"Земсков из тех людей, которые работают на пределе возможностей. Высоцкий в хирургии"

9 сентября известному врачу Владимиру Земскову, основавшему свою хирургическую школу, исполнилось бы 75 лет

«Есть хирурги, которые, не только сами по себе замечательно оперируют, но умеют еще и создать школу, научить врачей, увлечь своими идеями, повести за собой. Именно таким был мой учитель Владимир Земсков, — рассказывая о своей профессии, столичный хирург Юрий Лифшиц всегда вспоминает Владимира Сергеевича. — К сожалению, Земсков рано ушел из жизни». Двенадцать лет назад сердце врача, к которому ехали за помощью не только со всей Украины, но и из-за границы, перестало биться — случился обширный инфаркт. Земскову было всего 62 года. Не такой уж серьезный возраст, чтобы покидать этот мир. Но как много сумел сделать этот человек.

— Может быть, у Владимира Сергеевича было не так много учеников, как у Шалимова, но они до сих пор работают в медицине и успешны именно благодаря тому, что он учил правильному подходу к пациентам, — говорит хирург Юрий Лифшиц (на фото). — Земсков был человеколюбивым. Очень тепло относился к своим пациентам, понимал страдания других и мог поддержать людей. Только сейчас начинаю осознавать: как много Владимир Сергеевич успел сделать за свои шестьдесят два года.

Он из тех людей, которые работают на пределе возможностей. Высоцкий в хирургии. В прямом смысле слова нерв. Много читал, все знал. Интеллект высочайший. Все самые сложные темы Шалимов разрабатывал вместе с Земсковым. Например, лечение гнойного панкреатита. Смертность при этом состоянии в 1970-х годах была 70 процентов. Земсков нашел методики, позволившие значительно снизить ее, написал докторскую диссертацию. Он буквально сам выхаживал каждого прооперированного.

— Когда Владимир Сергеевич разрешал ученикам самим оперировать пациентов?

— После окончания мединститута я пришел работать в Институт экспериментальной хирургии, которым руководил Александр Алексеевич Шалимов. Именно он привел меня к Земскову. Года три-четыре я стоял на операциях, смотрел, как работает Владимир Сергеевич, помогал. В какой-то момент во время операции он сказал: «Мне надо уехать по делам, а ты заканчивай. Ты сможешь». И вышел. Оказалось, когда становишься на место хирурга, все видишь иначе и… ничего не понимаешь! Вот на привычном месте все было ясно, а тут — совсем ничего. Это ощущение помню до сих пор, хотя прошло лет тридцать. Ты хочешь, как ребенок, позвать кого-то, а никого рядом нет… И нужно самостоятельно принимать решение. Владимир Сергеевич был уверен во мне, знал, что я закончу операцию. Так и произошло. Именно тогда я и стал хирургом.

*"Семья, дом — это чрезвычайно важно. С моей женой — также врачом — мы познакомились в институте, это была любовь с первого взгляда". На фото хирург с женой Ириной Филипповной (слева) и дочкой Мариной

Шалимов и Земсков занимались самосовершенствованием, много читали и требовали того же от учеников. С тех пор я не могу находиться в одной точке — все время нужно узнавать новое, общаться с коллегами. Недавно друзья из Германии рассказали, что в местной клинике диафрагмальную грыжу выявляют еще внутриутробно. При таком пороке сразу после родов погибает каждый третий младенец: грыжа из-за выского давления поджимает сердце и легкие. И что делают немецкие врачи? Эндоскопом внутриутробно находят ротик малыша, заходят в пищевод и ставят клапан. Этот метод позволил втрое снизить смертность! Меня это восхищает. Я понимаю: уже никогда не смогу сделать такую операцию — на это способны только врачи нового поколения.

