30-летний Николай Смирнов из Броваров, раненный в голову снайперской пулей под Дебальцево, расписался с 27-летней дончанкой
«В августе у нас с Олей должен был быть медовый месяц, хотели провести его на море, — говорит Николай. — Свадьбу начали планировать прошлой осенью, но война внесла свои коррективы. Главное, что она не разрушила наши чувства, а, наоборот, укрепила их». Камуфляж, из-под которого выглядывает тельняшка, нынче считается самым красивым костюмом для жениха. Рядом с таким мужчиной, даже несмотря на то, что он был тяжело ранен и его голову «украшает» длинный шрам, а рука находится в жесткой повязке, невеста выглядит хрупкой и особенно красивой. У Ольги не было фаты и многоярусного кружевного платья, но она призналась, что чувствует себя самой счастливой женщиной в мире. И хотя свадьба была организована буквально за два дня, торжество удалось. От многих присутствующих я услышала, что это был лучший праздник, на котором им пришлось побывать.
— Мы расписываемся в день нашего знакомства, — улыбается Николай, которого под руку держит теперь уже жена. — Ровно год назад, 30 августа, Оля приехала ко мне в Киев на первое свидание. Мы с ней начали общаться в социальных сетях, комментируя разные статьи и ссылки. Затем обменялись телефонами. И когда я предложил ей приехать в столицу, чтобы познакомиться, она легко согласилась. Признаюсь, идя к ней на встречу, боялся, что испугаю ее своим внешним видом: я был одет в черно-красную вышиванку, солдатские берцы, на голове выстрижен оселедец. Такой себе «запеклий» патриот Украины. Задолго до Майдана считал своим долгом наводить порядок в стране. Мне многое не нравилось, и я этого не скрывал. В Киеве прятался у друзей от правоохранительных органов, так как в Броварах (городок в 20 километрах от столицы. — Авт.) на меня было открыто уголовное дело за участие во многих митингах против Азарова. Сразу сказал об этом Оле. Она оказалась не из пугливых, спокойно отреагировала и на мой внешний вид, и на социальную активность. Первым делом я накормил ее в ресторанчике — задобрил, так сказать. Потом мы пошли гулять по Киеву, разговаривали, не замолкая ни на минуту.
*Хотя Коля и Оля планировали отмечать свадьбу совсем иначе, в этот день они чувствовали себя самыми счастливыми
— Оля сразу тебе понравилась?
— Да я моментально влюбился! — говорит Коля. — Мой человек, моя вторая половинка. Через две недели после знакомства сделал ей предложение.
И у Коли, и у Оли это уже второй брак. Но в предыдущих, утверждают молодожены, не было такого взаимопонимания, такого единодушия и такой глубины чувств. А происходящее в стране, можно сказать, зацементировало отношения.
— На Майдане я был с первого до последнего дня, — продолжает Николай. — Первого декабря на Банковой вытаскивал к «скорой» знакомую журналистку, которой гранатой серьезно повредило ногу. Еще и сам получил от «Беркута». А 20 января на Грушевского меня ранило в ногу ниже колена. Но через неделю я вернулся в центр Киева — нельзя было оставаться в стороне.
— Как Оля относилась к твоей активности?
— Переживала, но поддерживала. Кстати, вся ее семья была на стороне митингующих в Киеве, хотя в Донецке многие откровенно не понимали происходящего. Но Олины родители хорошо видели, что творил Янукович, с каким размахом отметил день рождения сына в городе, как издевается над людьми, и открыто говорили: такого президента нужно сбрасывать. Оля несколько раз приезжала ко мне в Киев. Мы гуляли по майдану Незалежности, я показывал ей, как там все устроено. А еще мечтали о свадьбе.
В феврале, во время расстрела митингующих, Коля находился здесь же. Он вытаскивал раненых и сам чуть не пострадал — снайперская пуля выбила из его рук металлический щит, но, к счастью, парня не зацепила.
— Даже после того, как Янукович сбежал, я понимал, что борьба продолжится, — говорит Николай. — В Броварах мы начали организовывать отряды самообороны. Когда в Крыму появились российские солдаты, я пошел в военкомат. Меня записали и сказали ждать.
— Ты владел оружием?
— Да, полтора года прослужил в армии, затем еще год — по контракту. Был в спецроте конвоя. Мы сопровождали особо опасных преступников. Я научился пользоваться и пистолетом, и автоматом, поэтому понимал, что могу защищать Украину. Но меня все не вызывали в армию. Я был у Оли в Донецке, когда позвонил знакомый и рассказал о том, что можно пойти добровольцем в 11-й батальон. Мне позвонили 16 июня, а уже 18-го я получил оружие в тренировочном лагере «Десна» под Киевом. И Оле, и родителям сообщил, что меня призвали. Казалось, если скажу, что пошел добровольцем, будут отговаривать, не поймут…
С 6 июля Коля находился в зоне АТО. Месяц батальон размещался на горе Карачун возле Славянска. За это время разведка задержала несколько диверсионных групп, освободила пять соседних городов. Сейчас батальон воюет на передовой, под Дебальцево.
