Ныне девочка находится в приюте, где на удивление быстро нашла общий язык с детьми-воспитанниками
Об этой истории, которая произошла в центре Ровно, ныне говорит весь город. Девятилетняя Ульянка ни одного дня не ходила в школу, у нее даже свидетельства о рождении нет. Днем малышка сидела дома, а гулять ее мама выводила только по ночам. В некоторых окнах их квартиры нет стекол — рамы закрыты кусками ткани, полиэтиленовой пленкой. Учителя из соседней школы, а затем и работники службы по защите прав детей, милиции, прокуратуры пытались выяснить, что происходит в этой семье. Но мать ребенка даже на порог их не пускала. Дабы защитить ребенка, прокурору Ровно пришлось принять постановление о том, чтобы Ульяну забрать в приют. Когда комиссия пришла за девочкой, ее мама, высунувшись из окна, бросалась бутылками, кричала: «Люди, помогите!»
- Бабушка Ульянки говорила, что мы бандиты, что они нам не верят и чтобы мы убирались вон, — рассказывает начальник отдела службы по делам детей Ровенского горисполкома Инна Самолюк. — Но в конце концов, поняв, что мы все равно попадем в квартиру, пусть даже через окно (для этого были приглашены пожарные), открыли дверь. Когда мы вошли, ребенка не увидели. Стали искать: заглядывали в какие-то ящики, поднимали сваленные вещи — нет девочки… Малышку нашли под кроватью. Признаться, сразу ее там не заметили — подумали, что у стены лежат валенки.
Встревоженная бледная девочка была одета как капуста — несколько маечек, безрукавка, куртка гораздо больших размеров, короткие джинсы. Вообще все имевшиеся в квартире детские вещи были на малышке. Ведь в комнате немногим теплее, чем на улице, — трубы отопления давно отрезаны коммунальщиками за неуплату счетов. Хорошо, что свет и вода есть. Квартира очень запущена. Кроме старой мебели, стоят какие-то ящики из фанеры и из-под бутылок… Готовят они на электроплитке. Туалет — на улице.
- У девочки до сих пор нет свидетельства о рождении, — рассказывает старший помощник прокурора Ровно Татьяна Кривецкая-Люлич. — Мама заявляет, что у дочки есть справка, которую выдали в родильном доме. Мол, зачем ей еще и свидетельство. После выписки из роддома девочку ни разу не осматривали врачи.
- А почему Ульянку не отдали в школу?
- Ее мать утверждает, что пыталась устроить дочку в первый класс, но не смогла, ведь нет свидетельства о рождении. Кстати, женщина не работает, семья живет на бабушкину пенсию и зарплату старшего брата Ульяны.
Девочку в тот же день доставили в приют для детей. Начальник службы по делам детей Ровенской областной государственной администрации Виктор Марчук, с разрешения которого я смог посетить приют, предупредил, что Ульянку журналистам не показывают. Но сотрудники расскажут, как она устроилась.
- Одежду Ульянки пришлось сжечь, остричь ей волосы и провести необходимый курс лечения, — говорит заместитель директора приюта Галина Панасюк. — Но мама и бабушка почему-то очень подозрительно относятся к любым медицинским процедурам. Просят, чтобы мы не делали девочке прививки и вообще какие-либо уколы. Скажем, лечили малышку мазью, и она просила не говорить об этом маме, мол, та будет браниться. Кстати, со слов матери выходит, что дочке до сих пор не делали никаких прививок.
- Удалось ли выяснить, почему девочку водили гулять в темное время суток?
- Бабушка объясняет это тем, что ей якобы приснилась Божья Матерь и предупредила: девочку нужно очень беречь. Вот бабушка с мамой и берегли.
- У них с ребенком хорошие отношения?
- Теплые. Ульяна говорит маме: «Не плачь, не расстраивайся, мне здесь хорошо». Как-то принесла дочке три пирожка, та взяла себе один, а два отдала: «Вы с бабушкой поешьте, чтобы не быть голодными».
- Обычно дети из подобных семей замкнуты, всего боятся, отличаются тревожностью вплоть до того, что у них руки трясутся, — вступает в разговор психолог приюта Наталья Франчук. — А эта девочка — редкое исключение: ведет себя раскованно, свободно. Со своими сверстниками находит общий язык, хотя прежде с детьми практически не общалась. Впрочем, есть некоторые проблемы в развитии речи, памяти, внимания, но они вполне преодолимы. Сейчас малышка осваивает грамоту и счет, уже выучила несколько букв. Ее навещают мама с бабушкой.
- Степанида, мать Ульянки, с моей дочкой в школу ходила, — рассказала баба Катя (так она просила себя называть), соседка Степаниды. — Когда-то мы общались, а теперь она неприветливой стала, знать никого не хочет. Степанида много лет жила у своей тетки где-то в Донецкой области. Там и старшего сына родила, а Ульянку — после того как вернулась в Ровно. Вот их окна на втором этаже — видите, стекла не во всех есть. Попробуйте постучаться к ним в дверь. Но вряд ли откроют.
Поднимаюсь по очень старым, перекошенным деревянным ступеням на второй этаж. Вместо ручки на входной двери вбита скоба, на ней закреплена цепь, на цепи — небольшой амбарный замок. Непонятно, действительно ли дверь заперта или замок висит как «бутафория». Стучу в дверь — тишина. Зову хозяев — ответа нет.
- Спешить с выводами по поводу этой семьи не стоит, — говорит старший помощник прокурора Ровенской области Ольга Крот. — Следует во всех подробностях разобраться, почему семья оказалась в таком положении.
Суд уже начал рассматривать это дело. Но мама девочки, к сожалению, на заседания суда не приходит.