— Отец поступил в аспирантуру Киевского научно-исследовательского института рентгенрадиологии и онкологии, защитил диссертацию, — рассказывал «ФАКТАМ» сын хирурга, тоже хирург Сергей Земсков. — Затем восемь лет работал в Институте клинической и экспериментальной хирургии у академика Александра Шалимова. Папа всегда с благодарностью отмечал, что многому у него научился. Позже защитил докторскую диссертацию на тему «Хирургическое лечение острого панкреатита». В последние годы заведовал кафедрой общей хирургии Киевского медицинского института имени А. А. Богомольца, создал и возглавил Киевский центр хирургии печени, желчных протоков и поджелудочной железы, а также частную «Клинику академика Земскова». Отец был сильным онкологом, мог делать операции на молочной железе, прямой кишке, печени. Более того, стал еще и новатором в этой области. Принимал непосредственное участие в создании первого криохирургического аппарата, за что был отмечен Государственной премией СССР. К заслугам Владимира Сергеевича следует также отнести создание различных методик детоксикации организма, гемосорбции. Его вклад в мировую хирургию оценили на Западе, избрав академиком университета Гульельмо Маркони (Рим).

— С Шалимовым у Земскова были хорошие отношения? — спрашиваю Юрия Лифшица.

— Александр Алексеевич ценил его. Именно он посоветовал отдать хирургическую клинику, которая открывалась в городской больнице № 10, Владимиру Сергеевичу. Земскову было чуть больше сорока, когда он защитил докторскую диссертацию и его назначили руководителем Киевского центра хирургии печени, желчных протоков и поджелудочной железы. Кроме того, он — один из самых сильных учеников Шалимова. Вспоминая о Земскове, многие его ученики до сих пор говорят — учитель. За Владимиром Сергеевичем было закреплено это «звание». Шефом же называли Шалимова.

— У Владимира Сергеевича был принцип: никого не считать безнадежным, — говорит доцент кафедры общей хирургии Киевского медицинского университета имени Богомольца, начальник медицинской части «Клиники академика Земскова» Инна Ковальская. — Даже если другие врачи отказались от пациента, посчитав, что спасти его невозможно, Земсков оперировал. Вот яркий пример: онкологи сказали, что 16-летняя девочка, у которой обнаружили злокачественную опухоль поджелудочной железы, неоперабельна, но Владимир Сергеевич удалил ей опухоль, назначил курс лечения. Девочка выжила. Профессор всегда говорил: «Не нам судить, сколько дней, месяцев, лет человеку отпущено, задача врача — сделать это время не сплошным мучением, а настоящей жизнью».

Ученики профессора издали книгу «Медицинские истины Владимира Земскова». Вот некоторые цитаты из книги:

«Выбор профессии — как настоящая любовь: ее нужно встретить, выстрадать, почувствовать. Без желания, внутренней потребности ничего хорошего не получится, особенно в медицине».

«Смерть, к сожалению, неминуема, как бы ты с ней не боролся. Но страшно, когда есть возможность спасти человека, а она не использована из-за чьей-то тупости и лености. Это большой грех. Бывает, по всем прогнозам человек должен умереть, а он вопреки всему выживает. Или наоборот: операция прошла успешно, раны заживают быстро, но болезнь снова неожиданно прогрессирует. Я считаю, что выздоровление зависит и от психологического состояния, и от души, наличия духовного в человеке, того, чего мы еще до конца не можем понять».

«Семья, дом — это чрезвычайно важно. С моей женой — также врачом — мы познакомились в институте, это была любовь с первого взгляда. С тех пор более 30 лет мы вместе. Когда приходишь после тяжелого дежурства, после многочасовых операций — просто необходимо, чтобы в семье тебя поддержали, выслушали, поняли».

«В хирургии важна любая мелочь. Неправильно протянул руку — тебе неправильно подали инструмент. Уже ошибка. А во время операций, часто многочасовых, время решает все».

Владимира Земскова знали многие зарубежные хирурги. Его заслуги перед медициной были признаны: Владимир Сергеевич — кавалер награды Европарламента «орден Достоинства», кавалер «ордена Бельгийско-Австрийской короны», член медицинских обществ Бельгии, Австрии, Испании и России.

— Когда мы отмечали круглую дату — 20 лет основания центра — все почувствовали, что люди, которые работали вместе с отцом, не растерялись, они многое умеют и так же, как он, преданы медицине, — рассказывает дочь Владимира Сергеевича Марина. — Это и есть школа Земскова.