама сделает все возможное для моего освобождения" (фото автора)