Избавившись от рака четвертой стадии, 31-летняя Татьяна Бирюкова полностью изменила свою жизнь. Женщина открыла центр иностранных языков, начала писать картины, заниматься плаванием и стала мамой
«Мама, тр-р-р-рактор», — старательно протягивает каждую букву полуторагодовалый Никита, сидящий у Тани на руках. За это мальчик получает одобрение сразу обоих родителей. «Молодец, сынок!» — целует сына Сергей.
— Никита — наша гордость, — улыбается 31-летняя Татьяна Бирюкова. — Помню, когда четыре года назад попала в Национальный институт рака с лимфомой (рак лимфатических узлов. — Авт.) четвертой стадии, решила: «Когда выздоровею, обязательно рожу». Наверное, это и стало моим главным стимулом, чтобы бороться с недугом. Тогда болезнь была уже очень запущенна, чему поражались даже врачи: «Обычно в таком состоянии приезжают люди из глубинки. А вы живете в Киеве. Как могли такое допустить?» Признаться, о том, что у меня рак, я узнала за год до госпитализации. Но почему-то была уверена, что народные средства, травники и знахари, к которым я обращалась, помогут мне лучше, чем традиционная химиотерапия. Позже я об этом пожалела. Болезнь прогрессировала: я похудела на 15 килограммов, очень ослабела, практически не могла ходить, спать, а температура не опускалась ниже тридцати девяти градусов. Тогда муж однозначно решил: «Больше никакого лечения дома! Едем в больницу». Из-за слабого иммунитета у меня уже развилось воспаление легких, что было крайне опасным в моем состоянии. Но онкологов это не испугало. Проводя курсы химиотерапии, они параллельно лечили и пневмонию.
— Вы уже не возражали против химиотерапии?
— Первые дни лечения мне было очень плохо, я не понимала, что происходит. Но когда спустя пару недель стало лучше, очень захотелось жить. Однажды попросила супруга купить карандаши, бумагу, краски. До этого я никогда не занималась живописью, а в больнице начала рисовать картины, работать гуашью и акварелью. В какой-то момент поняла, что живу неправильно: работала в крупной компании, постоянно куда-то спешила, нервничала, из-за частых командировок редко бывала дома. Раньше я преподавала французский язык, и мне это нравилось, поэтому решила возобновить частные уроки. Ученики приходили ко мне… в больницу. Сидя в коридоре и обложившись учебниками, мы изучали правила французского языка. К тому времени я уже была без волос. Но ни меня, ни учеников это не смущало. Всего я прошла восемь курсов химиотерапии, после которых обследование показало: раковых клеток в организме нет. Эти же слова мы с мужем услышали и в Москве, куда поехали ради сверхсовременного исследования — ПЭТ (позитронная эмиссионная томография), которое тогда еще не проводили в Украине.
Вернувшись домой, я захотела перемен. Тогда записалась в спортивный зал, занялась плаванием, стала посещать художественные выставки и открыла собственный языковой арт-центр «Перспектива». А через три года под строгим наблюдением врачей у нас с Сережей появился малыш.
Когда мы с Таней договаривались о встрече, женщина честно призналась: «Надеюсь, эта история поможет другим не повторять мою ошибку и начать лечить болезнь на ранней стадии».
— Первые симптомы у меня появились через несколько дней после оздоровительной чистки лимфатической системы, — вспоминает Татьяна. — Дело в том, что еще до болезни мы с мужем серьезно увлеклись йогой, посещали баню, сауну, пытались оздоровиться. Испробовали на себе чистку печени, почек, а однажды взялись за лимфатическую систему. Три дня посещали сауну, пили цитрусовые соки, разведенные водой, и при этом ничего не ели. Считается, что таким образом из организма выходят шлаки. Но спустя пару дней у меня поднялась температура, появились кашель, слабость, а на шее воспалился лимфатический узел. Я была уверена, что это обычная простуда. Вскоре воспаление прошло, температура снизилась, но через полгода все повторилось. Симптомы то появлялись, то исчезали. Когда из-за сильного кашля я практически задыхалась, врачи диагностировали воспаление легких. Позже этот диагноз сняли, предположили саркоидоз, а после компьютерной томографии, сделанной с контрастным веществом, сказали: «У вас лимфома». Тогда мне предложили химиотерапию.
— Почему вы отказались от традиционного лечения?
