Известный российский актер представил в Киеве свою экранизацию романа Александра Дюма «Три мушкетера»
Звезда приключенческого фильма «Гардемарины» и современный герой из ситкома «Моя прекрасная няня» Сергей Жигунов заявил о себе как режиссер. Заслуженный артист России представил свой дебют — историческую картину «Три мушкетера». Историю, экранизированную во многих странах мира, в том числе и любимую советскими зрителями версию режиссера Юнгвальда-Хилькевича, в которой сыграли Михаил Боярский, Вениамин Смехов, Валентин Смирнитский, Игорь Старыгин, Алиса Фрейндлих, Олег Табаков, Сергей Жигунов решил сделать с молодыми артистами. Д’Артаньяна сыграл 24-летний актер московского «Гоголь-центра» Риналь Мухаметов. Роли Атоса, Портоса и Арамиса исполнили Юрий Чурсин (ведущий актер МХАТа), Алексей Макаров («Ворошиловский стрелок», «Офицеры»), Павел Баршак. Королеву Анну сыграла дочь Андрея Миронова Мария, а короля — Филипп Янковский, леди Винтер — Екатерина Вилкова, герцога Бекингема — Константин Лавроненко, Констанцию — Анна Старшенбаум, а кардинала Ришелье — Василий Лановой.
Премьера фильма состоялась параллельно в России и Украине. В Киеве, в кинотеатре «Оскар», картину лично представил ее режиссер и продюсер Сергей Жигунов. После премьеры он пообщался с журналистом «ФАКТОВ».
— Вы замахнулись на роман, уже экранизированный Юнгвальдом-Хилькевичем, фильм которого телезрители любят и помнят до сих пор.
— В мире множество экранизаций этого произведения Дюма. А киноверсий Шерлока Холмса еще больше. Если не ошибаюсь, 468! Слава Богу, что я не Холмса снимал. Уже много лет в России не было приличного исторического фильма. Было много попыток и провалов, например, «Уланская баллада», «1612»… И я вот рискнул. На самом деле, я очень долго искал режиссера для этого фильма. К кому только не обращался, хватал за руки, просил совета. Летел как-то в самолете с Вадимом Абдрашитовым в Армению в составе делегации. Он же во ВГИКе преподает лет 30, знает всех молодых подающих надежды режиссеров. Рассказал ему, что хочу снять. Он послушал и говорит: «Знаешь что, снимай сам». Так что вся ответственность лежит на мне.
— Вы ведь режиссер-дебютант?
— Это моя первая режиссерская работа. И критика кусается. Все-таки есть стереотип того мюзикла, от которого зрители не хотят избавляться. На мой взгляд, критикуют как раз за самые лучшие сцены. Но я был на нескольких показах в России, публика смеялась, плакала и хлопала в одних и тех же местах. Странно, но я видел, как мужики плакали в конце фильма. Я и пытался устроить для зрителя аттракцион эмоций. Многие шли на этот фильм, чтобы посмотреть, как он провалится. Читаю интернет и ужасаюсь: критика буянит, мол, было последнее хорошее кино и то решили испоганить. Но мне нравится происходящее. Мы ездим с премьерами по странам СНГ. Мнения абсолютно разные, но никто не остается равнодушным. Знаменитый Д’Артаньян Михаил Боярский сказал: «Важно, чтоб ребята сыграли».
— Главный герой оправдал надежды?
— Надеюсь, я не ошибся. Парень, сыгравший Д’Артаньяна, пока еще мало снимался в кино, сыграл лишь в «Искуплении» Прошкина. Параллельно с «Мушкетерами» его утвердил в своем новом фильме Никита Михалков, но руководитель театра Кирилл Серебренников не отпустил на съемки. Риналь из-под Казани, из какого-то села. Глубокий заика. Удивительно, что на сцене и в кадре он не заикается. Закончил школу-студию МХАТ, исполняет главные роли в новом московском театре «Гоголь-центр». Когда ему было 12 лет, у него умер отец. Мальчик замкнулся в себе, не разговаривал два года. Но мечтал быть артистом. Поскольку говорить не мог, решил пойти в цирковое училище, он акробат. Такие трюки делает! На одной из презентаций фильма стал в стойку вверх ногами на одной руке. Парень потрясающий! Поет, танцует. Думаю, женщины это почувствовали. Обаяние так и прет. Для девушек будет горе.
*Арамис (Павел Баршак), Атос (Юрий Чурсин), Д’Артаньян (Риналь Мухаметов) и Портос (Алексей Макаров). Кадр из фильма «Три мушкетера»
— Почему в фильме Д’Артаньян не поет, не звучит ни одной песни?
— Я подозревал, что музыку в картине будут сравнивать с советским фильмом. Экранизация Юнгвальда-Хилькевича — прекрасный мюзикл, поэтому я решил, что петь мы не будем. В принципе, были мысли сдобрить фильм старинными французскими песнями. Не получилось. Дали материал хорошему мелодисту, который работал в «Бригаде», он страшно обрадовался, написал множество мелодий, но это не подошло для картины. Сначала обратились к Пражскому оркестру, но нам сказали, что не выдержат такого большого проекта. Потом начали вести переговоры с Лондонским оркестром. Там решали этот вопрос на художественном совете, рассматривали партитуру, а затем прислали ответ: мол, мы не записываем музыку к телепроектам, даже последней версии «Шерлока Холмса» отказали. Нужно специальное разрешение патрона. А патрон у них — английская королева. И она лично дала разрешение на запись музыки к нашему фильму.