— Нас всегда вел вперед наш комбат Александр Гуменюк, Батя, — продолжает Николай. — К сожалению, 15 августа он погиб в бою с русским спецназом. На него, боевого офицера, целенаправленно охотились, как и на нашего лучшего разведчика с позывным Корсар, который был убит в том же бою. Третьим в этом списке числится Василий Щербаков, Сват, мой командир. Он всегда прикрывал спину комбата. 30 июля на БТРе я сидел на его месте. Из Артемовска мы доставили боеприпасы на блокпост и уже возвращались в расположение, когда я внезапно слетел с брони. Из-за падения сломал правую лопатку, потерял сознание, начал хрипеть. Сват привел меня в чувство, зафиксировал руку. До «скорой» везли на грузовой машине — ребята держали меня на своих коленях, стараясь смягчить каждый толчок. В больнице в Изюме сказали, что нужна операция на плече и отправили в Харьков. Причем туда я ехал сидя. Уже в госпитале врачи обнаружили в моей голове — справа возле уха — входное пулевое отверстие. Начали спрашивать: «Голова болит?» Конечно, она кружилась. Томография показала пулю, которая остановилась в четырех миллиметрах от мозга. Это точно работал снайпер — я же был в каске. Жаль, мы на месте не поняли, что произошло, и упустили этого урода…
Трепанацию Николаю сделали уже в Киевском военном госпитале. Пулю достали. Врачи считают, что бойцу невероятно повезло — он был на волосок от гибели.
— О ранении я сообщил родным по телефону, — рассказывает Коля. — Никто даже не подозревал, что я воюю, всем говорил, что все еще нахожусь в «Десне»… Первой позвонил Оле. Сказал, что повредил руку. Она приехала ко мне в Киев. Ох и получил я на орехи! Честно говоря, ужасно боялся, что Оля бросит меня, узнав об обмане. Но она, наоборот, теперь гордится мной. Все время в госпитале была рядом. А отец, увидев меня в больничной палате, сам слег с сердечным приступом…
— Почему вы решили зарегистрировать отношения сейчас, не дожидаясь, когда ты окончательно поправишься?
— На этом настояла теща. Олины родители и сестра с двумя детьми до сих пор остаются в Донецке. Они говорят: «Почему мы должны покидать свой родной город? Пусть уходят те, кто пытается захватить Донецк и нашу страну». На днях, после того как микрорайон, в котором живет Олина семья, обстреляли, теща позвонила и сказала: «Дети, распишитесь. Мы вас благословляем. Хоть фотографии свадебные посмотрим, а там — как Бог даст». Вот мы и согласились сделать это побыстрее.
Торжество организовывали волонтеры — Елена и Анна Прозоровы. К ним присоединились и другие желающие устроить для ребят праздник. Для росписи украсили беседку. Свидетелями выбрали 49-летнего Эдуарда Малеванного и его жену Людмилу. Мужчина воевал бок о бок с Николаем, получил тяжелейшее ранение глаза, скулы и челюсти в том же бою, в котором погиб командир батальона. Эдуард чудом выжил и сейчас проходит лечение в военном госпитале. Ему предстоит еще не одна операция.
*С Эдуардом Малеванным Николай воевал в одном отделении. Встретились они и в госпитале — обоих ранил снайпер. Эдуард и его супруга Людмила стали свидетелями на свадьбе, а их трехлетний внук Даня разбрасывал перед молодоженами лепестки роз
— Узнав, что Коля и Оля планировали сыграть свадьбу в пиратском стиле, волонтеры придумали, как создать такую атмосферу прямо в госпитале, — говорит Эдуард Малеванный. — Уже после росписи мой поврежденный глаз завязали черным платком, я спел песню на морскую тему. Надо было видеть выражение лица Коли в этот момент! Ох он и удивился! После песни я посвятил молодоженов в пираты. Мы выпили по бокалу шампанского. «Морской» закуской накрыли столы ребята из ресторана «СушиЯ». Получился настоящий праздник. Жаль только, что в этот день с нами не было наших братьев из батальона.
— Мы с Олей решили после победы обвенчаться, — добавляет Николай. — Причем хотим сделать это в Донецке. Там же сыграем большую свадьбу, на которой погуляет весь батальон!
Одним из самых трогательных моментов во время этой росписи стал марш жениха. Николай вместе с друзьями, такими же ранеными ребятами, прошел строем через всю территорию госпиталя. При этом большинство бойцов сидели в инвалидных колясках. У кого нога в металлической системе, у кого — рука загипсована, голова перебинтована, кто перенес сложную операцию и из-под одежды выглядывают катетеры… Но как же все они радовались за молодоженов! Правда, время от времени кому-то требовалась помощь врачей. Да и сам жених и его свидетель не обошлись без обезболивания.
— Главное, что Коля жив и рядом со мной, — говорит Ольга. — Ему уже позволили разрабатывать руку. Это болезненный процесс, но муж все готов терпеть. Хочет поскорее поправиться и вернуться в батальон. Отпущу ли я его на войну? Очень сложный вопрос… Отпущу. Кто, если не он и такие же патриоты-добровольцы защитит Украину? Нужно верить и молиться за наших ребят, которые сейчас находятся под вражескими пулями.
P.S. Все, кто хочет поддержать молодоженов, помочь раненым и воюющим бойцам 11-го батальона территориальной обороны «Киевская Русь», нуждающимся в теплой одежде, осенней обуви, касках и бронежилетах, могут связаться с волонтерской группой «МЕГА-Полиграф» по телефонам: (044) 581−68−15, (050) 157−87−21, (068) 899−80−04.
Фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»