Украинские кинематографисты выступили в поддержку крымского режиссера, задержанного в Симферополе и переправленного в московскую тюрьму по обвинению ФСБ России в терроризме
37-летний крымский режиссер Олег Сенцов стал известен благодаря дебютной картине «Гамер», вышедшей в 2011 году. Фильм о жизни современного молодого человека, увлеченного компьютерными играми, снятый всего за 20 тысяч долларов, был презентован на фестивале в Роттердаме, где получил высокую оценку киноэкспертов. В 2012 году картина удостоилась премии Гильдии киноведов и кинокритиков на фестивале «Дух огня» в российском Ханты-Мансийске. В прошлом году на кинофестивале в Одессе Олег презентовал свой новый проект — «Носорог». Криминальная драма выиграла конкурс проектов и получила главный приз — 25 тысяч гривен. Но творческим планам режиссера-самоучки не суждено было реализоваться. В Киеве начался Майдан. Олег стал одним из его активных участников. Часто ездил в родной Симферополь, где пытался устроить митинги «За единство страны», возил продукты в оккупированные российской армией украинские части, в том числе Бельбек, призывал крымчан не верить российской пропаганде. За такую «подрывную» деятельность Олега Сенцова и троих его знакомых 10 мая в Симферополе арестовали и объявили террористами.
Из Симферополя режиссера отправили в Москву, сейчас он содержится в СИЗО «Лефортово». Согласно информации центра общественных связей ФСБ России, Олег Сенцов готовил теракты в Симферополе, Ялте и Севастополе. Являясь членом «Правого сектора», хотел взорвать Вечный огонь и памятник Ленину в Симферополе, поджечь офисы «Русской общины Крыма» и «Единой России». По утверждению ФСБ, во время обысков у него нашли взрывчатку, оружие, каски и противогазы. В отношении Олега и еще троих задержанных возбуждено дело по ч. 2 ст. 205 (террористический акт), ч. 2 ст. 205.4 (организация террористического сообщества) и ч. 3 ст. 222 (незаконный оборот оружия) Уголовного кодекса Российской Федерации.
Адвокат задержанного Дмитрий Динзе говорит, что в Симферополе Олега подвергали пыткам, выбивая показания. «На него был надет полиэтиленовый пакет, которым его душили до обморочного состояния, ему угрожали изнасилованием и убийством, при этом заставляли сознаться в организации взрывов, поджогах офисов, хранении оружия и взрывчатых веществ», — цитирует заявления адвоката российское агентство РБК.
Как утверждает адвокат, возможности лично встретиться с Сенцовым у него не было. С 11 мая и до конца месяца режиссер якобы находился в процессе этапирования. Адвокат подозревает, это было сделано для того, чтобы «прошли все синяки и иные следы побоев со стороны сотрудников УФСБ». На каком этапе сейчас дело Сенцова, адвокат комментировать не может, поскольку дал подписку о неразглашении материалов предварительного следствия. Любое слово — и его могут вывести из дела.
В то же время посетившая арестованного член московской Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Диляра Тасбулатова сообщила, что кинорежиссер не жаловался на обращение с ним. «Он сказал, что ему плохо было в Симферополе, страшно», — отметила общественница. Украинского узника также посетила правозащитник и журналист Зоя Светова. Она была весьма удивлена тем, что впервые у нее потребовали подписку о неразглашении содержания разговора. О своих впечатлениях Зоя написала в журнале The New Times: «В течение пяти лет я много раз бывала в этой тюрьме и многих людей там повидала. Но последняя встреча не выходит у меня из головы. Я уверена, эти люди невиновны. Десять лет назад я написала первую статью о Заре Муртазалиевой „Как из чеченки-студентки сделать террористку“. Материал об украинцах я хотела назвать „Как борцы за единую Украину стали террористами“.
