Три месяца назад 28-летнего киевлянина Егора Превира в числе первых несправедливо арестовали на улице Банковой. После долгого лечения и решения суда о реабилитации парень записался добровольцем защищать целостность страны
«Я ждал, когда же объявят всеобщую мобилизацию — это нужно было сделать на следующий день после появления российских войск у восточных границ Украины и в Крыму», — так эмоционально начал нашу беседу киевлянин Егор Превир, который три месяца назад неожиданно для себя стал героем в выпусках новостей. Мужчину задержали вместе с восемью другими мирными жителями, среди которых были бывший директор группы «Океан Эльзы» Юрий Болотов, художник-дизайнер Николай Лазаревский, журналист Валерий Гарагуц, многодетный отец, дальнобойщик Владислав Загоровко. Их жестоко избили сначала на улице Банковой, затем два часа продержали на ледяных плитах во дворе здания Администрации президента, после чего арестовали за организацию массовых беспорядков. Очевидная агрессия вызвала гнев многих людей. Тогда мы не знали, что по такой же схеме будут задержаны сотни наших граждан. Таким образом власть хотела запугать украинцев, но добилась обратного эффекта: те, кто еще вчера был аполитичным и не выходил на Майдан, после избиений мирных жителей и несправедливости решений судов превращался в активиста противостояния.
И сейчас, когда ситуация обострилась и наша страна все еще находится под угрозой войны, ребята, которых пытались сломить, первыми выразили готовность защищать Родину. «У меня сложен вещмешок со сменой белья, зубной щеткой, бутылкой питьевой воды, и я в любой момент по первому звонку готов явиться в военкомат», — говорит Егор.
Видеокадры из зала суда, на которых хорошо было видно, как мужчина теряет сознание и лежит на деревянной лавке, а к нему не вызывают врачей, потрясали своей бесчеловечностью. Жестоко избитый человек нуждался в медицинской помощи, а судья в этот момент зачитывал решение заключить его под стражу и отвезти в СИЗО.
— Я не был активистом Майдана, — рассказывает Егор Превир. — Пришел на первое вече, потому что меня возмутил разгон мирных студентов, немотивированная агрессия силовиков. В ту ночь, 30 ноября, мой отец был возле монумента Независимости. Он так эмоционально рассказывал обо всем, что я прочувствовал весь ужас происходящего на главной площади страны. А в воскресенье, увидев по телевизору волну людей, которая буквально смела немногих силовиков и коммунальщиков, устанавливавших и «защищавших» елку, и сам пошел в центр столицы, хотя никогда не участвовал в массовых митингах. На вече планировал встретиться с друзьями, но не получилось. А вот найти в толпе отца и сестру удалось. Когда услышал со сцены, что на Банковой происходит какое-то странное движение, решил пойти посмотреть. Там, конечно, творилось что-то невообразимое: распыляли газ, летали камни. Раньше я такое видел только по телевизору в сюжетах о беспорядках где-то в Таиланде.
— Не хотелось оттуда сбежать?
— Знаете, какая у меня проблема с детства? Я не чувствую ту тонкую грань, за которой следует опасность для жизни. Меня всегда тянуло туда, где рискованно. В детстве и подростковом возрасте не раз оказывался на грани смерти. Однажды захотел посмотреть салют с крыши, выбрал для этого заброшенный дом, упал с шестого этажа. Причем приземлился на железобетонные плиты и практически не пострадал… Затем свалился с водонапорной башни — и тоже обошлось без травм. Я хорошо понимаю: любой человек, увидев, как опасно на улице Банковой, тут же ушел бы оттуда. А я остался, чтобы посмотреть, что будет дальше.
— На вас была какая-то защита?
— Шлем, наколенники и налокотники я взял с собой только потому, что меня предупредил львовский друг, который несколько дней провел на Майдане и уже пользовался моим шлемом. Ведь даже в не напряженные моменты случались столкновения с представителями Антимайдана. Откуда у меня оснащение? Я регулярно играю в страйкбол, поэтому защитная экипировка лежала дома. Придя на Банковую, надел шлем, защитные очки, противогаз. Теперь могу сказать, что все это даже сыграло против меня — я слишком выделялся среди незащищенных митингующих, поэтому и стал целью для бойцов «Беркута», которые тут же увидели во мне врага. Есть видео, на котором зафиксировано, как человек 15 повалили меня и били минут десять. Я сгруппировался и благодаря экипировке не получил повреждений. Когда «беркутовцы» поняли это, содрали с меня шлем и противогаз — и тогда уже разбили голову, сломали нос, выбили челюсть, дубинкой контузили глаз. Я потерял сознание и пришел в себя уже под фонарем во дворе здания Администрации президента. Что было дальше — вы знаете. Меня и других избитых ребят арестовали, открыли уголовные дела, суд решил держать нас под стражей два месяца… Только благодаря активной работе адвокатов, депутатов и общественности вскоре нам изменили меру пресечения на домашний арест. А 28 января с меня, как и с остальных задержанных, сняли все обвинения и нас реабилитировали. Правда, так и не вернули компьютерный жесткий диск, телефонные sim-карты и карты памяти. Отдали разрешение на ношение туристического ножа, но сам нож остался у правоохранителей. Многое изъятое в ходе обыска все также не вернули…
*Когда «беркутовцы» поняли, что благодаря защите Егор остается невредимым, содрали с киевлянина шлем, противогаз и продолжили бить
— Случившееся сделало вас более осторожным?
