Вдова убитого журналиста восемь лет назад уехала с детьми из Украины в США. Сейчас она экономит на вещах и думает о политической карьере на Родине
В апреле 2001 года Мирослава Гонгадзе, не зная ни слова по-английски, с двумя трехлетними дочерьми выехала на постоянное место жительства в Вашингтон — США предоставили ей статус политического беженца. Решение Мирославы хотя и стало для многих ее знакомых и друзей неожиданным, тем не менее, было принято с пониманием. Убийство осенью 2000 года ее мужа — известного журналиста Георгия Гонгадзе — вызвало общественный резонанс не только в Украине, но и во всем мире. «В Украине я постоянно боялась, что в детей будут тыкать пальцами, а тут они обычные дети, и для их психики это лучше», — пояснила в одном из интервью свой поступок Мирослава. «ФАКТЫ» связались с Мирославой Гонгадзе и попросили рассказать, как ей с дочерьми живется в южном предместье Вашингтона, городе Арлингтоне, и не собирается ли она возвращаться в Украину.
- Мирослава, а почему ты решила поселиться именно в Арлингтоне? У меня этот город ассоциируется с кладбищем, где хоронят американских солдат, погибших в войнах и вооруженных конфликтах.
- Думаю, у многих возникает такая же ассоциация. На самом деле — это городок, непосредственно примыкающий к Вашингтону, практически один из районов американской столицы. Переезжаешь по одному из мостов реку Потомак и ты — в Арлингтоне, штат Вирджиния. Я выбрала это место главным образом из-за школы. Ведь Арлингтонские публичные школы в системе государственного бесплатного образования считаются одними из лучших в Америке. На частную школу для детей моей зарплаты просто не хватило бы. Ведь обучение там стоит около 30 тысяч долларов в год на одного ребенка. Во-вторых, Арлингтон — прекрасный, тихий и безопасный городок, в котором почти не ощущается близость столицы. Здесь районы с частными домиками переплетаются с анклавами высоток, ресторанов и магазинов. Сейчас расцвели черешни, и вокруг стало невероятно красиво: запах цветущих деревьев и пение птиц. Рядом, посреди реки Потомак, расположен островок Рузвельта, там запрещено движение транспорта. Так что можно гулять и наслаждаться природой прямо в центре столицы. Кстати, в Арлингтоне, в отличие от многих пригородов больших городов, вполне можно гулять пешком, а также покупать продукты и добираться до работы без автомобиля. Метро рядом, десять остановок — и я в своем рабочем офисе у Капитолия (здание Конгресса США. — Авт. ). Так что жить в Арлингтоне мне очень удобно.
- С какими трудностями пришлось столкнуться в чужой стране? Что больше всего удивило или удивляет до сих пор в образе жизни американцев?
- Если бы я знала, с какими проблемами мне придется встретиться здесь, скорее всего, не решилась бы уехать из Киева. Ведь пришлось практически все начинать с нуля, без знания языка и системы. Первые три месяца нашего пребывания в США мне выделили небольшое жилье, где я и устроилась с девочками. Если помните фильм «Москва слезам не верит», то я себя чувствовала Катериной, только это было уже не кино, а драма моей жизни. Благодаря старым киевским знакомствам удалось получить небольшой контракт на редактирование книжки для Международного республиканского института. Работала по ночам, днем бегала вместе с двумя трехлетними детьми — искала работу, оформляла бесконечную кучу документов. Когда я сейчас смотрю, как американцы возят своих четырех-, пятилетних отпрысков в колясках, поражаюсь. Нана и Саломэ проходили со мной километры по Вашингтону, когда им еще четырех не исполнилось. Ведь коляски я оставила в Киеве и новые больше не покупала. Поверьте, приехав сюда, я была никем — рядовым беженцем, знающим по-английски разве что «хэллоу». У меня не было ни денег, ни друзей в США. И надо было приложить сверхусилия, чтобы создать более-менее комфортные условия для себя и детей. Пришлось выучить язык, научиться планировать свою жизнь, к чему я до сих пор не могу привыкнуть. Оставлять записки на автоответчиках, вовремя платить по счетам, назначать время для игры с детьми и встреч с друзьями за неделю вперед, планировать поездку на море за год, просчитать, сколько надо откладывать из своей зарплаты, чтобы на старости лет не оказаться на улице… В Америке каждый должен рассчитывать только на себя. Тебе, конечно, помогут не умереть с голоду, но если не заплатишь вовремя за кредит или аренду за квартиру, — ты на улице и это, как здесь говорят, твои проблемы.