История Олега Сенцова именно об этом. Редактор сказал, что название слишком длинное, поэтому назвали по-другому. Самое интересное то, что никак не удается узнать (об этом не спешат рассказывать), как принимаются решения и кем они принимаются, чтобы такие дела фабриковать. Сценарий всегда один и тот же: находится один-два человека, у которых есть слабые места, то, за что их можно зацепить. Этих людей ломают, они дают признательные показания, оговаривают других — и дело состряпано. Адвокаты дают подписку о неразглашении, процесс в закрытом режиме, и никто толком ничего не поймет. Так было и с чеченцами в деле о покушении на Рамзана Кадырова 9 мая 2008 года. Кстати, его расследовал тот же полковник, что ведет сейчас дело Олега Сенцова. За 15 лет службы бедный полковник ФСБ так и не дослужился до генерала.
Конечно, никакого покушения на Кадырова не было. Взяли московских мальчиков-чеченцев, тогда еще был суд присяжных, пришлось подбирать коллегию, потом со скандалом выводить одного присяжного из коллегии, поскольку могли всех оправдать. В результате оправдали только одного, остальным дали небольшие сроки, кажется, 5 или 6 лет, но никак не 20, как хотел полковник. После этого дела о терроризме вывели из компетенции суда присяжных, сроки стали более суровыми. Итог: спасти Олега Сенцова и его „подельников“ могут только политики. Новая власть в Украине должна заступиться за арестованных украинцев. Делать это надо как можно быстрее. Пока им еще не предъявлены обвинения. Ведь именно они боролись на Майдане за то, чтобы страна изменилась, боролись за ее свободу. А в результате оказались в „Лефортово“ с клеймом террористов».
Во время общения с правозащитниками Олег был немногословен, на содержание в «Лефортово» не жаловался. «Писать домой письма я пока не хочу, — сказал Сенцов. — Мне так проще. Я знаю, что мои друзья и близкие будут помогать. Моя страна, за свободу которой я боролся, меня не бросит».
В условиях необъявленной войны, когда Россия присылает своих диверсантов убивать наших защитников и мирных граждан, а Путин упорно врет на весь мир, что не причастен к кровопролитиям на востоке Украины, вести речь о правосудии с российской карательной машиной крайне сложно. Вернее сказать, невозможно. В данной ситуации судьбу Олега Сенцова можно решить только «на верхах», считают его близкие. Чтобы привлечь внимание общественности, собрать деньги для семьи Олега (в Симферополе у него жена и маленькие дети), объединились украинские и «не бесогонные» российские кинематографисты.
Первым в защиту коллеги выступил известный украинский режиссер Сергей Лозница в Каннах, где с триумфом прошли показы его документального проекта «Майдан».
— Сложившаяся ситуация абсолютно дикая, — сказал по скайпу находящийся в Германии режиссер перед премьерой фильма «Гамер». — Конечно, в первую очередь мы говорим об Олеге, он известен, но вместе с ним и его друзья по несчастью, оказавшиеся также в числе арестованных. Сейчас нам всем нужно читать Варлама Шаламова (советский писатель, создавший цикл произведений о лагерях. — Авт.), внимательно читать и извлекать уроки. К сожалению, сегодня мы собрались по грустному поводу. Я не понимаю, как в Сочи может проходить кинофестиваль, когда в Москве сидит в плену кинорежиссер — коллега всех тех, кто там собрался.
