Действия 41-летнего киевлянина, который жестоко избил контролера газового хозяйства, сотрудники милиции посчитали… незначительным происшествием. Женщина с тяжелыми травмами попала в больницу
Чем для нее закончится очередной рабочий день, контролер публичного акционерного общества «Киевгаз» Мария Пантелеевна не могла даже предположить. Женщина должна была проверить показания газовых счетчиков в частном секторе на улице Паустовского.
— В одном из домов мне никто не открыл, — вспоминает Мария Пантелеевна. — Я позвонила в домофон, представилась контролером «Киевгаза», но ответивший мне мужчина сказал, что не может меня впустить. «Просто я здесь не живу, — объяснил. — И где тут счетчики, не знаю. Приходите позже». Я пошла к следующему дому. Как вдруг кто-то ударил меня сзади по ногам…
— Даже не услышала, как сзади кто-то подошел, — рассказывает Мария Пантелеевна. — Удар был настолько неожиданным, что я не удержалась и упала. Обернувшись, увидела мужчину спортивного телосложения в капюшоне и черных очках. Я не раз бывала в этом частном секторе и знала: это и есть хозяин дома, в который меня только что не пустили. «Что вы…» — начала было говорить, как вдруг он с размаху ударил меня кулаком по голове. Перед глазами все поплыло. А мужчина, воспользовавшись тем, что я не могу встать, начал неистово лупить меня ногами. Пакет с документами и учетная книга выпали из рук. Безумец продолжал меня избивать. «Показания счетчика тебе, с… ка, понадобились? — кричал он. — Да ты пожалеешь, что на свет родилась!» Я, как могла, начала закрываться руками. «Господи, только не по голове! — взмолилась мысленно. — Он же меня инвалидом сделает». Попыталась отползти в сторону, но стало только хуже: схватив за воротник дубленки и еще несколько раз ударив ногой, изверг начал таскать меня по земле. В рот и в глаза попала перемешанная со снегом грязь. Я поняла, что теряю сознание.
Увидев, что женщина не шевелится, обезумевший хозяин дома ее отпустил. И собрался уходить, прихватив с собой документы контролера.
— Несмотря на то что у меня в глазах двоилось, я это заметила, — продолжает Мария Пантелеевна. — «Он забирает документы, которые я должна принести на работу, — мелькнула мысль. — Что я скажу руководству?» И, попытавшись встать, закричала: «Отдай бумаги! Они не твои!» Уже через секунду поняла, что сделала только хуже. Резко развернувшись, мужчина снова подбежал ко мне и продолжил избиение. На этот раз еще сильнее прежнего. «Это конец, — с ужасом думала я. — Сейчас он меня убьет. Кто же тогда будет ухаживать за моей старенькой мамой?» Изверг неистовствовал минут пять. Лежа ничком на земле, я обхватила голову руками и, сжав зубы, терпела удары. Они были настолько сильными, что меня аж подбрасывало. «Почему никто не проходит мимо? — билась мысль. — Хоть бы кто-то увидел и помог». И наконец, не выдержав, я неистово завопила: «Люди добрые, помогите! Убивают!» От моего крика изверг отскочил в сторону. Секунду постоял на месте и быстро ушел. Я осталась лежать на ледяной земле.
Людей вокруг по-прежнему не было. Видимо, преступника напугал мой крик. Нащупав в кармане телефон, я позвонила нашему диспетчеру и рассказала о случившемся. Сотрудник тут же вызвал «скорую» и милицию.
Обработав избитой женщине гематомы, врачи собирались везти ее в больницу. Но Мария Пантелеевна, несмотря на ужасное самочувствие, отказалась от госпитализации.
— Я понимала, что нужно лечь в больницу: вся голова была в крови, меня тошнило, — объясняет женщина. — Но точно так же я понимала, что мне не с кем оставить 90-летнюю маму, которой нужен постоянный уход. Маме я сказала, что шла по улице и, нечаянно упав, разбила голову об асфальт. Не знаю, как пережила следующую ночь. Мне стало хуже, не помогали никакие таблетки. Утром все-таки легла в больницу.
У Марии Пантелеевны констатировали тяжелую черепно-мозговую травму, сотрясение мозга и многочисленные гематомы. Женщина до сих пор ощущает последствия травмы: у нее постоянно болит голова и случаются обмороки. Кроме того, она начала плохо слышать и стремительно теряет зрение.