- Работу по специальности сразу удалось найти или все же пришлось какое-то время мыть посуду в ресторане?
- В принципе, я не боюсь никакой работы. Готова была и посуду мыть, и окна. Но, слава Богу, не пришлось этого делать. У меня было много рекомендательных писем от моих прежних работодателей в Киеве, и они очень мне помогли. Вскоре после приезда я начала подрабатывать на Радио «Свобода», параллельно была исследователем университета Джорджа Вашингтона и стипендиатом программ в Национальном фонде демократии. А в 2004 году меня пригласили работать в «Голос Америки». Так что обошлось без мытья посуды в ресторанах, но дома тарелки мою вручную до сих пор — не могу привыкнуть к посудомоечной машине.
- Праздники отмечаете, как раньше дома или как принято в США?
- Отмечаем и американские, и украинские праздники. Когда дети были младше, то для них это означало двойные подарки. Девочки очень полюбили Хэллоуин, готовят себе костюмы и ходят с друзьями от двери до двери, выпрашивая сладости. Для меня американские праздники до сих пор не имеют такого значения, какое они обрели для моих детей. Я вообще не люблю календарные праздники. Праздник надо искать не в календаре, а у себя в душе.
- А как проводите выходные?
- Мы любим активный отдых, стараемся как можно больше путешествовать. Если ехать два часа на запад от Вашингтона, окажешься в великолепных горах Западной Вирджинии, а через три часа на восток — на берегу Атлантического океана. Стараемся использовать любое удобное время, чтобы выбраться на природу. В самой столице прекрасные музеи, выставки, интересные лекции. Так что в Вашингтоне всегда есть чем заняться.
- Нана и Саломэ, если не ошибаюсь, уже по 11 лет. Как они учатся? Кто за ними присматривает, когда мама на работе?
- Да, девочкам в этом году исполнится 12. Они уже ростом с меня. Обе хорошо учатся в группе для гуманитарно одаренных детей. Саломэ очень хорошо рисует, вся наша квартира увешана ее работами, Нана больше любит писать. Девочки много читают — это их любимое занятие. Мы живем рядом с библиотекой, так они каждую неделю по пять-десять книг прочитывают. Саломэ недавно решилась «Войну и мир» Льва Толстого осилить. Правда, надолго ее не хватило, но, думаю, что через несколько лет она обязательно вернется к этому произведению. А няня стоит огромных денег, да и как-то боязно мне доверять детей постороннему человеку. Так что девочки сами друг за другом присматривают. Моя мама несколько лет жила с нами, помогала. Ведь первое время было просто невыносимо сложно. Я была с детьми сама и через месяц поняла, что не выдержу. Мне надо было работать, ездить в командировки, так что приехала мама и взяла на себя весь груз домашних забот. Сейчас она уже вернулась в родные Бережаны, что во Львовской области. Так что теперь мы с девочками можем рассчитывать только на самих себя.
- А дети не забыли родной украинский язык?
- Нет, но это оказалось непростой задачей. Девочки любят историю, поэтому мы вместе читаем мировую историю на украинском языке. Саломэ даже старается прочитанную страничку текста из книжки переписать в тетрадку. Но между собой они, конечно, разговаривают на английском. И когда я обращаюсь к ним на украинском языке, они мне все равно отвечают по-английски. Одно время я боялась, думала, что они родной язык совсем забыли. Но в прошлом году, когда мы приехали в Украину, уже на второй день они полностью перешли на родной язык. И даже обижались, когда кто-то спрашивал, разговаривают ли они на украинском языке. Детям очень понравилось в Украине. Они, правда, обратили внимание на то, что многие исторические места не ухожены, не охраняются государством. Всюду грязь, надписи, разбитые бутылки. Тем не менее Саломэ планирует организовать экспедицию в Украину, чтобы более детально изучить историю нашей страны, мечтает провести раскопки, особенно ее заинтересовал Карпатский регион.
- Когда у детей спрашивают об отце, что они отвечают?
- Они не любят об этом говорить. В Музее новостей в Вашингтоне есть мемориал погибшим журналистам. Там есть и портрет Гии, высечено его имя. Мы туда время от времени приходим, чтобы помянуть отца.