Один робкий голос от сочинской публики в защиту Олега все же прозвучал. Не побоялся высказаться известный российский режиссер, вошедший в сотню лучших режиссеров мира, Александр Сокуров («Молох», «Телец», «Отец и сын», «Солнце»). «Оказавшись здесь, сейчас, на берегу моря, где так тепло, сразу понимаешь, что такое свобода, — сказал Александр Николаевич со сцены, получив из рук владельца фестиваля — украинского продюсера Александра Роднянского — специальную награду 25-го «Кинотавра» «За художественный язык, оказавший влияние на мировой кинематограф, и бескомпромиссную гражданскую позицию». — Я почему-то сейчас думаю о том, сколько людей в Отечестве нашем этой свободы лишены. Сколько сотен тысяч людей сейчас пребывают в заключении. Знаете ли вы, что в тюрьмах России в основном сидят молодые люди. Я это говорю сейчас в надежде, что фестиваль «Кинотавр» будет продолжать показывать кино молодое, а молодые люди будут понимать, что была, есть и останется главная ценность жизни нового российского общества — демократия. И всегда среди нас будут люди, которые не станут жалеть живота своего для того, чтобы отстаивать интересы культуры и интересы демократии нашей великой страны, которая, к сожалению, не совсем сегодня здорова. Не хочу называть конкретных имен, вы их все знаете, но хочу пожелать нашему обществу быть добросердечнее, если угодно — жалостливее. Была бы моя воля, я бы обратился к президенту и сказал ему: «Господин президент, отпустите всех на волю!» После этих слов Сокурова зал встал и взорвался аплодисментами. А канал «Россия» отменил вечернюю трансляцию, чтобы успеть вырезать «ненужный эпизод» и не искушать «тлетворными» идеями россиян.
Некоторые российские кинематографисты высказались в поддержку Сенцова в социальных сетях. Среди них Борис Хлебников, Кирилл Серебренников, Павел Бардин, Бакур Бакурадзе. Вот что написал кинокритик Андрей Плахов: «Остаться не вовлеченным в эти события, в крымскую проблему имеется в виду, Олег как гражданин просто не мог. За это он сегодня и расплачивается».
Повлиять на ситуацию пытался и известный украинский режиссер Роман Балаян («Полеты во сне и наяву», «Храни меня, мой талисман», «Райские птицы»). Он лично звонил другу Путина — российскому режиссеру Никите Михалкову. «Я надеялся, что он (Михалков) поможет разобраться в этом деле, сумеет повлиять на освобождение Олега. Михалков меня выслушал, но ничего не ответил», — сказал «ФАКТАМ» Роман Гургенович.
Председатель Киносоюза России Андрей Прошкин обратился в ФСБ с требованием освободить крымского режиссера. Ранее с аналогичным заявлением выступил Национальный союз кинематографистов Украины. Друзья и коллеги Сенцова пишут письма и обращения во всевозможные государственные инстанции Украины и России. Устроили митинг под российским посольством в Киеве, скандируя: «Свободу Олегу Сенцову», «Отдайте нам Сенцова — себе оставьте Михалкова!» По мнению активистов, Сенцов был задержан за свою гражданскую позицию. А его дело в Москве сфальсифицировано и будет образцово-показательным.
«Олег — очень целеустремленный, — говорит о своем друге кинокритик Андрей Алферов. — Он способен буквально мозг чайной ложечкой выесть, когда хочет достичь какой-то цели. И это важное качество для режиссера, который должен быть немножко тираном с динамикой товарного поезда. Особенно, когда приходится снимать кино за копейки, а у Олега именно так и было. На «Гамера» он потратил всего 20 тысяч долларов. Это деньги, заработанные им на продаже своего геймерского клуба и автомобиля. Половина съемочной группы работала практически за бутерброды. Таким образом, дипломированный экономист начал делать то, что любит. Он сам пришел к режиссуре, нигде этому не учился. Перечитал горы книг и взялся за камеру.
У Олега всегда была активная гражданская позиция, за которую он сейчас и страдает. Сенцов был на Майдане с первых чисел декабря в рядах Самообороны, потом участвовал в Автомайдане. Надеюсь, когда Олег окажется на свободе, все эти события выльются в еще одну режиссерскую работу. Это был абсолютно мирный протест с его стороны, ни о каких терактах речь не идет. Когда началась российская интервенция, Сенцов активно помогал украинским военным, блокированным на базах в Крыму. Доставлял в части продовольствие, лекарства, помогал вывозить семьи. Во всей этой истории он художник, которому не все равно, который предпочитает принимать решения и действовать согласно им, а не просто рассуждать о том, что происходит, на кухне за бутылкой».