— Я даже не представляла себе всю серьезность болезни. Боялась признаться, что это рак. К тому же моя мама тоже не была сторонником химии, помогала искать другие методики лечения. Получив результаты анализов, я обратилась к известному в Украине врачу-иммунологу, который назначил мне иммуностимулирующие препараты (как потом оказалось, это привело к росту злокачественных клеток). Позже я наблюдалась у травника: пила капли, фиточаи. Каждые полчаса требовалось что-то принимать. В специальную тетрадь я записывала, как менялось мое самочувствие. Вначале у меня уменьшился кашель, снизилась температура, и я даже вышла на работу. Но вскоре мне опять стало плохо. Тогда мы обратились к другому специалисту. Я перепробовала более десяти разных методик лечения. Каждый раз казалось: это средство точно должно помочь. Принимала даже антибиотики, гормональные препараты, из-за чего окончательно снизила свой иммунитет, стала чаще болеть, в слизистой появилась инфекция. В какой-то момент муж не смог спокойно за этим наблюдать и отвез меня в Национальный институт рака, где я решилась на химиотерапию. Считаю, мне очень повезло и с врачами, и с соседями по палате, которые все время меня поддерживали и помогли выздороветь.
Мое отношение к болезни изменилось после того, как я познакомилась с двумя девушками из Западной Украины — Оксаной и Наташей. Даже в тяжелейшей ситуации они научились не падать духом. Девушки купили сразу несколько париков: рыжий, черный, белый. Каждый день были в новом образе. «А когда мы еще сможем так экспериментировать с волосами?» — шутили они. Даже в больнице они пользовались косметикой, смотрели веселые фильмы, смеялись. Последовав их примеру, я тоже заказала мужу сразу несколько париков, и к моменту, когда у меня стали выпадать волосы, была уже подготовлена. Помогали также рисование, занятия с учениками, поддержка близких. Когда кто-то удивлялся: «Разве в больницу приходят чтобы учиться?», я отвечала: «Но ведь мне выходить нельзя. А если педагог не идет к ученику, то ученик придет к педагогу». Других пациентов хоть ненадолго отпускали домой, а я первые три месяца безвылазно просидела в больнице: настолько плохими были мои анализы. Мама тоже находилась рядом со мной и очень мне помогала. Однажды она обмолвилась об объявлении, которое мой брат разместил на интернет-странице своего друга. Он просил помочь материально. Тогда люди, большинство из которых даже не знали меня, перечисляли деньги на банковский счет, передавали мне привет, интересовались самочувствием. Эта новость придала мне силы для борьбы с недугом. Что может быть ценнее, чем вера других людей? Несмотря на стоматит, пневмонию, зуд, тошноту, которыми осложнилась болезнь, я верила в свое выздоровление больше, чем до начала лечения. И уже не боялась химиотерапии, ведь она меня спасала.
«Желание стать мамой было главным стимулом, чтобы бороться с недугом, — говорит Татьяна. — Сейчас сынишке уже полтора года
— Как часто пациенты страшатся химиотерапии и ищут ей замену? — интересуюсь у научного сотрудника отделения онкогематологии Национального института рака Екатерины Филоненко.
— Такое случается не так уж и редко. Химиотерапия может обладать высокой токсичностью: выпадают волосы, возникают стоматиты (воспаление ротовой полости), страдает печень и другие органы. Из-за этого не все хотят ее проходить. В таком случае мы всегда говорим своим пациентам: «Последствия лимфомы, как и любого злокачественного заболевания, намного страшнее». От лимфомы можно умереть, а от выпадения волос — нет. Болезнь прогрессирует очень быстро. Важно понимать: лимфома Ходжкина — системное заболевание, при котором злокачественные клетки поражают сразу несколько лимфатических узлов. Это означает, что ни операция, ни народные методы лечения не помогут. Единственный способ воздействовать на опухоль — химиотерапия. И если на ранних стадиях лечения болезни потребуются не очень агрессивные лекарства, то на поздней могут помочь только сильнодействующие препараты. Именно это и произошло с Татьяной. К счастью, в ходе лечения ей удалось не только перебороть страх, но и изменить свое отношение к химиотерапии, положительно настроиться на процедуры. Это очень важно. Недаром говорят, что оптимистично настроенный пациент идет на поправку быстрее. Выздоровев, Таня занялась реабилитацией, увлеклась физкультурой. А спустя два года она забеременела.
— Когда я выписывалась из больницы, мы с мужем уже мечтали о ребенке, но врачи сказали, что мой организм еще слишком слаб, — продолжает Татьяна. — Мне было трудно подняться по лестнице, пройти большое расстояние — сразу появлялась одышка. По совету специалистов я записалась в бассейн, стала ходить в тренажерный зал. Вначале нагрузки были маленькими: ходьба на беговой дорожке, растяжка. Со временем они увеличивались. К моменту беременности я уже полностью восстановилась. До сих пор каждые полгода делаю анализ крови, прохожу обследования. Врачи довольны моими результатами.