— Раньше я никогда не жаловалась на головные боли, — сетует пострадавшая. — Лежа в больнице, я узнала, что по факту моего избиения открыли уголовное производство. Сто раз анализировала произошедшее и не могла понять, почему так случилось. Человека, который едва не забил меня до смерти, я знала наглядно, у нас никогда не было конфликтов. Да мы даже толком не разговаривали! Ладно, если бы я начала ломиться в чужой дом или настаивать, чтобы меня впустили. Но ведь этого не было — я просто развернулась и ушла.
После того как меня выписали, я еще долго лечилась амбулаторно. Маме по-прежнему ничего не говорила. Но она сама все узнала. Услышала, как я разговаривала по телефону с подругой. Вскрикнув от ужаса, мама потеряла сознание и, упав, сломала шейку бедра. С тех пор она вообще не встает с кровати.
Я боялась выходить на работу. Вдруг опять приду в какой-нибудь дом и история повторится? Но нам с мамой нужно было на что-то жить. И вскоре мне опять пришлось отправиться в тот же частный сектор. На этот раз, к счастью, я поехала не одна и на машине. Мы как раз проезжали по улице, где меня избили, когда нашу служебную машину обогнал и подрезал легковой автомобиль. Из машины выскочил человек. Я узнала его силуэт. Он был очень похож на мужчину, который меня избил. «Уезжаем! — сказала я водителю. — Прошу вас, поехали отсюда!» Но не успел водитель развернуть машину, как к нам подскочил этот изверг. «Что вы опять сюда приехали? — закричал. — Зачем, сволочи, мне газ отключили? Сейчас вы у меня получите!» И, открыв дверь нашего авто, несколько раз ударил водителя по лицу. При этом продолжал крыть нас матом. Вжавшись в заднее сиденье, я молилась об одном: только бы он меня не заметил. К счастью, водитель сумел закрыть свою дверь, и мы уехали. После этих событий у меня случился нервный срыв. Стало понятно, что этот человек целенаправленно калечит сотрудников «Киевгаза». Наша служебная машина подействовала на него, как красная тряпка на быка.
Мария Пантелеевна попросила перевести ее на другую должность, чтобы больше не ездить по домам. Но и сидеть в кабинете с утра до вечера женщина не могла — нельзя надолго оставлять больную мать. Поэтому сейчас она работает на этом же предприятии уборщицей.
— Моя нынешняя зарплата в два с половиной раза меньше предыдущей, — с горечью говорит Мария Пантелеевна. — Но спасибо, что есть хоть какая-то работа. Вот так один нелепый, ничем не объяснимый случай разрушил всю мою жизнь. И что самое ужасное — я до сих пор не знаю, за что пострадала. Надеялась, что человека, который чуть не забил меня до смерти, задержат. Но нет, он остается на свободе. А потом узнала, что в милиции его действия квалифицируют как… нанесение легких телесных повреждений.
— Это стало последней каплей, — возмущается начальник службы безопасности публичного акционерного общества «Киевгаз» Юрий Роздобудько. — Мария Пантелеевна пострадала из-за добросовестного исполнения своих обязанностей. Поэтому уголовное производство должны были открыть по статье Уголовного кодекса «Причинение телесных повреждений лицу в связи с исполнением им своих служебных обязанностей», а не по статье «Нанесение легких телесных повреждений». Поняв, что наши жалобы не помогают, сотрудники «Киевгаза» устроили под стенами Соломенского райотдела милиции митинг. Только после этого нас наконец услышали и переквалифицировали статью обвинения. И хотя подозреваемого так и не взяли под стражу, сейчас ему уже грозит до пяти лет лишения свободы. Наши сотрудники напуганы: они понимают, что такое может случиться с каждым из них. Особенно боятся контролеры — эти должности традиционно занимают женщины. Правоохранительные органы их не защищают, и они каждый день вынуждены рисковать своей жизнью или здоровьем. В прошлом году было несколько нападений на сотрудников скорой помощи, случай в Запорожье закончился смертью фельдшера. Наши сотрудники точно в такой же ситуации.
— Недавно по моему делу начался суд, — говорит Мария Пантелеевна. — За что так обозлился на сотрудников нашего предприятия, избивший меня мужчина не объяснил. Во время очной ставки на следствии сказал только, что совсем ничего не помнит. Извинений не последовало. Официально этот человек нигде не работает, подрабатывает на стройке. Но в суде ведет себя очень уверенно. Сейчас благодаря митингу, который устроили мои коллеги по работе, ему изменили статью обвинения. Остается надеяться, что суд пройдет объективно.