- У дочерей свои друзья, подруги, собственные интересы… Не чувствуешь себя одинокой?
- Сейчас мою жизнь еще во многом определяет детское расписание. И я получаю от этого огромное удовольствие. Мне интересно проводить время с дочками. Они уже личности, которые меня смешат и забавляют, изумляют и отдают много любви. Мужчины, с которым я бы хотела связать свою жизнь, у меня нет. Судьба дала мне огромную любовь, от которой родились изумительные дети. Бог дал мне силы пережить трагедию, и теперь эта любовь осталась в моих детях.
- Вы живете в собственном доме или арендуете?
- Снимаю квартиру в многоэтажном доме, 90 квадратных метров, две комнаты. Дочери уже поставили мне ультиматум: хотят отдельные комнаты. Но пока наши желания не совпадают с возможностями. Очень хочу купить дом, но не хватает денег. За аренду квартиры плачу чуть больше половины своей зарплаты. Автомобиля у нас нет. Проще и дешевле ездить на метро.
- Какова основная статья расходов в вашей семье?
- Больше всего денег идет на оплату аренды квартиры, уроков игры на пианино, тенниса, рисования, театрального искусства. Много тратим также на материалы для рисования — краски, полотна, рамки, мольберты — и детские лагеря. Около двадцати-двадцати пяти процентов составляют расходы на продукты. Кроме того, я открыла девочкам специальные банковские счета — на их будущее образование. Хочу, чтобы они учились в хорошем университете. Хотя это очень дорого, тем более когда нужно платить за обеих дочек одновременно. Меньше всего мы тратим на одежду. Кстати, одежду, в которой я появляюсь в студии программы «Час-Time», я покупаю сама, как и косметику. Макияж и укладку тоже делаю сама. «Голос Америки» этого не обеспечивает.
- Ощущают ли рядовые американцы финансовый кризис? Почем нынче в Америке молоко, хлеб и яйца?
- В нашем районе кризис не очень чувствуется, поскольку здесь живут преимущественно госслужащие со стабильными доходами. Недвижимость, цены на которую упали практически по всей Америке, в Арлингтоне и престижных районах Вашингтона, наоборот, подорожала. Буханка хорошего хлеба стоит пять долларов. Нам ее хватает на целую неделю. Яйца — три-четыре доллара за десяток, полтора литра молока стоят четыре доллара. За один раз стараюсь покупать ровно столько продуктов, сколько нужно на неделю. Американские финансисты рекомендуют иметь в банке сбережения, которых хватило бы на восемь месяцев в случае потери работы. Стараюсь следовать их рекомендациям. Кстати, дочки не могут поверить, когда я им рассказываю, что десять лет назад прожила в Милане целую неделю на сто долларов и еще умудрилась сумку и костюмчик купить, пиджак от которого ношу до сих пор. Так что экономить я умею, да и приходится. Конечно, детям стараюсь покупать натуральные продукты, готовлю их дома сама, так здоровее. В школу детям тоже стараюсь давать обеды своего приготовления. Американский общепит — это убийство. Лучше быть от него подальше. Кстати, в первое время пребывания в США я поправилась на двадцать килограммов. Сказался стресс и новая для меня еда. Но утренние пробежки, работа и ежедневные эфиры помогли вернуться в прежнюю форму. А что касается кризиса, то общее нервное состояние сказывается на всех. Так, я теперь покупаю меньше вещей. Прошлые зимние каникулы мы провели дома, хотя раньше всегда ездили кататься на лыжах.
- Мирослава, знаю, что после «оранжевой революции» ты хотела вернуться в Украину и даже собрала чемоданы. Почему передумала?
- Правда, и чемоданы собирала, и приехала на две недели, чтобы почувствовать изменения, перед тем как привезти детей. Мне в Киеве предлагали работу, и я серьезно рассматривала возможность вернуться. Но я не могла рисковать детьми. В Украине не закончено расследование убийства Георгия. Да и Европейский суд по правам человека тогда еще рассматривал дело относительно нарушений при расследовании убийства моего мужа. Я подумала, что все это может повредить детям. И сейчас понимаю, что тогда приняла правильное решение. Вернуться надеюсь чуть позже. Не исключаю для себя и политическую карьеру в Украине. Думаю, мои знания, энергия и опыт международной деятельности, который я получила за последние годы, могут быть полезны нашей стране.