— Вскоре после выздоровления вы занялись бизнесом, открыли собственный учебный центр. Где черпали силы?
— Из-за болезни у меня воспалились шейные лимфоузлы. Йоги считают, что именно шея отвечает за самовыражение и творческий потенциал человека. Думаю, это так и есть. Избавившись от рака, мне захотелось развиваться в разных направлениях. Я хорошо знаю не только французский язык, но и культуру, кухню этой страны. В больнице также научилась рисовать. И в какой-то момент мне очень захотелось поделиться своими знаниями с другими людьми, создать что-то «свое». Все начиналось с нескольких учеников, с которыми мы занимались в съемной школьной аудитории. Позже желающих посещать занятия стало такое количество, что я арендовала отдельное помещение, пригласила на работу других педагогов. Сейчас в моем центре преподают 60 иностранных языков, живопись, фотографию. Недавно я организовывала кулинарный мастер-класс с известным французским шеф-поваром Жан-Луи Дюжером.
После моего выздоровления прошло уже пять лет. А два месяца назад, в международный день лимфомы, меня, как и других пациентов Национального института рака, пригласили на пресс-конференцию, где мы вместе с известными онкологами и представителями общественных организаций рассказывали о том, как распознать болезнь на ранней стадии. Девизом конференции стали слова: «Я буду жить».
С этими же словами с плакатов и ситилайтов, размещенных в Киеве, обращаются к жителям столицы известные в Украине люди: Валерий Харчишин и другие исполнители групп «Друга Рiка», «Время и Стекло», «Persona Grata», а также певицы Эрика и Алеша.
— Таким образом мы пытаемся привлечь внимание людей к проблеме онкологических заболеваний, — говорит председатель Всеукраинской общественной организации «Ассоциация помощи инвалидам и пациентам с хроническими лимфопролиферативными заболеваниями» Валентина Юрчишина. — Сейчас с лимфомой живут около миллиона человек во всем мире (17 тысяч в Украине), но при этом мало кто знает о симптомах болезни, количестве лимфатических узлов в нашем организме, о том, как они выглядят и где находятся. Когда 17 октября в одном из центральных торгово-развлекательных центров Киева состоялась презентация проекта «Я буду жити», наши волонтеры из Киевского национального университета культуры и искусств просили людей пройти небольшое тестирование. Большинство ответов на вопросы о лимфатических узлах были неправильными. Например, многие считают, что они расположены только на шее и в подмышечных впадинах, но их можно обнаружить по всему телу. Некоторые утверждали, что лимфома — неизлечимое заболевание, хотя в 95 процентах случаев она поддается лечению. Главное — вовремя обратиться к врачу. На нашем сайте www.lympho.com.ua можно узнать информацию о заболевании, найти физические упражнения, необходимые для восстановления дыхания тем, кто уже перенес болезнь, советы психолога.
— При каких симптомах необходимо показаться онкологу? — спрашиваю у заведующей отделением онкогематологии Национального института рака Татьяны Кадниковой.
— Увеличенные лимфоузлы (особенно на шее, в подмышечных впадинах), излишняя потливость, повышенная температура, слабость, появление каких-либо шишек, новообразований на теле, изменение цвета и формы родинок, а также резкое похудение без причины — первые признаки, при которых нужно показаться врачу. Важно понимать, что на ранних стадиях болезнь, как правило, протекает бессимптомно, хотя именно в этот период она легче всего поддается лечению. Поэтому, чтобы не упустить момент, нужно выработать привычку раз в год проходить осмотр у терапевта (семейного врача), делать флюорографию, а также сдавать общий анализ крови. Женщинам ежегодно следует посещать гинеколога и маммолога, а мужчинам — уролога. Если врач заподозрит что-то неладное, он назначит дополнительные исследования. Я хорошо помню молодого человека, который обратился к нам после обследования в военкомате. Оказалось, у юноши лимфома первой стадии. Поскольку болезнь не была запущенной, мы быстро вылечили парня, и сейчас он приезжает к нам на обследования. Могу сказать, что у людей, которые в силу своей профессии (врачи, повара, медсестры, воспитатели детского сада, военные) регулярно обследуются, мы чаще выявляем недуг именно на ранних стадиях, и, соответственно, их лечение более эффективно.
Фото Сергея ТУШИНСКОГО, «ФАКТЫ»