— Да. Я стал сдержаннее, — продолжает Егор Превир. — Меньше лез на рожон. Если бы не было Банковой, я точно стоял бы на баррикадах в первых рядах и у меня был бы высокий риск получить пулю… После лечения все равно продолжал ходить на Майдан. Но друзья меня удерживали от участия в активных действиях, дежурствах на баррикадах. Я старался помогать по мере своих сил. В январские морозы приехал знакомый из Львова, пожаловался, что обул только теплые кроссовки… Я нашел для него отличные спортивные ботинки и теплую шапку. Доставал каски и защиту для охранников Майдана. Приносил теплую еду. Разносил бутерброды из Дома профсоюзов. Стаскивал мешки с мусором к местам, откуда их забирали мусоровозы. Даже не знаю, был бы столь активным, если бы лично не столкнулся с явной несправедливостью. Но после избиения и угрозы тюремного срока я не могу не бороться с этой системой и не защищать свою Родину. Я стал настоящим гражданином Украины.
— Многие такие же патриоты погибли…
— Так произошло, что я никого не знаю из тех ребят, которых застрелили 18 и 20 февраля. А вот первые трое… Жизневский — друг коллеги моего отца. Его знали многие мои друзья-страйкболисты и те, кто посещал собрания УНА-УНСО. Я был на его похоронах. Вербицкого хорошо знали мои львовские друзья, которые вместе с ним занимались в клубе путешествий и активного отдыха «Экстрем». Для меня, как и для многих других, эти первые смерти стали огромным потрясением. Но они не испугали, как, видимо, рассчитывали те, кто отдавал приказ стрелять, а только укрепили в убеждении бороться дальше.
В феврале, когда произошли самые страшные события на Майдане, Егор был во Львове — показывал знакомой из Санкт-Петербурга, кто такие «бандеровцы». Девушка осталась под большим впечатлением и влюбилась в город, его доброжелательных жителей, которые прекрасно понимали ее русскую речь.
— Отец, зная, что объявили о перемирии и ведутся переговоры с европейскими представителями, пришел на Майдан, — рассказывает Егор. — Он не поднимался по Институтской, стоял в самом начале этой улицы, когда возле него упал сраженный снайперской пулей мужчина. Отец подхватил его, вместе с другими понес в ближайший медпункт, но спасти человека не удалось…
И вот после того как, казалось бы, мы победили и Янукович сбежал из страны, Россия нападает на Крым, устраивает провокации в Харькове, Донецке, Луганске. Мне в первый же день появления вооруженных людей без опознавательных знаков стало ясно: нужно срочно мобилизовать население страны. Как только открылись военкоматы, я тут же явился в один из них, записался, оставил все координаты. Нам сейчас важно показать, что мы сильны, что мы против войны на своей территории. Я не призываю стрелять, однако нужно адекватно реагировать на происходящее. Необходимо блокировать и разоружать нападающих. И я не сомневаюсь, что большинство мужчин Украины готовы подняться на защиту страны.
*"У меня сложен вещмешок со сменой белья, зубной щеткой, бутылкой питьевой воды, и я в любой момент по первому звонку готов явиться в военкомат", — говорит Егор (Фото предоставлено Егором Превиром)
— Еще полгода назад при слове «армия» все нервно вздрагивали, а во времена призывов 17-летние юноши внезапно оказывались «серьезно больными», у большинства обнаруживали плоскостопие, которое не позволяет служить… Сейчас же все и здоровы, и сами идут на призывные пункты.
— Я тоже в свое время страшно боялся идти в армию, потому что она со своей «дедовщиной" представляла угрозу для жизни. Чтобы избежать этого, получил военное образование — я командир радиолокационной роты, старшина запаса. Сейчас же дело в другом — угрожают нашей мирной жизни. И, кстати, медкомиссия, изучив мои справки о полученной недавно тяжелой черепно-мозговой травме, признала меня годным. В этот момент я испытал настоящее счастье! И мне было приятно, что в день, когда попросили прийти в военкомат, кроме меня у здания стояли еще около двухсот мужчин. Я всегда считал себя пацифистом, но сейчас готов защищать свой дом, свою семью, свою страну. Мне кажется, это правильно и нормально.