— Так просто?
— Это только на первый взгляд. Мы с командой поехали в Лондон, чтобы выяснить все нюансы. Нам назначили известного дирижера, который работал с Мадонной, создавал музыку для фильма «Титаник». В итоге мы записывались в церкви с органом, множеством старинных инструментов и современной аппаратуры. Меня там поразило все. Люди работают с живым оркестром с первого дубля. Испытал чуть ли не шок, когда увидел «флейтиста». Приходит какой-то чувак с серьгой в ухе, бутылкой вина в кармане пальто, в «хорошем» настроении и со странным инструментом — кусок бамбука с дырками по бокам и четырьмя отверстиями сверху. Куда там дуть, что играть? Я не представлял. Оказалось, это флейта шакухачи, на которую самураи, уходя в монастырь, меняли меч. В Шотландии таких осталось только три штуки. Еще с XIV века. И обладатель этой флейты с первого дубля все сыграл, развернулся и ушел. У меня многие спрашивали, зачем тебе это надо, выброшенные деньги.
— Правда, что на фильм вы потратили 12 миллионов долларов?
— На этой работе я не экономил. Очень много времени и сил ушло на подготовительный процесс. Все бои отрабатывали с актерами в Москве в спортзале, ставили трюки. Поэтому и снимали в основном с первого дубля. На площадке работало много камер. На все ушло три с половиной месяца. Учитывая то, что мы много переезжали. Ведь съемки проходили в четырех городах Ленинградской области и шести городах в Чехии. Дворцы снимали, конечно, в России, а улицы — в Европе. Возили с собой декорации, костюмы, реквизит и даже 16 голов лошадей.
— Особое внимание в фильме вы уделили женским изменам.
— Это не я, а Дюма. Просто я все обострил, чтобы добиться эмоции зрителя. Потому что историческое кино — скучная вещь. Такие фильмы, как правило, пахнут нафталином. Диалоги героев не понятны современному зрителю. Если их давать в оригинале, можно с тоски помереть. Поэтому я добавил своего. В том числе и драматизма. Меня как мужчину сильно расстроили перехихикивания женщин в зале в тот момент, когда король спрашивает у своей супруги Анны Австрийской, почему она так редко доказывает ему свою любовь. А королева говорит, что только этим и занята. И женщины в возрасте за 35 устраивают в зале какой-то профсоюзный сговор. Вот и вы киваете. А мне это не нравится. Если серьезно, фильм я делал не про измены, а про любовь.
— По вашему, Миледи любила графа де Ла Фер?
— Она его обманула, но почему не могла полюбить? На роль Миледи пробовались Светлана Ходченкова и Оксана Акиньшина. Но Катя Вилкова для меня была более убедительна.
— Режиссерский дебют вас вдохновил, последует продолжение?
— Нет. Это очень тяжелая работа. Не понравилась она мне.
— А как же лавры славы?
— Вот один из крупных российских банков предлагает мне снять новогодний ролик.
— Но вы же раньше никогда не работали в рекламе.
— В том-то и дело. Но они настаивают. Это карьера.
— Отказались?
— Пока думаю. Но мне так не хочется быть режиссером, что вы себе даже не представляете. Очень тяжелая работа, прям кишки наружу. И еще режиссерам, между прочим, очень мало платят по сравнению с актерами.
— Но вы как продюсер сами себе назначали зарплату?
— Сначала назначил себе одну сумму, потом посмотрел, сколько получает режиссер в соседней картине, и чуть добавил. Затем изучил гонорары актеров — и добавил еще. Но в результате понял, что обманул себя.
— Почему же сами не сыграли одну из ролей в «Мушкетерах»?
— На это просто не было сил. Все-таки я впервые был по ту сторону камеры. Не мог позволить себе угробить фильм. Как можно самому оценить свою работу в кадре?
— Ваша дочь Мария также была задействована в картине?
— Она работала помощником режиссера монтажа. От нее я слышал только радостные всхлипывания. А вот мама была взыскательным критиком. Переживала, что я провалюсь. Она как режиссер волновалась так, что я не знал, куда ее положить и сколько корвалола дать. Когда смотрела кадры фильма, пульс ее учащался. Но после премьеры, увидев полторы тысячи человек, успокоилась: «Да, это мой снял».
— Вы говорите, что не хотите больше снимать картины, тем не менее купили права на экранизацию «Трех товарищей» Ремарка.
— На это меня подбил Филипп Янковский. Как-то в Праге после съемок мы поехали пить кофе, а он говорит: «Неужели нет такого произведения, которое ты хотел бы экранизировать?» Филипп просто сволочь. После этого разговора Ремарк уже не выходил из головы. По приезду в Москву тут же позвонил на «Мосфильм», приобрел права. Надо собраться, писать сценарий. Но я думаю. Хочу, чтобы это нравилось не только мне, а всей стране. Я столько отдал моральных, физических, материальных сил. Если они не окупятся, работать режиссером больше не буду. Не хочу быть средним режиссером. Я знаю, как заработать деньги другим способом.